• Время действия: 212 день | 002.М42 | 08:00 • Место действия: Сегментум Солар | орбита планеты Некромунда | Крейсер "Безымянный" • Входящие сообщения
+ Отаро Сэмпер +
Внимание, экипаж! Нашим астропатом были зафиксированы незначительные, но странные беспокойства в варпе не попадающие под известную классификацию. Всем, у кого серьёзные головные боли неподдающиеся традиционному лечению, немедленно сообщить об этом по внутренней связи на мостик. Сестра Молчания осуществляет обход в целях обеспечения безопасности. Псайкерам вне зависимости от состояния в течение часа найти Сестру Молчания на палубе экипажа. В противном случае, она сама вас найдёт.
+ Эли +
Лорд-инквизитор требует присутствия командиров истребительных отрядов и их адъютантов в вивисектории лазарета после 12:00. Получены первичные результаты анализа биологического и генетического материала уничтоженной особи ультра-генокрада. У лазарета вас встретит апотекарий Канво.
+ Архана +
Преоресса Агния желает видеть всех своих сёстёр после вечерней молитвы в 17:00 на палубном плацу наших келий. Прибыть при повседневном облачении, без оружия и принести планшеты с рапортами по состоянию завершенного боевого выхода. С командующим звеном будет проведена личная беседа и досмотр их покоев.
+ Зингер +
Боевое подразделение инквизитора Рэм *бззз* потеряло свой тандерхок *бззз*. Мне пришло распоряжение от Реддика, что отряду необходим новый транспорт *бздык*. В течение суток прошу прибыть уполномоченное лицо на станцию техобслуживания для регулирования всех формальностей *бжжж*. Надеюсь, что технодесантник Фосс успеет вернуться с техосмотра к этому времени, потому что его дальнейшее прибывание в чине пилота на данный момент *пззз* под вопросом. Со всем уважением к Фоссу, потеря тандерхока - серьёзная причина для снятия полномочий.
► Статус событий: [Конфиденциально]. ► Дислокация: [Крейсер "Безымянный"].
Отгремевшее сражение в центре Примуса серьезно изменило ход компании, но в рапорте, поданном Реддику, оно занимало всего несколько скудных строк. Инквизитор восседал за своим заваленным документами и информационными планшетами столом, с нахмуренными бровями в который раз перечитывая результаты предварительной аналитики. Отложив планшет, он закрыл глаза и помассировал переносицу; инквизитор потерял счет дням, курируя операции на Некромунде, и в последний раз спал больше трёх часов только тогда, когда крейсер прибыл в этот сектор.
– Сервитор, вина, – скомандовал Реддик.
Гусеничный низкий сервитор со встроенным подносом подъехал из тёмного угла кабинета. Налив из непроницаемой черной бутылки напиток в протянутый фужер, машина вернулась обратно. Реддик пригубил вино, смачивая засохшие губы.
– Инквизитор, как вы считаете, мы идём по правильному пути? – спросил некто за спиной Реддика. Инквизитор повернулся на своём кресле к широкому обзорному окну. Защитные створки были опущены со стекла, пропуская в кабинет тусклый звездный свет. – Мы движемся четко по плану, невзирая на сложившиеся обстоятельства, – ответил Реддик, поднимаясь из кресла. Взяв с собой фужер, он подошёл к собеседнику, вставая с ним плечом к плечу. – О правильности пути судить может только Император.
Некоторое время они молчали, созерцая урбанистический пейзаж кормы крейсера и устрашающие бортовые орудийные батареи, негостеприимно ощетинившиеся в космос всеми стволами. За бортом крейсера во многих парсеках к Некромунде тянулись военные суда; они преодолевали кольцо космических крепостей и зависали на орбите, отправляя на планету маленькие огоньки – шатлы, набитые солдатами или амуницией. Сектор готовился к вторжению улья Левиафан.
– Безнадёжная трата средств, – собеседник инквизитора разрушил тишину. – Чтобы защитить планету от тиранид, понадобится несколько орденов космодесанта, а не полк имперской гвардии. Эта империя ничему не учится. – Мы не допустим катастрофы, – Реддик отпил вина, жадно проглатывая бодрящий напиток. – Ещё несколько операций и местонахождение механикума будет вычислено. – Он должен был явиться сам. – Видимо, теперь он на стороне врага. Его исследования едва не погубили центр планеты. Если он жив, то я прикажу его убить сразу же, как только мы получим данные. – Ваши командиры всё ещё не в курсе? – Им пока незачем это знать. Они не готовы к тому, что было замышлено. Всё равно, что раздражать разъярённого быка и при этом не знать, как его заарканить. – Считаете, к такому можно быть готовым в принципе? – Они солдаты, – Реддик поставил фужер на поднос подъехавшего сервитора. – Смысл их в жизни в том, чтобы быть готовыми ко всему, и побеждать, несмотря ни на что. Они именуют себя элитой, острием меча, что держит Император, так пусть будут готовы к тому, чтобы врезаться в самый неприступный щит. – Вам придется сообщить им о деталях операции. После того, с чем они столкнулись в Примусе, я удивлён, что они до сих пор не ввалились к вам в кабинет с оружием, – собеседник инквизитора обернулся к нему.
Под тенью одетого капюшона не было видно лица мужчины. Он кутался в простую робу без знаков принадлежности, словно служитель, но слова его были остры, а мысли слишком точны для простого помощника.
– Не сейчас, – жестко ответил Реддик.
Неожиданно ожил канал внутренней связи. Инквизитор принял звонок, нажав руну активации на своём нарукавном когитаторе.
– Мой лорд, вашу аудиенцию просят командиры Аргус и Агния. Они настроены решительно. Мне пропустить их? – грубый и низкий голос вещал о происходящем с каким-то отрешением. – Конечно, Гойя, проводи их, – ответил Реддик. – Как я и предсказывал, – мрачно усмехнулся безымянный собеседник. – Тебе пора вернуться к своим обязанностям, – инквизитор кивнул на выход, возвращаясь к рабочему месту. – Как прикажите, инквизитор.
Покорно склонив голову, неизвестный прошёл до механической двери, ведущей в корабельные коридоры. Ему не потребовалось активировать замок – дверь открыли с другой стороны. Не обращая внимания на закутанного в робу мужчину, в кабинет вошёл гигант-космодесантник, полностью закованный в силовую броню Караула Смерти.
Вслед за ним вошли офицеры отрядов Реддика. На их лицах повисла гримаса недовольства, будто они спорили всю дорогу до кабинета инквизитора, но так и не высказали друг другу всё до конца. Вероятно причина крылась в утечке информации и расследовании, которое начала преоресса.
– Спасибо, Гойя. Ты можешь быть свободен, – инквизитор посмотрел на гиганта-десантника. Когда тот ушёл, и механическая дверь за его спиной закрылась, Реддик обратил внимание на своих гостей. – Не желаете ли вина?
► Статус событий: [Общедоступно]. ► Дислокация: [Крейсер "Безымянный"].
Канво проверил капельницу, убеждаясь, что его ассистенты не назначили слишком много лекарства. Жидкость сочилось через прозрачную трубку к игле, воткнутой в вену на руке инквизитора Рэм.
Женщина тяжело дышала и почти не двигалась, но прибывала в сознании. Она наблюдала за действиями старшего апотекария, силясь что-нибудь спросить, но Канво быстро отвечал ей отказом и советовал молчать, экономить силы.
– Вам повезло, что вы ещё можете произносить что-то членораздельное, инквизитор, – Канво говорил тихо, но его голос всё равно усиливался, отражаясь эхом от металлических стен палаты. – Но это не повод… – Я должна увидеть лорда-инквизитора, – сквозь сжатые зубы произнесла Рэм. – Вы можете впасть в кому, если не пройдёте курс лечения, – апотекарий активировал свой нартециум. – Я должен взять у вас кровь на анализ.
Забрав кровь, апотекарий прошёл в другой конец помещения. Рэм лежала в палате интенсивной терапии, и всё необходимое медицинское оборудование находилось здесь, включая лабораторные инструменты для анализа крови.
– Ты всегда к пациентам в доспехах приходишь? – спросила Рэм. Канво действительно нёс на себе силовую броню врачевателя астартес. Не покрытой была только голова. – Когда я узнал о вашей травме, я находился на поверхности Некромунды вместе с отрядами штурмовиков, – ответил Канво, опускаясь к микроскопу и подкладывая на его рабочую поверхность мазок крови. – Не было времени на то, чтобы одеть свой любимый халат и тапочки с помпончиками.
Рэм беззвучно ухмыльнулась, но потом скривилась от очередного прилива боли в голове.
– Что с нашей задачей? Мои люди справились? – спросила она, опустив голову на подушку и уставившись в потолок. – Я не уполномочен. – Это не просьба. – Никто не ранен, если вы об этом. – Меня не интересует их состояние, – Рэм произнесла это без капли эмоций. – Успешность миссии важнее. – Вы жестокий человек, инквизитор, – Канво ненадолго поднял голову от микроскопа, сверяясь с данными медицинского когитатора на столе. – Если не считать разрушенной дороги, которая считалась памятником древности, погребённой под обломками улицы, на восстановление которой уйдёт несколько лет и нарастающий конфликт с Эклезеархией Некромунды, то миссия выполнена успешно. – Слишком много сарказма, десантник, – холодно ответила Рэм. – Чудовище… я должна присутствовать при вивисекции. – Наш руководитель отдела био-генетики уже получила результаты первичного вскрытия, – ответил апотекарий. – Если вы будите в состоянии, я отпущу вас на встречу с лорд-инквизитором в вивисектории. Туда придут все офицеры, и вы сможете озвучить свои... опасения.
Канво что-то набрал в нартециум из одноразового лекарственного флакона. Отрегулировав количество кубиков в шприце, он подошёл к Рэм. Инквизитор взглянула на него сверху вниз, оценивая соколиные черты лица апотекария; Канво был неприемлемо для десантника красив, и любоваться его лицом можно было бесконечно долго.
– Вы почувствуете лёгкий укол, – произнёс апотекарий и улыбнулся уголками рта.
Сообщение отредактировал ZingerNax - Четверг, 2011-12-15, 6:02:26
Третья палуба, Церковный приход. 8.00 - 8.30Армированный кокон просторной лифтовой кабины с шипением гидравлических троссов и скрипом плохо смазанных машинным маслом шестеренок опустился на уровень третьей корабельной палубы, и его исписанные витиеватыми печатями Марса двери из десяти сантиметровой композитной стали с механическим треском распахнулись перед лицом сестры Офелии.
- Внимание, «посетитель»! Немедленно предъявите биометрику! – с шипением статики прокаркал орудийный сервитор, отвечающий за безопасность данного участка на боевом крейсере. Его пугающие лазерные орудия и термо-излучатели с гудением энергоблоков активировались и принялись сканировать боевую сестру целеуказателем ауспика. – У вас имеется пять секунд для демонстрации уровня доступа, иначе программа будет рассматривать ваш бинарный код как « агрессивно враждебный»!
Якобы в подтверждение слов сервитора несколько автономных турелей на потолке, экипированные сдвоенными автопушками, угрожающе крутанули восьмиствольными жерлами своих хищных дул. Согласно Lex Imperialis, воздушные суда Империи считались суверенной территорией той организации или Адептус, в списках которых они были зарегистрированы, - а Инквизиция серьезно защищала свои владения от посягательства врага. Внутреннего или внешнего, это лишь вопрос риторики.
Дель’Темплар презрительно усмехнулась прямо в безжизненные бионические глаза сервитора-охранника, но всё же поспешила протянуть ему руку ладонью вверх, где под нижний эпидермис кожи ей был введен специальный микрочип с собственным нано-когитатором, в котором хранилась полная информация о владелице.
- Личность подтверждена, - безжизненно прохрипел сервитор-часовой, деактивируя орудия. Турели автопушек на потолке что-то механически прошипели друг другу на бинарном коде и также отключились. – Ограниченный допуск разрешен. Добро пожаловать, мамзель дель’Темплар.
Серафима вышла из кабины перевозчика в тускло освещенный широкий коридор и уверенным шагом направилась в сторону Церковного прихода. Ей просто необходимо поговорить со святым-братом Велонски, очистить разум и душу после всех мерзостей Некромунды.
За прошедшие месяцы варп-путешествий женщина успела детально изучить эту часть небольшую звездолета и поэтому практически не обращала никакого внимания на блестящие в полумраке элетро-маркеры на стенах, указывающие кратчайший путь к тому или иному месту.
К святому Приходу вел просторный чистый туннель, ответвляющийся от основной центральной «магистрали» третьей палубы где-то после северного блока. Путь воительницы, в отличие от большинства мрачных и пугающих залов Черного Корабля, оказался ярко освещен изящными восковыми свечами, установленных по всей протяженности широкого коридора на десятках архаичных бронзовых канделябров. В нос приятно ударил привычный запах ладана, текущий из многочисленных роботизированных курильниц.
Двое обездвиженных арко-флагеллянта в роскошных мантиях сидели на пси-креслах по бокам от огромной двустворчатой двери из черного адамантия, словно мертвые памятники. Платиновый символ аквиллы украшал величественный вход в церковь. Мимо Офелии прошли несколько корабельных матросов, группа гардемаринов и даже один флаг-лейтенант в нежно-голубом мундире Военно-космического флота Солар. Люди, видимо, возвращались к своим повседневным обязанностям с еще продолжавшейся полуденной мессы.
Женщина поплотнее закуталась в белоснежную шерстяную робу и накинула на голову капюшон, проверила спрятанный под мышкой автоматический «Сципио», поправила бусинку вокса, закрепленного на ухе, и приблизилась к роскошным вратам в Церковь. Детекторы движения мгновенно определили приближение нового посетителя и толстые адамантиновые двери стали медленно и беззвучно, дабы не нарушать царящей внутри прихода торжественной атмосферы, расходиться по сторонам. Арко-флагеллянты по сторонам от двери едва заметно вздрогнули, однако не пробудились и остались на своих трон-креслах досматривать неведомые грезы, наполненные триумфальными маршами и молитвами.
К воительнице тут же бросился один высокий плотный юстикар Фратерис Милитиа, одетый в красиво сшитую монашескую рясу, перепоясанную золотым шнуром в качестве демонстрации его уважаемой должности. Неподалеку от него остановился, скрестив могучие руки на груди, еще один служитель прихода, на поясе у которого покачивался тяжелый цепной меч.
Первый из мужчин – юстикар - держал в руках сенсорный жезл, с помощью которого он мог пробудить к жизни подчиненных ему убийц-флагеллянтов. Мужчина уверенно подошел к воительнице, одетой в простые гражданские одежды, и хотел было проверить Серафиму на предмет наличия у неё запрещенных в этой части корабля оружия, взрывчатых или иных опасных веществ, однако стоило Офелии повернуть к нему голову и гневно сверкнуть глазами, как брат-милитум мгновенно остановился и с почтительным поклоном удалился обратно на свой пост. Татуировка «флёр-де-лис» под левым глазом и коротко постриженные белоснежные волосы с головой выдавали в ней боевую сестру Ордена Пресвятой Девы-Мученицы.
Монах с цепным мечом продолжал еще некоторое время пристально всматриваться в лицо сестры битв, прежде чем сделать ей приглашающий жест войти внутрь.
Офелия почему-то подумала о своих братьях-Астартес из взвода «Бета». Марней и Кристо. Темный и Кровавый Ангелы. Её сослуживцы, её напарники. По всему выходило, что ближе двух этих людей у неё нет никого на всем этом корабле, полном первоклассных воителей и ученых. Один отряд, одни испытания, одна победа. Как всё просто и, одновременно, как всё тяжело… Дель’Темплар мягко улыбнулась, вспомнив вечно хмурого аскета Марнея, тем не менее, зорко присматривающего за «слабой» в его понимании напарницей. Он не хотел этим оскорбить её, нет! Он просто пытался уберечь, защитить её по мере своих сил. Как трогательно.
И, разумеется, ценитель и тонкий знаток искусства Кристо. Мясник и безжалостный убийца на поле боя, однако галантный и наполненный изысканными манерами в мирное время. Таков путь Кровавых Ангелов, иногда говорил он во время коротких доверительных бесед. Дефект генокода. Офелия помнила, с какой безудержной ярость и дерзким ревом, глядя смертельному врагу прямо в глаза без тени страха и смонения, этот космодесантник оторвал челюсть огромному монстру-тираниду. Помнила она также, каким галантным он мог быть во время редких совместных приемов пищи.
Серафима на секунду остановилась прямо перед входом с гигантский молельный зал, сложив ладони в знак аквиллы, и трижды поклонилась. Сначала глубокий и полный повиновения поклон грандиозной оуслитовой с золотом статуе Бога-Императора в ипостаси Избавителя; затем последовал не менее почтительный поклон в сторону высокого мраморного алтаря, уставленного кубками освященной крови и мощами некоторых святых; и последний поклон женщины был адресован самому Пречистому, прозванному Сияющей Яростью, архиепископу Дрезденскому и Нарбоннскому, кавалеру Звезды Императора и любимцу Святейшего Синода – миссионеру Имперского культа на «Безымянном» старцу Нускару Велонски.
Пожилой, но не растерявший силы своего духа и веры миссионер на данный момент возвышался на особой кафедре справа от алтаря и в полный голос вещал что-то аудитории из не менее пятидесяти свободных от службы коленопреклоненных человек. Ораторское искусство Велонски было выше всяческих похвал. На проповеди в основном здесь присутствовали рабочие с посадочных ангаров, чумазые работники инженариумов, обслуживающий персонал и некоторые мелкие чины. На молитву также явились четыре боевые сестры Девы-Мученицы, прикомандированные к другим истребительным отрядам, и один огромный Астартес, который что-то по-приятельски обсуждал с одной из селестианок. Офелии вновь вспомнились Марней и Кристо. Интересно, а чем они сейчас заняты? Шип твердо решила в ближайшее время навестить напарников.
Вокруг миссионера бдительно кружили около четырех серво-черепов, вооруженные миниатюрными высокомощными лазерами и иглометами. Они беспрестанно сканировали аудиторию на предмет «нежелательной агрессии». По всему молельному залу, весело щебеча, кружили и танцевали пухленькие младенцы купидоны с оскаленными головами горгулий. Они в определенных моментах поддерживали песнопения своего хозяина восхваляющими гимнами.
Хор из двадцати шести элегантных и явно дорогостоящих андроидов с лицами маленьких девочек и мальчиков, чьи металлические тела были инкрустированы крупными сапфирами и изумрудами, своими чудесными детскими голосами подпевал экклезиарху, а один толстый послушник с изображением горящей свечи на рясе виртуозно играл на древнем прекрасном органе из дерева неизвестной черной породы.
Офелия опустилась на колени на пурпурные пуховые подушки шитые золотыми нитями и, сложив ладони на груди, закрыла глаза и погрузилась в молитву.
- Сестра-Серафима? Сестра дель’Темплар? – звал её далекий голос. Офелия очнулась и выскользнула из объятий медитативного транса. На неё благосклонно взирали старческие слезящиеся глаза экклезиарха. – Как прошла беседа с нашим Господом-Императором?
Воительница оглянулась и поняла, что месса, видимо, давно завершилась и последняя паства покидает молельный зал.
- Он сказал, что я убила недостаточно еретиков во время прошлой операции, - улыбнулась Офелия и ловко вскочила на ноги. Изящное, словно цветок, но прекрасно тренированное мускулистое тело Сестры Битв двигалось с грацией охотящегося насекомого. – Как поживает приход, Пречистый?
- Милостью Императора, - кивнул он и жестом велел Серафиме следовать за ним и его свитой из двух до зубов вооруженных жрецов в пластинчатой броне под ризами и юным фамулюсом. Все они выглядели достаточно внушительно и, надо заметить, довольно дико. От них вело спокойной уверенностью в своих возможностях. Сразу за молельным залом располагалась тихая спокойная гостиная с горящим в искусственном камине огнем – личные покои экклезиарха. Телохранители понтифика и его помощник-фамулюс не стали входить внутрь, а остались в дозоре за закрытой дверью, особыми паролями активировав силовое поле вокруг комнаты.
- Этот корабль полон высоких тайн и темных технологий, не так ли? – усмехнулся миссионер, присаживаясь в одно из своих высоких комфортабельных кожаных кресел, обитых мягким горностаевым мехом. – Весьма опасное сочетание.
Офелия устроилась на идентичном миссионерскому кресле и ответила:
- Это судно Инквизиции, мессир, - пожала она плечами. Сестру Битв вообще мало интересовали предметы роскоши, и даже элементарные бытовые удобства. Её учили быть выше всего этого. – Вы в курсе сложившейся ситуации?
- Смотря, что ты имеешь в виду под «сложившейся ситуацией», дитя. Раскрой свою мысль.
- После вечерней молитвы нас – Сороритас – мобилизуют на палубном плацу возле казарм. Командование потребовало подробные рапорты от каждой, участвовавшей в последней операции. Ожидаются личные беседы с командующими звеньями. Будут произведены обыски в кельях.
- Я уже отправил ноту протеста лично лорд-инквизитору на этому вопросу, - небрежно отозвался старый экклезиарх, однако заинтересованность и раздражение в его глазах никак не вязалось со спокойствием его голоса.
- Это ведь оскорбительно, мой господин. Это бесчестье.
- Среди нас предатель, юная дева. И еще никто не выдвигал открытых обвинений в наш адрес.
- Среди нас, - Офелия интонацией подчеркнула последнее слово, под «нас» имея в виду ветеранскую роту Адепта на борту «Безымянного», – нет порчи. Нет и быть не может.
- Этот вопрос вне моей компетенции, сестра, – ответил миссионер, недовольно поморщившись. – Однако это не значит, что тот же Караул не должен быть подвергнут точно такой же процедуре. Здесь замешана политика, дитя. Тебе лучше не вмешиваться.
Офелия яростно сверкнула глазами, но быстро взяла себя в руки.
- Благородный Марней и почтенный Кристо вне подозрений, - после минутного молчания заявила дель’Темплар.
Нускар Велонски одарил Серафиму одним из своих холодных проницательных взглядов.
- Ты поэтому сюда пришла? Заявить об их якобы невиновности?
- Я понимаю, что Министорум предпримет ответные шаги на эти оскорбления, - вздохнув, произнесла Офелия. - Преоресса Агния ни за что не смирится с таким позором. Однако за этих двоих я могу поручиться.
- Неужели? – чересчур резко спросил миссионер. - И с какой такой стати?
- Возможно, Император внушает мне доверие к этим людям. Мы сражаемся против общего врага, но нас самих уже разрывают внутренние противоречия.
- Это не наша вина, - промолвил Велонски. – Инквизиция давно погрязла в собственных интригах и богохульстве.
- Мы много воевали вместе в одном отряде. Они мои братья…
- Они не твои братья!!! – рявкнул вдруг священник, грохнув кулаком по подлокотнику кресла. – Они даже не люди!!! Помни об этом, помни о своей клятве!!! В случае необходимости мы решительным ударом искореним всех Караульных и арестуем их инквизитора! Ты не забыла о своей истинной роли?
- Но, мессир… Марней и Кристо…
- Не произноси этих нечеловеческих имен в моем присутствии!!! – взревел миссионер, вскочив со своего места, и принялся мерить шагами широкую комнату. – Мы тюремщики здесь, а не солдаты. Мы надзиратели. Помни об этом, дитя.
- Я помню.
- Прекрасно, а теперь прошу покинь мои покои, у меня срочные дела.
- Повинуюсь.
Спустя несколько минут Офелия уже шла обратно к ближайшему перевозчику крейсера, глубоко погрузившись в собственные мысли. Затем вдруг остановилась и активировала бусинку вокса:
- «Шип» вызывает «Нову», прием. «Шип» вызывает «Шторм», ответьте. Отряд Бета, где вы, парни?
Сообщение отредактировал Horacio - Понедельник, 2011-11-14, 7:37:18
[Третья палуба. Церковный приход. 8:30]Церковный приход - оплот навязанного человечеству имперского культа. Место, куда ежедневно приходят сотни адептов, надеющихся, что Император услышит их. Селена ненавидела подобное – но, служение в рядах Адепта Сороритас накладывало определенные обязательства, в том числе и регулярные молитвы.
В относительно мирное время, её утро проходило примерно одинаково: сначала утренняя служба, затем изматывающие тренировки, а после изучение жития имперских святых и прочие обязанности. Завершив это, можно было возвращаться к своим делам и «трудиться во имя Его и на благо Человечества». Всё это вызывало у Баньши болезненное чувство, усиленное кризисом веры и протиречивыми ощущениями и мыслями, которые, в силу отсутствия шанса нахождения логического завершения и разрешения, не оставляли в её душе места для чего-то иного. Чего-то более чистого и истинного. Конечно, если бы она отвергла всё то, чему служит, то давно стала бы одной из служительниц Слаанеш - и, всё же, существовало нечто такое, что удерживало её от развращения.
Сестра стояла перед одним из алтарей уже несколько минут, не решаясь встать на колени и начать молитву, притягивая к себе удивленные взгляды прихожан. На самом деле, она всего лишь впустила в своё сердце все те сомнения и вопросы, что не давали ей покоя всю её жизнь. Хотя вряд ли она найдёт ответы просто стоя на одном месте. Когда Селена, наконец, собралась с силами и попыталась опуститься на колени, количество прихожан начало стремительно расти. Это могло обозначать только одно – скоро начнётся служба.
Селена отошла от алтарей ближе к выходу, пропуская вперёд безликую толпу, жаждущую оказаться как можно ближе к тому, кто, якобы, «вещает голосом Императора». Правда, это не помешало им испытывать священный трепет от присутствия в помещении одной из благословлённых сестёр, что не могло не вызвать у Баньши ещё большее отвращение. Через несколько минут началось то, ради чего все здесь собрались.
Молитва прошла без особых неудобств. Проблемы начались тогда, когда пришло время второй стадии этого поклонения, а именно повествование о «подвигах Его и прочих героях Империума». Сначала Селена просто пыталась не обращать внимания на небольшую головную боль – наверняка она разболелась от духоты и слишком яркого света десятков люмосфер. Она продолжила молитву, стараясь сосредоточиться. Но боль не отступала, продолжая нарастать внутри, заставляя её глаза слезиться. Уже через пару минут сестра покинула службу, едва не выбив двери плечом своей протезированной руки.
Но это не помогло. Боль не прекратилась. Причина явно была не во внешних раздражителях.
И тут Селена вспомнила заявление капитана о неких возмущениях в варпе и необходимости сообщить в случае приступов головной боли…но она не могла сделать это. Прямое нарушение приказа грозила множеством вполне очевидных последствий. Но как Баньше могла сообщить о подобном, если для командования не станет проблемой соотнести возмущения в варпе с некоторыми моментами в её биографии? Например,контакт с демоническим созданием и ночными кошмарами. Прибавить к этому недостаточное рвение в молитвах и её убьют на месте, несмотря на статус. И никакого суда. Селена не могла пойти на такой риск. Ей нужно вести себя так, как этого желает командование и исповедники.
- Я…не могу…голова… - мысленно шептала Селена, направляясь к своей келье.
Чем ближе она была к жилым помещениям сестёр, тем больше осознавала, что надо что-то предпринять – иначе добром это не кончится. Ей жизненно важно обратиться к медицинскому персоналу за помощью - и чем быстрее, тем лучше. Но всё это осложнялось наличием нескольких проблем.
Она не могла обратиться к госпитальерам – они бы сразу доложили командованию о нарушении приказа. Со всеми вытекающими. Апотекарии Астартес не заслуживали доверия, да и вряд ли бы поступили иначе.
Оставался лишь Канво. Да, он один из десантников. Да, под его руководством находился весь медицинским персонал на корабле, а значит в его обязанности также входит сообщение о подобном. Но иного выхода не было – оставалось лишь надеяться, что желаемого удастся достичь убеждением, правдой или обманом.
- Чёрт бы его побрал…но выбора у меня всё равно нет, - констатировала Баньши и поплелась в сторону лазарета.
[Переход с третьей палубы на вторую палубу] [Время – 30 минут] Минуя все важные помещения на третьей и второй палубе, одновременно пытаясь справиться с головной болью и рефлекторным желанием схватиться за голову, Селена, не осозная того, как ей это удалось, оказалась напротив лазарета.
Массивные двери раскрылись перед сестрой битвы, и хлынувший изнутри яркий свет на мгновение ослепил её, усиливая головную боль, из-за которой перед глазами всё плыло. Щурясь и прикрывая лицо рукой, она вошла внутрь.
Лазарет «Безымянного» не сильно отличался от подобных мест на других кораблях. Впрочем, это был не только медицинский комплекс – научные лаборатории, свойственные для чёрных кораблей Ордо Ксенос, были оборудованы по высшему разряду. Так что это помещение было, скорее, медицинским научно-исследовательским центром. Причём достаточно большим. Инквизитор Реддик и ему подобные явно делали основную ставку в этой войне на знания, которые они могут получить. Но и о раненных тут тоже не забывали.
Длинный коридор, освещаемый ртутными лампами, вел во множество операционных, закрытых толстыми стеклянными дверями. Уже на входе ощущалась царящая в этом комплексе напряжённость, суматоха и рабочая обстановка. Проходя мимо, Селена увидела громоздкого сервитора, склонившегося над телом. Он взглянул на сестру битвы безжизненными глазами, после чего вновь вернулся к операции. Пациент, судя по протезам, потерял в бою несколько частей своего тела - может даже конечности, внутренние органы или глаза. Из-за ширмы было непонятно, кто именно пострадал.
Она продолжила путь, идя мимо герметичных хранилищ, полных медикаментов, бинтов, банок с синтетической кожей и множеством других препаратов, о назначении которых оставалось лишь гадать. Возможно, их использовали не только для спасения жизней.
Отсеки для палат представляли собой некое подобие храмового госпиталя, так что проблемы прохода между палатами просто не существовало. Но это место уже не пестрило стерильной чистотой и спокойствием – в воздухе витал медный запах крови и лекарств. Кровь и прочие субстанции на полу, ширмах, занавесях и стенах старательно смывались с последующей дезинфекцией, однако почти каждую минуту кому-то становилось плохо, так что приходилось всё начинать сначала. В некоторых местах были заляпаны даже осветительные приборы, вследствие этого источающие ужасающий свет.
Сестра ненавидела всё это – она никак не могла забыть, как сама, когда-то, потеряла руку. Подобная обстановка лишь возвращала её к болезненным воспоминаниям.
Обычные лекари, апотекари и сёстры-госпитальеры в заляпанных кровью передниках были повсюду, пытаясь помочь тяжелораненым, иногда оперируя прямо на месте. За их спинами почти всегда стояли сервиторы, державшие подносы с инструментами или свежими бинтами. Некоторые из них выполняли простые функции вроде слежки за приборами или введения препаратов, в то время как другие были устроены намного сложнее, фактически являясь медицинскими сотрудниками, обладающих странной самостоятельностью. Вероятнее всего, определённые личности в адептус механикус знали о том, как сделать подобные, почти идеальные устройства – и их помощь не была бы лишней.
Тех, у кого были какие-то простые проблемы вроде несварения, здесь не было – все силы были брошены на спасение тех, кто пострадал после боевого выхода. Каждый боец был на счету и новые потери никак не улучшали общую обстановку.
Впрочем, морг тоже не пустовал, хоть и временно. Многих из ныне покойных могли с лёгкостью отдать на эксперименты - ведь они погибли от атаки чужеродного существа. В их числе могли оказаться как рядовые штурмовики, так и космические десантники, сёстры битвы и инквизиторы. Несмотря на негласное правило о проявлении уважения и предании тел павших огню, о подобном не могло быть и речи. Они отдали жизнь, выполняя свой долг - а их служба не закончится даже после смерти, так как это не повод нарушать присягу. Так что они, как считало командование, хотели бы, чтобы их тела послужили на благо Человечества и после того, как воитель уже не мог сражаться. Но сейчас жрецы адептус биологис были поглощены изучением огромного ксеноморфа, ответственного за разрушения в Некромунде, а также угрозу жизни инквизитора Рэм и множество других людей. Впрочем, судя по тому, что говорили о действиях понтифика, на мирное население и осторожность всем было плевать.
Наконец, Селена оказалась напротив очередной двери. Головная боль не давала её сосредоточится и оставалось лишь надеяться, что это нужный кабинет. Вдохнув поглубже и едва справляясь с нарастающей головной болью, сестра открыла дверь, надеясь, что Канво будет один.
[Вторая палуба. Казармы караула. 8.00-8.20]Кристо с удовлетворением осмотрел идеально отполированные и аккуратно сложенные части своего силового доспеха и добавил последнюю недостающую деталь в виде правого наплечника на манекен, который чудом не сгибался под тяжестью керамитовых пластин брони. Всё впечатление портил нынешний непривычный черный цвет облачения. Кристо гордился своим вычурным алым доспехом, подогнанным под него лучшими оружейниками ордена и инкрустированным под стать одному из соборов Сангвиния в крепости Ваал.К несчастью, часть украшений пришлось снять. По уставу Караула их требовалось заменить более неказистыми вставками из тёмного металла. Остались лишь несколько карминовых «капель» - драгоценных рубинов, сияющих подобно слезам Примарха на его прекрасном лице. Каждый рубин стоил целого состояния, а находящийся на нагруднике был настолько велик, что, пожалуй, продай его владелец такую безделушку на черном рынке – денег ему бы хватило до скончания дней. Но Кристо был космодесантником и меркантильные низменные интересы простых смертных не находили себе пристанища в его разуме. Каждый элемент брони для него был словно часть картины, и теперь, когда пейзаж несколько опустел, ангел чувствовал незавершённость.
Тусклое свечение фосфорной лампы заливало неверным голубоватым сиянием келью боевого брата, но полумрак нисколько не беспокоил Кристо. Его невероятное зрение позволяло уловить мельчайшие детали окружения даже в кромешной тьме. Шторм закончил ритуал очищения брони и уверенно проследовал к другому углу своей кельи, где располагалась импровизированная художественная мастерская. Такая роскошь была доступна только на корабле Инквизиции, и знали о ней, пожалуй, лишь капитан Аргус и инквизитор Реддик, иногда намеренно закрывавшие глаза на приверженность своих подопечных к отступлению от всеобщих правил. В этом ангел успел убедиться во время нескольких коротких, но содержательных бесед с командирами, при которых всегда присутствовали весьма экстравагантные личности, на деле являвшиеся им чем-то вроде телохранителей или советников.
Художник пролистывал кипу бумаг, среди которых встречались как завершенные портреты, так и еще только начатые наброски. Кристо любил изображать лица всех, с кем ему доводилось познакомиться. Он остановился на портрете женщины с пронзительным и смелым взглядом, несколько прямым, но привлекательным строением лица и запоминающейся короткой причёской. Это была Офелия - Сестра Серафима, одна из штурмового отделения истребительной команды. Кристо улыбнулся своему творению, иногда у него получалось передать в рисунке нечто большее, чем смогла бы поймать пикт камера, и вспомнил напарницу в бою. Смелая, иногда опрометчивая, такая же пылкая как пламя из её огнемёта, такая же колкая как её прозвище. Художник отобразил все эти черты во взгляде воительницы и наслаждался порождением собственного пера. Перелистнув пару листов с набросками человеческого тела и пару схематических чертежей корабля, ангел встретил еще одного своего напарника, коим был Марней. Нарисовать его портрет стоило большого труда, так как носитель образа не отличался особой открытостью в общении и своим специфическим характером иногда ставил Кристо в тупик. Часто Кровавому Ангелу приходило на ум одно сочинение с древней Терры, копию которого он изучил на Ваале. Там говорилось о рыцарях, так вот образ Темного Ангела, по меркам художника полностью соответствовал прототипу из книг. Благородный и честный, он тем не менее носил забрало, скрывая эти качества от остальных, будто не нуждаясь в их благодарности.
Следующим персонажем оказался Йормунг из Космических Волков, и художник улыбнулся портрету уголками рта. С листа на него бесстрашно взирал самодовольно ухмыляющийся бородатый Старик - так он себя называл. И хотя своей силой этот древний Волк мог спокойно поспорить с молодыми десантниками, которых успешно клал на лопатки в тренировочном зале, именование себя Стариком похоже приносило ему особое удовольствие. До сих пор не понимая, почему именно с этим членом истребительной группы Кристо сошелся быстрее остальных, ангел часто пытался отыскать причину в его характере и тогда… совершенно заходил в тупик. Изысканные манеры общения Кровавых Ангелов никак не сочетались с Фенрисийской грубостью и постоянными подколками и насмешками, привычка Йормунга громко разговаривать и сопровождать речь ударами по нагруднику контрастировала с выдержанной речью Кристо и должна была выводить Ангела из себя. Но почему-то не выводила. Волк обладал яркой харизмой, и быстро располагал к себе окружающих. Его прямой как дорога характер был безотказным во многих ситуациях и часто поднимал всем настроение.
Выбрав чистый лист, десантник порылся в ящике под своим ложем и извлёк оттуда несколько грифелей и нож для их заточки. Ловко орудуя бионическим протезом правой руки, он привёл все предметы в порядок, и уверился в этом, опробовав остроту графитовых стержней кончиком указательного пальца здоровой конечности. Удовлетворённо кивнув, Кристо закрепил лист на старомодном держателе и принялся наносить набросок, вызывая в идеальной памяти астартес лицо инквизитора Рэм. Постепенно он рассредоточил свое внимание, и детали минувшей миссии стали самопроизвольно возникать в его голове проносясь перед взором как давно минувшие мгновения из тысяч таких же сражений, в которых довелось участвовать штурмовику. Поймав себя на том, что он механически водит карандашом по листу, Кристо остановился. Глубоко вдохнув, Шторм постарался отогнать от себя лишние воспоминания, приносившие беспокойство. Сейчас ему был необходим мир и гармония с самим собой. Но они никак не хотели приходить. Одно из воспоминаний яркой пульсирующей болью запылало в мозгу Ангела. Планета Тифиус Терциус. Образы сражения заполнили голову боевого брата. От отчаяния он потянулся за ножом и резанул им по раскрытой ладони левой руки, надеясь так привести себя в чувство. Кристо знал о приступах чёрной ярости, и меньше всего ему хотелось сейчас испытать один из них. Кровь густой и тёмной субстанцией выступила на месте пореза, сразу же начиная сворачиваться.
Ангел выронил нож и глубоко запустил пальцы в распущенные локоны своих длинных иссиня-черных волос, не замечая боли от саднящего пореза на раскрытой ладони и крови, стекающей по его бледным векам. Кристо смотрел в пустоту и снова видел, как орудия предателей опускаются на тела его павших братьев, уродуя их поверженную плоть. Снова и снова! Тёмные зрачки колдуна взывали его к себе, и яд струился из уст нечестивого выродка прямо в уши ангела. Он называл имена: Деций, Люко, Флавий, Рафаль. Все эти браться погибли на безымянной луне, попав в засаду Черного Легиона. Не в силах более переносить это видение, Шторм застонал и попытался вырваться из цепких объятий ужаса, но руки не слушались его, а голос срывался на хрип. Внезапный грохот в дверь оборвал наваждение, и Кристо очнулся сидящим на полу посреди разбросанной и изорванной на мелкие лоскуты бумаги, на которых были написаны портреты его новых друзей. Марней, Офелия, Йормунг – все было уничтожено.
Неужели это сделал я? – пронеслось в голове у ангела, и тут же он обнаружил, что левая его рука сжимает лист со странными надписями, сделанными его же собственной кровью поверх почти законченного портрета Рэм: Деций, Люко, Флавий, Рафаль… дрожь пробежала по его позвоночнику. Кристо попытался сосредоточиться на реальности и вернуть контроль над собой обыкновенными рутинными действиями. Он проверил лог сообщений по внутренней корабельной связи, вызвал свой рапорт по заданию, оперативно составленный и отправленный Аргусу сразу по прибытии на крейсер, а затем наткнулся на обращение капитана к экипажу.
В дверь снова постучали, на этот раз еще более решительно, и Кристо услышал, как кто-то глухо выругался низким голосом. Десантник моментально вскочил на ноги, скривился от резкой головной боли, и, ногой откидывая в сторону в беспорядке валяющиеся по всей келье вещи, устремился к выходу. По пути он бросил взгляд в зеркало и тут же принялся лихорадочно оттирать окровавленное лицо и руки о первую попавшуюся поверхность, которой оказался его балахон. Благо просторное повседневное одеяние ярко карминового цвета из тяжёлой ткани быстро впитывало в себя пятна крови, и они были почти незаметны для глаз большинства людей. Наспех уложив растрепанные волосы одной рукой, Кристо дезактивировал дверной замок и заметил на пороге Йормунга. Облачённый в силовую броню он, тем не менее, только достигал роста ангела, который носил на своём теле лишь легкую одежду.
- Клянусь бородой, чую кровь, но нету драки! – грохотнул бородатый десантник, безошибочно улавливая своим сверхчутьём терпкий запах крови, заполнивший тесное помещение кельи, - что, Русс тебя раздери, тут произошло? – добавил он секунду погодя, уже посерьезнев и сощурившись.
- Ничего, - рассеянно улыбаясь, односложно ответил Кристо, прекрасно понимая, что Волка такой ответ нисколько не удовлетворит.
- Я чую кровь, и, судя по запаху, она принадлежит тебе, - не сдавался Йормунг, скрестив руки на груди, укрывая блестящий серый нагрудник с волчьим черепом, - выкладывай, Кристо.
- Только царапина, недостойная внимания воина, - выдавил ангел, стараясь не скривиться от очередного приступа головной боли.
- Что же, как скажешь – разводя руками в примирительном жесте и улыбаясь проговорил Старик, - я проходил мимо и подумал пригласить тебя на пару тумаков в тренировочный зал…
- Я буду там… скоро, - так же скомкано выговорил Кристо и поспешно закрыл дверь, хлопнув рукой по управляющей консоли, чем вызвал у Волка немалое смятение. Старик покачал головой, грузно развернулся и направился в сторону тренировочных площадок, изредка прислушиваясь к звукам, которые могли доноситься из кельи Кровавого Ангела, своим нечеловеческим чутьём.
Старик мысленно перебирал слова Кровавого Ангела, вспоминал едва уловимые интонации в его голосе, и пытался понять, почему запах Кристо неожиданно изменился. Космический Волк помнил, какие запахи имеют все члены его отряда. Все Сестры Битвы источали дух ладана и освященного храмового масла, но каждая их них, кроме этого имела свой неповторимый аромат, который был присущ только им. Караульные Смерти тоже имели такой «след», и Йормунг с завязанными глазами мог бы безошибочно определить, кто из его товарищей стоит перед ним. Но сейчас запах Кристо изменился, и в нем появились новые нотки. Тяжелый, агрессивный и яростный. Словно Кровавый Ангел с трудом подавлял необузданную злобу. Вне боя он не наблюдал таких эмоций за сдержанным и воспитанным Кровавым Ангелом. Космический Волк решил при удобном случае поинтересоваться, что случилось со штурмовиком после боевого задания на Некромунде.
С такими мыслями Старик дошел до зала для спаррингов. Это небольшое помещение, стоящее в некотором отдалении от келий Караульных и стрельбища, использовалось Астартес, чтобы проводить тренировки рукопашного боя. Обычно зал использовали для тренировок двух или трех Караульных. Два боевых сервитора, стоявших при входе, при виде приближающегося Волка, направили свое тяжелое вооружение. Один из них возвестил равнодушным механическим голосом:
- Пройдите идентификацию, иначе будет открыт огонь на поражение.
- Караульный Смерти Йормунг. – Лаконично ответил Старик.
Киборг несколько секунд молчал, сравнивая голосовое и биологическое совпадение, которое было прописано в его базе данных.
- Идентификация успешна. Добро пожаловать… Астартес.
Космический Волк, молча прошел между механизированными охранниками в зал. Тренировочный зал представлял собой квадратное помещение. На полу был нарисован круг, внутри которого проводили спарринги. Вдоль одной из стен на механизированном подиуме стояли тренировочные сервиторы с разнообразным вооружением ближнего боя – обычные и цепные мечи и топоры, алебарды и булавы. Механические воители покоились в небольших кабинах, сделанных из особо прочного армированного стекла, способного выдержать мощные удары Космических Десантников. Рядом в стену был вмонтирован пульт управления, позволяющий выпускать киборгов из заточения и устанавливать уровень их мастерства на спарринг. На высшем уровне эти тренировочные бойцы могли сражаться практически наравне с Караульными. На противоположной стене были вывешены оружие ближнего боя – цепные и обыкновенные мечи и топоры Астартес. Йормунг подошел и взял с подставки меч. Сделав несколько пробных взмахов, Волк оскалился. Через несколько минут входные двери скользнули в разные стороны, впускя в зал Кровавого Ангела. Не смотря на то что он отмыл кровь, Волк чувствовал ее слабый запах. Йормунг втянул ноздрями воздух, ощущая, что едва сдерживаемый гнев Кристо никуда не исчез. Старик нахмурился, понимая, что во время боя он может дать волю своим горячим и необдуманным действиям. Он понимал, что не сможет в таком случае победить в поединке. Кровавый ангел был ветераном штурмового отделения своего Ордена, мастером ближнего боя. Даже игнорируя тот факт, что он превосходил его по возрасту и опыту, Йормунг не являлся Волчьим Гвардейцем, а был опустошителем - Длинным Клыком.
- Ну что, готов? - прямолинейно спросил Волк.
Кристо хмуро кивнул и взял с оружейной стойки привычный для него меч с тяжёлым эфесом. Оба космодесантника встали в центре зала, друг напротив друга. Какие-то мгновения они оценивали каждый своего соперника. Йормунг плавно скользнул вперед, замахиваясь мечом. Кристо в тот же миг отпрянул в сторону, уклоняясь от клинка, и сразу сделал ответный выпад, который был блокирован мечом Волка.
В этом поединке темп задавал Кристо – он со всем своим мастерством атаковал оппонента, ни на секунду не прекращая изящные выпады и обманные удары. Йормунг мог только блокировать, и уклонятся от хитрых уловок кровавого ангела.
Двери в очередной раз открылись, и в зал вошел Марней Крис - тёмный ангел.. Йормунг на мгновение одарил того холодным взглядом и оскалил клыки, а Кристо по какой-то причине вовсе не заметил своего товарища, полностью отдавшись сражению.
Вскоре Волк почувствовал изменение в ходе поединка. Удары Кристо стали более размашистыми и сильными, его обычно спокойные глаза налились кровью. Запах еле сдерживаемой ярости стал осязаемым, и Йормунг напрягся, готовый в любой момент отскочить от Кристо.
- Хей, Кровавый Ангел, что с тобой? – язвительно произнес Старик,– может ты и сильнее меня, но от твоих ударов спокойно бы уклонился и тролль с Фенриса.
Кристо, не обращая внимания, продолжал упорно наносить удар за ударом. Йормунг почти всегда уходил от них, но один раз Ангел смог задеть его ударом кулака в нагрудник. Удар был такой силы, что Волк отступил на несколько шагов. Словно его ударил огромный Варбосс, а не Космодесантник. Старик поморщился и зарычал, а потом крикнул Марнею, стоящему у пульта управления сервиторами:
- Запускай их! Самая мощная боевая программа! Быстро!
[Вторая палуба. Казармы караула. 8.15 -8.30]
Вдалеке от деловитой суеты экипажа, в боковом коридоре, ведущем вдоль келий братьев-караульных, хозяйничали тишина и полумрак. Марней, сцепив ладони за спиной, неподвижно стоял перед широким иллюминатором. Огромный силуэт десантника был еле виден в темноте прохода.
Всего лишь несколько слоёв стекла иллюминатора отделяли десантника от вечности, бесконечно холодной и чёрной. Крис смотрел на звёзды, а звёзды бесчисленными глазами чудовища смотрели на него. Там, на планетах этих светил и за ними, по всей Галактике и даже дальше - везде враг, протягивающий к человечеству свои щупальца. Отрубил одно - появились не три и даже не десять, а тысяча. Бесконечная война за сохранение вида.
Человечества. Которого из всех, независимо друг от друга существующих на разбросанных в пустоте планетах? В лучшем случае они объединены Империумом, но это значит подчас лишь громкое слово, не более. Зачем нужен весь этот ворох разрозненных, децентрализованных культур и наций, если все они потеряли любой потенциал к прогрессу, и, в конечном итоге, существуют лишь для поддержания огромной военной машины, нужной лишь, чтобы защищать их?
Да и как сможет Империум выстоять против бесчисленных орд врагов, в глубинах космоса, куда не проникает свет Императора? Свет, погасший десять тысяч лет назад. С тех пор борьба Астартес, да и Сороритас, и вообще всех военных ведомств человечества окончательно потеряла осознание смысла и надежды на успех своих усилий. Бесчисленные крестовые походы и военные кампании всё больше напоминают толчки крови, выходящие из разрубленной глотки - сердце ещё бьётся, а глаза уже видят медные врата смерти. Как и всегда в такие минуты, Марнею оставалось лишь положиться на свой долг. Он знает, что делать, знаёт своё место, и, как то сердце умирающего, без раздумий и сомнений, он должен исполнять своё предназначение. Иначе... иначе даже наитончайший лучик надежды погаснет, уступит место холодному лику звёзд. "Мой долг - моя жизнь. Моя жизнь - мой долг. И ничего больше."
Войдя в тренировочный зал, Марней не разделил энтузиазма Старика, свирепо сверкнувшего клыками - за время миссии у десантников, благодаря давним традициям их Орденов, сложилась особая манера общения, которую Крис воспринимал как своего рода этикет - ведь, не прими он вызов Волка, тот действительно мог бы почувствовать себя уязвлённым. Но в этот раз Тёмный Ангел был в слишком мрачном и подавленном настроении, почему он и пошёл в тренировочный зал. Что сделал как раз вовремя, чтобы заметить, как бой Старика и Кристо начал превращаться в нечто... неправильное. Удары ангела становились всё более неаккуратными, но вместе с тем невероятно сильными. Марней увидел, как Кристо, едва задев Волка кулаком, чуть не свалил того с ног. А ведь Йормунг, несмотря на прозвище, мог дать фору большинству боевых братьев караула.
- Запускай их! Самая мощная боевая программа! Быстро! - взревел Волк, но предупреждать было не нужно: создания из плоти и металла уже двинулись вперёд. Их тяжёлые конечности со щелканьем распрямились, сжимая разнообразные орудия ближнего боя, и через секунду замелькали с ужасающей скоростью, скрещиваясь с клинками десантников, разбрасывая снопы искр и заполняя зал невообразимым грохотом. На Ангела накинулось трое противников, которые увлекли его от Йормунга и заставили опомниться. С трудом осознавая, что произошло, Кристо не прекращал парировать сотни ударов, предназначенных, если не убить, то покалечить его. Он бросил взгляд в сторону Старика и убедился, что тому приходится не лучше. От астартес потребовалось все их мастерство, чтобы выстоять против машин.
Ангел решил не давать сервиторам шанса вымотать себя изнуряющей борьбой и первым пошёл в атаку. Череп одного из киборгов треснул пополам, когда Кристо впечатал в него адамантиевый кулак, заменяющий ему правую руку. Уклоняясь от смертельного выпада, проведенного другим роботом, десантник рубанул того по сочленению торса и ходовой части и разделил машину надвое. Верхняя часть, свалившись на пол тренировочной площадки, продолжала атаковать воздух с удвоенной эффективностью размахивая клешнями с зажатыми в них орудиями убийства.
Последнему противнику Ангел перерубил контрольный провод , соединяющий остатки человеческого мозга с двигательной системой, и устремился на помошь Волку. Йормунг отнюдь не терял времени даром и сам прекрасно выводил из строя одного оппонента за другим, пронзая клинком системы их жизнеобеспечения. Он оскаливался всякий раз, как попадал в цель. Вскоре, в зале прозвенел гудок, и механический голос возвестил об окончании тренировки. Машины замерли так же неожиданно, как и пришли в действие. Площадку заполнила странная тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием десантников, которые пытались прийти в норму после умопомрачительной тренировки. Опуская свое оружие, Шторм посмотрел Волку в глаза и медленно произнес:
- Прости, брат. Я был не в себе и готов расплатиться за содеянное.
- Дюжина бочонков фенрисийского эля и хорошая история, - хмыкнул Йормунг, переводя дыхание и отстраняя застывшую конечность сервитора с мечом. Кристо кивнул в знак благодарности, сохраняя серьезное выражение лица.
Прежде чем кто-либо успел сказать еще хоть слово, у обоих штурмовиков в зале одновременно сработал вокс-коммуникатор:
- «Шип» вызывает «Нову», прием. «Шип» вызывает «Шторм», ответьте. Отряд Бета, где вы, парни?
- «Шип», прием. «Шторм» на связи. Офелия? Рад слышать тебя, сестра, - произнес Кристо доброжелательным и ровным тоном, который совершенно не вязался с событиями минутной давности.
Сообщение отредактировал TrueMan - Четверг, 2011-11-17, 2:00:41
[Третья палуба. Кельи Сестёр. Келья канонессы Инсар. 6:00]Массивный эвисцератор вгрызался в броню химеры, выбивая снопы искр и рассекая гусеничные траки. Гудя стабилизаторами, мультилазер атакованной машины развернулся в сторону кающейся сестры и одним залпом превратил её в облако кровавого пара. Но на месте погибшей сестры встали новые репентии.
Обрывки красной одежды и обмотанные вокруг тела пергаменты с текстами молитв едва прикрывали их наготу, нисколько не защищая от порывов ледяного ветра этого мира. Доведенные до исступления, они буквально облепляли обездвиженную машину, вонзая в адамантитовую броню огромные цепные мечи. Позади них стояла Кирена, бесстрастно наблюдая за расправой из-под белой полумаски. Тяжелый нейрохлыст слабо потрескивал энергетическими разрядами в её руке, словно сам жаждал отведать страдания, и неважно чьего.
Протянув вперед руку, госпожа поймала падающие с неба хлопья снега, но разжав ладонь, она увидела лишь горсть пепла. Миг, и холодный ветер унес его прочь.
Оглушительный скрежет вырвал Кирену из оцепенения. Наконец, её сестрам удалось сорвать тяжелую дверь Химеры, и даже сквозь шум битвы и визг цепных мечей, она услышала вопли обреченного экипажа. Тонкие губы Кирены расплылись в торжествующей улыбке. Еще одни мятежные ублюдки отправились в ад, но бой только начинался. Взмахнув тяжелым нейрохлыстом, она прокричала: - Вперед! Именем Императора! Вперед!
Одна из сестер на мгновение обернулась к госпоже, а затем, вырвав застрявший в броне эвисцератор, зашагала вместе с остальными. За её спиной искореженная Химера взорвалась ослепительной вспышкой, на мгновение осветив поле боя.
Кирена собиралась пойти вслед за ними, когда что-то ударило её в спину, едва не опрокинув на землю. Она почувствовала, как по её спине потекла кровь. Резко обернувшись, госпожа увидела перед собой мятежного ополченца, с бледным как молоко лицом. В трясущихся руках он сжимал дымящийся боевой дробовик.
Взревев, словно фурия, Кирена накинулась на него, но вес силовой брони не дал ей завершить атаку – поврежденный от выстрела ранец смог поглотить большую часть картечи, но вышел из строя, и силовые доспехи вмиг стали лишь тяжелой обузой.
Лишь конец её нейрохлыста ударил ополченца по плечу, разорвав остатки серой рубашки и на мгновение захлестнув его тело волной чудовищных судорог. Закричав, ополченец отшатнулся в сторону и выронил дробовик.
Кирена занесла хлыст для нового удара, когда ржавый штык-нож резанул по её полумаске, оставляя длинную царапину. Его лезвие соскользнуло вниз, прочертив кровавую борозду на безупречном лице госпожи.
Боль на мгновение ослепила Кирену, но совладав с собой, она ударила ополченца тыльной стороной ладони по лицу, сворачивая ему челюсть и выбивая передние зубы. Потеряв равновесие, он рухнул на землю, орошая снег брызгами крови.
Тяжело дыша, госпожа приблизилась к корчившемуся на земле мятежнику и занесла над головой нейрохлыст.
[Третья палуба. Кельи Сестер. 7:00] Кирена широко раскрыла глаза, очнувшись ото сна. Несколько минут она смотрела на низкий потолок кельи, освещаемой приглушенными люмосферами. Обрывки сна смешались в её голове в дикий калейдоскоп. Она вновь почувствовала покалывание на лице и инстинктивно схватилась за подбородок, так и не найдя на нем след от ножа – в те времена она еще не считала стирание шрамов чем-то неправильным.
Кирена не любила вспоминать о прошлых сражениях, и еще меньше ей нравилось, когда они посещали её во снах.
Поднявшись и свесив ноги с кровати, она натянула на ноги пару коричневых сапог и плотнее запахнула утепленный балахон – температура на «Безымянном» была бесконечно далека от нормированной. Слабо шатаясь, она медленно подошла к письменному столу, краем глаза взглянув на хронометр. Стрелки показывали 7:03. - Пора, – почти беззвучно произнесла Кирена и села за стол.
Менее всего её нравилось написание с боевых рапортов и отчетов. Но должность канонессы возлагала на неё определенные обязательства, и возня с бумагами была меньшей из них. Выдохнув, Кирена активировала электронный планшет, готовясь в деталях пересказать ход операции на Некромунде.
Спустя час с отчетом было покончено. Отложив планшет в сторону, Кирена позволила себе немного расслабиться. Неразрешенным оставался лишь вопрос о предательстве.
Со стороны командования было очень разумно исключить из подозреваемых Астартес, особенно запятнанных варпом. Впрочем, если предатель действительно затесался в ряды Караула Смерти, это будет уже ошибкой инквизиции, а не её или сестер.
Простые деревянные четки перекатывались между пальцев канонессы. Келья была погружена в давящую тишину, нарушаемую лишь слабым гудением люмосфер.
Если предатель и не Астартес, то он наверняка псайкер. Только ему удалось бы беспрепятственно передать сообщение на Некромунду. Имена подозреваемых пришли почти сразу: Мун. Ирациум. Или же кто-то из их подчиненных.
Рука Кирены сжала четки так, что побелели костяшки. Их было всего два главенствующих псайкера – навигатор и астропат. Кирена знала, что Мун сопровождала инквизитора уже долгое время, а вот Ирациум не мог похвастаться тем же. Так значит предатель – астропат? Нужно смотреть правде в глаза - у неё нет доказательств. Лишь домыслы и…чутье. - Нужно найти время и сообщить об этом преорессе, - думала про себя канонесса, выходя из-за стола. Но сейчас ей нужно посетить утреннюю службу.
Щелкнув по электронному замку, она открыла дверь кельи и зашагала в сторону церковного прихода.
[Третья палуба. Церковный приход. 8:40] Как и всегда, утреннюю молитву посетило множество прихожан. Среди них были техники и обслуживающий персонал корабля в относительно чистой одежде, флотские офицеры в отглаженных кителях и, конечно же, сестры, облаченные в простую одежду. Лишенные брони, они уже не внушали столь сильный благоговейный страх и казались более уязвимыми, но канонесса всегда считала, что главная броня – это вера. Стальные доспехи не спасут, если под ними будет лишь слабая плоть.
Кирена опустилась на колени и сложила руки на груди в форме аквилы, ожидая начало службы. Спустя несколько секунд, когда заиграл огромный орган, она зашептала хорошо знакомую ей боевую молитву Адепта Сороритас.
Краем глаза канонесса заметила какое-то движение среди приклонивших колени прихожан. Подняв голову и приглядевшись, она увидела женщину, быстро идущую к выходу из храма. От взгляда Кирены не ускользнула слабая гримаса боли, на мгновение появившееся на лице прихожанки. Равно как и Флёр де Люз, перечеркнутый длинным шрамом. Это была Селена.
Кирена хорошо помнила эту сестру битвы, спасшую ей жизнь на Армагеддоне, когда она была госпожой кающихся сестер.
Едва не выбив дверь агуметическим плечом, Селена из храма, и Кирена двинулась за ней.
[Переход с третьей палубы на вторую палубу. Время – 30 минут. 9:10] Канонесса следовала за Селеной по лабиринту из плохо освященных коридоров, держась от неё на расстоянии. Большая часть экипажа до сих пор находилась на службе или была занята повседневными делами. В такие моменты корабль казался пугающе пустым, а единственным звуком были лишь глухой топот тяжелых сапог.
Селена наверняка испытывала боль, но какого рода? Это могли быть как полученные на Некромунде раны, так и губительное воздействие варпа.
Канонесса нащупала холодную рукоятку автопистолета, скрытого в складках балахона. Если головная боль Селены окажется первым признаком одержимости, она не станет церемониться. Ведь канонесса отлично знала, что когда телом овладевает отродье варпа, душа умирает.
Селена скрылась за дверями лазарета. Значит, дело было все-таки в ранах. Или нет? Кирена прислонилась спиной к стене у входа, решив дождаться её возвращения.
Сообщение отредактировал Rorschach - Пятница, 2011-12-30, 2:32:44
Армированные створки двери распахнулись в разные стороны, и Селена вошла в кабинет Канво при лазарете. Личная обитель главного апотекария находилась в казармах караульных, но там он практически не бывал, фактически поселившись в лабораторных условиях своего кабинета и не отрываясь от прямых обязанностей и исследований.
Тем не менее, в обширном помещении царил полумрак и тишина, и единственным источником света были мониторы когитаторов и цифровые панели в дальнем конце кабинета. Канво отсутствовал, при этом оставив дверь открытой.
Апотекарий не появился и тогда, когда Селена громко прочистила горло и окликнула лекаря по имени. Опираясь на стену и ориентируясь на свет, она дошла до рабочего стола апотекария. Облокотившись на стол, она едва не упала; силы оставляли сестру с каждой минутой.
– Неизвестный посетитель, – прожужжал механическим голосом череп-сервитор, появившийся откуда-то из темноты сверху. На мгновение он ослепил Селену встроенным в корпус фонарём, стоило сестре битвы поднять на робота взгляд. – Мне нужно увидеть главного апотекария, – пропыхтела Селена, опускаясь на стоящий рядом со столом высокий сейф. По какой-то причине он был выдвинут из пазов тумбы, будто его недавно открывали. – Назовите себя, – потребовал сервитор. Машина кружила вокруг сестры битвы, противно попискивая датчиками. – Да будь ты проклят, – прорычала Селена. – Куда не плюнь, везде идентификация личности. – Некорректные данные, повторите попытку, – пискнул сервитор.
Селена подумывала схватить сервитора и с размаху разбить его об стену, но ход её мыслей прервал включившийся верхний свет. Обернувшись к выходу из помещения, сестра увидела Канво; космодесантник опустил руку от рычага транспаранта и хмуро посмотрел на Селену в ответ.
– Что тебе нужно? – спросил десантник, поставив у стены цилиндрический контейнер. Селена подозрительно оглядела этот предмет. – Я задал вопрос, – апотекарий вновь окликнул сестру, поймав её взгляд. – Голова болит, – Селена с трудом выдавила слова.
В ответ Канво только приподнял одну бровь, несколько удивившись проблеме сестры, но потом он снова нахмурился, быстро вспомнив недавнее оповещение капитана.
– Я сообщу на мостик, – Канво поднял взгляд к потолку. – Ассистент, ко мне.
Череп-сервитор подлетел к своему владельцу и удовлетворительно пискнул.
– Не надо, – Селена махнула рукой. Стоило ей это сделать, и последние силы оставили сестру. Она рухнула на металлический пол, сильно ударяясь головой.
Канво отключил когитатор и подбежал к Селене. Опустившись на колено, он проверил пульс женщины, а после перевернул её на спину. Замерев, он пристально вгляделся в лицо потерявшей сознание Селены, явно что-то припоминая. Помедлив ещё мгновение, Канво воспользовался помощью экзоскелета своей брони и взял сестру на руки.
– Открой проход до первой операционной, - Канво вызвал сервитора-адъютанта. Летающий череп оказался над плечом Канво в тот же миг. Активировав лазер, он направил луч на сенсорную панель рядом с дверью позади рабочего стола апотекария. Это ход вёл в служебный коридор, по которому от операционных к процедурным и лабораториям сервиторы обслуживания доставляли пациентов лазарета.
Войдя в коридор, Канво огляделся по сторонам. Не обнаружив никого, кроме сервитора-уборщика, апотекарий спешно зашагал к операционной, надеясь, что на сегодня всех раненных уже успели распределить по палатам. Череп-сервитор, звонко пиликая, плыл по воздуху вслед за своим хозяином, и вырвался вперед только тогда когда Канво подошёл к нужному отсеку.
Внутри операционной стоял тлетворный запах лекарств. Робот-дезинфектор неспешно чистил залитый запёкшейся кровью пол встроенной механизированной шваброй, совершенно не обращая внимания на вошедшего в помещение апотекария. Никого кроме сервитора внутри не оказалось.
– Сюда назначены операции? – спросил Канво, водружая тело сестры на стол. – Последняя операция зарегистрирована полчаса назад, – прожужжал череп. – Проводилась сестрой-госпитальер Касимой. Больше процедур не назначено. – Хорошо, – Канво отошёл к лекарственному хранилищу.
На металлических полках в ровные ряды были выставлены средства для экстренного применения. Схватив прозрачный контейнер с синей жидкостью, апотекарий зарядил его в свой нартециум. Немедля, он сделал Селене инъекцию и тут же схватил её за подбородок, стоило женщине распахнуть глаза. Сестра забилась на столе, словно выкинутая на берег рыба, но Канво сильно прижимал её и не давал вертеть головой. Так продолжалась до тех пор, пока Селена вновь не затихла.
– Сестра, вы меня слышите? – спросил апотекарий. Он опустился к ней очень близко, чувствуя на лице тёплое дыхание Селены.
Скривившись, сестра едва заметно кивнула головой. Канво отстранился от неё, облегченно вздыхая. Впервые за многие годы он не был уверен в своих действиях.
– Что произошло?.. – спросила Селена, поднимаясь на локтях. – Это вы мне скажите, Селена, – ответил Канво, поставив пустой контейнер обратно на полку. – Так ведь вас зовут? – Да, – помогая себе руками, она села, выпрямив спину. Жуткий приступ необъяснимой боли пропал, оставив за собой только физическую усталость. – Откуда вы знаете моё имя?.. – Медицинские дела всех членов истребительных команд я штудировал в индивидуальном порядке, – Канво немного подождал у хранилища, пропуская пиликающего сервитора-уборщика, а потом подошёл к Селене. – В том числе и биографию.
Селена затаила дыхание и нервно забегала взглядом.
– Среди обычных людей такое встречается, – продолжил Канво. – Психологические травмы и связанные с ними негативнее эмоции делают разум более восприимчивым к ментальному воздействию. Именно поэтому безумцы часто мутируют. Действительно плохо, когда с ума сходит псайкер, изначально предрасположенный к контакту с варпом. Собственно говоря, псайкер потому и сходит с ума. – Я не понимаю… – Селена покачала головой. – В жизни и на войне случается всякое, – апотекарий наклонил голову набок, оценивая реакцию Селены. – У каждого из нас есть тяжкие раны на сердце, но не все мы становимся мутантами и одержимыми, потому что раны со временем затягиваются. Но горе тем, чьи раны кровоточат спустя столь долгое время. – Мне… нужно уйти, – вполголоса ответила Селена.
Сестра быстро встала с операционного стола и, поправив одежды, направилась к выходу.
– Варп не область медицины, – произнёс Канво, когда Селена выходила из помещения. – Он нападает на разум, а не на тело. Вам нужно обратиться за помощью к псайкеру или к своей вере. Лекарь здесь не поможет. – Я не могу афишировать, – Селена остановилась в проходе. – Это равносильно смерти. – Тогда чем вы руководствовались, приходя с такой проблемой к старшему офицеру? – спросил Канво, подразумевая под офицером себя. – Но я же не ошиблась, – сказала Селена и скрылась в полумраке.
Канво вышел в коридор вслед за женщиной и проводил её взглядом до поворота, который вёл к выходу из лазарета. Десантник сложил руки на груди и нахмурился, явно оставшись недовольным произошедшим.
– Процедура требует регистрации? – спросил подлетевший череп-сервитор. – Нет, – коротко ответил Канво. – Сейчас нужно решить другую проблему. Соедини меня с Кианом.
► Оперативники: [Старик, Шторм, Нова и Шип]. ► Дислокация: [Вторая палуба – Станция монорельса у Казарм Караула].
Офелия расхаживала взад-вперёд по станции монорельса. Сестра чувствовала себя неуютно и старалась не пересекаться взглядом с молчаливыми незнакомыми космодесантниками, которые как и она ждали состав из тренировочного комплекса Караула.
На каждом ярусе корабля имелся общественный двухполосный монорельс, по которому ежечасно малогабаритные составы транспортировали по разным станциям палубы несколько сотен человек и сервиторов. Это было весьма удобной инженерной задумкой, учитывая многокилометровую протяженность «Безымянного» и контингент в несколько тысяч человек. Подобная система коммуникаций отрицательно сказывалась на энергетических ресурсах судна, поэтому монорельсом никогда не пользовались при перелётах через имматериум, но сейчас при нахождении корабля на орбите планеты быстрый способ передвижения был востребован как никогда.
Из туннеля повеяло сквозняком, и послышался стук колёс. Набитый до отказа состав ворвался на станцию и начал замедляться, раскачивая несчастных пассажиров у себя внутри. Когда механические двери распахнулись, из вагонов вывалилась галдящая людская толпа. Подавляющее большинство прибывших были рабочими и матросами, за исключением сервиторов, которые высадились с конечного грузового вагона, меняясь местами с другими роботами.
– В этих игрушечных паровозиках слишком низкие потолки, – пожаловался Кристо, разминая затёкшие плечи. – Может тебе стоит просто подкладывать в ботинки стельки потоньше? – вслед за Кристо из вагона вышел Йормунг. – Я вообще-то в сандалиях хожу, – кровавый ангел остановился, оглядываясь в поисках Офелии. – Значит ты просто переросток, – ухмыльнулся волк, похлопывая Кристо по плечу и обгоняя его. – Иногда я правда хочу его убить, – вполголоса произнёс Марней, равняясь с Кристо и наблюдая, как Йормунг проходит мимо Офелии. Волк даже не бросил в её сторону взгляда, будто не замечая или, наоборот, намеренно игнорируя.
Офелия недовольно прищурилась и даже не попыталась поздороваться с Йормунгом. Поправив белоснежные пряди волос, она пошла на встречу к Марнею и Кристо. Десантники приветствовали сестру короткими кивками.
– Ты хотела нас видеть, Офелия, – произнёс Кристо, краем глаза наблюдая за отходящим составом. – Да, у меня не очень хорошие новости, – Офелии приходилось смотреть на десантников сверху вниз, но только поэтому она быстро увидела забинтованную руку Кристо. – Что с тобой случилось? – Поранился на тренировке, – ответил десантник. – Разве? – встрял Марней. – По-моему ты уже пришёл с повязкой. – Оставим это, – Кристо поспешил убрать руки за спину. – Какого рода новости? – Давайте пройдёмся, – ответила Офелия.
Десантники вызвались проводить сестру до подъёмных платформ на третью палубу, чтобы женщина без труда смогла добраться до своих покоев. На второй палубе сороритас не жаловали; этот сектор считался территорией астартес, хотя по регламенту им принадлежала только её четверть.
– Командир Аргус не делал никаких заявлений касательно утечки информации? – спросила Офелия. – Нет. Он вообще редко общается со своими подчиненными, – Кристо шёл впереди. – Его можно понять. Ультрамарину найти общий язык с таким количеством разных космодесантников очень непросто. – Он не совсем похож на приверженца Кодекса, – Марней наиграно закатил глаза. – Он на службе в Карауле. Здесь невозможно придерживаться Кодекса. Но чтобы ни было им сказано или сделано, Аргус всегда будет стараться держаться за традиции, – ответил Кристо. – Легче космоволка отучить пить эль, чем ультрамарина от жизни по Кодексу. – К чему ты спросила об этом? – уточнил Марней. – К тому, что верховное командование, судя по всему, обвиняет только нас, – в голосе Офелии строчило недовольство. – Сегодня весь контингент Сороритас будут допрашивать. Преоресса рвёт и мечет. Мой церковный настоятель… он тоже недоволен. – Со стороны Реддика это логично, – предположил Марней. – Из верующих десантников на корабле только капеллан Кириил и ещё несколько храмовников. Вряд ли они были заинтересованы в двойной игре, учитывая, что для передачи сообщений они должны были задействовать корабельных астропатов через капитана, когда у церковных представителей есть неограниченный доступ по условиям соглашения между Инквизицией и церковью.
До лифтового отсека оставалось всего несколько десятков метров. В фойе помещения было много людей и машин обслуживания, поэтому напарники спустились на эскалаторах на цокольный уровень к местам ожидания, отстранившись от лишних ушей.
– Значит, вы двое тоже обвиняете нас? – спросила Офелия. Вопрос был явно провокационным. – Никто из нас этого не говорил, – Кристо обернулся к Офелии. – Мы слишком долго живём и относимся ко всему прагматично. Я бы не стал бросаться обвинениями, не имея доказательств. – Однако есть черта, которую никто из нас перейти не сможет, даже несмотря на то, что между собой мы нашли общий язык, – кивнул Марней и, скрестив руки на груди, посмотрел на сестру. – Если окажется, что предатель из вашей организации, наше личное отношение не будет иметь никакого значения… – Почему вы исключаете возможность утечки с вашей стороны? – Офелия настаивала на своём. – Этого мы тоже не говорили, – ответил Кристо. – Тогда помогите мне, – сказала Офелия, вопрошающе оглядывая десантников. – Я точно знаю, что несколько исполнителей из числа рядовых десантников и офицеров имеют доступ к корабельным астропатам через Ирациума. Они передают зашифрованные сообщения по приказу Аргуса, если тот не может лично присутствовать у астропата. И им для этого не нужно никакого разрешения. – Хочешь сказать, кто-то из исполнителей отправил зашифрованное сообщение на Некромунду накануне операции? – переспросил Марней. – Астропат даже мог не понять о том месте, куда предназначено сообщение, – сказала Офелия. – Они всего лишь посредники, не анализирующие шифр сообщения. – Очень сомнительно… – Кристо потер подбородок. – Вы должны хотя бы поговорить с ними. И с капелланом и библиарием, – продолжила Офелия. – Что если расследование преорессы ничего не даст и зайдёт в тупик? Без доказательств пропадёт последнее доверие. Все будут подозревать друг друга. – Марней, ты помнишь имена этих братьев? – спросил Кристо. – Да, брат Феникс из ордена Громовых Стражей и брат Яго из числа Рапторов. Яго в это время должен быть в своих покоях. Что касается Феникса, то тут всё непросто. Я слышал, что он пропал, и его срочно ищет главный апотекарий. Кириила и Алариха найти будет проще.
+ ПРОВЕРКА +
200
1. Марней и Кристо соглашаются поговорить с адъютантами Аргуса. 2. Только Марней соглашается поговорить с адъютантами Аргуса. 3. Только Кристо соглашается поговорить с адъютантами Аргуса. 4. Никто из десантников не соглашается.
Сообщение отредактировал ZingerNax - Суббота, 2011-12-17, 1:56:27
[Вторая палуба. Лазарет. 9:50]Сознательно подвергнуть себя неоправданному риску, нарушить приказ ради сокрытия мрачных тайн, способных оборвать жизнь, если о них кто-нибудь узнает – все это было так похоже на Селену. Обращаться за помощью в такой ситуации к старшему офицеру Караула – это просто безумие. Пускай и не большее, чем помощь с его стороны. В этот раз всё закончилось относительно хорошо – но остаётся лишь догадываться, чем всё это может обернуться для неё и Канво.
Селене стало не по себе, когда она поняла, что совершила один из самых безумных поступков в своей наполненной ложью жизни, обратившись за помощью к десантнику, наплевав при этом на принципы и рискуя раскрыть свою тайну. Её чуть не вырвало от внутренних противоречий – организм, вслед за разумом, будто бы боролся сам с собой. Скорее всего, если ей не удастся придти в норму до совещания с Арханой, проблем не избежать - или же всё закончится бессонной ночью.
Лишь благодаря чуду Баньши удалось не привлечь к себе внимания – по крайней мере, ей так казалось. Боль отступила, но, при этом, воительница даже не заметила несколько капель крови на рубашке. Селена провела рукой под носом и увидела на пальцах еще свежую кровь. Лопнувшие сосуды – лишь меньшее, что могло произойти, промедли сестра еще немного.
Поняв, что делать ей тут больше нечего, Селена покинула лазарет, собираясь вернуться в келью.
***
Кирена терпеливо дожидалась возвращения Баньши, скрестив руки на груди. С одной стороны, долг обязывал её войти внутрь и докопаться до правды, устроить допрос потенциального нарушителя приказа, имея права на ликвидацию. Но канонесса отлично знала, что необдуманные решения приводят к непредсказуемым последствиям. Их боевое крыло и так находиться под подозрением, а известие о своевольничестве может полностью разрушить репутацию ордена. Этот вопрос будет решен, но не на глазах у Астартес.
Её размышления прервал лязг металлических дверей. Спустя мгновение, из лазарета вышла Баньши.
- Пора, – подумала про себя канонесса и, отодвинувшись от стены, зашагала навстречу сестре битвы.
***
Приблизившись, Кирена смогла лучше разглядеть Баньши, но увиденное не прибавило ей оптимизма, лишь усилив подозрения. Лицо Селены было бледным, словно снег. Приглядевшись, канонесса увидела несколько капель крови на её одежде и под носом.
- Ты ничего не хочешь рассказать мне, сестра? – бесстрастно спросила Кирена, схватив за руку Баньши и отойдя подальше от лазарета. - Рассказать? О чём? – ответила Селена вопросом на вопрос. - Об этом, – рука канонессы указала на несколько бурых пятен, слабо контрастирующих на черно-красном табарде сестры битвы. - И что в этом такого, госпожа? Это всего лишь последствия той аварии, в которую попали я и Змей. Небольшие проблемы с давлением и лёгкое сотрясение. Ничего серьёзного. - Авария, говоришь? – глаза канонессы сузились, – Ты ведь упомянула её в отчете? - Разумеется, госпожа. Я подготовила отчёт ещё до службы, - ответила Селена, после чего решила сменить тему, понимая, к чему ведёт Кнут. Ей не раз приходилось попадать в подобные ситуации, но сейчас она явно не была готова к внезапному допросу, - В целом, отчёт получился стандартным. Сухие факты, указание количества ликвидированных мною и прочими членами отряда тех целей, во время устранения которых я присутствовала, общий вывод и тому подобное…ничего особенного. Так, что, госпожа, если позво… - Ты прекрасно знаешь, как я не люблю это слово. Я твоя канонесса, а не госпожа.
Кирена сделала шаг вперед, подходя к Баньши почти вплотную.
- Раз это было лишь давление, то в лазарете остались записи, которые смогут подтвердить твои слова? – спросила Кирена и не дождавшись ответа, добавила, - Не лги мне, сестра. - Я не понимаю, о чём вы… - Проклятье, Селена! - Кирена мотнула головой, теряя терпение, - Не пытайся юлить - особенно в вопросах, связанных с треклятым варпом, – последнее слово она произнесла так, будто это было ругательство. - Кирена, хватит. Прошу. Нас могут услышать, - почти не разжимая губ произнесла сестра, понимая, что всё может закончиться выяснением отношений на повышенных тонах. Единственный вариант что-то сделать – попытаться изобразить, что Баньши готова пойти навстречу канонессе, - Если хочешь поговорить об этом – то лучше у меня в келье после совещания. Мне нечего скрывать, но это не лучшее место для подобных разговоров. - Хорошо, вечером, - выдержав секундную паузу, Кирена добавила, - Тебе необходимо отправиться на станцию технического обслуживания, для разговора с магосом по поводу потерянного тандерхока. - Будет сделано…госпожа, - ответила Селена и отправилась выполнять приказ канонессы.
Кирена не любила подобные разговоры, но еще меньше ей нравилось оставаться у кого-то в долгу. Она попробует помочь Баньши, но если она откажется, это будет уже её проблема. Селена же осознавала, что канонесса права, но пойти против себя сестра не могла.
На этой ноте сестры закончили общение и отправились по своим делам. Кирену ждало совещание, а Селене нужно было выполнить приказ касательно транспорта.
Время для откровенного разговора ещё не пришло. Сестрам оставалось лишь надеяться, что никто не стал случайным свидетелем этого небольшого диалога.
Вторая палуба. Казармы Караула. 9.30.Друзья тепло попрощались, на мгновение позабыв о всей серьезности прошедшего диалога. Несмотря ни на что, они были одной командой - они были отрядом "Бета". Штурмовым отрядом. Они приходили на поле боя первыми, сражаясь на передовой или даже за линией фронта противника, а уходили всегда последними.
Серафима ни на секунду не сомневалась, что сполна может положиться на своих новых братьев. Они помогут, как и чем смогут. Астартес никогда не бросают слов на ветер, подумала сестра дель'Темплар, глядя в удаляющиеся спины могучих космодесантников.
Офелия некоторое время оставалась на месте, размышляя, какие шаги стоило предпринять в дальнейшем. Всё слишком запутанно, обстановка на корабле накалялась с каждым часом всё больше и больше. Совсем скоро преоресса сделает свой ход и вряд ли он придется по душе командованию секретной экспедиции.
Женщина вздохнула, на мгновение почувствовав себя слабой и беззащитной в окружающих её владениях Караула Смерти. Гиганты в черных с серебром силовых доспехах проходили мимо воительницы: некоторые не обращали на служительницу Экклезиархии ровно никакого внимания, другие - уважительно кивали.
Какие же они всё таки разные, решила про себя Офелия, неторопливым шагом возвращаясь к транспортным подъемникам, ведущим на третью палубу "Безымянного". К примеру, вот эти трое космодесантников. Серафима ненавязчиво пригляделась к проходившей мимо троице. Все они были в загерметизированных шлемах. Первый из них, тот что шел посередине, носил роскошный алый плащ поверх комплектов стандартной боевой брони Караула, который, однако, не мог скрыть от глаз огромный символ Имперских Кулаков на массивном наплечнике воина.
Силовой доспех второго космодесантника был украшен намного беднее, чем у его старшего товарища из Имперских Кулаков, но все его бедра и бронированный живот опоясывали освежеванные и очищенные черепа нескольких редких разновидностей ксеносов и толстые лошадиные кости. Приглядевшись к инсигниям на его броне, Офелия узнала гордые символы Белых Шрамов.
Третий космодесантник был выше и стройнее двух своих собратьев. Его силовую броню плотно покрывали многочисленные пергаменты с обетами чистоты, крупные геральдические кресты и даже несколько символов Министорума. Его тактический шлем был искусно стилизован под ухмыляющийся череп. Черный Храмовник громовым голос что-то вещал в адрес своих спутников. Офелия мгновенно узнала в нем брата-капеллана Кириила, человека уважаемого и властного.
Необходимо с ним поговорить, решила Офелия, но позже. Сначала ей предстоит встреча со своим непосредственным руководством.
Третья палуба. Кельи Сестер. 10.20.Офелия дель’Темплар быстро шла по направлению к собственной каюте по знакомому маршруту, приветственно кивая боевым сестрам, спешащим по личным делам. Некоторые из встреченных женщин все еще были облачены в обугленную и местами измятую силовую броню: эти воительницы, не успевшие еще достаточно остыть после недавних вылазок на поверхность, смело вышагивали по освещенным атриумам сестринских келий, весело обсуждая подробности прошедших операций.
Запах ладана и горящих свеч сопровождали весь путь серафимы, повсюду царила атмосфера церковной торжественности. Магнофоны на стенах без умолку декламировали изречения святых отцов основателей Экклезиархии и хвалебные молитвы Господу.
Другие же сёстры, не участвовавшие в недавних боевых выходах на планету, носили практичные белоснежные рясы или удобные туники, обутые в комфортные сапожки из мягкой и тонкой синтекожи. По пути Офелия иногда встречала некоторых подруг по ордену, служивших в других ликвидационных бригадах, и тогда женщины останавливались, чтобы поделиться последними новостями и слухами.
Дроны-черепа и обслуживающие сервиторы, имевшие допуск на эту часть корабля, по приказу Реддика отданную под нужды Адепта Сороритас, почтительно останавливались, стараясь не путаться у фанатичных сестер под ногами, и быстро расступались, освобождая коридоры для марширующих патрулей.
Серафима решительным жестам остановила одного из сервиторов – обезьяноподобную тварь с усиленной мускулатурой на гусеничном ходе, утыканного проводами. Безмозглый киборг без вопросов подчинился приказу старшей сестры остановиться и спокойно замер на месте.
- Сестра-настоятельница Архана, - громко и четко выговаривая каждый слог произнесла Офелия, глядя прямо в зеленые фасетчатые глаза сервитора. – Текущее местоположение. Выяснить и доложить!
Секунды три огромный сервитор молчал, не произнося ни звука, но затем вдруг разразился целым потоком бинарного машинного кода. Киборг сканировал окружающую его, но невидимую для человеческого глаза, запутанную и сложную биометрику «Безымянного» в поисках искомого субъекта.
- Сестра-настоятельница Архана, - холодный механический голос сервитора вырвался из ретранслятора речи. – Замечена шесть минут и восемнадцать секунд назад при беседе с сестрами Борто и Халистрой у первого поворота в помещение исповедальни.
- Хорошо, - серафима шагнула вперёд, бросив через плечо, - продолжай свою работу, слуга.
Офелия обнаружила Архану спустя несколько минут, задумчиво разглядывавшую древнюю картину, перекрытую ради безопасности несколькими слоями стазис-полей. На холсте был изображен высокомерный худощавый человек с жестокими черными глазами, одетый в нежно-кремовый мундир Византийских Янычар.
- Ты знаешь, кто это? – вместо приветствия задала вопрос Архана своей подчиненной, изящным длинным пальцем указав на изображенного на картине мужчину. На борту Черного Корабля сестра-настоятельница считалась правой рукой самой преорессы и обычно занималась муштрой и подготовкой личного состава, неусыпно следя за соблюдением всех предписанных в ордене правил.
Офелия, сложив руки на груди в символе аквиллы, почтительно поклонилась старшей сестре, а затем перевела взгляд на картину.
Её учили, в первую очередь, обращать внимание на мельчайшие детали, а как опытный воин на службе у Бога-Императора она знала практически всё о регалиях и медалях, принятых в Имперской Гвардии Его Наисвятейшества.
- Это имперский Воитель, - немного подумав, ответила Офелия. – Жезл в его руке указывает на это, так же как и пурпурная Звезда Императора на груди. Его мундир носит опознавательные инсигнии Старой Сотни и, судя по расцветке, он вышел из рядов полков, набранных из Византийского Блока на Священной Терре.
- Всё верно, сестра-серафима. Это Арманиус ибн Хиджо, высший имперский легат, хускар Византийских Янычар и Магистр Войны эпохи Второго Рождения Нефелима, - пояснила Архана своим спокойным бесцветным голосом. – Слава Императору, такие люди уже не рождаются на свет. Знаешь, чем он знаменит?
- Никак нет, настоятельница! – отрапортовала Офелия, готовая к очередной поучительной лекции.
- Однажды, на пике своей мощи, он неожиданно обвинил ордосы субсектора Нефелима в предательстве и ереси, атаковав местный Дворец Инквизиции подчиненными ему гвардейцами. Воитель бросил на штурм одиннадцать миллионов человек и вырезал целый улей. Погибло сто шестнадцать инквизиторов и бесчисленные тысячи их верных слуг. И около пяти миллиардов гражданских, оказавшихся у него на пути.
- Занятно, - усмехнулась дель’Темплар. - Полагаю, после этого его выдающаяся карьера резко пошла на убыль? Точнее выражаясь, резко оборвалась?
- Отнюдь, - слабо улыбнулась Архана. Офелие вдруг подумалось, насколько же красива эта женщина.– Он смог доказать свою правоту на Трибунале Экстремис перед лицом комиссии Ордо Еретикус. Предательство и разложение в самом деле проникли в лоно Ордосов Нефелима.
- Я понимаю, к чему вы клоните, - с жаром проговорила серафима. - Настоятельница, я предприняла некоторые шаги для разоблачения заговора против нашей славной Девы-Мученицы.
Архана подняла вверх ладонь, оборвав речь воительницы.
- До меня давно доходили слухи о твоих чересчур доверительных отношениях с двумя космическими десантниками Караула Смерти, - лицо Арханы заметно напряглось. – Преоресса не одобряет. Я не одобряю. Мы союзники, но никогда не были друзьями.
- То же самое сказал мне отец Велонски, - сухо произнесла Офелия.
- Советую прислушаться к его словам, сестра, - строго предупредила сестра-настоятельница. – Как ветеран и серафима, ты пользуешься некоторыми послаблениями. Но я все еще твой вышестоящий офицер. Нускар Велонски советовал тебе, но я приказываю. Оборви эти связи. Мы здесь палачи и тюремщики. Думаю, мне не стоит напоминать тебе историю лорда-инквизитора Криптмана?
- Как я могу не доверять людям, столько раз спасавшим мою жизнь? – возмутилась Офелия. Воительница и впрямь очень давно безупречно служила ордену и потому могла без обиняков прямо выражать свои мысли. – Мы вместе идем в бой, поровну делим опасности и испытания. Кристо и Марней вне подозрений.
- Прошу простить мне мою дерзость, - покорно произнесла Офелия, опустив голову. – Но я доверяю им и считаю, что, на данный момент, эти двое - наш единственный реальный шанс до конца разобраться в сложившейся ситуации. Астартес уважают слова только других Астартес.
- Надеюсь, - кивнула настоятельница. – Но помни пример, преподанный нам великим Хиджо. Каждый на корабле, даже сам Реддик, может оказаться врагом.
Сообщение отредактировал Horacio - Суббота, 2011-12-03, 11:10:46
Вторая палуба. Казармы Караула. 9.30-9.45[Вариант 1]Марней и Кристо переглянулись.
- Хорошо, мы поговорим с ними, сестра. Дадим тебе знать, если что-то выясним. - Сказал Кристо. - Ну тогда не будем терять времени. - Подтвердил Марней. - Ты поговоришь с братом Яго, а я найду Феникса... - Не стоит, - покачал головой Кровавый Ангел, – лучше пойдем вместе. Если наши подозрения окажутся верны, - Кристо оборвал речь и сделал короткую паузу, - то он может что-нибудь выкинуть, - добавил Шторм так, чтобы его не смогла услышать Офелия, - К тому же, вероятно, Яго знает, где находится его напарник.
Марней хотел было что-то сказать, но решил, что так действительно будет разумнее.
Спустя несколько мнговений после прощания с Офелией напарники уже шли по коридору, ведущему вдоль келий Караульных. Их путь освещался тусклым сиянием настенных ламп. По пути десантникам встречались другие караульные, которые уважительно приветствовали своих братьев штурмовиков. Пройдя достаточно далеко и убедившись, что рядом никого нет, Кристо высказал свои опасения:
- Нужно действовать тактично. Если брат Яго сразу почувствует, что на него давят, то из этого ничего хорошего не получится.
Марней пожал плечами: ему не терпелось сделать дело, и такие сомнения казались глупыми. Но он тоже о чём-то беспокоился. Переборов себя, Тёмный Ангел сказал:
- Командиры могут не оценить наше «расследование». По-хорошему, мы должны были бы сразу доложить. Если Яго действительно окажется предателем, то мы можем ничего не узнать, а только спугнуть его, и он станет слишком осторожным, чтобы оступиться. То есть, мы просто всё испортим, - резюмировал Марней.
- Ты думаешь, командование глупее Офелии и не предусмотрело такой поворот? Вполне допустимо, что над этими двумя уже работают, просто не афишируют. Или по каким-то причинам считают их предательство невозможным. Либо кто-то свыше ждет, что инициативу проявим мы, дабы осуществить задуманное чужими руками. Я бы не исключал и такой вероятности.
- В таком случае, что мы тут делаем? Слишком много допущений, условностей и догадок, - мрачно сказал Марней.
Кристо остановился, положил руку десантнику на плечо и предельно серьезно произнес:
- Я разделяю твои опасения, брат. Но мы должны докопаться до истины в любом случае. Пятно предательства на одном из нас – это несмываемый позор для всех из Караула. Доверие астартес только что подвергли сомнению. Бездействие по этому поводу будет еще большим преступлением.
Кристо замолчал, и штурмовики продолжили путь. Кровавый Ангел не был уверен, убедил ли он своего напарника окончательно в своей правоте, но оба понимали, что беспокоить Алариха беспочвенными доносами являлось глупой затеей. Поэтому Кристо и Марней сошлись на том, что все-таки стоило сначала проверить свои догадки. Достигнув пункта назначения, Нова и Шторм остановились у очередной ничем не примечательной железной двери. Марней вздохнул и постучал по гладкой металлической поверхности закованным в адамантий кулаком.
Сообщение отредактировал TrueMan - Вторник, 2011-12-06, 0:10:52
Селена глубокого вдохнула, проверяя работоспособность респиратора. Когда сестра выдохнула, герметичная маска на её лице покрылась легкой испариной.
Сервитор-проводник ещё до подхода к станции выдал сестре дыхательную маску и баллон с воздухом; на технический уровень кислород не подавался, и скоро Селена поняла почему. Выйдя на станцию, сестра осмотрелась по сторонам и потерялась взглядом в огромном пространстве технического комплекса. На поддержание здесь необходимого для жизни уровня воздуха ушло бы слишком много ресурсов корабля. В отличие ото всех остальных палуб, здесь были высокие потолки, пропадающие в темноте и лабиринтах труб, и огромные пространства, но отнюдь не пустующие.
Секторов на палубе насчитывалось несколько десятков, а не сотен как на жилых уровнях. Каждый сектор палубы имел продолжительность в несколько сотен метров. В некоторых местах долго могли присутствовать только механикумы и сервиторы в виду отсутствия отопления. Была бы воля инженеров, они не строили бы стен между секторами, оставив огражденными только реакторы и сектор обслуживания двигателей, что значительно бы улучшило качество транспортного сообщения палубы, но наличие перегородок необходимо в виду возможной пробоины и последующей разгерметизации.
Внимание сестры привлек громкий нарастающий шум. Сотрясая станцию монорельса, мимо проходили грузовые Сантинелы, синхронно ставя ноги по широкой транспортной колее, пролегающей через весь сектор. Шагатели держали в своих поршневых клешнях крупногабаритные оружейные ящики со снарядами для корабельных орудий. Вслед за Сантинелами, вооружившись инструментами и переносными когитаторами, чеканили шаг несколько дюжин механикумов-инженеров; ни один из них не был одет в парадные рясы, демонстрируя явную заинтересованность работой, а не своим внешним видом.
Часть механикумов отделилась от основной группы и направилась к монорельсу, откуда операторы в рубках кранов разгружали пришедший недавно состав, при помощи магнитных прицепов поднимая с платформ мобильные цеха обслуживания сервиторов и складируя их в несколько этажей на разгрузочных зонах. Процесс напоминал скорее строительство, чем разгрузку.
В глазах любого, кто пришёл «сверху» корабля, технический комплекс был другим миром, отличным от тех белоснежных коридоров командного центра, словно тёмный и холодный колодец на праздничной площади. Здесь было слишком много движения, и едва ли можно было предположить, что это не хаос, а отлаженная и скоординированная работа. Селена поймала себя на мысли, что в какой-то степени устройство корабля напоминает весь Империум в целом – помпезный и прямолинейный снаружи, но чудовищно сложный внутри.
– Ты слишком легко одета, женщина, – знакомый, но неприятный для Селены голос окликнул её снизу. – Тут очень холодно.
Селена опустила взгляд на дорогу перед монорельсом и увидела Фосса. Десантник выглядел помятым в прямом смысле этого слова; его доспехи были обуглены и оцарапаны, словно он искупался в кратере вулкана в обнимку с генокрадом. Видимо, на техосмотре он не был.
– Кто бы говорил о внешнем виде, – процедила Селена. Ей приходилось повышать голос, чтобы перекричать стоящий вокруг гул. – Тебя прислала канонесса для встречи с магосом? – спросил Фосс. – Нет, я сюда на экскурсию пришла. – Оставь свою желчь при себе, женщина, – ответил технодесантник. – В моей базе данных существуют только два ответа на этот вопрос: «Да» или «Нет». – Да, – Селена спрыгнула с платформы. Поправив маску, она вновь взглянула на Фосса. Теперь он смотрел на неё снизу вверх. – Вот и хорошо. Следуй за мной, – произнёс Фосс, разворачиваясь к дороге. – У меня тут рядом транспорт.
"Троян"* взревел мотором. Выплевывая облако черного дыма, транспортник начал поворот, скрежеща гусеницами о металлическое покрытие пола. Селена закрыла маленькое дверное окошко у своего места, в надежде хотя бы в салоне машины укрыться от непрекращающегося гула, царившего в отсеке. Фосс последний раз выглянул наружу, убеждаясь, что правильно развернул транспорт, а после захлопнул дверь и передёрнул ручник вперёд.
Технодесантник вёл молча. Селена не пыталась начать с ним разговор. Облокотившись на поручень и уперев щеку в кулак, женщина любовалась здешними заунывными пейзажами и рассуждала про себя. Со стороны канонессы отправлять именно Селену на разговор с магосом могло означать только одно: она не хотела такого пилота, а Селена просто должна была передать плохие новости. Командир могла отправить Алариха, чтобы убедить своенравного магоса не возвращать Фосса обратно разгружать ящики, но здесь снова вмешивалась политика.
Селена, не оборачивая головы, краем глаза посмотрела на Фосса, решив за ним понаблюдать. Десантник не выглядел обеспокоенным. Когда не требовалось вращать руль, он замирал, и в такие моменты казался едва ли не мёртвым; ничто не выдавало в нём человека. Он не мял руки, не оглядывался, и не делал ничего такого, чем обычно занимаются в утомительных поездках.
– Любишь смотреть? – неожиданно спросил Фосс. Видимо, он как-то уловил интерес Селены. – Тебе ведь наплевать, что тебя сегодня отстранят? – Селена ответила вопросом на вопрос. – Я сожалею, насколько это возможно. – Твои сожаления исчисляются в процентах? – В какой-то степени я испытываю облегчение, – сказал Фосс. – Больше не придется работать с проблемным составом и выслушивать подобные речи.
Селена скривилась. Она была наслышана об отношении Фосса к сороритас. Он и подобные ему десантники считали сестёр обузой, проблемным составом. Скорее всего, не найдется силы, которая смогла бы примерить Железных Рук и церковников, особенно после многочисленных и вековых обвинений последователей Омниссии в техноереси со стороны Министорума.
Через какое-то время Фосс свернул с основной магистрали и остановился в очередной ремонтной зоне, где на огромных конвейерах стояли в ряд несколько неисправных дропподов. Покинув машину, Селена проследила взглядом, куда уходит линия конвейера, которая упиралась в закрытые высокие механизированные ворота, за которыми скрывалась десантная станция, на данный момент открытая только для обслуживающего персонала и редких транспортников.
Вокруг неисправных дропподов суетились механикумы и небольшие сервиторы аналитики на антигравитационных платформах, которые витали около десантных капсул и постоянно сообщали какую-то статистику, понятную только их хозяевам. Приблизившись к одной из капсул, которую отмывали от грязи из шлангов горячим паром, Селена прикоснулась к остову раскрытого дроппода. Отстранив руку, она взглянула на ладонь, и увидела кровь. Вся створка капсулы была испачкана запекшейся кровью, но стекающая сверху влага быстро смывала последствия минувшей битвы.
Магос Зингер прибыл в назначенное им же время, коротким кивком приветствуя Фосса. Механикум предпочёл сохранить дистанцию, остановившись в нескольких метрах от Селены. Ранее Селена никогда с ним не сталкивалась. Со стороны магос напоминал скитария**; он не нёс громоздких аппаратов и компьютеров в конструкции своего тела, но был полностью модифицирован боевой аугументикой. За многие годы службы от человека в нём не осталось ничего. Даже лицо и вся голова механикума были модифицированы, чтобы создать из мозга магоса огромный инструмент аналитики и электронный банк данных.
– Этот дроппод неудачно приземлился, – произнёс магос, анализируя последнее действие сестры. Его маленькие горящие красным огнём окуляры вонзились взглядом в Селену. – Капсула попала в зону турбулентности и упала на жилой территории улья. Такое часто случается, особенно в атмосфере миров с густым авиасообщением. – Приветствую вас от лица отряда инквизитора Рэм, магос, – произнесла Селена, спешно вытерев руку о своё плечо. – Полагаю, нам надо кое-что обсудить, – магос посмотрел на Фосса, стоявшего в стороне от сестры. – Надеюсь, ты не держишь на меня зла, но как никто другой ты должен понимать, что наши ресурсы ограничены, и нельзя относиться к машинам так безответственно. Никто нам больше не предоставит новый тандерхок. – По-твоему, я разобью и следующий? – спросил Фосс. – Возможно, – ответил Зингер. – Хватит разыгрывать здесь цирк, магос, – Фосс неожиданно разъярился. Селена удивленно посмотрела в его сторону. – Так бы сразу и сказал, что нашёл удобный предлог списать меня со счетов. – Не усугубляй ситуацию, – механикум неодобрительно покачал головой. – Мне кто-нибудь объяснит, что происходит? – поинтересовалась Селена. – Магос слишком много себе позволяет в отношении к Омниссии, – пояснил Фосс. – Твои изыскания, Зингер, до добра не доведут, и никакие привилегии тебя не спасут. – Неужели ты обо мне волнуешься, десантник? – спросил магос. – Мы теряем технику постоянно, но ещё никого не снимали с должностей из-за непредвиденной аварии. – Фосс обратился к Селене. – Магос хочет дискредитировать меня, чтобы у меня больше не было возможности влиять на его исследования. – Ну, мне сразу показалось, что снимать умелого пилота из-за одного инцидента несколько странно, – ответила Селена. – И какие ещё исследования?.. – Вы закончили? – спросил Зингер. Голос магоса дребезжал; механикум явно забеспокоился. – Сестра Селена, если не ошибаюсь? Вас прислали урегулировать ситуацию, а не усугублять её. Каково мнение вашего командования о сложившейся ситуации?
+ ПРОВЕРКА +
200
1. Селена решит снять Фосса с поста пилота. 2. Селена решит оставить Фосса на должности пилота.
* "Троян" - войсковой гусеничный транспорт, созданный на основе бронетранспортера "Химеры" и предназначенный для транспортировки поврежденной танковой техники. Широко распространен в бронетанковых полках имперской гвардии.
** Скитарии - особые подразделения механикумов, личная армия Омниссии. Скитарии являются механикумами, специально созданными для ведения боевых действий. У многих из них стерта личность.
Сестра Архана бросила на Офелию оценивающий взгляд, словно ожидая от той продолжения беседы. Настоятельница была старше Офелии почти на десять лет, и этой разницы Архане хватало, чтобы уметь доминировать в любом разговоре со своими подчинёнными. Офелия не была против поучений от старших лидеров ордена, но в общении с Арханой ей всегда казалось, что настоятельница постоянно что-то не договаривает или скрывает.
– Архана, говорит преоресса Агния. Где тебя черти носят? – в ухе настоятельницы зажужжал вокс-передатчик. Офелия услышала только часть фразы, но было явственно понятно, что преоресса едва сдерживает крик. – От вас не поступало приказов, госпожа, – невозмутимо ответила Архана, поправляя вокс. – Я знаю… – преоресса некоторое время молчала, словно обдумывая что-то. – Ты немедленно мне нужна на центральной площади наших келий. У нас ситуация. – Что случилось? – спросила Архана, жестом приказывая Офелии следовать за ней. – Два штурмовика и несколько человек из милиции проповедника погибли, – ответила Агния. – На них напали в восточном коридоре при эскорте церковного груза. На нашей территории убийство, Архана! Живо сюда!
Площадь сестринского сектора являлась пересечением четырёх коридоров, вдоль которых и располагались кельи. Попасть с корабля в любой из коридоров можно было только через парадный вход, который охранялся круглосуточно. Но никаких инцидентов на блокпосте не наблюдалось; возможный нарушитель либо нашёл обходной путь, либо до сих пор оставался в секторе.
На перекрестке собралась несколько дюжин людей. Не все из них были сестрами. В толпе мелькали армейские мундиры инквизиторских штурмовиков. Все собравшиеся люди окружили что-то в центре площади. Офелия могла видеть возвышавшуюся над всеми преорессу Агнию. Лидер сороритас что-то вещала собравшимся и рьяно перебрасывалась репликами с лысым мужчиной, который был облачен в касркинский карапас*. Между ними, держа руку на эфесе меча, стояла Вивьен.
– Ластвуд, в последний раз повторяю, нельзя давать огласку сейчас! – рычала Агния, потрясая закованным в керамит кулаком. – Мы должны мобилизовать все силы! Это же угроза диверсии! – бритоголовый капитан штурмовиков разорялся громче преорессы. При ближайшем рассмотрении Офелия увидела, что капитан испачкан в крови по самые локти, а его броня оцарапана, будто по ней когтями полоснул генокрад. – Преоресса Агния! – воскликнула Архана, расталкивая толпу. Увидев, вокруг чего собрались люди, настоятельница замолкла и остановилась. Офелия взглянула через её плечо на пол.
У ног Ластвуда лежал инквизиторский штурмовик с распоротым брюхом. От тела вилась полоса крови в восточный коридор; перед смертью нечастный полз, оставляя по дороге все свои кишки. Судя по всему, капитан пытался спасти бойца, потому и вымазался кровью.
– Архана, группа капитана по просьбе настоятеля эскортировала с нашей территории боевого аркофлагелянта, – преоресса скрестила руки на груди. – Десять минут назад на них напал неизвестный противник. Атаковал сверху, но в рукопашную, уничтожил почти всех бойцов сопровождения. – Сверху?.. – удивилась Вивьен и посмотрела на потолок. – Как он не разбился? – Ему нужен был груз? – спросила Архана, опускаясь на колено, чтобы разглядеть рану погибшего. – Да, – кивнула Агния. – Он сломал замок контейнера и вырвал у аркофлагелянта операционный центр. Прямо из позвоночника. – Свидетели есть? – уточнила Архана. – Только капитан. – Какого черта вообще, – прорычал Ластвуд. Офелия подняла на капитана взгляд. – Он двигался слишком быстро для человека, но он был огромным. – На борту ксенос? – в разговор встряла Вивиьен. – Необходимо что-то предпринять как можно быстрее. – Сомневаюсь, – Архана поднялась от тела. – Удар был нанесён ножом. Срез характерен для толстого лезвия гладиуса. Не могу сказать точно, какого он был размера, но удар пробил карапас. Вероятно, нож весил не меньше пяти килограмм.
В воздухе зависло напряженное молчание. Ластвуд переглянулся с преорессой. Офелия уловила новое настроение среди потерпевших, и догадалась до той мысли, которая только что пришла в голову командирам: таким тяжелым оружием быстро мог орудовать только космодесантник.
– Это мало что доказывает, – высказалась Офелия. – Нужно придерживать информацию настолько, насколько возможно, – произнесла Агния, бросив строгий взгляд на серафиму. – Ластвуд, ты знаешь, какое у нас сейчас положение. Если не будет версии, все подумают на сестер, и тогда не миновать беды. Я даже представить себе не могу, что начнётся. – Что ты предлагаешь? – спросил Ластвуд. Он глубоко дышал, раздувая ноздри, но это не слишком помогало ему справиться с закипающим гневом. – У лазарета меня ожидает Кирена. Вместе мы доложим о нападении другим офицерам на брифинге. Ластвуд, бери своих оставшихся людей, и сопровождайте Архану, Офелию и Вивьен до адъютантов Аргуса – братьев Феникса и Яго. Прямо сейчас я свяжусь с Аргусом и устрою вам пропуск на их уровень. Но никто больше не должен знать, понятно? – Так точно, – ответила Вивьен. – Всем остальным: выставите охрану у места атаки, – сказала Агния, выходя из живого круга, – и уберите тела.
* Карапас-броня (Carapace Armour) - боевая броня, которая используется многими милитаризованными органами Империума, преимущественно отрядами специального назначения Имперской Гвардией и Адептус Арбитрес. Карапас-броня является более совершенной версией флак-брони (Flak Armour); доспехи усилены дополнительной защитой для конечностей и оборудованы тяжелой кирасой с пластичной защитой живота.
– Наглости тебе не занимать, – осуждающе высказался Марней. – У меня есть право не разговаривать с вами вообще, – ответил Яго. В его низком, но не громком голосе царило гробовое спокойствие.
Раптор восседал в позе лотоса в центре своей просторной кельи. Возложив руки на колени и закрыв глаза, он медитировал, обращая к Кристо и Марнею лишь часть своих мыслей.
Космодесантник был раздет по пояс, словно его не смущал корабельный холод. Кристо с интересом рассматривал витиеватые татуировки на груди и лице Яго; искусно нанесенные символы ничего не говорили Ангелу, но в них прослеживался какой-то сюжет, вероятно, повествующий о событиях жизни родного ордена Яго. Пока Марней общался с ним, Кристо подмечал для себя характерные черты лица Яго, чтобы потом нарисовать его портрет.
– Послушай, это очень важно для сложившейся на корабле ситуации, – убеждал его Марней. – Неужели ты ничего не замечал подозрительного? – Всё вокруг подозрительно, ибо в этом космосе не бывает порядка, – ответил Раптор.
Марнею ответ показался невразумительным, и он отвернулся, обращая взгляд к Кристо. Тот лишь пожал плечами.
– А что с братом Фениксом? – вновь настойчиво спросил Марней. – В последнее время он все больше уединялся, – раскрыв глаза, Яго взглянул на Темного Ангела. – Ни так как я. Иногда мне казалось, что он болен.
Замолчав, Яго поднял с пола стаявшую перед ним чашу с какой-то пахучей тлеющей травой. В келье космодесантника стоял ароматный и немного пьянящий запах благовоний, но отличный от церковного ладана. Если бы не искусственно усовершенствованная иммунная система астартес, эти запахи могли бы привести к возникновению сильных галлюцинаций.
– У меня есть ещё вопросы… – начал было Марней. – Подожди, – не отрывая взгляда от чаши, ответил Яго. Поднеся тлеющую траву к лицу, Раптор глубоко вдохнул через рот и закрыл глаза, наслаждаясь сладким запахом. Иммунная система предотвращала галлюцинации, но не приглушала вкусовых рецепторов.
Вторя движению Яго, Кристо потянул носом, неосознанно пытаясь узнать природу этого аромата; вложенные в мозг десантника знания о молекулярном строении растений подсказывали ему, что тлеющая трава в чаше Раптора прямиком с его родной планеты Нумина. В состав травки входили какие-то мощные галлюциногены и слабые токсины, вызывающие продолжительную эйфорию.
– В последний раз я видел его в обществе астропата из группы Ирациума, – Яго сильно нахмурился, от чего изображающая птицу татуировка на его щеке исказилась и стала походить на какого-то монстра. – Он проводил стандартные процедуры передачи сообщений в крепость Караула в этом секторе. – Как раз накануне операции, – произнёс Кристо. – Чтобы передать сообщение на Некромунду, астропат должен был изменить траекторию передачи сообщения, а это требует понимания ситуации, – предположил Кристо, бегло разглядывая убранство кельи Яго. – Нужно навестить его прямо сейчас.
Неожиданно цифровая панель входной двери запиликала, оповещая собравшихся десантников о новых гостях. Яго кивнул Кристо, и тот подошёл к панели. Камера, установленная над входом в помещение, проецировала на панель видеоизображение. Перед дверью стояла группа вооруженных людей. Среди них Кристо увидел знакомое лицо и незамедлительно открыл двери.
– Ох, проклятье, ну и вонища, – Архана прикрыла лицо рукой, спасаясь от пахучего дыма.
Вслед за настоятельницей в келью вошли Офелия и капитан Ластвуд. Вид у всех троих был обеспокоенный. Десантники сразу учуяли запах свежей крови.
– Офелия?.. – Кристо обратился к серафиме, сбитый с толку нежданным визитом. – Здравствуй, Кристо, – серафима кивнула напарнику, а потом взглянула на Марнея. – Нам нужно поговорить с братом Яго. – Это и есть твои «некоторые шаги», Офелия? – спросила Архана с явным недовольством, осматривая компанию астартес. – Мы вызвались помочь в расследовании, которое устроила ваша преоресса, – ответил Марней. – Если вы пришли в поисках брата Феникса, то его местоположение неизвестно. – Он был нам нужен, но… – Офелия прищурилась, сопоставляя недавние события. – Настоятельница, нужно огласить информацию о нападении! – Офелия, у меня приказ от преорессы, – Архана оскалилась. – Они пойдут с нами на поиски Феникса в любом случае, – возразила серафима. – В нашем секторе на отряд капитана Ластвуда было совершено нападение. Предположительной космодесантником. – Что?.. – переспросил Кристо. – Офелия! – прорычала Архана, сильно хватая серафиму за плечо. – Ты за это ответишь перед преорессой! – Слишком громкое заявление, серафима, – оживился Марней. – Какие доказательства, что это был астартес? – Черт бы меня побрал, если это не космодесантник, – вперёд вышел Ластвуд. – Он орудовал гладиусом и был таким же огромным, как ты. – Немыслимо, – покачал головой Марней. – Брат Яго сообщил, что Феникс часто общался с приближенным к Ирациуму астропату. Офицеры Караула в курсе? – С минуты на минуту полагаю, – процедила Архана, сверля взглядом серафиму. – Я доложу преорессе о Фениксе.
Офицеры космодесанта и сороритас стояли вокруг операционного стола в центре лабораторного амфитеатра. Сверху на огромную голову убитого ксеноморфа падал свет нескольких люминесцентных ламп. На брифинге присутствовали канонесса Кирена, капеллан Кириил, библиарий Аларих, капитан Аргус и несколько инквизиторов других подразделений истребительных команд со своими адъютантами. Отсутствовали лишь преоресса Агния и её права рука Архана.
– Ваш командир не торопится, сестра Кирена, – пробасил Аргус, наблюдая за электронными часами над стеклянным потолком амфитеатра. Операционная зона была обнесена бронированным и герметичным куполом; за самим процессом внутри амфитеатра через купол наблюдали несколько лаборантов из числа механикумов-генетиков. – У них должны быть веские причины для опоздания, – Аларих стоял в стороне от основной группы офицеров, предпочитая оставаться в тени. – Она запросила у меня разрешение для своих сестер на вход в сектор Караула, – ответил Аргус. – Что там происходит вообще? – Нужно отправить за ними? – спросил Кириил, опережая мысли Кирены. Капеллан был единственным в операционной, кто не снял шлема, поэтому его слова искажались и усиливались динамиками. – Капеллан, канонесса, как вы думаете, мог бы стать причиной их задержки наш многоуважаемый настоятель? – Аргус недобро улыбнулся Кирене. – Возможно, – ответила Кирена. – Настоятель сейчас ожидает важный груз, насколько я могу знать. – Но привлекать к этому преорессу было бы странно, – продолжил Кириил. – И зачем им в таком случае допуск в казармы астартес? – Начнём без них, – лорд-инквизитор, скрестив ладони за спиной, рассматривал голову ксеноса. – Брифинг не требует отлагательств. У нас останется запись. Они смогут посмотреть её потом. Можете приступать к докладу, Эли.
Ведущий исследователь и магос Дивизио Биологис вышла из-за спины Алариха. Библиарий удивленно проводил её взглядом до операционного стола. По какой-то причине он не смог почувствовать ей приближение со спины, будто Эли была затупленной или каким-то другим способом защищала свой разум от стороннего проникновения.
– Господа, – Эли вышла на свет и откинула капюшон, демонстрируя собранные в пучок белокурые волосы. Несмотря на статус магоса, никаких имплантов и аугументики у женщины не было, за исключением съемного респиратора на магнитных замках. – Нам всем интересно послушать ваши мысли, – лорд-инквизитор поприветствовал магоса и жестом пригласил к столу. – Мы провели замеры генетического материала и после подробного изучения выяснили, что геном схож по строению с тканями генокрадов, – Эли развернулась к офицерам и указала на кусок металла, лежащий рядом с головой ксеноса. – Этот образец был снят с конечностей монстра… – Это керамит, верно? – апотекарий Канво стоял позади капеллана. – Да, апотекарий, это керамит имперского производства, – кивнула магос. – Судя по молекулярному строению и шлаковым отложениям в материале, сплав был получен в плохих условиях выплавки всего несколько недель назад. – Тварь создали на Некромунде, – лорд-инквизитор своему умозаключению не обрадовался. – Полагаю, это ещё не всё.
Эли ответила не сразу. Она обвела собравшихся офицеров взглядом, словно давая понять, что сейчас их ожидает нечто необычное. Подступив к столу, магос одела резиновые перчатки и жестом подозвала всех понаблюдать за её действиями.
– Я не нахожу ничего удивительного в том, что нашелся достаточно смелый исследователь, экспериментирующий с геномом генокрадов, – Эли нащупала ранее оставленный ей же разрез на черепной коробке монстра и приподняла хитин, чтобы показать ксеноса изнутри. – Пугает меня то, что такие безумцы находятся во власти культа и имеют доступ к неограниченному источнику материала для экзекуций.
Внутри черепной коробки в пурпурной клейкой жидкости плавало нечто, отдаленно напоминающее мозг. По форме мозг был похож на человеческий, но судя по неровному строению и характерным неприродным сращениям, это был ни один орган, а несколько соединённых друг с другом путем немыслимой мутации.
– Это… что это такое? – Аргус скривился лицом, но скорее от удивления. – Эта особь была получена путем преобразования человека в генокрада, точнее нескольких чистокровных особей в то, что мы видим сейчас, – Эли сняла перчатки и выкинула их в мусорную корзину под столом. – На существ, из которых получилось это создание, воздействовали ещё в стадии зарождения прямо в матке зараженной женщины, мутируя гибрид экспансивно во время утробного роста. – Хотите сказать, это была управляемая мутация? Как у полноценного роя тиранид? – спросил Реддик. – Да. Это просто немыслимо, – Эли была явно обеспокоена. – Наш противник перешёл на новый уровень эволюции. Не сам, но при помощи какой-то неизвестной методики управления мутацией. Принцип работы такой технологии для меня не доступен.
Из всех собравшихся офицеров удивленным не казался только Реддик. Аларих почувствовал, как изменилось настроение инквизитора. Свои мысли Реддик прочесть бы никогда не дал, но слишком сильные эмоции тоски и озлобленности у него скрывать не получалось. Вероятно, лорд-инквизитор знал больше, чем говорил.
– Значит, теперь мы ищем лабораторию?.. – спросил Аргус. – Я даже знаю где, – со стороны выхода из амфитеатра послышался женский голос. Аларих и Кирена сразу узнали своего командира подразделения. – Инквизитор Рэм, – Реддик вышел к женщине на встречу.
Инквизитора на антигравитационном кресле толкал перед собой апотекарий Канво. Рэм была одета в длинную простую сорочку и выглядела очень болезненно, но её взгляд был полон решимости сообщить нечто важное всему офицерскому составу.
– С твоим состоянием нельзя покидать больничную койку, – лорд-инквизитор опустился к Рэм на одно колено, чтобы женщина не напрягалась и не поднимала головы. – Это очень важно, мой лорд, – при виде ксеноморфа и огромной дыры в его черепе, Рэм довольно оскалилась, но после опустила голову и закрыла глаза, собираясь с мыслями и силами. – Прежде чем случился пси-выброс, я смогла прочесть мысли этого существа. Точнее, мысли всего выводка. Информации мало, но она ключевая. Эту тварь создали на севере Примуса, в трущобах рабочих рядом со сталелитейной фабрикой. Там целый лабиринт, ведущий глубоко под землю – в самый центр улья. – Разведка не сообщала о какой-либо деятельности культа в этом секторе, – произнёс Аргус. – Разведка ошибается, – Рэм покачала головой. – Они очень умны, потому что их лидер – механикум. – Вполне вероятно, что у культа есть такой специалист, – согласилась Эми. – Но чтобы он был лидером? – Сам он не заражен, – ответила Рэм. – Больше я ничего не знаю. – Спасибо, инквизитор, – Реддик дотронулся до руки Рэм, словно обеспокоенный отец. – Апотекарий, верните её в палату и следите за состоянием. – Как прикажите, лорд, – апотекарий развернул кресло, но задержал взгляд на Киане. Кивком, он дал своему подчиненному понять, что нуждается в его общении.
Когда апотекарии покинули амфитеатр, Реддик обратился к своим офицерам с речью. Едва он начал разъяснять ситуацию, в операционную ворвалась преоресса Агния в сопровождении отряда сестёр. Не тратя времени на объяснение своего отсутствия, преоресса доложила о сложившемся положении и о последнем донесении Арханы.
– Сообщите капитану на мостик, чтобы отправил штурмовиков во все жилые сектора, – скомандовал Реддик. – Аргус, ты возглавляешь оперативную группу. Преоресса, возвращайтесь в свой сектор и начинайте мобилизацию – враг мог не покидать третью палубу… – Мой лорд, – Аларих прервал Реддика слишком неожиданно. Всеобщее внимание сконцентрировалось на библиарии. – Я получил телепатическое послание от Ирациума. Он потерял связь с одним из своих астропатов.
Аларих прикоснулся пальцами к виску и закрыл глаза, отправляя разум в неуправляемый полет над кораблём. Каждый псайкер для библиария на «Безымянном» сверкал, словно белые пятна на черном полотне.
– Я не ощущаю присутствия его жизни, – заключил Аларих. – Скорее всего он мёртв. – Найдите Феникса, – Реддик сжал кулаки добела. – Аларих, убедись лично, что астропат мёртв. Отправляешься с Аргусом.
Сообщение отредактировал ZingerNax - Среда, 2011-12-21, 5:37:09
[Четвёртая палуба - Технический Комплекс. Время - 12:30][Вариант 1]Разборки между двумя слугами Бога-Машины окончательно вывели Селену из себя, несколько усугубив последствия событий этого утра. Едва сдерживая гнев, лишь бы не быть свидетелем этого, по её мнению, "откровенного апофеоза идиотизма". Баньши начало казаться, что ей следовало бы остаться на Некромунде и стать кормом для генокрадов – всё лучше, чем наблюдать за выяснением отношений со стороны космического десантника и магоса.
- Император, даруй мне прощение, - подумала Баньши, прикрыв глаза руками, дабы никто не мог разглядеть в них что-то лишнее, - Разве я настолько грешна, что должна выносить всё это? Ну уж нет - пора это прекращать.
Ещё пару секунд десантник и жрец обменивались любезности, после чего Зингер обратился к невольной свидетельнице этого непотребства.
- …каково мнение вашего командования о сложившейся ситуации? - Что, простите? – растерянно спросила сестра, которая, до того момента, старалась отстраниться от диалога двух слуг Омниссии, - Ах да – мнение о ситуации. Командование решило…снять Фосса с должности пилота. Причины мне не сообщались.
Вероятных причин того, что Селена решила ситуацию не в пользу технодесантника, было много. Баньши могла пытаться сохранить целостность маски благословлённой сестры, одновременно несколько сдержав ненависть к мужчинам и десантником подобным образом, показать Фоссу цену подобной халатности и неумения выполнять свои прямые обязанности или же отплатить за отсутствие прикрытия во время атаки генокрадов. Возможно, дело было в чём-то ином, вроде желания разобраться со всем поскорее. Даже сама Аркейн не до конца понимала причину подобного поступка.
Конечно, она осознавала, что это решение могло не слишком хорошо повлиять на отношения между сёстрами битвы и Караулом – но поддержка магоса была отличной альтернативой. Что касается самого Фосса – вряд ли Реддик снял бы с должности столь полезного члена команды корабля. Скорее всего, всё ограничится небольшим разбирательством и парой косых взглядов, после чего всё вернётся на свои места.
В любом случае, женщина мысленно приободрила себя, готовясь к последствиям своего решения.
Вторая палуба - Каюты экипажа. Время 13.00Они шли нестандартным пехотным строем. Шли настроже, внимательно оглядываясь. Так как отряд находился сейчас на территории Караула Смерти с далеко не дружелюбной атмосферой, людей возглавляли два астартес - Марней и Кристо - оба величественные и пугающие в своих черных с серебром силовых доспехах.
Четыре штурмовика во главе с капитаном Ластвудом двигались в центре группы, их готовые к бою хеллганы гудели от переизбытка энергии, готовые в любой момент открыть огонь на поражении. Подчиненные капитана бросали несмелые, но полные неприязни взгляды в спины идущих впереди космодесантников.
Офелия, Архана и Вивьен твердо шагали последними, замыкая строй. Из них троих, только Вивьен оказалась предусмотрительно облаченной в богато украшенную печатями чистоты силовую броню. Шлема она, по старой привычке, никогда не снимала. Офелия проверила, легко ли вынимается из подмышечной кобуры автоматический "Сципио" и бросила ободряющий взгляд на свою настоятельницу.
Архана шла с непроницаемым лицом, но, заметив интерес к своей персоны со стороны серафимы, ее гладкую красивую кожу исказила гримаса гнева. Офелия ослушаась прямого приказа преорессы Агнии, выдав обстоятельства сложившейся на территории Сороритас ситуации, и, естественно, понесет за этот проступок соотвутствующее наказание. Позже.
- Как мы найдем этого чертового астропата? - грозно прокаркал Майро Ластвуд, потерев шею. Проследив за его жестом, серафима Девы-Мученицы заметила татуировку на твердой шее бывшего касркина, изображавшую кадукадского морского орла, раскинувшего свои широкие крылья-плавники. - Мы даже имени его не знаем.
- Необходимо навестить кафедру Верховного Астропата, - предложила Вивьен, не убиравшая лодони с рукояти энергетического меча на поясе. - Кажется, его зовут Ирациум. Он должен быть детально осведомлен о передвижениях и обязанностях своих подчиненных.
- Выясним имя астропата, сотрудничавшего с Караулом Смерти во время операций на Некромунде, - глухо произнес Марней, не оборачиваясь. - И выясним место его дислокации.
- В это время суток Ирациум скорее обитается в своих покоях в каютах экипажа, - сказал Кристо своим звонким и чистым, словно горный хрусталь, голосом. - Это недалеко отсюда.
Это "недалеко" продлилось на добрых сорок минут быстрого марша и отчаянной толкотни, однако профессиональные воины не продемонстрировали и капли недовольства, а тем более усталости. Их путь прегродил усиленный отряд штурмовиков в полной выкладке.
- Идентификация! - крикнул приближающейся группе один рослый солдат, но, заметив среди странной компании Сестер и Астартес еще и собственного капитана, вытянулся по стойке смирно.
- Вольно, рядовой! - буркнул Майро, пронзив весь отряд суровым взглядом стальных глаз. Авторитет капитана Ластвуда был непререкаемым в среде штурмовиков Инквизиции. Он был настоящим отцом-командиром для своих солдат. - Какого черта? Кто приказал усилить патрулирование?
- Приказ поступил лично от лорда Реддика, сэр! - отчеканил рослый штурмовик.
Ластвуд с ухмылкой оглянулся на своих спутников:
- Хоть один человек на этом корабле соображает головой, а не задницей. Где здесь каюта Верховного Астропата?
- Мы проводим, сэр!
Сообщение отредактировал Horacio - Вторник, 2011-12-27, 9:13:51
[Вторая палуба – Лазерет – Морг. Время: 13.30]Результаты исследований, увиденные на брифинге в лаборатории, заставили Киана погрузиться в глубокие раздумья. Как апотекарию Астартес, ему было известно все о физиологии человека и его вероятных мутациях. Как апотекарий Караула, он был знаком с ксенологией. Но объяснения - разумного объяснения - он не мог найти увиденному.
-Прецедент объединения нескольких тел в единую структуру имел место,- устремив взгляд в пустоту, размышлял Киан. – Но здесь… соединены нервные системы. Среди исследованных особей нескольких флотов, подобного никогда не находили. Имело ли место…
Размышления Дока прервало неожиданное появление леди-инквизитора Рэм, эскортируемой лично Канво. Женщина выглядела довольно плохо, и если она продолжит игнорировать рекомендации Канво, то может погибнуть от истощения. Но её присутствие было необходимо, так как в голове Рэм хранилась информация чрезвычайной важности.
-Сложно представить, где механикус, пусть и отступник, почерпнул таких знаний,- подумал Док, потирая переносицу.
Киан почувствовал на себе взгляд главного апотекария. Канво кивком пригласил Киана на разговор. Тяжело вздохнув, Док отправился за ним.
- Что можешь сказать о увиденном?- спросил Канво, едва Киан нагнал их с инквизитором.
- Сказать, что ксеноморф необычен – значит, ничего не сказать. Его нервная система, да и в целом физическая структура…- замялся Киан.
- Что они? – призывая к продолжению мысли, спросил Канво.
- Единение нескольких особей не только на уровне физического тела, но и на уровне нервной системы. Технологии и ритуалы способные свершить подобное, мне неведомы, - не скрывая легкого замешательства, ответил Док.
- Разрешенные технологии и ритуалы, апотекарий, - едва слышно пробурчала инквизитор Акубатшами. – С ним работал отступник Храма Бога-Машины.
- Запретные знания исчадий Варпа. Колдовство Хаоса. Я думал над этим, - парировал Киан. – Но обычно там, где приложат руку демоны, остается клеймо или некая неуместная мутация. А ксеноморф фактически идеален.
- Или колдовство теперь не оставляет следов, - погрузился в раздумья Канво. – Или наш противник имеет доступ к источникам знаний, которые далеко опережают наши. Во всяком случае выводы делать рано, и свои я сделаю, только после ознакомления с подробным отчетом магоса Эми. А сейчас у меня есть к тебе дело, зайди в мой кабинет.
- Боитесь, что в инквизиторские уши попадет ненужная информация? – ухмыльнувшись, спросила Рэм.
- Боюсь, что в уши больного попадет информация, которая не даст ему покоя, - нейтральным голосом ответил Канво.
Сообщение отредактировал Fulgrim - Понедельник, 2011-12-26, 9:29:24
[Вторая палуба - Казармы Караула. Время 12.45]Йормунг, сидя на кровати в своей келье, рассматривал сквозь иллюминатор тусклый свет далеких звезд и отблески огней на Некромунде. В минуты относительного спокойствия сын Русса раз за разом возвращался в своих мыслях о старом, с удовольствием или гневом вспоминая прошедшие годы и века. В последние месяцы его мысли постоянно возвращались к двум значимым событиям, которым он стал свидетелем: попытка осада Фенриса силами карательных бригад Адепта Сороритас в подчинении Экклезиархии и вторжение Хаоса из Ока Ужаса во время последней обороны Кадианских Врат.
Сейчас сознание Старика вновь наполнилось картинами полей сражений на одной из планет-крепостей кадианской системы, которую осадили воители Хаоса под предводительством Абаддона. При мысли об этом проклятом имени шерсть на затылке старого Волка резко вздыбилась, и низкий гортанный рык вырвался из глотки астартес.
И вновь Йормунг с невольным содроганием и почтением вспоминал то, что когда-то перевернуло сознание матерого ветерана: Волк действительно видел в дыму сражения Великую Тринадцатую Роту. Видел, как они безжалостно вырезали Предателей и стремительно скрылись во тьме. Потерянные братья; до сих пор, во время особых празднеств в Хеороте, кубок ярла Тринадцатой сиротливо ожидает своего хозяина, доверху наполненный маслянистым фенресийским медом.
Неожиданный щелчок вокса отвлек сына Русса от его беспокойных мыслей, и тот недовольно оскалился, обнажив острые клыки:
- На связи, командир! – лаконично гаркнул в ответ Старик, напрягаясь: даже сквозь статистические помехи вокса он уловил напряжение в голосе Ультрадесантника.
- На корабле чрезвычайная ситуация, ты мне нужен. Бросай все свои дела и немедленно направляйся в комнату брифинга.
- Понял. Йормунг, конец связи.
- Быстрее, Волк. Аргус, конец связи.
Йормунг еще не успел снять свою силовую броню, поэтому тут же вскочил на ноги, направившись к выходу из своего логова. Многочисленные медальоны и обереги, свисавшие с шеи ветерана, звонко застучали о керамит его доспехов. Старик на мгновение помедлил перед стойкой с личным вооружением, привезенным им с Фенриса, и сунул за пояс аскоманнскую секиру с широким, симметрично расходящимся лезвием.
Через десять минут он был на месте. Тяжелая адамантиевая дверь в брифинг-зал мягко отъехала в сторону и из помещения выехал сервитор на гусеничном ходу и, не замечая Волка, направился к выходу из казарм. Старик выгнул густую бровь и зашел в комнату.
Его уже ожидали.
Капитан Аргус. Один из Королей-Воинов Макрейджа. Суровый, гордый и по-патрициански высокомерный. Несмотря на то, что брат-капитан происходил из Ордена Ультрадесанта, Старик тем не менее не питал к Аргусу никаких других чувств, кроме искреннего уважения. И дело обстояло не в званиях, силе или боевом умении, а в том, что в отличие от других своих боевых братьев, капитан Аргус мог мыслить свободно, не утруждая себя доскональным следованием догматам Кодекса Астартес.
Рядом с командиром стоял библиарий-эпистолярий Аларих Радбот. Взгляд его мудрых глаз был обращен куда-то внутрь себя, поэтому советник никак не отреагировал на появление в помещении диковатого Космического Волка. Йормунг на мгновение остановил на нем взгляд своих желтых звериных глаз. К самому Радботу свирепый Волк относился равнодушно, но Старик знал, чью сторону приняли Воины-Богомолы во время событий Бадабской Схизмы, что сильно затрудняло общение с ним.
Третий астартес стоял в тени, но темнота никогда не была помехой для Йормунга, впитавшего в себя великое генетическое наследие Волчьего Короля, и он узнал одного из Караульных, штурмовика Никоса из Призраков Смерти. Бледный, с глубокими омутами блестящих черных глаз, и с равнодушной миной на лице, Никос всегда предпочитал держаться в тени и редко разговаривал. Но он, как никто другой, мог выследить и незаметно уничтожить противника, где бы и как бы он не скрывался. Он был истинным призраком, охотящимся в ночи.
- Отлично, - пророкотал Аргус, делая шаг вперед. Волк и Ультрадесантник, в знак признания своих взаимных заслуг, скрепили встречу традиционным воинским пожатием бронированных кистей. – Твое оружие только что доставили. Осталось дождаться Брутуса и отряд может выдвигаться.
Старик молча подошел к металлическому контейнеру, отмеченному волчьими черепами и инсигниями Волка Фенриса, и набрал определенный набор рунных символов на дисплее крышки. С шипением охранных механизмов, тяжелая поверхность сдвинулась в сторону, и Йормунг достал оттуда свой тяжелый болтер. Пока Волк проверял и возился со своим любимым вооружением, в брифинг-зал вошел последний вызванный Аргусом боевой брат. Брутус из Ночной Стражи был коренастым и широкоплечим астартес, с тяжелым волевым подбородком, светлыми волосами и зелеными глазами. На седого Космического Волка Брутус взглянул с некоторой толикой раздражения, Йормунг же в ответ немного оскалил клыки и утробно зарычал. Причина таких натянутых отношений между этими двумя астартес скрывались в том, что Ночные Стражи (как это ни странно) были ярыми сторонниками Кодекса Астартес, и отступления от него были для этих воинов просто немыслимы, а Космические Волки относились к эпическому труду примарха Жиллимана с откровенной неприязнью.
- Брутус, бери своё оружие, и мы, наконец, выдвигаемся, - без обиняков начал капитан, на секунду устало прикрыв глаза. – Сейчас важна каждая минута. Аларих, где верховный астропат?
- На данный момент – в своей каюте, - ответил Богомол, на секунду устало прикрывая глаза. – Ожидает нас.
- Тогда выдвигаемся.
Вторая палуба – Палуба экипажа. 13.20.- Ирациум! – пророкотал брат-капитан Караула Смерти, скалой нависнув над тщедушным человечком.
Близость одного из самых уважаемых и влиятельных астартес на «Безымянном» вызывала в обычно трусливом и нервном главном астропате настоящие приступы ужаса. Вид угрожающе сдвинутых бровей стоящего рядом Радбота и трех воинственно настроенных космодесантников никак не прибавляли в нем уверенности.
- М-мой лорд… - склонил голову верховный астропат. Он прокашлялся и, видимо, вспомнив о своем высоком сане в астропатическом хоре корабля, нервно поправил просторную мантию и постарался придать своему голосу немного твердости: – Я ждал вас, командир Аргус…
Аларих внезапно поднял бронированную ладонь, прерывая Верховного Астропата, и нахмурил брови:
- Брат-капитан, у нас гости, - прошептал библиарий, накидывая на голову капюшон. - Адепта Сороритас.
- Командир Аргус, сэр! – в тот же момент раздался твердый женский голос за спиной группы Аргуса.
Пятеро астартес одновременно развернулись. Йормунг недобро оскалился.
– Прибыли в ваше распоряжение, - отрапортовала красивая стройная женщина с белоснежными волосами и татуировкой «флер-де-лис» под левым глазом. Она не носила силовых доспехов, однако опытный взгляд астартес сразу же приметил автоматический пистолет в секретной кобуре. - По приказу её преорессы Долорес Агнии.
Аргус недобро сощурил взгляд, увидев среди троицы боевых сестер и отряда штурмовиков одних из лучших своих подчиненных – Кристо из Кровавых Ангелов и Марнея, сына Лиона. Брата-капитана всегда беспокоили доверительные отношения между своими космодесантниками и Сороритас, которые он всегда старался в корне пресечь.
Настоятельницу Архану командир Караула Смерти узнал сразу же – эта высокопоставленная сестра часто сопровождала преорессу на совещаниях и брифингах.
Усовершенствованный мозг и фотографическая память Короля-Воина помогли ему вспомнить имя и звание той женщины, что имела смелость первой обратиться в его адрес – Офелия дель’Темплар, серафима на службе Девы-Мученицы и член ударного отряда «Бета» под началом инквизитора Акубатшами.
Брат-капитан перевел взгляд своих серо-стальных глаз на третью боевую сестру, экипированную в полный комплект силовых доспехов. Она не снимала шлема, стояла гордо и с вызовом, держа ладони поближе к богато украшенному оружию. На вороте её боевой брони было на высоком готике выгравировано «Vivien».
- Я вас не вызывал, - буркнул Аргус, вновь оборачиваясь к перепуганному насмерть астропату. – Вы все можете быть свободны, кроме братьев Кристо и Марнея.
- Экклезиархия настаивает на участии Адепта Сороритас и бойцов капитана Ластвуда в данной операции, - непреклонным тоном заявила Офелия.
- Настаивает?! – взревел Йормунг, оскалив кинжалоподобные клыки. Космический Волк угрожающе двинулся вперед. В ответ Кристо также обнажил свои более изящные вампирские клыки, положив огромную бронированную ладонь на плечо своей подруги.
Стальная Лапа остановился как вкопанный, не желая вступать в конфликт с уважаемым боевым братом из Ангелов и к тому же своим неплохим приятелем.
Библиарий Аларих едва заметным успокаивающим жестом руки призвал Космического Волка к спокойствию и мысленно обратился к своему командиру. Как-никак, он был здесь советником.
- Милорд, согласно протоколам и тайным пактам Инквизиции с Министорумом, они и впрямь имеют полное право на участие в расследовании, - послал он своему командиру короткое пси-послание. – Отказ этим людям лишь увеличит конфронтацию между нашими фракциями. Капеллан Кириил будет недоволен. К тому же в спор вступили и силы штурмовиков Инквизиции.
Молчание затягивалось. Аргус медлил с окончательным ответом. Но в итоге гордый Ультрамарин все же подчинился правилам.
- Делайте, что хотите! – бросил брат-капитан в сторону боевых сестер и, быстро оглядев группу вооруженных хеллганами штурмовиков, продолжил беседу с Ирациумом.
- Приятно видеть вас вновь, почтенная серафима! Приветствую и вас, леди Вивьен! – заговорил тем временем дипломатичный и обаятельный во всех отношениях Аларих. – Наши пути пересекались во время последней операции на Некромунде, если вы не помните. А, настоятельница Архана, от имени Караула, я смиренно склоняю голову перед вашей чистотой. И, разумеется, храбрый капитан Ластвуд. Мои соболезнования. Слышал, вы потеряли своих людей в недавнем… мм… инциденте.
- Принято, - гаркнул опытный касркин, понимая вынужденное лицемерие библиария, который всеми силами старался загладить недавнюю грубость своего командира. Йормунг, тем временем, приблизился к своим боевым братьям. - Марней. Кристо. Что вы вечно якшаетесь с этой бабой? – Волк бросил презрительный кивок в сторону Офелии, которая вместе с Аргусом допрашивала Верховного Астропата.
Настоятельница Архана что-то тихо обсуждала с Майро Ластвудом, Вивьен ни на шаг не отходила от строевого инструктора Сестер Битв, считая компанию астартес небезопасной. - Во имя любви к Сангвинию, хватит порочить её имя, - коротко усмехнулся Кристо, по-дружески хлопнув сына Русса по массивному наплечнику. - Или мне придется вновь надрать твою волосатую задницу, Волк! – с театральной угрозой в голосе проговорил Марней, и тонкая улыбка перечеркнула обычно сосредоточенное и аскетичное лицо Темного Ангела. Старик, недоуменно хлопая звериными глазами, мгновение смотрел на Темного Ангела, древнего недруга своей Стаи, а затем вдруг громко расхохотался. Их с Марнеем уже давно связывала крепкая дружба. В этот момент Аргус громко рявкнул: - Отряд, выдвигаемся!!! - Куда, командир? – по-змеиному прошипел Призрак Смерти. - В Звездную Палату.
Офелия с улыбкой заметила, что вечно нахохлившийся и демонстративно бесстрашный Космический Волк вдруг как-то резко сник. «Малефик!», - услышала она шепот старого ветерана.
Сообщение отредактировал SEQFER - Вторник, 2011-12-27, 11:07:32
Вторая палуба. Капелла Незрячих Голосов - Звездная Палата. Время 14.00.В Империуме все псайкеры, заслуженно или нет, пользовались весьма пугающей репутацией, однако на «Безымянном» их число всё равно было нестандартно высоким. Это, возможно, объяснялось особыми полномочиями, по которым действовал лорд-инквизитор Реддик, или высоким уровнем секретности, связанной с его миссией.
Откровенно говоря, частенько случалось такое, что некоторых астропатов приходилось казнить – до того пугающе засекреченнными были сведения, которые им приходилось переправлять в крепости Караула Смерти или во Дворцы Инквизиции. Потребность в квалифицированных телепатах росла день ото дня.
Пустотные поля, плотно перекрывающие кафедральные, исписанные особыми предохраняющими обетами массивные золотые врата, ведущие в святая святых на боевом крейсере, без обитателей которых невозможна была бы ни астрателепатическая связь, ни сама астранавигация Черного Корабля, с недовольным шипением отключились.
Золотые изысканные врата широко распахнулись перед гостями Звездной Палаты, однако тут спутников ждал новый сюрприз. За непрочными золотыми вратами они наткнулись на еще одно неожиданное препятствие.
Целая манипула лоботомированных боевых сервиторов, экипированных по последнему слову техники, наставили свои турболазеры и мульти-мелты в сторону нежданных нарушителей.
Аларих вдруг схватился за голову, поморщившись.
- Что с тобой? – беспокойно спросила Офелия.
- Все в порядке, - ответил с улыбкой советник. И объяснил: – Они подавляют мой дар. Пси-блокираторы.
Аргус вышел вперед и предъявил свои полномочия. Также поступила и Архана. Манипула четким строем расступилась. Черный Корабль ответственно следил за своими псайкерами. Капелла Незрячих Голосов была в какой-то степени еще и общей тюрьмой для них всех.
Широкие арочные двери из специального психо-инертного нейтрония стали с шипением гидравлических механизмов медленно раскрываться перед объединенной группировкой Аргуса.
- Фенрис хьолда… - беспокойно выдохнул Йормунг, покрепче сжав тяжелый болтер. – Что я здесь делаю?
Представительницы Адепта Сороритас также казались сильно напряженными.
- Они не враги нам, - с ободряющей улыбкой заявил Аларих, почувствовав их инстинктивный страх.
- Тебе легко говорить, - буркнул в ответ Стальная Лапа. – Давайте действовать быстро. Не хочу проводить и лишней секунды в окружении этих колдунов.
- Вперед! – скомандовал брат-капитан, и отряд выдвинулся в путь через просторные коридоры, каждый сантиметр которых был плотно исписан литаниями и медитативными строками, проповедуемые инструкторами и мастерами Схоластика Псайкана.
Из небольших динамиков доносились релаксирующие гимны Астра Телепатики, укрепляющие разум и душу адептов. Повсюду царствовал абсолютный мрак, и только некоторые части туннелей освещались тусклыми люминисферными лампами.
Было холодно. В самом деле холодно. Офелия зябко поежилась, с интересом разглядывая окружающую ее возвышенную аскетичную красоту.
С каждым шагом все громче и громче становилось пение на языке аркана, на котором, основываясь на образах и психическом потенциале, астропаты передавали свои закодированные сообщения на миллионы световых лет по всему Империуму.
Отряд вступил под готические своды величественного Хорового Зала. Десятки хрустальных люстр ярко освещали этот зал, где собирались группы астропатов и, во главе своих мастеров и магистров, тренировали свой разум и пели особые литании, сладкие для ушей Бога-Императора.
Все они были подключены специальными мнемо-волокнами к сотням когитаторов, выдававших какие-то непонятные для непросвещенного ума символы и цифровые данные. Некоторые же возлежали в специальных ложах-бассейнах, наполненных прозрачной амниотической жидкостью.
Это было настоящим царством псайкеров. Зал был заполнен рабами и слугами Адептус Астра Телепатики, ухаживающими за своими беспомощными после изнуряющих ауто-сеансов хозяевами.
Чуть дальше – в самом конце пугающе гигантского Хорового Зала - находилось особое возвышение, на котором был установлен специальный железный трон, опутанный тысячами проводов. Кафедра Верховного Астропата. Здесь обычно восседал Ирациум. Отсюда он направлял психический потенциал своих братьев и сестре во время особо сложных ритуалов.
Брат-капитан Аргус никогда не утруждал свой разум бесплодными страхами и пересудами. Во главе своих Караульных он шел вперед, не сбавляя хода, и каждый встречный предпочитал побыстрее убраться с его пути. Целая вереница дронов-черепов увязалась за отрядом, безмолвно наблюдая, сканируя, запоминая.
Вскоре они достигли сети помещений, в которых уставшие после своих ежедневных обязанностей псайкеры очищали свой воспаленный разум медитациями, беспокойным сном или приемом пищи. Здесь же находились их личные кельи.
Астропаты всегда предпочитали уединение.
После десяти минут блужданий в полумраке, отряд разыскал небольшую каюту, служащую приютом для несчастного, назначенного на должность связующего между Караулом Смерти и хором астро-телепатов.
Выстрелом из мельтагана брат Брутус из Ночных Стражей обратил запертую дверь в шлак, и Аргус зашел в зловонное помещение.
- Мертв уже как минимум четыре часа, - констатировал Йормунг, принюхавшись.
- Где бра... где Феникс? - задал интересующий всех вопрос Кристо.
Сообщение отредактировал Horacio - Среда, 2011-12-28, 1:55:35
[Вторая палуба – Лазерет – Морг. 13:30] Кирена сжала кулак с такой силой, что побелели костяшки. Искусственное создание тварей, подобных этому ксеноморфу, было полнейшим безумием: канонесса прекрасно помнила многочисленные отчеты инквизиции о вторжениях тиранид. Еще лучше запомнила обрывки гало-записей, запечатавших столкновения с ордами Великого Пожирателя, когда целые планеты превращались в безжизненные пустыни, а предшествующая этому резня превосходила все то, что её пришлось пережить на Армагеддоне.
- Канонесса, у нас мало времени. За мной, - произнесла преоресса и, развернувшись на каблуках, зашагала к выходу из морга. Отряд сестер битвы расступился, пропуская её и Кирену.
На выходе из зала, Кирена краем глаза заметила Канво и инквизитора Рэм, уходящих назад в лазарет. Не без уважения она отметила, что инквизитор пришла на это собрание, не смотря на тяжелое физическое истощение, которое было видно даже несведущей в медицине Кирене. В конце концов, когда-то Акубатшами была сестрой битвы, и чтобы одолеть её, одного уродливого ксеноморфа, даже столь опасного, явно недостаточно.
[Переход со второй палубы на третью палубу. 13:35] Размышления Кирены прервал голос идущей рядом преорессы.
- Сестры Битвы! Объявляется общее построение перед ораторским подиумом. Всем быть в полном боевом облачении. Долорес убрала палец с вокс-передатчика, завершив сеанс связи. Некоторое время Сестры молчали, бредя по плохо освященному переходу между уровнями. - Кирена, – произнесла Агния, не поворачивая головы. – Предатель на корабле – астартес. И у нас нет никаких гарантий, что он действует в одиночку. Ты знаешь об особых директивах, и о том, как мы должны поступить в случае подобных осложнений. - Я помню о них, госпожа. Если это произойдет, мои сестры будут готовы и выполнят приказ без лишних колебаний.
И канонесса не лгала. Присутствие астартес на корабле не выводило её из себя, как многих последователей Экклезиархии – они сильные союзники и заслуживают уважения, но если в их сердцах угнездилась измена, Кирена не стает церемониться.
[Третья палуба. Кельи Сестер. 13.35-14.35]Тяжелые двери раскрылись перед идущими сестрами, и они вошли на третью палубу, залитую красным светом нескольких десятков ламп. Царившую внутри тишину нарушали лишь их шаги, отдававшиеся глухим эхом по опустевшим коридорам. Кирена знала, что все сестры уже собрались перед подиумом, ожидая появления командиров.
Покинув преорессу, она свернула в один из коридоров, оказавшись в оружейном зале Адепта Сороритас.
Это место кардинально отличалось от небольших келий сестер – оно было гораздо более просторным и полным всевозможных стеллажей и пустующих колб, где в мирное время покоилась силовая броня.
Перед лицом Кирены появился мигающий серво-череп, на мгновение ослепивший её вспышкой встроенной камеры.
- Личность установлена. Добро пожаловать в оружейный зал, госпожа Кирена Инсар. Ваш доспех отремонтирован и готов к использованию. Проследуйте на личную платформу, – голос сервитора был лишен и намека на эмоции. Если это существо когда-то и было человеком, то давно утратило разум, подчинившись простым алгоритмам, заложенным жрецами Бога-Машины.
Отмахнувшись от сервитора, словно от назойливой мухи, канонесса быстро зашагала в сторону одной из платформ.
Спустя мгновение рука женщины скользнула по приборной панели, привычным движением вводя идентификационный номер. Со слабым шипением колба разгерметизировалась и ушла куда-то вверх, открыв начищенные до блеска доспехи канонессы сестер битвы.
Броня других командиров всегда была украшена множеством геральдических символов, золотой окантовкой и, иногда, драгоценными камнями. Но Инсар не любила подобные безделушки, считая, что все выглядят одинаково, когда пытаются засунуть свои внутренности обратно в развороченный живот. Все, что украшало почетные доспехи канонессы – это лишь позолоченная инсигния, выгравированный Флёр де Люз и кроваво-красный плащ.
Кирена стянула рясу через голову и сняла теплые сапоги, вмиг почувствовав холод, царивший в этом месте. Несколько сервиторов, выкатившихся из углублений в стене, сняли с манекена поножи и соединили их вокруг тела канонессы. Вслед за ними, машины надели на неё массивный наспинник с силовым генератором, скрыв покрытую множеством шрамов спину. Надев тяжелые перчатки самостоятельно, Кирена несколько раз сжала и выпрямила ладони, почувствовав, как руки наливаются силой искусственных мышц. Закрепив сапоги, сервиторы отъехали в сторону, позволив канонессе самой надеть шлем.
На мгновение она погрузилась в темноту, а затем линзы засветились слабым красным светом и авточувства брони рассеяли мрак, царивший в оружейном зале.
[Третья палуба. Ораторский подиум. 16.30]- Сестры Битвы! Верные последователи Пресвятой Девы-Мученицы! – вещала с высоты кафедры преоресса Долорес Агния, – На этом корабле объявился изменник. Изменник, посмевший пролить кровь верных слуг Его! Изменник, который все еще жив и лишь одним своим существованием продолжает осквернять Бога-Императора! – Её мощный голос несся волной по стройным рядам Адепта Сороритас, и каждая из сестёр отчетливо ощущала его гипнотическую мощь.
Стоявшая по правую руку от преорессы Кирена внимательно всматривалась в глаза сестер и сквозь фанатичный блеск, увидела в них непоколебимую преданность и готовность сражаться с любым врагом. Она чувствовала, что эти воительницы, если того потребует долг, без колебаний последуют за Долорес в само Око Ужаса.
- Мы должны найти этого изменника и придать его справедливому суду!
Преоресса выдержала небольшую паузу, а затем кивнула Кирене, отходя в тень. Канонесса медленно взошла на кафедру, заняв место Долорес. Её руки сложились на груди в символе аквиллы, после чего все боевое крыло сестер битвы, как по команде, приклонило колени.
- А Spiritu Dominatus, Domine, libra nos, – произнесла Кирена.
И хор голосов ответил ей.
- От молний и бурь, Наш Император защищает нас. - От чумы, обмана, искушения и войны, Наш Император защищает нас. - От бича Кракена, Наш Император защищает нас. - От богохульства Падших, Наш Император защищает нас. - От порождения демонов, Наш Император защищает нас. - От проклятия мутанта, Наш Император защищает нас. - A morte perpetua, Domine, libra nos.
Голоса Кирены и других сестер зазвучали в унисон, заполнив собой все пространство вокруг ораторского подиума.
- За то, что они приносят только смерть. - За то, что они никого не щадят, - За то, что они никого не прощают, - Мы молим Тебя, уничтожь их. - Domine, libra nos. – Произнесла канонесса и настала тишина.
Она расцепила руки и подняла голову, а вслед за ней, встали с колен и другие сестры. Теперь они были готовы.
Сообщение отредактировал Rorschach - Понедельник, 2012-01-02, 7:36:05
