Мир грез. Различные фильмы, описания, рассказы повествуют нам о разных вещах. Кто то видит будущее во сне, кто то видит прошлое. Кто-то говорит, что Царство Морфея похоже на место населенное демонами, а кто- то ангелами. Кто-то рисует Мир Грез ландшафтом, где некий безумец в абсолютном хаосе нагромоздил ярость и покладистость, добро и зло, наслаждение и разочарование. Неизвестно чем является Мир Грез, но остается фактом что он важен для всех. Каждый в нем находит и видит отражение себя, своих мечт, своего прошлого, будущего и самое главное настоящее. А чем же он станет для Вас?
Алекс спал в общей каюте, где расположился отряд Гамма. Эсминец "Адвенчер" летел сквозь варп к планете Тестамент. Одной из тех вещей, которые Алекс не любил, были сны во время варп прыжков. Многие сны и кошмары, знакомые раньше, искажались до неузнаваемости. Сейчас он беспокойно ворочался во сне...
Вокруг были горы и ущелья. В сиреневом небе полыхали сети молний. Он вновь бежал по тропам Корлиона 5, планеты, где он потерял много своих друзей. Алекс не оборачивался, но знал, что за ним что-то гналось. Вот впереди овраг, прыжок и Алекс, едва не сорвавшись, продолжил свой забег по узкой горной тропинке. Поворот, еще поворот, и гвардеец выбежал на скальную площадку, расположенную возле водопада. Место, где когда-то погибли его друзья. Выскочил и остолбенел. На площадке, усевшись в круг, было семь фигур в рваной униформе 532-го Эдельвейского. Алекс ошарашенно потряс головой, а одна из фигур подняла голову. - Эй Алекс! Ну наконец-то ты явился. А мы тебя уже давно ждем. - раздался до боли знакомый голос. Голос Грегори Тэйла, лучшего друга детства и соратника Алекса. - Действительно Алекс, не прилично заставлять нас ждать. - с наигранной суровостью откликнулась другая фигура голосом Олега Шангина, радиста их отделения в той высадке. Сколько сержант не пытался, он не мог разглядеть лиц. Все скрывали тени. - Вижу ты ведешь за собой еще гостей. - произнесла очередная фигура голосом Хайта Суоми. - Так то у нас мало времени. - - Мало времени до чего? - вновь овладел даром речи Алекс. - Скоро узнаешь - ответил Грегори. - сейчас тебе надо кое-что выслушать и запомнить. - Я весь внимание. - Алекс прислушался к шуму погони за спиной. Там раздавались нечеловеческие смех, рев, стоны. - Твоя душа начинает привлекать демонов, а то что ты устроил на Эридне, побуждает их уничтожить тебя поскорее. - Олег встал и подвел Алекса к Краю площадки так, чтобы тени друзей закрывали Алекса от входа на площадку. - А ты нужен живым. Такого олуха еще поискать. - все рассмеялись. - Шутки шутками, но нашему Алексу нужно дальше жить и портить жизнь врагам Империума - сообщил молчавший доселе Андрей Хиларт. - Ты скоро прибудешь к своему следующему приключению, и тебя ждут серьезные испытания. Не скажу, что тебе придется спасать миры. Но попотеть придется. От этого зависит твоя будущая судьба. - тем временем звуки погони приблизились и издавались из-за поворота. - Вот блин. - Алекс поднял лазган. - Бесполезно, Алекс. Твое оружие тут бессильно. - с усмешкой произнес Хайт. Тем временем все семь теней гвардейцев встали и приготовили свое оружие. - А вот наше справится. Но надолго мы их не задержим. - - И как мне отсюда уйти? - Алекс огляделся. На площадку выскочило несколько существ крайне безобразного и отталкивающего вида. Тени гвардейцев вступили с ними в схватку. - Так же как и тогда, Алекс. Так же как и тогда... - донесся до гвардейца утихающий голос Грегори. - Так же как и тогда?. Надеюсь я правильно понял. - пронеслось в голове Алекса, когда он разбежался и прыгнул вниз, в бурлящую воду внизу водопада.
- ААААААААААААААААААААААААААА - - Алекс, проснись!!! - Алекс очнулся от того, что его трясли за плечо. Над ним склонился Ганс Штаудтайн, лайкарнец, соратник по отряду Гамма. Все остальные члены отряда вопросительно смотрели на своего командира. - Ничего ребята. Просто кошмар. Извините. - Алекс потер пальцами свои виски. - В Варпе редко какой сон бывает просто кошмаром, сэр.. лучше сходите к капеллану. - промолвил Патрик Хендерсон, кадианец и Кас'Ркин -Угу так и сделаю. - Алекс поднялся и под внимательными взглядами подчиненных вышел из каюты. К капеллану он решил зайти позже, а пока можно просто прогуляться по коридорам эсминца....
Сообщение отредактировал SGT-ALEXEY - Понедельник, 2012-01-02, 6:46:02
Вдоль покрытых лезвиями стен Крепости Гидры поднималось зловоние немытых тел людей. В воздухе повис электрический привкус ужасного Хаоса. Я лежал на операционном столе. Иглы вставленные в мою плоть спины, вводят жидкости в мой позвоночный столб. Я кричал от невыносимой боли. Герметичные переборки зашипели, когда укреплённые зеленые двери раскрылись с громким звуком. Я услышал шаги. Они были тяжёлыми для человека.
Двухметровый гигант в темно-синих силовых доспехах Адептус Астартес медленно вошел в комнату. Он смотрел на меня сверху вниз. Рогатый шлем с кроваво-красными линзами скрывал его лицо. Я знал кто он. Он был Космодесантником. На его правом наплечнике красовалась эмблема в виде злобного трехголового дракона из древних времен Терры. Воин Астартес держал короткий черный болтер в правой руке. «Кто ты?», - тихо спросил я у гиганта. Едкая слюна стекает с моих губ, шипя в месте приземления и въедается в металический пол. Космодесантник сжал в кулак правую ладонь. Я слышал, как гудят его сервомоторы в каждом суставе. «Я - Альфарий», - ответил Космодесантник. Его голос был сух и практически без эмоций. «А ты Брон. Бывший солдат Имперской Гвардии. Бывший Белый Щит.» «Я солдат Бога-Императора» . «Ты был им когда-то. Но сейчас ты раб Альфа-Легиона. Мы превратим тебя в наше орудие против ложных правителей Терры». - мрачно ответил Астартес. Я почуствовал новую боль в голове. Я слышал как мое сердце замедлялось и останавливалось. Последние что я увидел, была огромная трехголовая зеленая Гидра с огромными острыми клыками и злобными кроваво-красными глазами. Демоническое чудовище пожирала мое тело. Может, это был мой сон? Нет. Для меня это была реальность.
Сообщение отредактировал Perturabon - Воскресенье, 2012-01-01, 8:04:50
Первым что я увидел, когда очнулся, было кроваво красное небо, действительность медленно приходящая в голову была болезненной.
Шлем лежал в нескольких метрах от меня и был искорежен до неузнаваемости, а сама броня сильно повреждена. Встав, я поднял валяющееся недалеко оружие.
Где я и что за мир вокруг? Вопрос, на который не было ответа.
Мир был опустошен и словно мертв из нутрии, даже воздух словно был наполнен смертью и если бы не мои сверхлегкие, быть может, я бы уже умер.
Вниз по склону виднелся огромный улей больше похожий на царство смерти.
Тишина, она была словно смерть, мир полный тишины которую нарушали лишь сердцебиение и скрежет поврежденных доспехов. Разве возможна такая тишина? Звук ветра? Есть ли он? – нет, здесь нет ветра, словно вакуум небытия и странное, непонятное чувство успокоения, отрешенность, ясность мыслей.
Шагая к улью уродливый лик планеты, открывался мне все больше в своем ужасном великолепии, он был истерзан, земля была словно измученна паразитом, везде были огромные воронки, и трещины глубину которых не могли увидеть мои глаза.
Улей был явно имперским, но не было, ни одного признака, что там есть хоть что то живое. Через время когда я наконец добрался до предместья все что я увидел это пустые ветхие дома и комплексы которым возможно тысячи лет. Ни одной живой души, ни одного звука, словно это все нереально и находится в другом измерении.
Чем глубже я входил в улей тем больше понимал сколь величественен он был раньше, эта планета определенно была центром торговли как минимум сектора, а может и нескольких. Эта абсолютная тишина начинала опустошать душу, словно она вытекала из тела.
Идя по улицам я видел здания столь же опустошенные и ветхие, как и в пригороде, архитектура была великолепной. Губернатор явно не жалел денег на улей. Но даже эта изящная красота померкла.
Что уничтожило столь прекрасный мир? И где хотя бы скелеты тех миллионов мужчин и женщин что здесь жили?
Что то во всем этом было знакомо, словно я где то видел этот улей прежде. Путешествие продолжалось уже больше двух часов, но я так и не увидел нечего кроме опустошенности, даже в транспорте, который стоял, то тут, то там духи машин были явно мертвы, а сам транспорт покрыт толстым слоем пыли.
Иногда начинало казаться, что я сам нереален, меня нет, я не существую. Единственное что доказывало мое существование это мысли и мое тело, закованное в доспех.
Это становилось невыносимым, я начинал чувствовать себя все хуже и хуже, по показателям доспеха со мной все было нормально, но на деле я словно умирал.
- Брат Видий оторвет мне голову, если из-за меня и система доспеха еще испортилась – подумал я.
Но где он? Где хоть кто то из братьев? Здесь лишь я и эта удушающая пустота, пустота в каждом миллиметре этого мира, невыносимая, неправильная, но самое страшное, что этот мир мне знаком хоть пока я и не помню, откуда и где я его видел.
На мгновение я увидел, какое то движение в пятистах метрах от меня, это был женский силуэт в роскошном белоснежном платье, какие в древней Терре было принято одевать для свадьбы. Но она исчезла так, же быстро, как и появилась. Это был первый признак хоть чего то живого потому я даже не сразу понял, что бегу в направлении, где видел ее.
Пустота, ветхий опустошенный квартал, который был таким же мертвым, как и сотни до этого и не следа той девушки.
И опять, словно из неоткуда возник ее силуэт на границе моего бокового зрения, снова в пятистах метрах, и снова я пытался добежать и так же как и прежде я видел пустые кварталы, это продолжалось еще несколько раз. Мне это уже начинало казаться глупостью, ведь она не может быть реальной, это невозможно.
На этот раз она не убегала и не двигалась, она стояла в пятистах метрах от меня и со взглядом полным грусти и боли смотрела мне прямо в глаза. Внезапно позади меня послышался быстрый бег, я развернулся в изготовке для стрельбы, но увидел лишь пустоту полную тишины и забвения.
Развернувшись, я потерял дар речи, она была лишь немного меньше меня ростом настолько красивая, что во мне пробудились чувства, которые не присущи астартес, это было что то незнакомое мне. Она стояла практически вплотную и все так же смотрела мне прямо в глаза но в этот раз ее лицо не выдавало эмоций. Ее светлкаштановые волосы были длиной до груди, лицо выдавало прекрасные аристократические черты, которые были настолько идеальны, что это даже ранило глаза от невозможности созерцать этот идеал красоты, но ее карие глаза были столь, их красоту невозможно описать, но от них невозможно было отвести взгляд, они пленили меня. Она опустила взгляд на мой нагрудник от чего я испытал практически физическую боль и движением неуловимым даже для моего зрения дотронулась своей рукой до аквиллы пристально рассматривая ее и обводя рукой контуры. Еще большей неожиданностью было когда она облокотила свою голову на мою грудь прижавшись к аквилле словно ребенок тянущийся к отцу.
Я не мог пошевелиться или сказать хоть слово, столь сильно я был пленен ею. Я не знаю, сколько мы так простояли, но время потеряло для меня счет, пустота вокруг словно растворилась, эта.. этот ангел стала всем для меня, целым миром кроме которого я больше нечего не видел, от нее исходила непонятная сила, от которой мир вокруг становился светлее, я чувствовал согревающее меня тепло и жизнь, которая переполняла меня.
Подняв голову она посмотрела на меня с улыбкой наполненной такой любви и света что мне понадобились все мои силы чтобы сохранить равновесие и не упасть в бессознательность. Нежным прикосновением она взяла меня за руку и повела, я не мог сопротивляться, вне зависимости от моего разума тело само шло за ней словно марионетка. Мы шли весьма долго постоянно поднимаясь к верхним секторам улья но я не замечал нечего вокруг, она была всем моим миром.
Через время мы уже были в самой высокой башне на верху улья стоя на широком большом балконе, она подвел меня к краю, где открывался широкий горный массив. Она обняла меня и смотрела с улыбкой в даль, в горы. Внезапно почувствовав свободу я с неохотой перестал смотреть на нее, чтобы проследить за ее взглядом. Вдалеке был дворец неописуемых размеров, он покрывал целые горные массивы, на его стенах были сильные увечья, целые секции стен были обвалены. Он был словно человек, разодранный свирепым хищником который получал удовольствие от расправы над своей жертвой. Этот дворец, несмотря на свое великолепие, был таким же мертвым и пустым, как и этот улей, в нем не было жизни, была лишь пустота и смерть.
Смотря на дворец в моей памяти начали всплывать воспоминания и…. от ужаса мои сердца остановились.
Проснувшись в холодном поту, я жадно глотал воздух, мои сердца колотились как ненормальные, тело трясло. Придя в себя, я включил свет и встал с кровати, роскошные и громадные апартаменты которые капитан Парфус выделил мне были не уютны и не привычны к строгому образу жизни астартес. В доль стен висели полотна из серии картин одного из лучших художников Ультрамара посвященные Святой Терре, Парфус как то рассказывал что для их написания художник даже осуществил паломничество к Терре.
Не столько из увлеченности работами сколько для того чтобы успокоиться я начал рассматривать их. На работах был изображен один из Терранских ульев полный жизни и людей, спешащих по своим делам, чудесная архитектура, которая завораживала взгляд, жизнь, улей был переполнен ею. Чем дольше я смотрел на полотна, тем сильнее во мне нарастало чувство тревоги. Перейдя к последнему полотну еще не оправившейся от приснившегося ужаса я едва не потерял равновесие от увиденного. На балконе высочайшего шпиля улья стояла прекрасная девушка в белоснежном наряде с улыбкой смотрящая вдаль на дворец Императора, покрытый неописуемой красотой и величием.
Сообщение отредактировал Mark - Вторник, 2012-01-03, 2:45:37
- Атличная-атлична. Моя мичта все ближе и ближе. - Пророкотал Долбанутый, прохаживаясь вдоль огромной полки, которая занимала целую стену его лаборатории. Содержимое волки могло бы удивить любого, увидел бы сейчаас Мэддока кто-нибудь. По всей длине полки стояли разнокалиберные банки, внутри которых, в мутноватой жиже плавали человеческие органы, да и не только человеческие. Внутренности Эльдаров, Космических Десантников, солдат Империи Тау, и отдельно от всех стояли органы Орков, Гротов и Сквигов. Все по отдельности, каждый орган в своей банке. - Скока же я всиго узнаю... - Мечтательно забормотал Моргузк. - Можит когда-нибудь пайму всех их.
Но тут раздался звук, как будто кто-то с упорством добит по пустой кастрюле огромным гаечным ключом. Это означало что в лабороторию Мэддока пришел новый клиент. Отвернувшись от своей коллекции, Орк поковылял к входной двери, грохоча по металлическому полу своим протезом, что он сам себе пришил, когда ему оторвала ногу огромная Банка Хаоситов своей клешней.
Но на пороге не стоял очередной Орк, которой во время разборок потерял руку или часть черепа. На Мэддока смотрел огромный Космический Десантник Хаоса, при чем, Могзвук уверен что уже однажды видел его. Он был в огромных силовых доспехах цвета крови, почти по всех местах его брони висели черепа, куски человеческой кожи и шипы и кусочки бумажек, исписанных странными письменами. . Его небольшие рудиментарные рога и нечеловеческие глаза уставились на Мэддока.
- Ну и кто ты такой. - Решил нарушить молчание Моргузк, пытаясь одновременно вспомнить и решить что делать. - Че ка мне приперся. Таким как ты я ниче не латаю. - Акртар-Миферртум-Икламар. - Промолвил незнакомец. - Ты знаешь кто я такой, и я помню тебя.
Его пустые глаза вспыхнули огнем, и наконец Моргузк сложил все в своем мозгу и вспомнил его.
- Да ты...тот, ну который был главный у Парней Хаоса там, на Интуриасе, каторые ходили и все врем кричали чета про Хаус, и какого-то там Лургара... - Лоргара, идиот. - Прошипел Хаосит. - Да мне пливать, как вашего Босса зовут. - Ответил Мэддок и сделал шаг назад. - Я до сих пор помню твой махач с наши Боссом. Он неплохо тебе тогда вдарил. Тока че те надо?! Вали отсюда. - Дха’Даос... - Сказал Слуга Хаоса делая шаг, Мэддок отступил дальше. - Ты в царстве Вечности. Прими это.
После этих слов свет в глаза Орка померк, и он почувствовал что падает.
Моргзук открыл глаза и понял что она находиться в самом центре сражения между Орками и полком Имперских Гвардейцев. Но Мэддок сразу напрягся, сразу узнавая в них солдат Полков с планеты Армагеддон. Той самой планеты, что он покинул совсем недавно.
- Да что такое тварит... - Только начал говорить Могрзук, как земля содрогнулась.
Это за зеленым морем Орков появился Гаргант. Да что там, Мегагаргант! Огромная машина разрушения, металлическое воплощение Горки и Морки. Его тень накрыла сражающихся, словно букашек. Не смотря на то что, солдаты Стального Легиона Армагеддона были закаленными бойцами, они сразу поняли что им не совладать с этой громадой. А Орки наоборот приободрились, из тысяч глоток Зеленокожих вырвалось:
- ВААААААААААААААААААААААААГХ!!!
Но буквально через минуту, практически такой же грохот раздался из-за позиций Имперской Гвардии, и грозно сверкая в утреннем солнце, появился Титан класса "Полководец". На добрую минуту сражение полностью затихло, когда два гиганта, стояли и смотрели друг на друга. Но потом, словно по мановению чьей-то руки, сражение началось с новой силой. Орки вновь пошли в атаку на Имперские позиции, а Титан и Гаргант изготовили свои орудия для сражения.
Неожиданно Мэддок заметил на голове Мегагарганте стоит огромная фигура, от чьей головы шли блики. Он узнал кто это. Величайший Орк во Вселенной. МегаВарбосс всех Орков на Армагеддоне. Газкулл Тракка. Но не смотря на жажду битвы, что вспыхнула в Моргзуке, он поимал что еще месяц назад он только отбыл с Планеты-Вечная ризня, как называли Армагеддон Орки. Что это?! Но Мэддок решил больше не забивать себе голову пустыми мыслями и ринулся в сражения, вливаясь в огромный и неостановимый ВАААГХ! что сомнет весь Армагеддон!
- ХИХИХИХИХИХИ!!! КТО Ж ХОЧЕТ МАЕЙ ПИЛЫ??? - Проорал Долбанутый, активируя свою "лечилу". - ВСЕХ ВЫЛЕЧУ! ЫХЫХЫХ!!!
Сообщение отредактировал SEQFER - Вторник, 2012-01-03, 0:47:29
Три дня пути в конец измотали бы кого угодно. Ни сна, ни долгих привалов, лишь краткие остановки на перекус. И теперь сырая пещера казалась, чуть ли не уютней родного дома. Юная Банши сидела у костра, прижимая к себе меч, покоившийся в самодельных ножнах. Гарда, как и ножны, была обмотана лоскутами старой ткани, чтобы сокрыть изящную и богатую инкрустацию. Кеарнайт смотрела в огонь, прокручивая последние события в голове. Как бы она не отрицала, но в глубине её души жил страх, который рос. Сама того не замечая Кира «провалилась» в сон.
Пред её глазами предстал родной Ультвэ. Широкая зала, которая была эльдар разного возраста. Особенно много было здесь детей. Они играли. Играли в салки. Взрослые также принимали участие. Но что-то здесь было не так. Мир вокруг был серым, будто из него украли все цвета. Взглянув на свои руки, Кира поняла, что только она сохранила цвета. Оглядываясь вокруг, она пыталась найти хоть кого-то, кто не потерял цветов. Сама не понимая зачем. И вдруг, сотни сородичей обратили взор на нее. Все эльдар были лишены глаз, а из пустых глазниц текла черная кровь. Она чувствовала, будто сама её сущность распадается в пыль.
- НЕТ! – вскрикнула Кеарнайт.
На что призраки ответили истошным воплем боли. Вопль рвал реальность, которая распадалась мириадами осколков. Внезапно Банши оказалась в абсолютной пустоте, но ненадолго. Окружающее пространство начало искажаться и обретать багрово-серые тона. Неведомая сила рванула её в этот вихрь безумия. Она проносилась мимо картин прошлого, которые были ей знакомы, но некоторые она не знала. В конце концов, её выбросило на поле перед каким-то огромным городом. Подсознание подсказывало, что это один из мегаполисов Тестамента. Но в поле она была не одна, были и другие. Люди, тау, круут, орк, десантник и эльдары, которые стояли у врат в паутину. Орк расставлял банки с непонятным содержимым по полкам, которые, казалось, висели в воздухе. Один гвардеец наматывал веревку на руку, готовясь упаковать её в рюкзак. Был молодой человек, чьё лицо сокрыто непроницаемой дымкой, сквозь которую были видны только зеленые глаза. Был человек-машина, копавшийся в куче непонятных деталей, и не обращавшему внимания ни на что или кого. Под сенью одного единственного дерева скрывался человек, вокруг которого все живо погибало и обращалось в прах. Пред алтарем склонившись, молился гигант в силовых доспехах. Был еще один гигант, но совсем не благородный, а наоборот всячески отталкивающий. Казалось, что его заботило только содержимое тарелки. В сторонке стоял экзоскелет Тау и высокий, птичьей наружности, гуманоид. Было еще два человека, которых никак не удавалось рассмотреть. Но их души были абсолютно противоположны – лед и пламень. За всеми ними стояла красивая девушка в броне, которая держала руку на изящной сабле, и благородного вида мужчина.
Эльдары стояли напротив разношерстной компании. Кира шагнула к сородичам, так как всей душой желала закончить этот кошмар. Но внезапно, они исчезли. С небес полился кровавый дождь.
В её сознании прозвучал незнакомый голос. – Рано. Еще не все.
Над полем нависла тень, которая вытягивала из глубин души первобытный ужас.
Кеарнайт проснулась с криком, выхватывая меч из ножен. Но в пещере, кроме нее никого не было. Это был сон. Только сон. Но осознание этого, не приносило спокойствия.
Мощный взрыв тяжелого 203-мм гаубичного снаряда выдергивает рядового 3453-4678-76531-48 из забытья. Открывая глаза и осматриваясь, он видит вокруг себя других бойцов 65-ого осадного полка корпуса смерти Крига, готовящихся отразить массированную атаку неприятеля.
Слева от него рядовой 7585-4211-74231-55 и 3213-6545-31456-21 выкатывают на передний край траншеи спаренный тяжелый болтер модели XI, производимой лишь на Криге. Он выкрашен в темно-серый цвет, а на корпусе выбит идентификационный номер – 455\12-66, почти такой же, какой носит каждый солдат. Орудие изрыгает поток реактивных снарядов, и звук стрельбы напоминает 3453-4678-76531-48 рычание карнфлекса. Летящие болты исчезают где-то за дымовой завесой, наверняка находя цель.
Небольшой пороховой заряд разгоняет болтер до 210-220 м/с. Этого вполне достаточно, что бы пробить панцирный нагрудник, или другую подобную защиту. Когда адаманитовый наконечник такого болта прошивает броню, он, крутясь, уходит глубоко в тело, наматывая на себя мышцы и вены, а затем разрывается, зачастую отрывая руку и всегда оставляя после себя в теле глубокий кратер. Это действительно больно.
Отвернувшись пулеметного расчета, 3453-4678-76531-48 поднимает прислоненный к стене траншеи лазган Люций no.98, с прикрученным штык-палашем длинной почти полметра. Проверив надежно ли закреплена батарея на 25 выстрелов, криговец берет оружие наизготовку и наблюдает за дымовой завесой.
3453-4678-76531-48 дышит равномерно, его закаленный разум чист, а руки не дрожат и крепко сжимают приписанный ему лазган.
Чудовищный артиллерийский обстрел стихает в один миг, словно кто-то просто выключил его. Повисает гнетущая тишина, нарушаемая лишь редким топотом кованых сапог и стонами раненных бойцов корпуса смерти.
Спустя 26 секунд в дымовой завесе начинают угадываться чьи-то призрачные силуэты, а спустя еще 1 секунду, 14 отделение дает первый залп.
Когда красные лучи лазганов прошивают завесу, призраки начинают кричать. Спустя еще секунду, вопли заглушаются раскатами 160-мм мортир 22-ого артиллерийского батальона.
Между выстрелами у противника есть примерно минута, что бы войти в мертвую зону, где они, возможно, будут в недосягаемости. Конечно, если лейтенант 3732-4663-4222-Герхард, не решит вызвать огонь на себя. Случись это, их линия обороны превратиться в ничто за несколько залпов, похоронив под 2-х метровым слоем земли искалеченные тела сражающихся там солдат.
И враги устремляются в атаку. Десять из них почти сразу запутываются в колючей проволоке и начинают вопить, когда бритвенно-острые лезвия вонзаются в их плоть, рассекая кости и сухожилия словно масло. Трепыхаясь от боли, они лишь сильнее запутываются в капкане, и вскоре затихают.
В траншее криговцев разрываются гранаты, и металлические осколки вонзаются в плоть тех, кто не стал искать укрытие. Наконец, врагу удается достигнуть окопов. Скользя по рыхлой земле, они буквально скатываются вниз, где их уже ждут оставшиеся бойцы корпуса смерти с примкнутыми штыками. Крики врагов полны ужаса, но адреналин подстегивает их.
3453-4678-76531-48 раскраивает череп прикладом первому из них и тот падает на землю. Удар, еще удар. Истошный вопль. Удар, удар, мерзкий хруст костей. Крики становятся всхлипами, всхлипы – слабым бульканьем. Теперь все.
Развернувшись, 3453-4678-76531-48 дает короткий выстрел в нового противника. Ноги того подкашиваются и он падает на колени. Его пробитая грудь дымиться.
Тем временем, расчет тяжелого болтера 455\12-66 перестает вести огонь. Высовываясь из-за железного щитка, капрал 3213-6545-31456-21 продолжает стрелять из табельного лаз-пистолета. Но ослепительно яркий синий шар разрезает непроглядную завесу и врезается в ставшее бесполезным орудие. Болтер и его расчет исчезают в ослепительной вспышке. Не остается даже тел.
Пригнувшись, 3453-4678-76531-48 бежит через заваленную телами траншею, пытаясь что-то найти. Наконец он видит тело гренадера 8832-3299-17772-34. Криговец срывает с его плеча кожаный подсумок и среди осколочных гранат модели r-2, находит одну мелт-бомбу весом в 4,5 кг.
Когда 3453-4678-76531-48 достигает позиции болтерного расчета, прямо на него выезжает 105-ти тонный “Малкадор”, в сопровождении группы тяжелой пехоты из 8 солдат.
12 цилиндровый двигатель HL330 разгоняет эту машину до 25-ти км\ч, но сейчас скорость не превышает и 10. Его тяжелая пушка была заменена на более мощное плазменное орудие, не предусмотренное Стандартной шаблонной конструкцией.
Траки “Малкадора” разрывают остатки колючей проволоки и вдавливают в грунт тела мертвых солдат. В образовавшуюся брешь устремляется пехота. Танк проходит прямо над головой 3453-4678-76531-48, осыпая его комьями земли. Стены транши начинают осыпаться, но танк благополучно переезжает на другую сторону.
Вырывая предохранительное кольцо, 3453-4678-76531-48 слышит слабое шипение и бросается к “Малкадору”, ведущему огонь из спаренных тяжелых стабберов, расположенных по бокам. Пули разрывают на части остатки 14-ого отделения.
Когда магниты мелт-мобы закрепляются на топливном баке танка, 3453-4678-76531-48 чувствует, как ему в спину вонзается несколько разрывных патронов . Поначалу он ощущает лишь холод, а затем падает на землю, поднимая облако пыли.
Мелт-бомба детанирует, выпуская мощную кумулятивную струю. Она быстро переходит в энергию давления, равную 1-2 млн.кг на квадратный сантиметр брони. В результате металл начинает растекаться, лишая защиты топливные баки. “Малкадор” вспыхивает как дуло огнемета, а спустя семь секунд детонирует боекомплект, вмиг убивая остатки экипажа. Башня танка подлетает высоко вверх, а затем с грохотом падает рядом с дымящимся корпусом.
Сквозь запотевшие линзы противогаза, 3453-4678-76531-48 видит контратаку 22-го и 23-его отделения гренадеров, при поддержке нескольких танков Леман Расс класса «Аннигилятор». Они врезаются в строй неприятеля, вмиг ломая его и расстреливая выживших из турброразрядных хеллганов.
3453-4678-76531-48 лежит в луже собственной крови, но продолжает стрелять в спину отступающим противникам. Через несколько залпов, энергетическая батарея полностью разрежается и криговец наконец выпускает оружие из рук. Когда его глаза готовы закрыться в последний раз, он видит склонившегося над ним квартимейстера со штык-ножом в руках. Он бегло осматривает раны 3453-4678-76531-48, а затем качает головой.
По крайней мере, он выполнил приказ. А значит, все это было не зря.
Стальное лезвие легко прошло сквозь плотный противогаз.
Теперь темнота.
Сообщение отредактировал Rorschach - Суббота, 2012-01-07, 9:36:18
Обида, злость, амбиции. Они посмели взять его, гениального механика, на должность младшего техника. Да он уже мог потягаться в навыках с опытным техножрецом! «Не было других свободных мест»,– отнекивался связной, да и выбирать особо не приходилось, учитывая висящих на хвосте арбитров. Но младший техник? Это почти матрос, почти раб… - Эй, крысы слушать сюда,– отвлек его от мысли бригадный старшина,– у нас третье кольцо охлаждения барахлит. Я его отключил пока и иду внутрь проверить чо да как, а вы чтоб до терминала управления ни ногой – знаю я вас, криворуких, еще сварите меня там, тыкая наугад по непонятным рунам. «С другой стороны»,– подумал Руфус, доставая из-под складок рабочей робы беспроводной дата-порт,– «свободные вакансии – дело наживное»
Первый абордаж. В одной руке гаечный ключ, в другой – автопистолет, под робой – самодельная броня из прессованной жести. Нервы шалили, даже невзирая на принятый стимулятор, но прораб смены должен всегда выглядеть уверено, так что Руфус постарался принять соответствующее выражение лица. Вот челнок со скрежетом врезается в борт вражеского корабля, носовая мельта-пушка завывая пробивает дыру в корпусе, рампа падает на горячий пол, и пираты с криком несутся по тоннелю. Руфус не спешит вперед – пусть остальные глупо гибнут, нарвавшись на засады, мины или турели, он же все-таки командир, и не пользоваться преимуществами своего статуса было бы просто глупо. Внезапно в стене опустилась переборка и прямо на него из тьмы бокового технического прохода выскочил один из защитников – такой же матрос или, может, техник, как и все, его подчиненные, но в оранжевой, а не черной одежде. На мысли времени не было, Руфус словно извне наблюдал, как его тело почти мгновенно останавливается, как рука заносит ключ, как медленно, словно время застыло, головка ключа врезается в голову и трещат сминаемые чудовищной инерцией кости черепа. А потом время вернулось, и прежде чем вражеский матрос упал на землю, Руфус уже выпустил очередь в тоннель, из которого тот выбежал. - Первая кровь!– воодушевленно заорали пираты,– первая кровь за прорабом! «Пожалуй, я могу к такой жизни привыкнуть»,– подумал Руфус, поудобнее перехватывая окровавленный ключ.
Свободный порт. Громкое название для разваливающейся торговой станции посреди пустого космоса, но здесь по крайней мере можно продать награбленное и тут же спустить все деньги на выпивку со шлюхами, чем сейчас и занимается большая часть команды. Но не Руфус. Руфус попал в рай – здесь, на краю вселенной вещи, за которые любой механикум убил бы близкого коллегу, продавались за бесценок людьми, которые даже не подозревали, что за сокровища в их руках. Кристаллы данных, планшеты с древними трактатами, даже археотех, все это пылилось на складах и владельцы чуть ли не сами приплачивали за то, чтобы кто-нибудь избавил их от «бесполезной рухляди». Казалось, если хорошо копнуть, на этой станции можно найти даже целый СШК. Дослужись он даже до фабрикатора на Маркабе, подобных реликвий ему все равно бы не видать.
Перестрелка с орочьими фрибутьерами. Одна из стен генераториума взрывается и вылетает в открытый космос, закипающая от взрывной декомпрессии кровь разрывает ближайших к пробоине людей в клочья, а поток воздуха тут же выбрасывает их останки наружу, прежде чем аварийная переборка герметизирует отсек. Подсоединенный мехадендритом к реактору Руфус не обращает внимания на потери – он глава машинной палубы, на его плечах ответственность за распределение энергии в двигателе, мелочами пусть занимаются прорабы. Сердце корабля стонет и раскаляется от немыслимой нагрузки. Двигатели, щиты, орудия, все системы просят о дополнительном питании, и лишь благодаря знаниям и опыту Руфусу удается балансировать на грани стабильности так, чтобы «Сладкая Доля» смогла показать всё что может и еще немного. Только его заслуга, только его умение. А Омниссии пусть молятся неучи, не понимающие смысла собственных действий. В такие моменты он счастлив как никогда.
Магнитные замки на его бионических лапах и сапогах его штурмовой команды лязгают по потолку ангара, но ксеносы, прижавшие других пиратов огнем в десяти метрах внизу не слышат их за шумом перестрелки. Броня Бариона придает новой уверенности, его фибромышцы и серворуки – сил, бесценный топор Омниссии закреплен на бедре, ожидая резни. По его команде пираты закрепляют тросы, в то время как сам Руфус просто переворачивается ногами вниз, держась за потолок мощными серворуками. «Пошли!»,- командует он по воксу и тут же двадцать головорезов спускаются в ряды тау, орудуя тяжелыми саблями и дробовиками. Сам он просто спрыгивает, буквально раздавив при приземлении одного из ксеносов – новые ноги могли с легкостью выдержать такие перегрузки. С искрящимся силовым топором в одной руке, и пистолетом в другой, Руфус косит закованных в желтую броню тау как траву, тем более, что когда доходит до рукопашной, бойцы из них хуже чем из гретчинов. Когда подавляющий огонь импульсных ружей прекратился, и остальные пираты присоединились к резне, тау начали кричать на ломаном готике, что они сдаются, но пленники «Сладкой Доле» были не нужны, да и рабы из синемордых выходят на редкость плохие.
Корабль был обречен, пожар, уже погашенный матросами, повредил реактор. Суеверные техножрецы сказали бы по этому поводу какую-то чушь про умерший Дух Машины, Руфусу было достаточно более прагматичного термина: «катастрофические повреждения». - Это Мусорщик,- донеслось из динамиков громкой связи,- у нас серьезное повреждение, реактор вот-вот взорвется, объявляю общую эвакуацию. Он поставил это сообщение на трехминутную задержку, и сам к тому времени, как оно прозвучало, уже добегал до своей спасательной капсулы. Тем не менее, там уже собралась изрядная толпа желающих спастись, и в попытках добраться до шлюза они не брезговали пустить кровь. «Надо было поставить пять минут»,– подумал Руфус, снимая с бедра и активируя топор.
Инфодиски в его груди прекратили свое вращение, воспоминания о жизни на пиратском корабле перестали поступать в мозг. Жизнь на «Сладкой Доле» была иногда тяжелой, иногда несправедливой, иногда скучной, но светлых полос всё же было значительно больше. Впервые он ступил на ее борт глупым и хлипким мешком костей, уверенным в своих, как теперь видится, ничтожных силах, считающим, что всё знает о машинах. Теперь, наблюдая из иллюминатора за разлетающимися обломками своего бывшего дома, он несет в себе знания, которым позавидовал бы иной архимагос, и тело его состоит из совершенных механизмов, вместо слабой плоти. Впереди его ждет Тестамент – планета в имперской блокаде, вероятно, захваченная еретиками или ксеносами, что может стать проблемой. Но эту проблему предстоит решать еще нескоро – пятьсот часов, срок длинный, можно еще разок вернуться на аллею воспоминаний.
Сообщение отредактировал Doomrider - Понедельник, 2012-01-02, 9:11:30
Кунас`Нан осматривал остатки своей амуниции. Сигнальных вспышек не осталось, три батареи для карабина и одна граната. Сам карабин выглядел паршиво после стычки с гвардейцами. Вмятина на прикладе, облезлая краска и стершийся символ родного септа, отлично демонстрировали условия постоянных стычек с имперцами. Броня выглядела и того хуже. В паре мест куски нанокристаллического металла буквально откололись, и был виден слой термоустойчивого полиэтилена. Визор работал с сильными помехами, сенсоры ночного видения просто отказали. Он даже подумывал снять его, как это делали некоторые десантники на Таросе. Но вспомнив как сравнительно легко было убивать таких индивидуумов выстрелом в голову, сразу же передумал.
Кнарлк сидел в углу, думал о чем-то своем и был не настроен на разговор. Оставалось только ожидание. Проходило оно в маленькой, тесной комнате около шести метров в диаметре. Низкое, двухэтажное здание, в котором они прятались, с виду было давно покинуто и забыто из-за местной войны. Именно в таких по всему периметру прятались для засады жалкие силы Тау. Окон на улицу было три, первое занимал Кунас`Нан, второе Кнарлк, а третье было наглухо заколочено. Шас`уи занял удобную для просмотра улицы позицию на втором этаже в доме напротив. Снайпер лежал на крыше дома поодаль.
Са`цеа Осторожно прильнул к стене и наблюдал за тем, что происходит за окном. Вдалеке уже были видны силы Гуе`ла, напоминавшие карнавал который Шас`ла видел в детстве. Он видел и странные шапки на меху напоминающие колпаки, и разноцветные костюмы похожие на клоунские, видимо они не слышали он камуфляже. Во главе колонны пехоты шло огромное, напоминающее карикатуру на Гуе`ла существо. Кнарлк сказал что, такие как он называются «Огрины». Этот двухметровой гигант с виду был непоколебим, Кунас`нан в душе не верил в то, что он смертен.
К счастью, его пессимистические мысли оборвало сообщение по ком-линку.
-Они подходят, приготовьтесь.
Неорганизованные, без единой цели, эти жалкие остатки некогда гордых полков шли, думая, что победят, даже не подозревая, что их здесь ждет только смерть. Ну, или так надеялся Воин огня.
-Савон`ка, вперед.
Транспорт осторожно выехал под прикрытием двух оружейных дронов и открыл огонь по "вкусному" скоплению пехоты. Многоствольная пушка отлично косила несчастных. Дроны с удобной позиции вели огонь на подавление. Остатки противника смогли собраться в общую массу и контратаковать. За неимением тяжелого вооружения они выпустили то чудовище. Дроны не долго продержались под огнем лазганов, и как только второй дрон упал на землю Огрин смог прорваться к Савон`ка. Кунас`нан ждал от него ярости и огромной силы, но настолько...
Огрин оторвал орудие после чего перешел к задней броне. Меньше чем через минуту дефилфиш беспомощно упал на землю. На несколько мгновений установилась тишина. Гвардейцев осталось примерно взвод, не включая огрина. Послышались два выстрела из плазмы. Тут же монстр упал с лопнувшей головой, Ша`ис наконец вступила в дело. Са`цеа долго пытался понять откуда был второй выстрел. И только спустя несколько секунд понял, стрелял он.
-Отступай Шас`ла, отступай, и прихвати с собой крута, он нам еще понадобится, Ша`ис обеспечь нам отступление. Открыв беглый огонь по позициям имперцев, тау и крут начали «сматывать» удочки. -Кнарлк! -Что Шас`ла? -Ты не заметил куда исчезла часть гвардейцев? Тут же из ком-линка пришел ответ. -Меня прижали огнем в одном из зданий четверо этих Гуе`ла, путь отступления меняется, постарайтесь пройти через мои позиции, надеюсь они не ожидают вашего прихода, Ша`ис прикрой их!
Быстрыми перебежками этот странный дуэт добрался до здания где обосновал свой командный пост Шас`уи. Там они нашли три трупа, включая своего командира. Последние двое гвардейцев осматривали труп тау. Не успел Шас`ла выстрелить как крут уже прыгнул в бой. Кнарлк достаточно быстро разделался с первым, однако со вторым, (как раз тот на котором был меховой колпак) возникли проблемы, но тут тау вовремя подоспел единственным выстрелом в голову. Тут же на улице раздался крик Cавон`ка. Кажется, имперцы добрались до отважного пилота.
-Ша`ис, уходим, сейчас же!!! Мы сделали что смогли. -Но ка.. -Никаких «но», УХОДИМ. Маленькая группка скрытно отступала, в то время как остатки гвардейцев укреплялись на мосту.
Битва, не смотря ни на что, была проиграна. Имперцы разворачивали вовремя подоспевшее тяжелое вооружения для уничтожение танков тау. В это время десяток танков "рыба молот" пересекали реку... По воде. Антигравитационная технология тау позволяла им подобный технический трюк Да, битва, несомненно, была проиграна. Но война... Только началась.
Сообщение отредактировал MaLal - Вторник, 2012-01-03, 6:09:16
Борис стоял на выжженной земле, около каких-то траншей, после которых шли давно покинутые окопы. Дул сильный ветер с крупинками песка, известки, базальта и другого мусора, что гоняет в изобилии ветер, на планете Криг.
Гау стоял с лопатой в руке, и в дырявом каторжном комбинезоне. Ему было грустно, и больно. Болели легкие. Он привычно сплюнул кровавую жижу, вырвавшуюся из глотки. Подняв голову он увидел отца – тот стоял в длинном красном плаще, в руках у него было по одному лазерному пистолету. Отец улыбался, но Борис видел, что эта улыбка, несвойственная отцу, всего лишь маска. Она стала трескаться, из щелей полилась кровь. Вскоре маска опала, и стал, виден только кровавый оскал череп, с кусками плоти.
Вдруг все резко переменилось.…Нет, он все так же стоял на выжженной земле, только на этот раз гремели выстрелы, но далеко почти не слышно. Перед ним возник комиссар, он был весь в крови, и казался смертельно усталым. Ткнув в него пальцем, он двинулся от него прочь. Борис посмотрел ему вслед – комиссар, распадаясь на куски плоти, все шел и шел.
Вспышка Гау уже в форме гвардейца, в противогазе копает траншею. Рядом с ним еще десяток солдат. Борис посмотрел на ближайшего к нему гвардейца, и ужаснулся, на него взирал голый череп. Страх обуял его, он кинулся бежать из траншеи. Его остановил мощный тычок в грудь. Дуло пистолета было направлено прямо в него. Пистолет держал такой же жуткий военный, с черепом вместе головы. Только этот был в чине капитана, и в зубах зажимал сигару. «Страх – первый шаг, к проигрышу» - раздалось в голове Гау. И он услышал выстрел.
Снова вспышка. Он по горло в какой то кровавой жиже. Выбраться все никак не получается. Он тонет… его тянет ко дну. Яркий, но при этом мертвенно блеклый свет озаряет все. Борис понимает, что лежит на больничной койке. Он сел. Вокруг бродили люди. Но это были не люди. В белых халатах и спецодеждах ходили трупы. Они источали трупную вонь, сочились кровью. От них отваливались куски плоти. Они стали приближаться к нему. Все ближе…
Что он делал? Он не мог знать. Кнарлку пришлось напрячь все свои органы чувств, чтобы уловить хоть что-то. Он не мог сказать сколько на это ушло времени, но ему казалось, что целые годы. И все-таки он уловил, услышал. Он услышал запах фиолетового в красный. Прошел еще месяц, как он думал, и Кнарлк смог понять откуда это идет. Волны запаха фиолетового в красный потрескивали от его ног. Что он делал? Бежал.
Как только Кнарлк это осознал — мощный толчок, как от падения в воду со стометровой высоты, вернул, а точнее выбил его в реальность. Он бежал через столь знакомые ему джунгли Печ. Они звучали столь неинтересным запахом синего.
Так почему же он бежал? Ответ не заставил себя ждать. Мощный рев запаха красного раздался за его спиной в метрах двадцати. Он был во много сильнее запаха теперь уже чистого красного от его ног. Подобное встревожило Кнарлка. Он задумался о том, есть ли у него оружие. И как бы в ответ его мыслям он услышал запах черного, исходящего от дерева и железа обыкновенной крутской винтовки у него в руках.
Он выбежал на просторный подлесок. Это место вполне подходило для того, чтобы понять что преследовало Кнарлка. Он свернул на право, спрятавшись в густом папоротниковообразном растении. Его дыхание восстанавливалось и его собственное тело меняло запах с фиолетового на синий.
Оно было с запахом красного. Формы и очертания этого не возможно было понять. Оно остановилось на опушке, как зверь потерявший след. Одна из частей этого начало издавать запах красного в фиолетовый. Сознание этого пыталось успокоится и осознать, где Кнарлк.
Выстрел. Пуля прошла в часть запаха фиолетового. Появилась точка запаха черного. Оно обрушилось на Кнарлка, сцепившись на его ноге, которая приобрела мучительный запах желтого от этого. Кнарлк ударил его лезвием на конце винтовки в точку запаха черного, расширяя её. Оно постепенно стало запахом черного, как когда-то было запахом красного. И тогда Кнарлк отведал это. Как он и думал у него был вкус красного, что соответствовало инстинктам этого.
Кнарлк проснулся. Теперь это была реальность. Он точно знал. Он не мог слышать запахи красного, черного и других цветов. Это всего лишь желудок играл с его снами.
Он почувствовал необходимость в еде. Это заставило его покинуть заброшенное административное здание, в котором Кнарлк укрывался. Немного побродив по крышам он обнаружил в переулке двух людей. Кажется один чего-то требовал от другого силой. Он не стал дожидаться, накинулся на них и моментально убил ножом, не давая им произвести и звука. Отведал плоть обоих. У одного оно было вкуса синего. Клерк. Он сразу выплюнул его плоть. У второго был вкус красного. Охотник, убийца, воин. Кнарл одобрительно проглотил его и продолжил.
Сообщение отредактировал Tugr - Среда, 2012-01-04, 0:54:20
Ганимед - крупнейшая гвардейская база и седьмой спутник на внешней орбите Юпитера - пылал. Каллисто была разрушена массированной магматической бомбардировкой вместе со всеми своими оборонительными сооружениями и орбитальными базами для Военно-Космического Флота. Один из имперских гранд-крейсеров рухнул прямиком на Ио, сокрушив жидкую защиту и безжалостно смяв террафицированную атмосферу. Миллионы погибли в один миг.
Галактика бесновалась. Ткань реальности рвалась и металась. Вокруг раскинулись раскаленные планетарные обломки Европы, бывшей когда-то астропатической резиденцией лорда-канцлера Схаластика Псайкана.
Восемь часов назад Убойный дивизион подняли по тревоге - построение, погрузка, рекогносцировка. Людовиг наблюдал в иллюминатор, как сиротливо удаляется от него серо-стальная Святая Терра. Генотип G-36 спешил на защиту незыблемых границ Солнечной системы.
Рядовой чувствовал, как системы жизнеобеспечения боевого костюма впрыскивают в кровь адреналин и армейские стимуляторы. Перед глазами высветились свежие данные полковой разведки, новые организационные распоряжения командования, численность и нумерация ближайших подразделений, с которыми гено-солдатам придется взаимодействовать.
Они не были одиноки. Сине-красные лихтеры Оттоманских Янычар летели вслед. Ударные крейсера Молотов Дорна черными кинжалами прорезали пустоту космоса. Колыбель человечества в опасности. Глухой хрип ненависти вырвался из глотки Крейни, и он в очередной раз перепроверил боезапас гатлинг-стаббера на месте своей левой руки и покрепче сжал цепной меч в правой.
Оглянувшись вокруг, он увидел лишь расплывчатые прозрачные жидкие тени. Его когорта в маскхалатах, с активированной системой хамелеона. Двухметровые, угрожающе спокойные, безразличные ко всему призраки. Их вновь послали убивать, значит они будут убивать, пока не погибнут сами.
Но что-то было не так. Солдаты яростно ревели, этот приглушенный респираторной системой звук сводил с ума. Однако он же заставлял Людовига чувствовать странное удовлетворение. Не осозновая что творит, не опасаясь гнева суровых инструкторов и бесчеловечных геноводов, Людовиг присоединил свой голос к общему хору.
Из трансатмосферного погрузчика типа "Авелон" Крейни вышел первым, грузно шагая и стреляя из своей шестиствольной штурмовой пушки. Почему-то он вновь оказался на Земле - магна-визоры боевого костюма отчетливо различали изукрашенные золотом стены Дворца Экклезиархии, своими сводами подпиравшие сами черные небеса. Он видел титанов, сотни этих машин, рвущих друг друга на части где-то в десятках километров к юго-востоку.
Самое смешное, что враг даже не успевал осознать, что его убивало. Они попросту не могли увидеть. В суматохе жаркого сражения, в дыму пожарищ и ракетных взрывов, грохота и практически нулевой видимости, Убойный дивизион планомерно продвигался вперед, выкашивая противника.
Цепной меч вонзился в брюхо солдата в броне, выкрашенной под цвета лесного камуфляжа. Крейни бросил безразличный взгляд на странно знакомый символ на наплечнике мертвого бойца - две скрещенные автоматические винтовки старинного образца и звезда, выкрашенная в красно-белые цвета. Мериканские Фузилеры.
Крейни вздрогнул, словно от пощечины. Почему Генотип G-36 сражается против другого Придворного Полка? Усилием мысли, рядовой сообщил об этом недоразумении вышестоящим инструкторам. В мозгу незамедлительно вспыхнул приказ: "Никаких вопросов, гено. Подчинение или смерть. Вперед, солдат. За новых богов."
За новых богов? Что за бред?
Однако он не умел не подчиняться. Он всего лишь машина, инструмент. Генетический мусор, которым Император когда-то поделился с Армией после создания Астартес.
И он убивал. Убивал долго, безразлично, тщательно. Он стоял на руинах этой проклятой крепости, бывшей когда-то резиденцией Экклезиархов. Его боевой доспех покрылся густой красной коркой, маскировочный халат больше не мог скрыть его от чужого взгляда под толщей крови, он ревел незнакомые гимны в плачущие черным топливом небеса. Он чувствовал удовлетворение и даже... удовольствие?
Никаких эмоций? Спокойствие и дисциплина? Старые догматы, внушаемые с раннего детства, казались такими никчемными и пустыми. Что они по сравнению с этим?!
Рядовой 3-го класса взревел и вскочил на ноги. Пелена безумного сна до сих пор застилала его взгляд. Аугментированное и генетически усовершенствованное тело, бугрящееся стальными канатами искусственных мышц, блестело от пота. Сны? Ему никогда не снились сны. Он не был человеком. Ему не могли сниться сны...
Спокойствие и порядок. Дисциплина и совершенство. Подчинение или смерть.
Сообщение отредактировал Horacio - Четверг, 2012-01-05, 8:36:48
Гортар спал и пускал слюни. Они тонкой струйкой стекали по зажатой в зубах косточке, образуя лужицу на спине другого огрина. Скученная, по пустовавшим казармам, ауксилия сразу превратила образцово убранные помещения. Переборки, ограничивавшие казармы, ходили ходуном от залихватской симфонии храпа, периодически перекрывавшейся цезурой попёрдывания. По распорядку дня полагавшийся сытный ужин из белковой кашицы был заменён огромной порцией стеблей и листьев подсолнечника. Нестандартная еда вызвыла настолько грозную бурю радости в рядах огринов, что пришлось прибегать к помощи костеголовых, чтоб привести их к повиновению.
Гортар шумно выдохнул и, чуть не подавившись костью, перевернулся на другой бок. Ему принадлежала привилегия забирать хотя бы одну косточку из столовой. Только зажав её в своих зубах, если так можно было назвать ту камнедробилку, что представлялась при широкой улыбке людям, он мог спокойно заснуть, а не начать гонять строевым шагом свой отряд по металлическому полу казармы. Умильно сопя, Гортар продолжал грызть кость.
В своих снах он переживал события своей жизни и, гораздо реже, яркие фантазии. Воспоминания о множестве сражений, гибели друзей и бурных трапезах заполняли его разум. Знакомые, женщины, еда – всё перемешивалось, приводя к закономерному итогу. Огрин лишь сильнее храпел и пускал слюни, заливая пол и лежащих на нём огринов. Где-то между пожиранием пойманного мамонта с Скелии II и жаркими объятиями крурской огринки в его сон вкралось нечто. Огрин, не просыпаясь, повёл носом, сильнее впившись в кость, но явственней для него ничего не стало. Сон изменился. Гортар чуть слышно гулко зарычал. Рык дополнил симфонию спящей роты огринов.
Он снова была на этой станции. Огрин не помнил почти ничего кроме пары моментов. Острые костяные сабли, крики людей вокруг, вспышки болт-пистолета инквизитора и резкая боль от впившегося в него большого жука. Токкат стоял чуть со стороны и видел всё как зритель не способный сдвинуться с места. Боль стегнула его, одновременно, с тем как острый язык твари пробил насквозь его голову, разбросав мозги по полу, острые сабли срубили часть грудных мышцев.
Токкат с силой ударил рукой и скинул мирно спящего рядом огрина на пол, где сразу началось шевеление. Но во сне он оставался недвижим и заново переживал этот бой. И смерть твари от выстрелов подоспевших штурмовиков. Они что-то активно кричали про ликтора и инквизитора. Первое слово Гортар так и не смог запомнить, но каждый раз при его звучании напрягался как пружина. Он видел, как гвардейцы стаскивают с жука бесчувственного огрина и пытаются его спасти по приказу инквизитора. После пару сломанных об грудную клетку шприцов, крайний штурмовик начинает прорубать его грудь ударами своего клинка, на что грудь сразу отдалась тупой болью. Достигнув цели, штурмовик начинает колоть тогда ещё родное сердце бесчисленным потоком шприцов. Увлечённый Гортар, решив схитрить, пытался загибать пальцы, но скоро запутался и решил просто смотреть. Всё текло и кончилось сценой операции. После неё у него навсегда перестала болеть голова. Цвета погасли, как в отделении «Химеры» и мир начал проступать заново.
До Токката донеслись странные звуки, но, погружённый в сон, лишь сильнее сжал кость зубами. Картины менялись за картинами. Удивлённо он взирал на много чего и сам не помнил. Незнакомые миры, ажурные крейсеры, искрящийся космос, бесконечная темнота, говорящие кошки, визжащие пузыри, тянущиеся как сыр часы, радужные вихри, каменные небеса, плачущие звёзды; слышал песни, соединяющие звёзды и многое-многое другое. Вовне шум всё нарастал, приняв масштабы грохота селевого потока. Ауксилия начала постепенно просыпаться и разбираться, кто на кого упал. Гортар ощущает чувство, сравнимое с холодным ветром или резким светом солнца, кажется, что кости внутри тела извиваются. Тело начинает неметь. Сравнить это можно лишь с чувствами пловца, утягиваемого бурным течением, его кувыркает, несёт - он беспомощен. Огрин прорывается сквозь завесы соблазнов, ряды образов и паутины зеркал. При всей его мощи, что сметает эти картины ум у него как у зверя и мышление ограничено. Его неудобства сугубо вторичны - ведь нужно понять, что не так.
Раздаётся хлопок. Глаза видят странную картину. Странное пернатое создание, что блещет то костью, то лазурью, то кровью, бесконечно быстро двигается в странном пространстве более похожем на жиле. Или желе. Гортар задумался о том, как же именно звался вчерашний обед капитана. Огромные как шпили собора клыки цвета прелой листы выкинулись из клюва твари и беззвучно упали возле огрина, сразу утонув, но даже это не могло отвлечь всерьёз увлечённого филологической дилеммой существа. Пернач, как решил для себя называть странную тварь огрин, спиралью кружит вокруг странной сияющей точки, что одновременно далека и близка. Точка манит к себе и ноги сами делают шаг. Они тонут в материи похожей на смесь шёлка и пластилина. Огрин рычит и пытается двигаться дальше. Левой. Правой. Левой. Правой. Постепенно он выплывает из вязи, похожей на блекнущее солнце. Левой. Правой. Раз. Два. Шаг за шагом. Пернач неслышимо воркует, наталкиваясь на яркую точку. Её яркий, лунный свет бьет, слепя и заставляя открыть глаза. Кажется, в этом мире нет ни верха, ни низа, ни времени, ни постоянства. Но огрину это безразлично. Что-то было во сне. Он должен найти что это. Взгляд Пернача лишь на мгновение падает на Токката, но, кажется, что и этого не было никогда или же было вечность. Огрин видит глазами твари себя. Буйство безбрежного порядка и островки первобытного движения. Каскад миражей накатывается на сущее. Посланник, а теперь он знал, что это посланник щебечет и каркает, хлопает иллюзорными крыльями, пощёлкивает клювом, чтобы разбиться, подобно приливу об риф, о яркую, лунную точку. Запоздалые отзвуки времени нахлынули как потоп на материю, и она меняется. Стабильным оставалась лишь яркая точка, Гортар и Пернач, чьи перья – то чистая тьма, то щелкающие хрящевые лезвия, окутанные платиновым дымом.
Гортар не должен останавливаться. Левой. Правой. Вдали он слышит шум драки. Нужно остановить их, но эта мысль смывается как песчаный замок. Левой. Правой. Точка одновременно она меньше камешка в ботинке, но крупнее космического корабля. Лунным светом исходит стоящий в ней человек. Лицо его измождено как у святых в храмах, седые волосы с бородой лишь придаёт благообразия ему, в глазах плещутся океаны самоотверженности. Он выше огрина, что вызывает у того приступ зависти, страха и почтения. Старец одет в роскошные, серебряные, отделанные златом и драгоценными каменьями доспехи подобные которым Гортар видишь лишь у инквизитора. Символика одеяний инквизитора повторяется на этом старце. Но одеяние старца безусловно, кажется лучше. Поверх него видны прибитые листы со странными текстами, и даже целые книги, что сами по себе лучатся странным, потусторонним даже для этого места сиянием. У Гортара захватывает дух от близости к ещё одному инквизитору. Огрин отдаёт воинское приветствие. Левой рукой. Стоя на коленях. Позади старца он замечает ещё одного пернача. Но у этого уже две головы и он куда более постоянен. Не меняется, пока на него смотришь. У этого пернача две головы и шесть крыл, что торчат из-за плеча. Странное ощущение ненависти пронзает разум Гортара и он устремляется к этому перначу. Он нашёл свою цель. Токкат бежит зверем, летит птицей, протекает бурным потоком через податливую ткань реальности, ощущая, как всё больше заваливается при этом на бок.
Охваченная дракой казарма уже стала предметом головой боли командования, но зайти туда солдаты отказываются. В глубине её одноглазый огрин Джигурдан уже задел койку Токката, обрекая того на свободное падение в лужу собственной слюны.
От двуглавой твари волнами исходит экстаз. Кажется, что ему доставляет удовольствие обманывать старца. Обманывать знаки Императора. Гортар замирает, произносит несколько раз подряд это слово. Оно, наконец, далось ему. После года разучивания. Огрин начинается в возбуждении выкрикивать его, но звук гаснет, только выйдя изо рта. Токкат теперь сам искрит, вспыхивает и светится, как пожелает. Его охватывает совершенный восторг и первобытная ярость. Беззвучно крича раз за разом «Император!» он летит на тварь. Та поблёскивает полуложью, вокруг неё рушатся звёзды, разваливаются миры, трескается пение вселенной и крошится узор времени. С силой он хватает двуглавого пернача за хвост и впивается в него своими зубами. Раздаёт всепоглощающий грохот и это место начинает взрываться как космический скиталец под разрывами термоядерных снарядов. Последнее что успевает увидеть Гортар было удивление на резко помолодевшем лице воина. Вспомнив о знаках на броне незнакомца, огрин отдал обеими руками честь и со свистом исчез вместе с демоном.
Они падали. Бездонный колодец из песка и тумана окружал их. Всё, включая плоть Токката, взрывалось эмоцией. Непонимание боли. Как будто в этом мире сама боль была невозможна. Не запланирована, внезапна, неординарна. Щёлкающая клювом тварь изогнулась и посмотрела двумя парами глаз на Гортара. Мозг огрина раздробился своего картинами прошлого и будущего, но резкий удар о дно колодца прервал полёт.
Гортар пошевелился в луже. В зубах больше не было кости, ухо взрывалось приказами по воксу усмирить огринов, а вокруг царила безраздельная драка. С рёвом он вскочил и ударил ближайшего огрина в челюсть.
В казарме вновь царила мирная симфония храпа и пердежа. Помятые, но довольные огрины дрыхли кто где и лишь Гортар, злобно зыркая и пофыркивая, ходил в поисках тех кто не спит. Кости он так и не нашёл, что вкупе с ночной потасовкой испортило ему настроение и утром он собирался отыграться. Но где-то в глубине он был счастлив. Смутные воспоминания о сне рассеялись сразу с началом драки. Хотя приятные ощущения ласкали его тело. Костяная башка начал копаться у себя в зубах где остался зажат кусочек кости. Раз уж не было целой кости - придётся обойтись хотя бы этим. После недолгой борьбы со своими зубами он смог извлечь остаток кости. К обглоданной и мокрой от слюней кости прилип, длинный как хвост попугая, обломок лазоревого пера.
Сообщение отредактировал Интел - Среда, 2012-01-04, 3:34:43
Индриг стоял на зеленой,светлой лужайке где на его голову падает легкий луч солнца.Эту лужайку окружал густой тихо шуршащий лес. Где-то вдалеке слышался приятный плеск ручья.Индриг знал что вся эта сладкая безмятежность всего лишь прелюдия к отвратительному сну.Он был готов.Каждый раз все так здорово начинается.
Лес вспыхнет ярким пламенем,трава превратится в черную,вязкую жижу,солнце скрывается за черными тучами которые больше напоминают выхлопы демонического завода. Через несколько мгновений он уже стоит в мрачном и отталкивающем пространстве и Индриг начинает бежать вперед, в пылающий лес.Почему он бежит?Он-безжалостная машина для исполнения воли Императора.От чего он бежит?Он бежит от прошлого,Крид еще никогда не оглядывался в этом сне,который преследует его практически всю жизнь,но ему это и не нужно.Он знает что за ним гонится,это- его прошлое.Души убитых им людей и ксеносов.
Он никогда не задавал себе вопрос "зачем?".Зачем он устранял каждого кого ему поручат,а если бы и задал ,то ответ был бы довольно банален - "этого хочет сам Император".В храме на большую часть вопросов заданных послушниками так отвечали и Индрига это вполне устраивало. Но те что гнались за ним постоянно задавали этот вопрос,демонический гул стоял в голове у молодого ассасина,но он не мог ничего поделать,а просто бежал по своим воспоминаниям.
Нигде и никогда Индриг Крид по прозвищу "Тень" не был так жалок кроме как в своих собственных снах. Только тогда его мозг давал слабину и отдавался эмоциям.С тех пор как он первый раз взял в руки оружие и убил свою первую жертву этот кошмар преследовал его,но он знал что проснется и все будет как прежде,те кто гнал его давно покоятся в земле и не смогут причинить ему вред -физический,но вред духовный они приносили довольно часто,практически каждую ночь.
Индриг открыл глаза.Он находился в комнате в которой не было ничего кроме кровати.Не горящая земля,не призраки прошлого не оставили и следа.Армагеддон творящийся в его разуме не перенесся в реальность. Крид выдохнул,привстал и протянул руку к валяющейся на полу фляге,он сделал глоток и слегка улыбнулся.
Обычно Рональду снились отрывки прошлого или не снилось ни чего, но не сегодня. Глаза бешено забегали, осматривая эту новую картину. Штрафник был посреди руин какого-то огромного города. Правая рука инстинктивно попробовала нащупать на поясе верный нож, но выяснилось, что никакого оружия при себе не имеется. Это испугало гвардейца даже больше чем пейзаж вокруг. Вдруг до шизофреника дошло, что он впервые в своей жизни чего-то испугался. Он резко замер в ступоре и осмотрел свою одежду. На нем была старая потрепанная клетчатая рубашка и грязные черные штаны. Такую одежду он не носил с тех пор, как покинул родной мир – Улей. Вдруг среди обломков показалась человеческая фигура. Одна, вторая, третья… Им буквально не было числа. Глаза лихорадочно осматривали их, но когда психопат наконец понял, во что они одеты, и как они выглядят, лучше не стало.
Приближающиеся объекты были одеты точно так же как Финем. Имели одинаковый рост, походку, пропорции, они соответствовали штрафнику почти во всем, но на месте лица у них было пусто. Совершенно гладкая кожа. Шизофреник быстро понял, что намерения у них далеко не дружеские и уже приготовился к худшему, но существа окружили Рональда со всех сторон и остановились в паре метров. Из их рядов вперед шагнула персона в истрепанной гвардейской форме и с антикварным лазганом в руках. В ужасе Финем увидел под старинным шлемом свое собственное лицо, правда, более адекватное и здоровое.
- Удивлен? Не правда ли сегодня прекрасный день для нашего знакомства? Я – Рональд Финем, нет я не жестокий психопат, которым ты являешься теперь. Я – тот, кто помог тебе захватить криминальную структуру целого района. Понимаешь ли, я был заинтересован в твоем выживании и процветании. Так как я в некотором роде часть тебя. Сдерживать твои порывы гнева, и направлять их на противников было моей заботой во время твоей службы в гвардии. Я сплоховал тогда с капелланом, но теперь я готов все исправить. Фактически в этот раз я хочу взять управление полностью на себя. Ты ведь позволишь мне Рональд, не так ли? Голос был елейным и успокаивающим, но на Финема он подействовал совершенно по-другому.
Парализующий ужас сковывал Рональда всего пару минут, после пришел гнев. – Да кто ты к черту такой, чтобы красть мою форму и лазган?! Я проломлю твою поганую башку, а после буду смотреть, как мозги растекаются по земле! – Да ладно тебе Ронни, ты же ведь дашь мне «порулить»? Штрафник бросился вперед и резко замахнулся правым кулаком, желая оставить от лица говорившего кровавое месиво, но он промахнулся. Двойника в гвардейской форме ни где не было, а безликие сужали кольцо, вскоре Рональд оказался буквально погребен под ними. В этот момент его словно выбросило обратно в реальный мир.
Когда Рональд проснулся, он почувствовал, что кто-то пытается вытащить антикварную пушку у него из рук, психопат всегда спал со своим оружием, так ему было спокойнее. Над ним склонился лысый уголовник, со страшными химическими ожогами на лице, похоже он пытался незаметно стащить лазган Рональда, но он имел неосторожность разбудить Финема. Глаза психопата резко открылись и уставились на лысого штрафника. Через пару минут послышались звуки ударов и вопли. Вскоре можно было увидеть, как безволосый гвардеец с разбитым в кровь лицом пулей удаляется на максимальное расстояние от шизофреника…
На нём была просторная, бордовая роба не имеющая веса. Он поднимался по ступеням из белого отполированного камня, вокруг был странный туман, сизоватая дымка из-за которой было видно не дальше пары метров. Но его это не чуть не беспокоило. Он поднимался по ступеням, не уставая, в теле была странная приятная лёгкость и было стойкое ощущение, что каждый шаг что то для него значит, каждая новая ступенька преодолетая им, рождало всё более светлое чувство. Он не знал как долго он так шел, но в один момент светлая и приятная радость начала тускнеть, приятное чувство поблекло, а лёгкость восхождения исчезло. Подъём становился всё труднее, туман сгущался и уплотнялся и хоть он знал, что такого не может быть, буд то задерживал его. А вскоре появилось ощущение того, будто что то его тянет назат. Что не видимое и не материальное, но безсомнение важное. Груз...Тяжкий но неизвестный груз. Вдруг сквозь туман начало светить солнце, вернее не так. Оно давно светило, но только сейчас он его заметил. А когда сил подниматся больше не осталось солнце стало обжигать и он замер на одной ступеньке. Оно светило прямо на него , он ясно видел, что каждый лучик света направлен на него и никуда более. И тут, ступени, что он уж преодолел и та на которой он стоял, начали таить и плавится, а ступить на следующую никак не удавалось. Он вытянул руку в верх, предпологаемому финалу путишествия. Падение. Бесконечно число ступеней, что ещё сталось пройти. Теперь всё заново. Солнце наказало его.
- Высота тысяча восемьсот метров. Ожидаемое время прибытия…
Что? Кто это? Чей голос у меня в голове? Что…
- Твою ж мать за ногу, да об стену. Какого? Как? Первый двигатель вышел из строя, второй на пятидесяти процентах и продолжает терять мощность. Резко теряем высоту. Столкновение неизбежно. Держи…
Острый спазм боли скрутил тело десантника, а в мозг будто вонзили раскаленные иглы. Ощущения были, будто огромные мясные крюки впились по всему телу, от лица до пят, а потом их всех потянули, каждый в свою сторону. Он попытался дернуться, но тело не повиновалось ему. Дальше десантник провалился в ничто. Ни боли, ни каких-либо иных ощущений, даже мыслей не было. Но опять…
- Будь осторожней, вдруг кто-то выжил.
- Бред. После такого даже Император не выжил бы.
Опять этот голос? Нет. Это другой. Их несколько, - внезапно его душа будто рухнула в тело, с высоты какого-нибудь небоскреба. Вернулись все те ощущения боли. – Ааагррх.
- Берем все. И его тоже. Этот доспех бесценен, даже настолько поврежденный. На черном рынке найдется много желающих заполу… Душа вновь вырвалась из тела, продолжая падение. Вновь, никаких чувств. Нет. Было одно – чувство свободного падения. Внезапно падение прекратилось, и он уже стоял в некой серой дымке. Мимо проплывали фигуры, в основном они состояли из этой дымки, но лица их были, вполне себе человеческими. Но ни вспомнить, не запомнить их десантник не мог. Фигуры не замечали его, будто его вовсе не было здесь. Голос, его кто-то звал, звали по имени, которого он не мог разобрать, но знал, что это его имя.
- Ну и попал же ты, друг мой.
- Кто здесь?
- Друзей не узнаешь? Хотя прошло столько лет. Обернулся что ли.
- Ты?
- Я.
- Кто ты?
- Да уж. Видимо ранение куда серьезней сказалось на твоей памяти.
- Ты не ответил на вопрос.
- Ответил. Друг. Или ты оглох в придачу?
- Где я?
- В собственном сознании. Подробностей не знаю, но тебя лихо приложило, - друг указал на голову десантника. – И видимо, ты многое забыл из своей жизни.
- Ты можешь рассказать мне кто я такой?
- И да, и нет. Я знаю кто ты, но ты же сам и не даешь мне рассказать. Я лишь частичка твоего сознания, которой удалось сейчас обособиться от остальных осколков. Поэтому и не могу воспротивиться твоей воле, но кое-что могу сделать, - при этих словах, друг щелкнул пальцами, и окружающий пейзаж изменился. – Сменить обстановку с того хаоса и уныния, на нечто более спокойное и знакомое.
Серая дымка, витавшая вокруг, рассеялась. Появилось небо, загорелись звезды, повеяло бризом с моря, послышался треск костра и шум деревьев. Десантник осмотрелся вокруг. Они оказались у моря, берег был окружен скалами, на которых росли деревья.
- Долго еще будешь смотреть? Все равно не вспомнишь. По крайней мере, не сейчас, - друг уже сидел у костра, где грел руки. – Иди сюда.
- Ты можешь рассказать мне что-нибудь? – садясь напротив, спросил десантник.
- И да, и нет. О тебе я ничего не расскажу. Но могу сказать, что тебе нужно сделать.
- Слушаю.
- Ты должен вернуться, вернуть и вновь вернуться.
- Куда и что?
- Для начала вернуться в собственное тело, потом вернуть свои воспоминания, и, в конце концов, вернуться домой.
- Память, ровно как и домой, придется самому вернуть. Но вот с возвращением в тело помогу.
- Как?
- Удачи. Не подкачай самого себя, - с этими словами, под рукой друга появился рычаг, который тот дернул незамедлительно.
Он снова падал. Он снова слышал чужие голоса.
- Да какого черта, он не поддается!?
- Не повреди его еще больше, идиот.
- Нужно что-то помощней, чтобы вскрыть его. Я уже перепробовал все, что здесь есть.
- Ладно, оставь его тут. Пойдем прихватим что-то помощней.
Десантник услышал лязг инструментов, которые небрежно бросили на верстак. Они еще о чем-то говорили, но их голоса перебивал лязг закрывающихся ворот. И вот он оказался в тишине, которую слегка нарушала работающая вентиляция. Полежав еще минуту, он начал вставать. По началу, тело неохотно слушалось его, но спустя какое-то время он вернул полный контроль над ним. Десантник спрыгнул со стола.
Холод, Секст чувствовал его всем своим телом несмотря на то что был закутан в спальный мешок и лежал у костра. Хорошо что в этот раз вообще удалось развести костер. Сама мысль о том что придется вылазить на холод вызывала чуть ли не физическую боль но Секст хотел ссать, терпел до последнего не желая вылазить из небольшой обители тепла в холод но это было неизбежными и собрав все мужество в кулак Секст наконец вылез из спального мешка и побрел к стене разрушенного дома где можно было бы помочиться.
После того как объединенному командованию имперских сил удалось отбить городок Вергард у тиранид, в городке не осталось ни одного целого здания потому силам СПО и Фратерис Милиции приходилось спасаться от суровой зимы в палатках, землянках, во всем что можно было соорудить. Городок хоть и был небольшим но находился на важном пересечении дорог которые будут важны в грядущем летнем наступлении на этой части фронта.
Секст был рад что их переместили в резерв полка, после девяти дней позиционных боев с тиранидами им необходимо было отойти от всех тех ужасов с которыми они столкнулись. Да и к тому же офицеры СПО смотрели с презрением на Фратерианцев и не хотели чтобы их "слава" была опорочена помощью таких недосолдат. Для Секста и его братьев по оружию это было обидным ведь они не раз доказывали что нечем не хуже солдат СПО. Да они уступали в подготовке и снаряжении солдатам СПО но они вынесли пользу из тех жестоких уроков реальных сражений которые им устроили тираниды. Из шести тысяч Фратерианцев которые участвовали в наступательных боях с самого Бренгдаля в живых осталось только две тысячи и ни один из этих выживших не уступал в мужестве или желании сражаться никому из 53-го полка СПО к которому они были приписаны.
Секст не знал почему из-за морозов тираниды стали слабее но на прошлой неделе сержант из отделения СПО смог прикончить одну из тварей вооруженный лишь своей саблей. Самому Сексту не сильно хотелось экспериментировать и он больше доверял своему трофейному лазгану. Еда была не ахти но горячей, есть горячую еду в такой холод было сплошным наслаждением, собравшись в кучку у костра отделение в котором был Секст внимательно слушали инструкции их сержанта относительно заданий на день. Хоть Фратерианцев и отвели в резерв, резервом это было сложно назвать, из-за нехватки людей Фратерианци по сути были второй линией обороны. Офицеры и священники постоянно занимались укреплением физических и духовных сил Фратерианцев так как боялись что если дрогнут солдаты СПО на передовой то Фратерианци убегут с поля боя еще быстрее чем бегает самый быстрый из тиранид.
Сексту и еще трем Фратерианцам приказали заниматься подвозом боеприпасов на передовую, Секс не сильно был рад этому так как перспектива провести весь день на холоде удручала. Когда группа Секста добралась до 108-й роты солдат СПО был уже полдень. Волна тиранид накинулась на позиции 108-й роты как цунами. Секст прошел достаточно много и понимал что может умереть но это был вызов, Секст знал об отношении СПО к Фратерианцам и хотел доказать этим солдатам что ни он ни его братья по оружию не уступают им. Проверя заряд батареи и вознеся молитву духу лазгана Секст присоеденился к солдатам и читая про себя литанию меткости и мольбы Императору о спасении открыл огонь по тиранидам. Тиры практически опрокинули позиции роты как вдруг из неоткуда выкатило три Инфернуса и накрыли позиции тиранид лавиной огня. И солдаты и Секст со своими товарищами начали громко кричать довольные этим зрелищем. Секст обладал необходимыми знаниями полевой медицины потому после боя сразу же кинулся помогать ротным санитарам спасать жизни раненных бойцов. После братания с солдатами СПО Секст с командой поехал обратно к складу, боеприпасы привезенные ими в 108-ю роту были доставлены как никогда вовремя.
Завершив поручения на сегодня Секст выдвинулся к лазарету для своей ежедневной практики на санитара. Секст был не только солдатом, он был воспитанником священника, взращенный чтобы стать священником. Истинный слуга Императора будет не только читать проповеди пастве Его но и всячески заботиться о ней, Секст считал своим прямым долгом врачевать раненных и читать молитвы упокоения смертельно раненным, помогая им с миром отойти к Императору. По случайности Сексту предстояло помогать в лечении тяжело раненным солдат из 108-й роты направленных в лазарет из-за невозможности подобного лечения на передовой.
Закончив с делами в полевом лазарете Секст направился в расположение своей части, уставший и голодный он был рад горячей еде и возможности греться у костра. Веки от усталости сами закрывались и Секст уснул, завтра предстоял еще один день зимней войны...
Сообщение отредактировал Mark - Вторник, 2012-05-15, 5:34:15
