Автор: Jerico Бета: КОТ, Horacio Название: Хроно Рейтинг: NC-17 Жанр: Deathfic Вид: AU Размер: макси Описание: cорок первое тысячелетие. Время беспросветных войн, борьбы за выживание, время смуты и надежд. В то время как Империум человечества ведет бесчисленные сражения с силами Хаоса на просторах галактики, невидимая обычному взору скверна все больше просачивается в мирную жизнь населения удаленных, немилитазированных планет, подтачивая их силу веры Императору изнутри. Но однажды на ее пути встают экзорцисты Магдаленского ордена.
Эпизод первый: Похоронный звон.
-Итак, что у нас здесь? - приподняв рукой алую ленту, человек в комиссарском обмундировании проник в оцепленную зону и приблизился к кордону из машин, ставших полу-кругом на улице неподалеку от главных ворот здания, разительно выделяющегося в архитектурном плане на фоне прочих городских построек. Часы показывали ранее утро, и холод пробирал до костей. В предрассветных сумерках напряженные лица людей походили на восковые маски. Безостановочно мигли нервные вспышки сигарет. -Сэр. - один из арбитров передал в руки комиссара бинокль. -Прошу Вас самого взглянуть на это. Вскоре взгляд человека, многократно усиленный оптикой бинокля, коснулся места происшествия и смог в деталях рассмотреть происходящее: плотно сомкнутые двери храма, лежащие на крыльце неподвижные тела нескольких человек (судя по форме и экипировке - арбитры), монументальные стены и огромные, темные витражные окна безжизненной святыни, а также высокий башенный шпиль, стрелой уходящий в грязное небо. В целом обстановка казалась, если так можно выразиться, спокойной, если бы не одно "но". -Мы получили сигнал о помощи в районе трех часов ночи. - внес необходимые пояснения арбитр. -В районе была зафиксирована стрельба, после этого мы потеряли связь с одной из наших патрульных групп. Прибыв на место последнего контакта, мы немедленно оцепили район. Ориентировочно внутри храма действует группа сектантов, либо подобных им отбросов. Возможно у них есть заложники, но никаких требований до сих пор выдвинуто не было. На данный момент все готово к штурму, дожидались только вас. Сэр. - помедлив, добавил арбитр. На секунду оторвавшись от бинокля, комиссар с задумчивым видом выслушал краткий доклад блюстителя порядка, затем вновь вернулся к созерцанию объекта. Взгляд его привлек шпиль храма, в частности участок, где располагалась колокольня храма. Колокол оглашал окрестности долгими, протяжными одиночными ударами, извещая скорее о тревоге, нежели сигнализировал населению о начале времени праведности и труда. Несмотря на густой предрассветный туман, виновник нарушения звукового спокойствия был хорошо виден отовсюду, однако рассмотреть того, кто дергал за нити колокола, было невозможно. Комиссар не считал себя специалистом в области колокольного звона, ровно как и все здесь присутствующие, но все без исключения чувствовали некую враждебность в звоне, мрачность. Словно звучал колокол супротив собственной воли, поддельно, предостерегая людей от свершения глупостей и стараясь удержать их на расстоянии. Чувствовали это группы арбитров, занявшие позиции за автомобилями с оружием наизготовку. Ожидание приказа о начале штурма тяготило сердца стражей порядка немногим меньше, чем резкие удары колокола, резонирующие где-то внутри черепной коробки, или же тела сослуживцев на ступенях храма, по иронии судьбы нашедших свою смерть в столь священном месте. Чувствовали это и окрестные собаки, вторящие звону далеким, тоскливым воем. Взгляды бойцов отделения СПО, нервно курящих у борта Химеры, были устремлены туда же, куда и ствол автопушки машины - в бездну тьмы окон храма. Никто из них не перекинулся и словом, с мрачным видом наблюдая за комиссаром. Одно его присутствие, не говоря уже о всей ситуации в целом, не предвещало для людей ничего хорошего. -Удерживайте периметр, сержант. - опустив бинокль, комиссар бросил его арбитру. -И хорошенько следите за тем, чтобы ваши люди случайно не сунулись внутрь. Бесполезное геройство Империуму ни к чему. -При всем моем уважении, сэр. - поймав бинокль, арбитр развернулся к говорившему всем корпусом. -Там погибли четверо моих ребят и я бы очень хотел посмотреть в глаза их убийце. - на этом месте комиссар почему-то усмехнулся. -У нас здесь несколько отделений хорошо обученных ребят, тяжелая техника и снайперы на крышах. И я не вижу причин... -Сынок, - перебив его, комиссар бросил хмурый взгляд на часы и обернулся. -Просто выполняй приказ. - и в тот момент, натужно урча двигателем, у внешнего периметра ограждения остановился помятого вида старенький пикап, цвет которого было невозможно разобрать под густым слоем дорожной пыли. Комиссар прищурился: -А вот и они. Заглушив двигатель и лязгнув водительской дверцей, на свет показался высокий, весьма плотной комплекции мужчина средних лет. Глубоко вдохнув свежий утренний воздух и бросив мимолетный взгляд на собравшихся, человек выудил из кармана длинного плаща помятую пачку сигарет и вытряхнул на свет одну из них. Откинув крышку зажигалки, он позволил огню лизнуть край лхо-стержня, а затем с наслаждением затянулся, утопая в густом облаке едкого дыма. Лицо незнакомца скрывала тень глубокого капюшона, в которой то и дело вспыхивал огонек тлевшей сигареты, ноги же были облачены в высокие армейские сапоги, а кисти рук в черные кожаные перчатки. Подобная нейтральность в плане одежды делала этого человека малоприметным, позволяя легко затеряться в толпе, если бы не одна особенность, разительно отличающая его от остальных: проследовав к заднему борту машины, человек лихо откинул его в сторону, а затем склонился над чем-то, подхватывая руками лямки ремней. Секунда, и он, мощным рывком взвалив нечто громоздкое себе на спину, при этом разворачиваясь на девяносто градусов, проворно застегнул фиксатор широкого, кожаного пояса. Сбитый из полированных светлых досок, укрепленный по кромке стальной лентой, на вид гроб весил ничуть не меньше того, кто решился нести его, а может и того больше, однако этот факт, казалось, ничуть не смущал здоровяка, который как раз приоткрыл пассажирскую дверцу автомобиля, тихо обращаясь к напарнику, рассмотреть которого не представлялось возможным за мутным ветровым стеклом: -Оставайся в машине. На лицевой стороне гроба располагалось некое подобие фрески, изображающей монашку, склонившую голову в молитве на фоне заполненного светом витражного окна. Надпись под фреской гласила: "Remington". Бойцы с сомнением переглянулись, но никто из них не проронил ни слова. Отбросив окурок в сторону и вскоре закурив вновь, человек, будто бы стараясь ступать в темп колокольного звона, начал неспешно приближаться к храму, попутно оглядывая с нескрываемым безразличием серые окрестности. Вскоре облик его, по мере приближения к месту убийства арбитров, начал скрывать туман, пока, наконец, "гробовщик" не растворился в нем окончательно. В воздухе остались висеть ленивые клубы сигаретного дыма. -Кто это? - поинтересовался арбитр. -Лучше тебе не знать, парень. - покачал головой комиссар. Миновав ряд высоких колонн пред входом в храм, человек остановился и задрал голову вверх, внимательно рассматривая колокольную башню. Отсюда - снизу, при удобном ракурсе обзора, ему открылось то, чего комиссар не смог заметить ранее: трепыхавшегося, распятого на колоколе человека. Изредка замирая, наверху, в конвульсиях билось обнаженное тело монашки. Широкая лента бурой крови падала со рта на грудь и, сбегая по бедрам, капала на крышу, червоточины же выколотых глаз мученицы были устремлены в серое небо - душа пыталась изо всех сил покинуть бренную оболочку, но путы мешали ей сделать это. Отведя руки назад, гробовщик коснулся ими боковых стенок своей ноши, надавливая на них, и в тот момент в ладони ему прыгнули рукояти болт-пистолетов, покоящихся на специальных механизмах внутри гроба. Перехватив оружие поудобнее и сложив руки крест накрест, человек начал осторожно подниматься по ступеням, мельком бросая взгляды на разбросанные вокруг гильзы и лица погибших. Утешительного было мало: их серые, иссохшие, словно у мумий, лица, раскрытые в немом крике рты и закатившиеся глаза, свидетельствовали о встрече арбитров с действительно нечто необъяснимым, потусторонним. Свидетельствовали они и том, что преподобный Ремингтон - человек, ведомый вперед своим долгом, экзорцист Магдаленского ордена, прибыл по адресу. На мгновение остановившись пред дверьми храма, преподобный нанес мощный удар ногой, стремительно распахивая их и включил оба подствольных фонаря, направляя свет в довлеющую напротив тьму. Ничего. Лучи не пробивали ее и на метр, столь была густа. Гулко хлопнули двери, ударившись о стены. Эхо взметнулось и стремительно затерялось где-то в поднебесных сводах Имперского собора, безоговорочно уступая место тяжкому безмолвию. Выплюнув лхо-стержень и прищурившись, Ремингтон осторожно двинулся вперед и спустя несколько секунд скрылся в чреве здания. Тьма, упав сверху водопадом черной краски, мгновенно накрыла человека и смешала его с собой. На улице не осталось никого. В храме было неестественно темно. Казалось, огромные витражные окна не пропускали и капли света, несмотря на поднимающееся за горизонтом зарево восходящего солнца. Осторожно ступая по хрустящему осколками и мусором полу, преподобный периодически выхватывал из мрака светом фонарей беспорядочно разбросанные, поваленные друг на друга скамьи, торшеры, свечные светильники. И глубокую, тяжелую тишину. На первый взгляд казалось, что здесь никого нет и убийца, согрешив, давно покинул это место, но Ремингтон знал - он здесь. Он пришел ночью, он застал их врасплох, он хорошо насытился и теперь он ответит за содеянное. Неожиданно впереди послышалось несколько тихих, чавкающих звуков, а после все стихло. Направив свет в ту сторону, преподобный предельно сосредоточился, медленно приближаясь к их источнику. Чистильщик. У этих тварей присутствовала одна, впрочем, далеко не одна, специфическая особенность - в прямом смысле пожирать своих жертв, с целью восстановления органики тела-носителя. Поэтому, когда луч фонаря выхватил из тьмы сгорбленную фигуру в рясе священника, расположившегося на ступенях подле статуи Бога-Императора и воровато копошащегося во внутренностях еще одной монашки, Ремингтон не удивился ничему. Вскинув оба пистолета на уровень глаз и приветливо щелкнув затворами оружия, преподобный осветил бледное, покрытое испариной и кровью лицо того, кто при жизни нес свет, а ныне упрямо тянущего наружу одну из кишок жертвы своими острыми, пожелтевшими от гнили зубами, и при этом яростно осматривая посмевшего прервать трапезу необыкновенно желтыми глазами, с оголтело мечущимися из стороны в сторону крохотными смоляными зрачками. Демон выдавил некое подобие улыбки в ответ, не отпуская при этом плоти монашки, и пальцы экзорциста плотно легли на скобы спусковых механизмов. Когда глухой звон колокола, проникая в храм словно сквозь плотный слой ваты, подчиняясь предсмертному ритму распятого звонаря на секунду утих, оба противника воспользовались этой паузой. Лишь на мгновение. Зрачки демона неожиданно стабилизировали свой бег, фокусируясь на чем-то за спиной преподобного и последний тотчас почувствовал нарастающую резь в ушах. На второй стук сердца, нагоняемый звоном вновь ожившего колокола, он выстрелил. Яростно выплюнув болт, пистолет отозвался во всем теле резким, точным ударом, но Ремингтон уже падал в сторону, не имея возможности наблюдать за результатом своей попытки. Пауза не прошла даром - оба "прочитали" действия друг друга: безошибочно распознав намерения чистильщика, Ремингтон благополучно пропустил над собой бешено вращающуюся в пространстве, летящую в него со спины скамью, и на излете совершил еще один выстрел, но те несколько мгновений, подаренных демону отвлекающим маневром, позволили ему ускользнуть - оба выстрела пришлись в пустоту. По-прежнему удерживая в зубах кровоточащий кусок добычи, демон-священник неожиданно ловко запрыгнул на голову статуи Бога-Императора, а затем стремительно нырнул вверх - к скрытому во мраке потолку собора, при этом избежав еще одного выстрела, разнесшую ту самую голову в клочья. Не мешкая, преподобный метнулся в сторону, переводя болт-пистолеты в автоматический режим, когда свет поднимающегося солнца одного из окон пересекла стремительная тень. Даже израсходовав большую часть сил на ту небольшую демонстрацию телекинеза, чистильщик и не думал отступать, прекрасно понимая в какую ловушку угодил его гость, оббегая преподобного по стенам сзади. Слеповато мазнув фонарями вслед передвигающегося стремительными прыжками чистильщика, Ремингтон полоснул несколькими короткими очередями в сторону демона, ответившего на это незримым яростным шипением и звоном разбитого стекла где-то в глубине храма, а затем крутанулся на месте, извлекая из гроба дополнительную обойму. Она отличались от прежних - заряды в этой обойме мерцали слабым светом, а в гравировке на гильзах читалось: "Euclide". Заметив это, чистильщик стрелой метнулся влево, вправо, а потом совершил рывок вперед, прыгая на преподобного. Сохраняя хладнокровие и выждав последний момент, Ремингтон выстрелил и... тотчас получил мощный удар в грудь. Чистильщик оказался не столько сильным, сколько быстрым и силой инерции своего тела просто снес преподобного на пол. От удара экзорцист повалился на гроб, выпустив пистолеты из рук, и тело его протащило по центральному проходу до середины церемониального зала. Сжав зубы, Ремингтон попытался приподняться, превозмогая боль от двух-трёх (как минимум) сломанных рёбер, но демон не дал ему такого шанса. Напрыгнув сверху, он схватил человека за горло своей уцелевшей рукой и вплотную приблизился, казалось, заглядывая ему в душу своими безумными глазами. -Поддайся, поддайся мне... - у самого уха прозвучало яростное шипение демона. Преподобный хотел закрыть глаза, но не мог сделать этого - будто раскаленные гвозди вошли в них. Но за секунду до конца он смог отметить, что эвклид все-же достиг своей цели - выпущенный практически в упор, горящий во тьме подобно огням святого Эльма, освещенный заряд при контакте начисто сжег мимолетным крестообразным светом часть плеча и руку демона. -Винс? - внезапно прошло по залу звонкое, но осторожное эхо. Оба противника встрепенулись. -Ты здесь, Винс? Услышав новый голос, чистильщик дернулся и вскинул голову вперед. Острое зрение существа незамедлительно выхватило на фоне света поднимающегося солнца, струящегося сквозь широкий дверной проем, девичью фигуру в развивающемся на слабом ветру платье. Взгляд его тотчас налился плотоядным любопытством, но когда демон вновь опустил глаза, желая наконец покончить с экзорцистом, глаза его округлились от удивления. Оглушительно грохнул выстрел. Нечто невидимое, горячее и острое, ударив бок, немедленно скинуло чистильщика на пол только затем, чтобы подарить тому новую порцию боли в виде следующего вплотную за первым, удара. Издав гортанный звук, демон отлетел далеко назад, расшвыривая при этом скамьи, прокатился по полу, а затем врезался в стену и затих. Тяжело дыша, преподобный несколько секунд удерживал оружие на весу, будто бы до сих пор наблюдая на мушке врага, а затем опустил ствол, тяжело переворачиваясь на бок в попытке подняться. -Я же сказал тебе оставаться в машине. - наконец совладав с дыханием, Ремингтон бросил в сторону фигуры в проеме быстрый взгляд, а затем развернулся, направляясь в сторону поверженного чистильщика. Выглядел он неважно. Дробь угодила тому в живот, задев при этом уцелевшую руку и левую ногу. От ран шел густой пар, они вздулись и пузырились кровью, что говорило само за себя - эвклид вошел глубоко в тело и теперь медленно, но верно разъедал проклятое тело. Ремингтон предполагал, что демон должен был испытывать соответствующие муки, однако, этот почему-то издевательски улыбался. -Что скажешь напоследок, ублюдок? - встав над противником, преподобный резким движением перезарядил тяжелый, двуствольный дробовик у себя в руках и опустил дуло тому на лоб. Заметив литании, начертанные на крестообразном корпусе оружия из серебра, несомненно, придающие ему индивидуальный, запоминающийся вид, чистильщик осклабился: -У меня для тебя послание, Керриган. - в глухом, клекочущим голосе демона не было и тени страха, наоборот - он был полон предвосхищения и трепета. -Хроно скоро вернется. И этот мир сгорит в огне, много миров сгорят в огне. И ты сгоришь вместе с ними. - окровавленные губы чистильщика разошлись в подобии улыбки. Послышался тихий хохот. -Не сегодня. - эхо финального выстрела стремительно отозвалось от стен, заметалось, но быстро нашло выход и устремилось вверх - навстречу затапливающему город золотому свету солнца. Начинался новый день и серое небо ушло вослед ночи. Башенный колокол наконец затих. Волосы распятой монахини лениво колыхались на ветру, слепой взгляд мертвых глаз был по-прежнему устремлен в новое, чистое небо, а на устах навеки застыла блаженная улыбка - "спасибо".
Сообщение отредактировал Jerico - Среда, 2011-11-30, 0:37:53
Наступил холодный, осенний вечер. Солнце медленно клонилось к горизонту, освещая долину широкой волной медного cвета. Она наталкивалась на стены, башни и шпили, упорно лезла выше, затем, чтобы потом упасть на землю обширными пятнами ползущих куда-то теней. Стаи тяжелых туч, гонимые ветром, недовольно уходили прочь, грозясь ежеминутно пролить вниз потоки влаги. В дальний путь их провожала женщина. Отлитое из чистого золота изваяние, для многих ставшее олицетворением веры и святости, - Мария Магдалина несла здесь свой пост вот уже два века. Ежедневно встречая и провожая солнце на вершине шпиля самой высокой башни, казалось, эта святая незримо приглядывала за людьми. Внизу раскинулся целый архипелаг приземистых построек, мощеных дорожек, раскидистых садов и ажурных фонтанов - территория монастыря госпитальеров Октавии Примарис. Резкий порыв ветра завыл меж серых надгробий, отчаянно заметался в стороны, а потом ударил в лицо юной девушке, заставив ее волосы взлететь беспорядочными локонами вверх. Луч света на секунду прервался и на землю начали падать первые капли дождя. Ресницы закрытых глаз монашки чуть дрогнули, сложенные в замок ладони у груди сжали другу друга еще крепче - она не позволила себе прервать молитву, тем более, время прощания еще не пришло... -Этот ребенок не перестает удивлять меня. - усталое лицо пожилой женщины приблизилось к окну вплотную, рассматривая кладбище вдали. Минуту она наблюдала за склонившей у надгробия девушкой, а после отступила в сторону. Умиротворение читалось в ее глазах. -Похоронная служба давно закончилась, но она продолжает молиться. Несмотря на ветер и холод. -Пока свет довлеет над тьмой, молитва всегда достигает усопших. - опершись о стену и сложив руки на груди, Ремингтон принялся с отсутствующим видом рассматривать свое отражение в стекле. -Дух Рамиреса покинет нас с последними лучами солнца. Мне очень жаль. -Вам не за что винить себя, преподобный. Вы сделали то, что должны были сделать. - протерев пенсне платком, женщина водрузила его на нос и расположилась за единственным столом в этой огромной комнате спиной к окну. К слову, мебели в кабинете сестры Кейт было минимум. Помимо упомянутого выше стола, на котором расположился телефон, да графин с водой, в кабинете старшего госпитальера присутствовали два огромных, практически до потолка, стеллажа с книгами. Щелкнув замком внутреннего ящика стола, сестра выудила из него тонкую папку бумаг и бросила на столешницу, задумчиво разглядывая первую страницу. А затем углубилась в чтение. Для Керригана всегда оставался загадкой истинный возраст Кейт. На вид этой женщине можно было смело дать за шестьдесят, однако ее прозорливый ум и ловкость, с которой та управляла орденом, говорили не в пользу подбирающейся старости. И несколько шрамов, оставленных после вживления аугметических имплантов лишь рождали больше загадок, нежели ответов, касательно прошлого этой женщины. Одевалась сестра весьма скромно, как и подобает госпитальеру: в длинный, черный подрясник с подобием хиджаба на голове и белую, короткую накидку на плечи. Единственным украшением являлся кулон, по форме и размерам схожий с обычным Империалом, однако не являющийся денежной единицей вовсе, который Кейт прикалывала к плечу. На кулоне был выгравирован текст, смысл которого для Ремингтона оставался загадкой в силу незнания наречия, который использовался при написании. Все сестры ордена носили подобные кулоны. -Итак, что же произошло на самом деле? - в свете хрустальной люстры отчетливо блеснуло пенсне Кейт. -Бес. - быстро ответил Ремингтон. -Бес... - задумчиво повторила Кейт. -Но бесы действуют совсем иначе. Они совратители, но не осквернители храмов. И они никогда не вступают в открытое противостояние. -Бес - это страх и сомнения каждого из нас. Поддавшись ему, рискуешь открыть в себе нечто большее. - загадочно ответил Ремингтон. -Что вы имеете ввиду, преподобный? -Рамирес что-то знал. И боялся этого. Сквозь трещину в вере просочились сомнения, породившие то, с чем мне пришлось иметь дело. - Керриган поморщился, коснувшись ребер. Имматериальное воспоминание отдалось вполне материальной болью. И мысли о возвращении Хроно, тяготившие преподобного последние дни, остались при нем. Бросив на Ремингтона быстрый взгляд, сестра Кейт встала из-за стола и принялась измерять пол медленными шагами: -Ситуация ухудшается. Это уже пятый случай за последний месяц. Официальные версии про повстанцев или мятежников больше не сработают. Еще немного и сюда нагрянет Инквизиция. Одному Императору известно, чем это может закончится. Но. - Кейт неожиданно остановилась. -Мы обязаны оттянуть момент правосудия, ибо оно может стать для Октавии и ее населения весьма болезненным. - оторвавшись от созерцания грозовых туч, Керриган столкнулся с печальным взглядом сестры. -Поэтому, завтра утром вы отправляетесь самым ранним экспрессом в Викторию, где встретите высокопоставленного гостя. Надеюсь, он поможет нам. - с этими словами сестра Кейт бросила на стол три металлические пластинки с выгравированным на них названием одной из железнодорожных станций. -Три билета? - Ремингтон вздернул бровь. -Кто третий? Двери распахнулись и в кабинет вошла женщина, тяжелая поступь которой заставляла воду в графине покрываться мелкой рябью. Керриган видел ее впервые. Одежда незнакомки значительно отличалась от госпитальеров: тело было облачено в просторную накидку светлых тонов с капюшоном, которое опускалось практически до щиколоток, длинные рукава скрывали кисти рук, неестественно широкие плечи подсказывали воображению о наличии под тканью доспеха, однако не силового, ведь, реактора за спиной женщины не наблюдалось. Зато на его месте наблюдалась совершенно непонятная конструкция, вероятно, блок управления четверкой трехпалых клешней-манипуляторов, расслабленно висящими в данный момент за спиной незнакомки, отчетливо придающие ей сходство с пауком. Острые черты лица и серость выцветших глаз не выражала и толики приветливости, а вот эмблема Адептус Механикус на рукавах накидки говорила сама за себя. Проследовав до середины кабинета, женщина остановилась, выжидая. -Знакомьтесь. - Кейт сцепила руки в замок и улыбнулась. -Сестра Валентайн.
Она ощутила холод только сейчас - когда последний луч солнца скрылся за пунцовыми облаками и до слуха донесся грохот приближающейся грозы. Возвращая к реальности, стихия накрыла девушку шквалом дождевых капель. Осторожно поднимаясь за затекших ногах, девушка вскинула голову вверх, позволяя каплям беспрепятственно падать на лоб слабыми щелчками. Губы неслышно прошептали: -Прощайте, святой отец. Да осветит Император ваш путь. -Прощай, юная дева. Как зовут тебя? - почудился ответ, а может быть свист ветра. Почувствовав, что кто-то смотрит на нее, девушка широко распахнула глаза и столкнулась взглядом с Марией Магдалиной. Там, вверху, омываемая струями дождя, святая провожала домой еще одну потерявшуюся во тьме душу, сияя во вспышках молний подобно маяку в ночи. -Меня зовут... - монашка сжала кулаки. -Меня зовут сестра Скарлет! - что есть силы крикнула она, стараясь перекричать гром, а быть может просто боялась, что тот, кто задал вопрос, больше не услышит ответ.
Сообщение отредактировал Jerico - Воскресенье, 2011-11-27, 5:13:57
Рев паровозного свистка заглушил все звуки, включая восторженный возглас Скарлет. Девушка впервые оказалась в столь оживленном, пестрящим всевозможными запахами и звуками, месте: обилие людей, смешивающееся в единую, суетящуюся массу, текущую в сторону перронов речными потоками, отчаянные гудки заблудившихся автомобилей, соревнующихся в звучности с целой армией бродячих торговцев, возбужденный топот копыт лошадей гужевых повозок и дилижансов, огромные, куполообразные фермы станции, поддерживающие, казалось, сам небосвод, гирлянды путевых семафоров - все это произвело неизгладимое впечатление на юную монахиню. И еще, несомненно, паровозы! Корпуса этих восемнадцатиосных исполинов монолитными громадами возвышались над всем остальным, ведя за собой бесконечные вереницы вагонов. Ежеминутно один из них выпускал в воздух целое облако пара и своды станции содрогались в вызове Джаггернаута предстоящей дороге. Рядом копошилась целая армия механиков, ежесекундно проверяя машины на наличие неисправностей. Высоко подняв руку-манипулятор, волею Омнисии, техножрец благословлял уходящих в дальний путь и приветствовал вновь прибывших. -Железнодорожная станция Ромдо. Благословленная Им. - вслух прочла Скардет на одной из многочисленных вывесок. Семафор дал зеленый свет, машинист взмахнул флажком и незамедлительно стальные мускулы-шатуны паровоза пришли в движения. Извергая кубометры сизого дыма и высекая колесами искры, машина дернула состав вперед и тотчас девушку начало сносить волной провожающих. Мужчины и женщины, старики и дети - все они бежали вслед вагонам, желая еще раз увидеть лица родных, не делая принять разлуку. Кто-то плакал. Отчаянно ругался торговец - его товар был разгружен лишь наполовину. Довольно курил извозчик почтового дилижанса - выручка сегодня оказалась выше среднего. В последний момент схватив Скарлет за руку, Керриган увлек ее за собой, уверенно рассекая своим телом людской поток надвое. На странную троицу в виде мужчины, облаченного в одежду священника с гробом на спине, девчонки-монашки, и "женщины-паука" никто не обращал внимания - здесь видали и не таких. Выискивая в суматохе табло с номером нужного перрона, Ремингтон параллельно размышлял о цели предстоящей поездки. Кого им предстояло встретить в столице? Зачем к ним приставили сестру Валентайн? Кто же она на самом деле? Но невозмутимость, с которой держалась эта женщина, не позволила добыть ответов на поставленные вопросы. И, хотя, преподобный не страдал чрезмерной любознательностью, все же он привык иметь хотя бы приблизительное представление о происходящем. За время их знакомства, сестра ни разу не произнесла и слова, более того, даже не изменилась в лице. Не доверять сестре Кейт, значит не доверять себе, тем не менее, Валентайн настораживала преподобного с каждой минутой все больше - он не знал каков процент аугметики был вживлен в ее тело, следовательно не имел понятия с чем имеет дело. Кто рядом с ними? Молчаливая техно-сестра или обычная шестеренка? В последнее Ремингтон просто отказывался верить. Неожиданно что-то отвлекло преподобного от мыслей и он замер на месте. Уткнувшись ему в спину, Скарлет подняла на него обеспокоенный взгляд. Остановилась и Валентайн. Где-то впереди, меж людских тел, мелькало нечто красное. Неуловимо следуя вдаль, оно игриво извивалось на ветру, будто предлагая, гипнотизируя: "поймай". Стремительно оглянувшись по сторонам, но более не заметив ничего подозрительного, Керриган вновь обратил свой взор в ту сторону, но алая лента исчезла из виду. Еще несколько секунд напряженно вглядываясь в толпу, преподобный облегченно выдохнул, а затем они продолжили путь. Показалось. Как нельзя кстати впереди показалось стальное табло с номером нужного перрона.
Захлопнув дверь купе, Ремингтон разом отрезал посторонние звуки, включая настырных бродячих торговцев. Их "номер" оказался весьма тесен для троих, учитывая, что спутником людей являлся набитый оружием гроб. От последнего пришлось избавиться, закинув его на верхнюю полку. Керриган не любил надолго расставаться с гробом, что являлось источником, несомненно дружеских, но усмешек со стороны молодых сестер монастыря. Обычно подобные вещи пресекались настоятельницей Кейт, но экзорцист вовсе не обижался на сестер. Этот гроб не единожды спасал Ремингтону жизнь и служил ему неким напоминанием о не самых приятных, но дорогих сердцу моментах из прошлого. Когда поезд тронулся, преподобный извлек из кармана небольшую фляжку с цифрами "три-три-один" и свинтил крышку. Помедлив, он протянул ее сидящей напротив Валентайн. Смотрящая куда-то в пространство перед собой сестра лишь отрицательно покачала головой. Поезд стремительно набирал скорость, плавно покачиваясь на изгибах рельс, и вскоре миновал промышленные районы Ромдо, постепенно углубляясь с живописные окрестности. Распахнув окно, Скарлет впустила в купе потоки свежего ветра, лязг и грохот вагонной сцепки, а затем принялась с увлечением рассматривать проносящийся за окном ландшафт, проникаясь все глубже понятием "скорость". Когда состав вошел в пологий вираж, следуя нетленному пути колеи, вдали показались тянущие сто пятьдесят вагонов локомотивы. Дым, шедший из их труб, расстилался на километры и уходил вдаль белым покрывалом, сливаясь с облаками. -Здорово! - чистый восторг читался в глазах девушки. -Еще, еще быстрее! На какой то момент Ремингтону показалось, что Скарлет вот-вот выпадет из окна, но потом решил не портить монахине первое впечатление от поездки на поезде и пригубил из фляжки. К удивлению преподобного, она оказалась абсолютно пуста. Для верности он даже потряс ей в воздухе, но из узкого горлышка не упало ни капли. От суеты на станции у Керригана сильно разболелась голова и теперь хотелось немного облегчить страдания, но как назло все запасы амасека подошли к концу. Бросив сначала взгляд на Валентайн, а затем на Скарлет, преподобный мысленно выругался. -Скоро вернусь. - предупредив, Ремингтон стремительно скрылся за дверью купе.
Хвала Императору! Сестра Кейт не поскупилась на билеты и теперь они ехали в прекрасном поезде с шикарным вагоном-рестораном и не менее шикарным баром. От обилия бутылок со спиртным у Керригана разбегались глаза. Со стуком опустив фляжку на стойку, преподобный взглядом указал бармену на одну из бутылок, призывая к действию. Несколько Империалов, упавшие рядом с флягой, успокоили работника сферы торговли касательно надежности клиента и тот принялся действовать. В качестве бонуса служителю Экклизиархии, бармен доверху наполнил рюмку, а потом принялся за "три-три-один". Одобрительно кивнув, Ремингтон поднес спиртное к губам, но внезапно его взгляд зацепился за нечто в салоне полу-пустого вагона-ресторана. Это нечто настолько заинтересовало преподобного, что тот мгновенно отставил рюмку в сторону и под удивленный взгляд бармена направился к одному из свободных столиков. Отодвинув стул, Керриган сел спина-к-спине с незнакомой на первый взгляд женщиной. Одетая во все черное, волосы ее были перевязаны алой лентой, лениво колыхающейся в порывах ветра одного из приоткрытых окон. Экзорцист нахмурился: -Почему ты здесь? Выяснила что-то важное? -Да... - мрачно протянула, женщина, не оборачиваясь. Этот ответ еще больше не понравился преподобному. Прежде связной никогда не шел на контакт первым. Это был их уговор. Расстегнув одну из пуговиц плаща, рука Ремингтона плавно нырнула под него и ладонь налилась тяжестью Имперской стали. -Что же? -Вашему осведомителю действительно удалось подобраться к нам довольно близко, святой отец. Но в итоге его постигла маленькая неудача - я сожрала его... Не успела женщина закончить фразу, как Ремингтон свалил ее с ног одним стремительным рывком и насел сверху, придавливая коленом ладонь и держа за горло свободной рукой. Вторая рука держала болт-пистолет, дуло которого незамедлительно опустилось жертве на лоб. Сухо щелкнул затворный механизм. -Кто ты? -О, не стоит так нервничать, святой отец. Я пришла не за вами. - издевательски улыбнулась женщина, абсолютно игнорируя оружие у своей головы. -Я пришла за апостолом. -Кто ты?? - Ремингтон надавил болтером сильнее. Палец на спусковом крючке задрожал, готовый совершить убийство в любую секунду. -И что вы сделаете, преподобный Ремингтон? - спросила женщина за соседним столиком. Ребенок, сидящий напротив матери добавил: -Убьете эту несчастную игрушку? -Быть может, вы и меня убьете, святой отец? - разбив бутылку, из которой без пяти минут наливал во флягу амасек, бармен ткнул осколком себе в горло. Показалась кровь. -А может... мне самому себя убить? Керриган по очереди осматривал пассажиров вагон-ресторана. Все они вставали со своих мест, медленно приближаясь. Улыбки не сходили с их уст. -Да... - засмеялась женщина с алой лентой в волосах. -Все пассажиры этого вагона мои заложники. Бросьте оружие, святой отец, и никто не пострадает. Не выпуская болтер из рук, Ремингтон лихорадочно думал, не выпуская из виду жертв чужой игры. Но, как назло, в разболевшуюся голову не лезло ни единой дельной мысли. Положение становилось угрожающим. И все-таки зря он оставил гроб в купе, зря. -Брось оружие, священник! - закричала она. Послышался звон металла - пассажиры похватали со столов кто ножи, кто вилки, недвусмысленно поглядывая них. Перепрыгнув стойку, бармен с розочкой у горла начал осторожно заходить сзади. -Иначе я убью их. Мгновение помедлив, Керриган тяжело поднялся на ноги и отбросил оружие в сторону, отступая к стене. -Прекрасно, святой отец. А теперь вы отведете нас к апостолу. Внезапно в вагон влетело нечто небольшое, яркое. Подпрыгнув несколько раз на мягком ковре, это нечто остановилось посередине вагона, стремительно вращаясь вокруг своей оси. И заложники, и Ремингтон несколько мгновений созерцали позолоченную сферу, с отчаянно мигающим красным индикатором, а затем двери вагона распахнулись. -У Хаоса тысячи обличий. - у Ремингтона отлегло от сердца, когда он услышал абсолютно нормальный, женский голос Валентайн. -Но из всех я выберу одно верное. Сфера вдруг остановила свой бег, щелкнула, раскрылась. Индикатор мигнул последний раз, а потом пространство вагона-ресторана залил очень яркий, чистый и болезненный свет. Сфера источала его не более секунды, затем все пропало. Сжав зубы от нестерпимой боли в глазах, преподобный упал на пол, чувствуя, как рядом оседают остальные пассажиры злополучного вагона. Практически сразу же воздух ударили болтеры. Керриган чувствовал падающие, раскаленные гильзы совсем рядом, а затем вагон содрогнулся от мощного удара. Посыпались осколки выбитых окон и в ресторане стало намного холоднее. Звук железнодорожного полотна беспрепятственно проникал сквозь рваную дыру в крыше дальней части вагона и практически все окна были разбиты. До преподобного только сейчас начало доходить что произошло и он, осторожно прикрывая ладонью пораженные гранатой глаза, вскинул голову. Похрустывая осколками битого стекла, к нему приближалась Валентайн. Стволы ее болт-пистолетов дымились, лицо же ни на йоту не изменилось с момента их последней встречи. Остановившись в шаге, сестра протянула один из болтеров Ремингтону, но не успела всего на какую-то долю секунды. В одно из окон влетело что-то темное и ударило в Валентайн. Сила удара была настолько велика, что сестра, не удержавшись на ногах, вылетела в противоположное окно вагона, где в полете встретила одну из придорожных опор линии электропередачи. Врезавшись в нее, Валентайн мгновенно скрылась из виду, оставшись где-то позади поезда. -Валентайн! - закричал Керриган. Подхватив падающий болт-пистолет, преподобный бросился к окну, но ни сестры, ни тени, выбившей ее за пределы поезда, нигде не было. Преподобный остался в вагоне совершенно один. Припав на колено, он коснулся пальцем шеи одного из пассажиров. Жив. Свет не тронул праведных, но разорвал нити невидимого кукольника. Сестра все сделала правильно, использовав единственно-правильный выход из сложившейся ситуации. Острый женский крик в соседнем вагоне вывел Ремингтона из ступора. Болезненная догадка полоснула его разум и, подхватив второй пистолет, преподобный бросился в свое купе. Распахнув дверь, он увидел лишь распахнутое настежь окно и болтающуюся на ветру занавеску. Больше ничего. Вагон ощутимо тряхнуло, послышался скрип и скрежет, а потом ход состава стал более плавным. Почувствовав, что уже второй раз подряд остается в дураках, Керриган одним стремительным рывком пересек вагон-ресторан и ногой выбил запертую дверь. Расстояние меж вагонами ширилось с каждой секундой. Отцепленная часть состава с преподобным на борту замедляла ход, двигаясь инерции. На крыше удаляющегося поезда стояло существо, отдаленно напоминающее летучую мышь. Два огромных, остроугольных крыла за спиной, вытянутая морда с парой горящих глаз-углей, клыки, когти, шипы по всему телу, отсутствие хвоста и однотонный темно-серый цвет не оставляли сомнений в происхождении этого охотника. Вскинув оружие, преподобный прицелился, но вскоре ему пришлось опустить болтеры - в одной из лап демона, подобно тряпке, болталось нечто белое. Светлое. Скарлет. Схватив девушку за горло, суккуб подняла ее высоко вверх, бросив на служителя Экклезиархии взгляд, полный презрения: -Я разрешаю тебе помолиться за упокой ее души. Скоро ей это понадобится.
Эпизод четвертый: Бог-Машина.
Отчаянный скрип тормозов огласил окрестности, вспугнув с деревьев стаю белых птиц. Под вой дымящих покрышек машину понесло юзом и в конце концов она остановилась в нескольких метрах от распластанного на дороге тела. Вздрогнув последний раз, заглох двигатель, затем водительская дверь медленно приоткрылась. -Император Пресветлый, я едва не задавил ее! - из автомобиля показалось испуганное лицо седовласого мужчины. -Маглен, я пойду посмотрю что там. - обратился он ко второму пассажиру. Но упитанная дама, чье тело заняло пассажирское сиденье, немедленно рявкнуло: -Не сметь, старый дурень! Ты забыл что мы торопимся? Не лезь не в свое дело и скорее едем дальше. -Нет, так нельзя. - покачал головой старик. -Слова "помоги страждущему каждому", что произношу я каждый день в вечерней молитве, для меня не пустые слова. - прихватив с собой на всякий случай охотничье ружье, старик, под гневные взгляды супруги, покинул автомобиль и вскоре осторожно приблизился к лежащей на асфальте женщине. Она была абсолютно цела и невредима, по крайней мере, на первый взгляд. Несколько фактов удивили мужчину, например, разбросанные по дороге осколки стекла, выгнутая дугой вследствие мощного удара опора электропередач, причудливая тень которой ложилась на землю неподалеку, а также целый ряд непонятных стальных деталей за спиной бесчувственной незнакомки. Складывалось впечатление, что она попала в аварию, однако никаких транспортных средств поблизости не наблюдалось. Замерев на несколько секунд в нерешительности с ружьем наперевес, старик опустился на одно колено рядом с пострадавшей и отложил оружие в сторону. Пульс женщины не прочувствовался, более того, она была абсолютно холодной. Не единого вздоха не сорвалось с ее губ, ни единого подрагивания мускулов или опущенных ресниц. Ничего. С тоской выдохнув, старик поднялся на ноги и направился назад к машине. По лицу супруга Маглен поняла, что их самые худшие догадки подтвердились - на дороге им встретился труп. Рука женщины потянулась к приборной панели, где располагался телефонный аппарат - нужно вызвать госпитальеров. -Бог-Машина. Режим реактивации. Санкционировано. - послышался низкий, механический голос. В тот момент Валентайн распахнула безжизненные глаза и по лицу сестры пробежало несколько электрических разрядов. Замерев на полу-шаге, старик резко обернулся и увидел перед собой недавнего трупа. Живого и здорового. -Слюна Императора... - опешив от неожиданности, он попятился назад, не в силах отвести от Валентайн глаз. Сестра медленно поднялась, выпрямилась, манипуляторы за ее спиной "ожили", с тихим жужжанием проворачиваясь по оси. Бегло, но внимательно осмотревшись, взгляд ее остановился на автомобиле. Маглен, наблюдавшая за происходящем из машины, закрыла рот рукой, дабы подавить рвущийся из груди возглас. Дернувшись, старик будто очнулся ото сна. Вскинув винтовку, он прицелился в голову Валентайн. -Кто бы ты ни была, не двигайся! Ради всего святого, не двигайся! - закричал он. Напуганный происходящим не меньше супруги, он был готов в любой момент спустить курок. Но сестра и не думала останавливаться. Приближаясь к автомобилю широкими шагами, сестра вскоре достигла водительской дверцы и распахнула ее настежь, заставив взвизгнуть пожилую даму. Судорожно прошептав "Прости, ни ради меня, прости ради Него..." и зажмурившись, старик вдавил спусковой крючок. Грохнул выстрел. Когда облако пороховых газов рассеялось, Валентайн опустила руку и разжала кулак. С тихим звоном на асфальт упала пара деформированных кусочков стали, заставив глаза старика безмерно округлиться: -Невозможно... Конечно, наблюдая за убегающей в крике Маглен и ее супругом, замершим в ступоре с безвольно опущенной винтовкой, сестра должна была испытывать чувство стыда за кражу имущества у этих стариков, но сейчас на это у сестры не было времени. К тому же, подобное чувство просто не было предусмотреть ее программой. Захлопнув двери и плотно обхватив руками руль, сестра закрыла глаза. Когда же она открыла их вновь, в зрачках не отражалось ничего, кроме широкой ленты дороги, уходящей вдаль. -Бог-Машина. Режим преследования. Санкционировано. - запустив двигатель и рывком воткнув первую передачу, Валентайн утопила педаль акселератора в пол. Автомобиль незамедлительно отозвался диким рычанием набирающего обороты мотора, и, обдав, вовремя отскочившего к обочине старика, плотным облаком дыма раскаленных покрышек, унесся вперед подобно ракете. Вслед уходящего за горизонт поезда.
-Ну, очнулась наконец? - прозвучал поблизости незнакомый голос. Приоткрыв глаза, Скарлет попробовала пошевелиться, но острая боль в горле заставила девушку зажмурится и инстинктивно потянуться руками к источнику боли. -Тебе повезло. - вновь послышался голос. -Ты нужна моему господину живой. В противном случае я могла бы раздавить твое горло вот так. - до слуха монахини донесся резкий щелчок пальцами. Скарлет наконец поняла что мешало ей двигаться. Когда зрение окончательно адаптировалось к свету, взгляд девушки сфокусировался на мужчине, лежащим безвольной куклой аккурат на ней. Испуганно выдохнув, монахиня попыталась спихнуть одного из пассажиров с себя, но это оказалось ей не под силу. Они по-прежнему ехали в поезде. Пассажирский вагон был буквально завален телами. Они лежали повсюду - в проходах, на сидениях. Мертвы они были или нет, было не определить, но сейчас Скарлет изо всех сил рассмотреть говорившего с ней. -Никогда бы не подумала, что апостол окажется настолько жалок. Не хватало только, чтобы ты задохнулась под этим куском мяса. Девушка ощутила облегчение, когда тело, придавливающее ее, внезапно поднялось в воздух. Зависнув безвольным мешком в метре над полом, оно неожиданно стремительно метнулось в сторону и врезалось в стену вагона, переломив одну из багажных стоек. Сверху посыпались сумки, чемоданы и прочий скарб, падая на своих неподвижных хозяев. Осторожно поднявшись на ватных ногах, Скарлет медленно обернулась и наконец увидела его. Прямо перед собой. Существо в женском обличии предстало перед юной монахиней Магдаленского монастыря. Лишенное одежды, тело существа имело однотонно-пепельный цвет, испещренное сетями микроскопических трещин, сливаясь с парой сложенных за спиной крыльев в единый, жуткий образ. Но первое, что бросилось в глаза Скарлет, это наполненные необыкновенно яркой желчью зрачки существа. Смотрящих, казалось, сквозь тебя, достающие до глубин самой души, они гипнотизировали, в ужасе отталкивали и сладостно манили одновременно. Звон в ушах нестерпимо возрос и губы суккуба разошлись в тонкой, подобно бритве, улыбке, приближаясь. -Иди же ко мне... -Демон! - испуганно отшатнувшись назад, девушка рванула пуговицы белоснежной накидки у себя на груди. -Не подходи! - слепо шаря пальцами по тому месту, где доселе покоилась тонкая цепочка, Скарлет попятилась назад, но, споткнувшись об одно из тел, повалилась на спину, нелепо взмахнув, словно крыльями, руками при этом. -Что-то потеряла? - на длинном, изогнутом пальце демонессы болтался небольшой предмет округлой формы. Тонкая прорезь по внешнему контуру делила корпус на две симметричные половины. По краям располагались пара крошечных скоб, непонятного предназначения, сам предмет выглядел как дешевая безделушка, но лишь на первый взгляд. Судя по потертостям на корпусе, золотое напыление со временем поддалось его влиянию, однако не сам предмет – он по-прежнему выглядел идеально. Едва различимые цветовые разводы говорили о том, что создатели пытались максимально защитить предмет, покрывая его сразу несколькими слоями краски. -Это тебе больше не понадобится. - подбросив предмет, демонесса поймала его в кулак, а затем, под звон битого стекла, стремительно выбросила в окно. -Нет!! - вскочив на ноги, Скарлет бросилась к окну, но жесткий удар в грудь отбросил девушку далеко назад. Ударившись об одно из кресел, девушка бессильно сползла на пол и поникла. По ее щекам беззвучно текли слезы, на лице отразилось глубокое отчаяние. -Нет, только не это... -Не беспокойся, скоро все закончится. Когда поезда столкнуться, я открою варп-портал. Энергия гибнущих душ перенесет нас прямиком к моему господину. - осклабилась суккуб. -Поезда столкнуться... - шепотом повторила Скарлет. А потом до нее дошел смысл сказанных слов и она в гневе вскинула голову вверх. -Император не допустит этого! -Вы - праведники, такие забавные! - злобно расхохоталась демонесса. Крылья ее в возбуждении раскрылись, бросая огромную тень в салоне вагона, взгляд стал ярче. Девушка боязливо поежилась, но не в страхе перед существом извне, а от хохота, звучащего сейчас необычайно убедительно. Будто бы демону был известен исход наперед. -Не надо. - пробираясь сквозь смех, осторожно прозвучал девичий голос. -Прошу вас. - Скарлет начала медленно подниматься на ноги. -Умоляю вас, остановите поезд! - закричала она, смахивая с ресниц слезы. -Вы не такая как они. Вы не хотите убивать, я вижу это. Заберите меня, но остановите... Умоляю, остановите поезд!!! - сжав кулаки, девушка с криком бросилась вперед. -Ты что, дура? - немного успокоившись, демонесса опустила насмешливый взгляд на ребенка. Вскинув руку вперед, Скарлет выплеснула в лицо противнику содержимое крохотного флакона и тотчас смех пропал окончательно. Не прекращая бег, девушка откупорила второй флакон и полоснула жидкостью суккуба вновь. -Ах ты... Ах ты Имперская сучка!!! - неистово заревел демон, хватаясь за голову. Обожженное освещенной водой лицо ее начало источать густой пар. Крутанувшись на месте, демонесса рывком попыталась схватить когтями пробегающую мимо монахиню, но боль дезориентировала ее, поэтому маневр не удался. Бросив под ноги противника крохотную истигнию, Скарлет остановилась и развернулась за его спиной. Лицо девушки приобрело черты, совершенно не свойственные детям ее возраста - холодной, решимой жестокости. -Меня зовут Скарлет Хендриксон. Я - экзорцист ордена Марии Магдалины. Я прошу. - с хлопком соединив ладони вместе, ледяным тоном монахиня принялась читать молитву: -Услышь голос мой, узри облик мой, смиренной дочери твоей. Великий отец, защитник и покровитель всего и вся - Бог-Император. Воли твоей прошу, света твоего прошу, ответственности прошу, греха прошу, дабы избавить заблудшую душу от мучений, дабы упокоить ее навеки в глубинах лимба хладного, дабы изгнать ее из мира этого. С каждым новым словом, с каждым новым вздохом, подрагиванием хрупких плеч девушки, истигния на полу наливалась светом все сильнее. Заметив это, демонесса рванула в сторону, но было поздно - плоть ее уже попала в столб света. Вязкое свечение обволакивало пепел со всех, не отпуская, раскаляя с каждой секундой все сильнее и сильнее. И тогда душу ее пронзил первобытный страх. -Меня зовут Скарлет Хендриксон. Я - экзорцист ордена Марии Магдалины. Я прошу. - не останавливаясь повторяла девушка. -Услышь голос мой, узри облик мой, смиренной дочери твоей. Великий отец, защитник и покровитель всего и вся - Бог-Император. -Нет... Только не лимб! - распахнула суккуб крылья, вкладываясь в один-единственный рывок. -Воли твоей прошу, света твоего прошу, ответственности прошу, греха прошу, дабы избавить заблудшую душу от мучений, дабы упокоить ее навеки в глубинах лимба хладного, дабы из... - но резкий удар крылом заставил Скарлет умолкнуть на полу-слове. Отлетев в сторону, она прокатилась по коридору и врезалась в тело одного из пассажиров. Волосы монахини растрепались, в зареве света блекнувшей истигнии были видны слезы и кровь на лице девушки, однако, ни единого намека на страх. В вагоне воцарилась тишина, нарушаемая лишь стуком летящего по рельсам поезда. Демонесса медленно обернулась. Один из глаз лопнул и теперь мутная струйка желтоватой жидкости окропляла ее грудь, сбегая по дымящемуся телу вниз, капая на пол. Ощутив дрожь приближающихся шагов, Скарлет из последних сил приподнялась на руках и встретилась взглядом с противником. -Неприятности случаются. К несчастью для тебя - в последний раз. - когти суккуба удлинялись, сращиваясь в единую, пикообразную форму. Широкие края ее отражали свет, и на мгновение Скарлет показалось, что она видит в них свое отражение. Усталого, но не сдавшегося ребенка. В последний раз. Свист рассекаемого лезвием воздуха не заставил себя ждать и девушка поспешила закрыть глаза - больше ни к чему держать их открытыми. Но удара не последовало. Копье застыло всего в нескольких сантиметрах от шеи Скарлет и девушка удивленно встрепенулась. Задрожав, лезвие несколько секунд будто бы боролось само с собой, а затем, с резких хрустом, надломилось. В стороны брызнули обломки обсидиана и тотчас демонесса бросила хмурый взгляд влево, ощутив у своего виска холод оружейной стали. -Керриган... -Неприятности случаются. - процедил преподобный, утапливая спусковую скобу. Глухо стукнул выстрел. Дернувшись в сторону, суккуб по инерции совершила несколько шагов в сторону, а затем покачнулся, с хрустом заваливаясь меж сидений. Отбросив в сторону обломок копья, Ремингтон склонился над Скарлет и коснулся окровавленной ладонью ее щеки. -Винсент. - ее залитое слезами лицо отражало всю палитру чувств одновременно - от радости до отчаяния. -Она хотела устроить крушение. Нужно остановить поезд, иначе... Скорее. -Я знаю. - тихо ответил он, поднимая девушку на руки. -Предоставь это Богу-машине.
Сообщение отредактировал Jerico - Пятница, 2011-12-16, 3:29:31
Легкий толчок заставил один из камешков сорваться с места и аккуратно скатится вниз по железнодорожной насыпи. Стремительный порыв ветра согнул к самой земле стебли грязно-серой травы. Толчок перерос в настоящее землетрясение. Вибрировала бесконечная даль железнодорожного полотна, пропуская сквозь сталь рельс тихий, но острый скрежет колес приближающегося исполина. Вибрировали шпалы, беснуясь в земле, отчаянно звенели огромные гвозди, удерживающие их и целый град камней теперь катился вниз. Секунда, и солнечный свет затмил облик огромной машины, с грохотом проносящийся мимо. Неистово работая поршнями, экспресс "Ромдо-Виктория" уверенно летел вперед, со свистом рассекая воздух распластанной на лбу паровозного котла Аквилой и выбрасывая в атмосферу целые облака отработанного пара. Паровозная топка раскалилась до предела, постепенно затапливая сталь засова угольной шахты алым цветом. Стрелка на циферблате манометра давно миновала красную зону и теперь медленно, но неотвратимо приближалась к критической отметке. Но в лицах пассажиров, что мелькали в тени проносящихся следом вагонов, не было и намека на беспокойство, ведь, чем скорее поезд достигнет конечного пункта назначения, тем скорее они встретятся с родными. Никто из них и помыслить не мог, что состав идет слишком быстро, что жить ему осталось не более академического часа, что погибнет он от лобового столкновения с товарняком, либо скорого взрыва котлов. Знали правду лишь немногие, двое из которых - машинисты, в данный момент лежали бездыханные на полу паровозной будки. Но был и третий, чьей облик серебристой машины сейчас скользил меж стволов деревьев редкой лесополосы, разделяющей в этом месте автодорогу с железнодорожным полотном узкой полосой. Шоссе приятно удивило Валентайн своим идеально ровным, как стол, асфальтом и впереди наконец-то показался прямой, подходящий для обгона, участок трассы. Высадив Ремингтона некоторое время назад в хвосте состава, сестре Магдаленского ордена теперь предстояло совершить незначительный пустяк - воспрепятствовать крушению неуправляемого пятисоттонного поезда, несущегося на скорости более ста двадцати километров в час. Машина Валентайн миновала последний поворот и пошла ровнее, стремительно разгоняясь под аккомпанемент нарастающего свиста турбокомпрессора. Стрелка спидометра миновала отметку шестидесяти миль и принялась взбираться выше. На такой скорости кузов серебристого Хорьх-Империала мягко прыгал на неровностях, повторяя изгибы трассы и разнося в стороны вихри осенней листвы, образуя за кормой автомобиля пестрый торнадо. Плотный воздушный поток ворвался в салон кабриолета, нещадно сорвал с головы Валентайн капюшон, обнажив волны ее белоснежных волос, и оглушительно захлопал складками одежды женщины. Лесополоса впереди редела, открывая вид на непродолжительный, но идеально прямой участок дороги, идущей вплотную к петляющей меж холмов железной дороге. Где-то вдалеке показался еще один дым. Машинисты товарного состава онемели, в оцепенении наблюдая за приближающимся экспрессом. Послышался отчаянный рев паровозного свистка, а затем листья окрестных деревьев содрогнулись от пронзительного скрежета тормозных колодок. Натужно пыхтя, товарняк отчаянно замедлялся, в мрачном молчании наблюдая за идущим в лобовую пассажирским поездом. На ходу покинув кабину, в стороны бросились машинисты. Валентайн никогда не молилась Императору, поэтому сестра просто крепче сжала обод рулевого колеса, при этом не отрывая взгляда от того единственного шанса, который мог помешать совершиться трагедии. Стрелой выскочив из леса, серебристый автомобиль вышел на оперативный простор и поравнялся с локомотивом. Отчетливо ощущая телом вибрацию и жар, потерявшего узду духа машины, женщина прищурилась: -Потерпи, осталось совсем немного.
-Как ты себя чувствуешь? Идти можешь? - усадив Скарлет на одну из скамеек рядом с собой, Керриган извлек из кармана помятую флягу со знакомым номером и сунул ее под нос девушке. Эта вещь, как и гроб, была слишком ценна для преподобного, чтобы терять ее. Даже в подобной ситуации. -Выпей. Это немного поможет. -Я... я в порядке. - монахиня отчаянно замотала головой и отодвинулась, пытаясь избавиться от назойливого запаха спиртного и понуро опустила взгляд в пол. Усмехнувшись чему-то, Ремингтон, без сомнений, опрокинул содержимое сосуда в себя и довольно кивнул, но, проследив за взглядом Скарлет и почувствовав что-то неладное, нахмурился. Не обнаружив на шее девушки цепочки, Керриган нахмурился еще больше: -Где твои часы? Монахиня лишь отрицательно покачала головой и закрыла лицо руками. Рывком закрутив крышку фляги, Ремингтон стремительно поднялся на ноги и огляделся. Постепенно начали приходить в себя пассажиры. Со смертью суккуба они будто избавились от невидимых цепей, сковывающих их разум беспокойным сном и теперь тяжело вставали, опираясь на плечи друг друга. В глазах каждого из них застыл очевидный, но справедливый вопрос: "Что здесь произошло?". Керриган не мог ответить им. Внезапно до преподобного дошло, что тело демона лежит здесь, совсем рядом - посреди салона вагона. Прикосновение к которому, более того - простой взгляд в его сторону, способен навеки очернить душу человека, посеять в ней зерно сомнений и ересь. Ремингтон не рассчитывал, что люди очнутся настолько быстро, поэтому он не успел совершить обряд очищения, иными словами - сжечь очищающим пламенем плоть демона. Преподобного вообще удивил тот факт, что демон оставил кого-то в живых - это являлось совершенно нехарактерным для слуг темных богов. Одна проблема сменяла другую. Бросив на Скарлет бескомпромиссный взгляд, в котором отчетливо читалось: "Оставайся на месте", Керриган двинулся вглубь вагона, на ходу извлекая из недр гроба потертый временем молитвенник. -Не помню, чтобы я настолько плохо переносила поездки в поезде. - пожаловалась одна из пассажирок, поправляя платье. -Мой багаж! - мужчина в строгом костюме бросился к разбросанному по полу скарбу. -Слава Императору, все цело! - облегченно выдохнул он, бережно поглаживая пальцами заветный дипломат. -Что случилось, мы где-то останавливались? - задал вопрос кто-то. -Давайте я помогу вам. - высокий молодой человек протянул руку девушке с ярко-красном платье. Это был отличный повод познакомиться. -Благодарю вас, сэр. - приняла она помощь, многообещающе улыбаясь. В вагоне поднялась суета. Пассажиры были слишком заняты собой, чтобы замечать странного человека, следующего по проходу с гробом за спиной. Но истошный женский вопль, донесшийся из глубины вагона, мигом остановил все, привлекая к себе внимание. Бегом достигнув места последнего столкновения с демоном, Керриган резко остановился. Как и предполагалось, меж опустевших скамеек лежал труп. Но отнюдь не чернеющей плоти демона, а человека. Ушла. Одежда мужчины в нескольких местах сильно обгорела, кожа на руках обуглилась и покрылась волдырями, возле головы на полу растекалась обширная лужа крови. Нахмурившись, Ремингтон бросив мимолетный взгляд на искаженное ужасом лицо пассажирки, с ногами забравшейся на сидение, а затем приблизился к трупу и склонился над ним. Не позволяя глазам задержаться на остатках черепной коробки мужчины, а также кровавых брызгах, украсивших часть стены и окна вагона, Керриган перевернул жертву на бок и моментально отпрянул назад, как завороженный смотря на что-то перед собой. За все свое, пусть и непродолжительное, но время служения Экклизиархии, преподобный сталкивался с культом Салиба лишь единожды. Доселе ему попадались лишь безумцы, провозглашавшие своими идеалами самые низменные людские грехи, что приводило к поклонению Темному Богу, соответствующему идеологии культа. Но Салиба не поклонялись никому из доселе известных Богов, более того, они никогда не были безумны, что делало этих хитрых и расчетливых одержимых вдвойне опаснее. Ремингтон знал это лучше кого то ни было. Встревоженные криком, пассажиры осторожно подходили ближе, в полном молчании обступая преподобного. Среди стука их подошв, едва заметно звучали шаги Скарлет. Во встревоженных глазах девушки отразился Ремингтон, поднимающий с пола крохотный крестик. Секунда, и преподобный спрятал его в карман.
Где-то вдали у подножия холма послышался оглушительный паровозный рев. Успев в самый последний момент, Валентайн медленно останавливала состав, сбросив избыточное давление пара через распределительные клапана машины. Высоко в небе парил белоснежный дирижабль. Лопасти винтокрылой машины лениво вращались, медленно разворачивая снижающуюся гондолу. -Хм, немного обидный финал, но я ушла как раз вовремя. - женщина стремительно развернулась, стегнув воздух длинными волосами, и быстрым шагом направилась в сторону ожидавший неподалеку машины. Дверь черного лимузина незамедлительно приоткрылась, впуская в мрак салона гостью. Спустя секунду автомобиль осторожно тронулся и начал спускаться с холма, тихо шурша на гравии покрышками. -Инквизиция уже здесь. - разочарованно сказала женщина, наблюдая за обликом дирижабля вдали. -Судя по эмблеме, это наша старая знакомая - Виконтесса. -Отлично. - ответила тень человека напротив. -Я как раз успел соскучиться.
Полуденный диск солнца медленно, но верно клонился к горизонту, бросая на водную гладь широкую ленту теплого света. Слабые волны, разбиваясь о берег, упорно взбирались выше, облизывая влагой сапоги юноши, немигающий взгляд которого был устремлен в бесконечную даль моря. Слабый бриз колыхал его волосы, складки дорогих одежд и крохотный серебреный крест на груди. Внезапный порыв ветра ударил сильнее, заставив соленые брызги взметнуться выше и юноша прикрыл глаза, удерживая ладонью цепочку на груди. -Мой Господин. - неподалеку послышались приближающиеся шаги и женский голос осторожно пробрался сквозь шорох прибоя. -Холодает. Я принесла вам теплую надежду. -Мне нравится это место, Лавлесс. - ответил юноша, совершенно не препятствуя женщине, заботливо облачающей его тело в теплую накидку с меховым воротом. -Оно напоминает мне дом. - завязывая шарф на его груди, женщина внезапно остановилась и глаза ее слегка расширились: -Дом? -Да. Дом, где никогда не было войны, где не нужно делать выбор на чьей стороне сражаться, где все были равны. Но скажи мне, Лавлесс. - юноша неожиданно перехватил кисть женщины и крепко сжал ее. -Неужели сейчас подобная мечта настолько недостижима, настолько плоха и абсурдна, что мы даже не в силах попытаться воплотить ее? -Мой Господин, я... - захрипела женщина, превозмогая острую боль в руке. -Вчера ты сильно облажалась. - рывком откинув Лавлесс в сторону, юноша сбросил с себя накидку, не отрывая взгляда от закатной полосы. -Наша цель слишком ценна и хрупка одновременно, чтобы раскидываться человеческими жизнями понапрасну. Помни: жители Империума - заблуждающиеся, но очень скоро они станут нашими братьями по вере, поэтому следует беречь и уважать их жизни. -Я все поняла. Простите Господин, больше такого не повторится. - смиренно ответила женщина, прижимая ушибленную кисть к груди. -Отчасти я понимаю твои чувства. - продолжил юноша. -Тебе пока еще трудно подавлять свою природу, но раз уж ты решила освободиться, следует приложить максимум усилий и никогда не забывать о цели, которой мы следуем. Но я верю - у тебя все получится, Лавлесс. -Спасибо... - на потупленном взоре женщины застыли слезы надежды.
-Как трогательно! - внезапно донес ветер громогласный голос со стороны. -Наконец то я нашел вас, отступники. Парочка на берегу разом обернулась. Следуя вдоль береговой линии, ступая по самой кромке прибоя, к ним приближался высокий, крепкий мужчина. Одет он был в какие-то лохмотья бродяги, руки же незнакомца расслабленно висели вдоль тела, абсолютно не скрывая безоружность и уверенность в своих силах оного. Достигнув расстояния в сто шагов, он остановился, с издевкой наблюдая за юношей и его спутницей на берегу. -Меня зовут Рекон Саварра. По воле Лорда Астароши Темного я прибыл сюда, дабы вернуть ваши души их законному владельцу. -Хм, понятно. - юноша обернулся к говорившему всем телом и прищурился. -Ты, как и мы, используешь человеческое тело как вместилище, поэтому я не смог обнаружить присутствие одержимого. Похвально, учитывая твои истинные размеры. Но я огорчу тебя: души членов Салиба не принадлежат никому. Мы - свободны. Так и передай своему повелителю. -Иного ответа я и не ожидал. - плотоядно ухмыльнулся Рекон и шагнул вперед. -Значит я заберу их силой, ибо для моего повелителя вы просто горстка отступников, порочащих имя владыки Кхорна. Вечный лимб станет для вас... Внезапно Саварра дернулся замер на полу-шаге. Глаза демона удивленно расширились: -А ты быстрая... Приблизившись вплотную к посланнику Астароши, Лавлесс нанесла мощный секущий удар удлиненными когтями на руке, разрывая его тело напополам. Бросок демонессы оказался настолько стремительным, что песок, по которому она бежала, начал вздыматься фонтанами только сейчас - спустя секунду после удара. С глухими шлепками остатки Рекона повалились вниз и женщина резко обернулась, надеясь поймать одобрительный взгляд юноши. Но сейчас ему не было дела до Лавлесс - не отрываясь, он смотрел на кровь у ее ног, кровь, которая медленно текла сама по себе, навстречу друг другу, толчками выплескиваясь из обрубков тела Саварра. В следующую секунду прибрежная зона содрогнулась под действием мощного толчка, выбросив в стороны волны раскаленного ветра. В воздух взметнулись тонны песка и водяной пыли, скрыв за собой облик суккуба. Даже не изменившись в лице, юноша бесстрастно наблюдал за пробуждением собрата. Словно в отчаянном исступлении почва закрутилась стремительным вихрем, разгоняя в стороны волны прибоя, оголяя при этом часть дна, срывая в ближайших деревьев листву и нещадно располосовав их кроны, а затем бессильно опала, открывая взор на огромную воронку, посреди которой поднималась на ноги истинная форма Рекон Саварра. Поверхность плоти демона вибрировала жаром, слегка искажая свет и над тяжелыми волнами залива поднялся удушливый пар закипающей поблизости воды. -Миднайт... - казалось, его низкий, рокочущий голос прозвучал в самых глубинах сознания юноши. Перевернувшись в воздухе, рядом со свистом приземлилась Лавлесс. Женщина тяжело дышала, во взгляде ее отчетливо читалось безумие, но боль от потери левой руки отрезвила ее и, издав сдавленный всхрип, демонесса припала на колено, зажимая уцелевший рукой обширно кровоточащий обрубок. -Миднайт! - ураган, поднятый по воле огромных крыльев демона, ударил в юношу плотной стеной воздуха и каменистой шрапнели, стараясь смести, опрокинуть и разорвать его. Алые блюдца-зрачки держали взглядом жертву цепко, парализуя, но именно вид пары крупных, закрученных в спираль рогов не оставил сомнений - перед ними один из представителей высших, возможно, один из Алчущих крови. -Я иду за тобой, предатель. - медленно взмахнув крыльями, Рекон оголил тяжелый топор, способный своим зазубренным лезвием разрубить даже танк, и тотчас на землю упала длинная тень, подминая под себя отступников. -Мой господин... - юноша перевел взгляд влево, бесстрастно наблюдая за Лавлесс, тело которой постепенно преображалось, подчиняясь неконтролируемым порывам накатившей судороги. -Пожалуйста, уходите... - каждое слово давалось женщине с большим трудом. Она выгнулась дугой, с глухим рычанием выпуская под треск ткани одежды из спины влажные, покрытые сукровицей крылья. Лицо демонессы менялось. Похрустывая лобной костью, потусторонняя сущность рывками выталкивала изо лба женщины длинный, черный рог. Удлинившись, показались мраморные крыли, кожа потемнела, приобретая пепельный оттенок, в то время как зрачки заполонил рубиновый свет. -Я задержу его, прошу вас, уходите... - острым бичом воздух полоснул хвост, с очередной, более сильной конвульсией, на свет прорвалась вторая пара крыльев. -Я, я больше не могу сдерживаться... - упав на колени, Лавлесс закрыла лицо ладонью, из последний сил подавляя рвущийся из груди всхлип. -Хоо... - остановившись на секунду, Рекон склонил голову на бок, всматриваясь в сородича. -Мне будет жаль убивать такую красавицу. Быть может, мне удастся вымолить у Астароши для тебя прощение и тогда я сделаю тебя собственной рабыней. Заманчивое предложение, не так ли? - сорвался с уст Алчущего хриплый смех. Но внезапно он прекратился: -Что такое? -Довольно бахвальства. - разом потеряв интерес к Саварре, юноша обернулся к женщине. -Лавлесс, дорогая, не могла бы ты сварить для меня меня кофе? Я обожаю изумительный, неповторимый аромат твоего кофе. -А? - очнувшись, суккуб оборвала руку от лица и с удивлением уставилась на Миднайта, вкладывающего в ее ладонь что-то небольшое, приятно холодящее плоть. Крестик. Тогда же исчез рог, исчезли крылья, цвет кожи стал прежним, а взгляд наполнился осмысленностью. Не веря своим глазам, Лавлесс вновь стала человеком. -И больше не теряй его. Он делает нас особенными, он - символ веры Салиба. - улыбнулся юноша. Пожалуй, впервые так тепло и искренне. -Так что насчет моей просьбы? -Просьбы... - растерянно повторила Лавлесс. -Ах, конечно, мой Господин, кофе... Но он... - женщина подняла тяжелый взгляд Рекон Саварра. -Не беспокойся о заблуждающемся брате. Я разберусь с этой небольшой неприятностью. - Миднайт всем корпусом развернулся к Алчущему и соврал с себя накидку, обнажив под ним белоснежное одеяние, сотканное из тончайшего шелка с изображением черного креста во всю длину развевающегося на ветру плаща. -Но ты должна торопиться. -Д-да... - сорвавшись с места, женщина бегом бросилась в сторону поместья, чьи обширные владения раскинулись вдоль берега. -Небольшая неприятность? Ну ты и наглец! - со свистом выпустив из ноздрей пар, Рекон перехватил топор и стремительно рванул вверх, нависая на юношей в одном стремительном ударе. -Твой череп станет прекрасным украшением трона моего владыки, щенок! Миднайт ответил ему улыбкой чистого, незапятнанного грехом человека.
Разливая в воздухе кофе, на пол упала соскользнувшая с подноса чашка. Вскоре следом за ней отправился и кофейник. В ступоре замерев на ступенях веранды, Лавлесс не могла отвести взгляда от картины, развернувшейся на побережье: солнце практически скрылось за водным горизонтом, затапливая окружающее пространство оранжевым маревом, с берега медленно поднимался бардовый туман, вызванный огромным количеством пролитой на землю раскаленной крови, которая, медленно стекая в море, неизменно окрашивала его воду в бурый цвет. С грохотом бросив поднос, Лавлесс бегом устремилась к юноше, замершего посреди всего этого с вырванным рогом Рекона в руке. -Господин, вы не ранены? - поскальзываясь на останках посланника Астароши, женщина вскоре приблизилась к юноше и глаза ее удивленно расширились. -Как вы... -Будь ты проклят, Салиба. - единственная уцелевшая часть Саварры - голова, сейчас лежала на берегу пред юношей, издыхая. Язык демона вывалился наружу, один из глаз был выколот, но все же, пока последний рог оставался на месте, смерть не имела над Реконом силы. -Убив меня, ты подпишешь смертный приговор не только себе, но и этой планете - повелитель Астароши обязательно явится сюда со своей армией. И тогда... Рывком выдрав последний рог, Миднайт пинком спихнул голову демона в воду и принялся наблюдать за всплывающими с глубины пузырьками воздуха, затем, перекрестившись, он мрачно сказал: -Аминь. Даже не удостоив женщину взглядом, юноша вскоре отправился прочь, однако: -Лавлесс? -Да? - с готовностью ответила женщина. Глаза ее засветились надеждой. -Прибери здесь. В тот момент она отчетливо поняла, что не знает абсолютно ничего об этом человеке. Что, возможно, он является гораздо большим злом, чем она сама.
Эпизод седьмой: Ты потерялась, Сабрина.
Тень человека медленно спускалась по узкой, винтовой лестнице в подвальное помещение. Все звуки давно исчезли, задохнувшись в толще каменной кладки, от которой приятно отдавало прохладой. Лишь только звук шагов и отблески редких факелов нарушали мрачный покой этого места. Вопреки ожиданиям, спуск оказался недолгим и вскоре ступни человека коснулись пола. Прямой, черный коридор уходил вдаль и только струившийся откуда-то снизу белый свет позволял разглядеть по обе стороны ржавые, гнутые прутья камер, покрытые налетом белесой паутины. Не так давно здесь царило оживление: света было много больше, камеры были заполнены преступниками, еретиками и мутантами и воздух ежесекундно сотрясался воплями сотен глоток. Но теперь никого не осталось и это место обрело столь долгожданный покой. Постояв несколько секунд, выжидая пока глаза окончательно привыкнут к полу-тьме, человек осторожно двинулся вперед, стараясь не обращать внимания на подозрительного вида пятна, въевшиеся в стены и пол. Звук его шагов мерно распространялся по коридору глухим эхо, но неожиданно слух привлек иной шум. Он исходил от одной из немногочисленных боковых шахт, где располагались камеры закрытого типа, предназначенные для пленения особо опасных заключенных. Поначалу было сложно распознать характер этого шума, но, по мере приближения к его источнику, он становился узнаваемым. Кричал человек. Женщина. Крик был очень странным, незнакомым. Не так кричат от боли или ярости, так кричат когда... Незваный гость подземелья не мог даже и предполагать насколько была высока степень шумоизоляции данного помещения. Поэтому, когда он осторожно приоткрыл дверь, она внезапно с силой распахнулась перед ним и тотчас стена невероятной звуковой вибрации обрушилась на все органы чувств человека. Дрожь прошла по коже, отчего на голове его зашевелились волосы, женский крик забивал нос, уши, лез в глаза, больно бил по зубам. Затем звук безжалостно намотал нервы слушателя на свой кулак, будто струны, и, на мгновение ослабив их, резко дернул вверх. Глаза Сабрины широко распахнулись и секунду она смотрела в потолок, учащенно дыша. Кинув быстрый взгляд влево - на часы, девушка села на кровати, обхватив колени руками. Грудь ее учащенно вздымалась, покрытая мурашками кожа влажно поблескивала на обрывках лучей утреннего солнца, стремившихся прорваться сквозь плотную завесу штор. -Еще один кошмар. - с тоской заключила она, отбрасывая в сторону плед и вялыми шагами направляясь в ванную. Наблюдая за падающими каплями зубной пасты, издающими забавные шлепки, Сабрина пыталась собраться с мыслями и понять, отчего в последнее время ее разум во сне терзает одна и та же бесцветная муть. Лишенная смысла и логики. Различающаяся лишь мелкими деталями, не более. Теперь короткий удар ледяной водой в лицо. Вот так, уже легче. Но груз сна все равно не спадает, выход один - душ. Краткий скрип ржавого вентеля и теплые струи дарят долгожданное облегчение. Девушка чуть-слышно простонала и запрокинула голову вверх, хватая губами капли воды. Помещение ванной начало постепенно заполняться паром. Сабрина уже не старалась запоминать сон в деталях – бесполезно. Теперь она реагировала на него довольно спокойно, не столь бурно как в первый раз. Она подозревала, буквально чувствовала нутром в ночных кошмарах отголоски своего прошлого, но память предавала девушку раз за разом. Словно кто-то поставил, отсекая воспоминания на самом важном месте. -Опять кровь идет... - ее растерянный голос медленно утонул в клубах пара. Несколько секунд девушка тупо смотрела на тонкую, алую струйку, затем, набрав в рот воды, сплюнула ее. Не помогло. Кончики пальцев кололо мелкой болью, по телу прошла тошнотворная судорога - знакомое чувство. Выход есть и он один - терпеть. Сев на пол душевой кабины, Сабрина как можно сильнее стиснула зубы и принялась наблюдать, как алая субстанция непрерывным потоком продолжает сочиться из под ее ногтей. Раздался сдавленный всхлип. Вновь раздался скрип крана и поток воды существенно иссяк, оставив после себя лишь тонкую вереницу падающих капель. Нежные прикосновения ворса и легкий массаж влажных волос немного успокоили Сабрину. Уже лучше, теперь немного кофеина и ясность разуму вернется окончательно. Как и крепкость нервам. Стук чашки, щелчок спирального нагревателя. -Неважно выглядишь... - раздался позади знакомый голос. За мгновение изменив направление движения руки от чашки к кухонному тесаку, девушка перехватила его за рукоять и, не оборачиваясь, метнула нож резким движением кисти назад. Послышался легкий свист набирающего скорость лезвия, длившийся всего долю секунды, а затем наступила тишина. -Все также резка, все также обольстительна! -А ты все такой-же идиот, Декстер. - налив в чашку кофе, Сабрина секунду помедлила, налила в еще одну и обернулась к кухонному столу, где восседал неизвестно откуда взявшийся гость, впрочем, девушке было как раз хорошо известно откуда он пожаловал. За столом сидел молодой человек, не более двадцати пяти лет на вид, в строгом костюме черного цвета, галстуке и белоснежной сорочке. Работник зажравшегося Администратурума Ромдо, не меньше, однако Сабрина знала правду. Для нее всегда оставалось загадкой, почему Декстер выбрал именно такой образ. Очевидно, его просто привлекала чистота, порядок, аккуратность - от него просто нестерпимо разило педантичностью. Даже сейчас, он поймал нож с излишней долей своей ключевой черты - указательным и безымянным пальцами за лезвие. Всего в пяти сантиметрах от зрачка. А жаль. Аккуратно уложив на стол нож, Декстер растянул белоснежную улыбку и поправил и без того идеально уложенные, чуть влажные волосы, наблюдая за сервировавшей стол девушкой. К слову, сервировка длилась всего пару секунд и состояла всего из пары чашек с черной, горячей жидкостью. -Хорошая шутка. - парень осторожно отодвинул кофе в сторону и откинулся на спинку стула, закидывая ногу на ногу. Горячий кофе немного обжег гортань и Сабрина поморщилась: -Не юли, что тебе нужно? -Я тут позволил себе немного осмотреть твое убежище, то есть квартиру. Быль очень интересно узнать, как сестренка поживает. И знаешь что… -Что? -Не понимаю зачем тебе столько всякой дребедени: иконы, свечи. Нашел даже истигнию и молитвенник! - Декстер подался вперед, изображая недоумение. -Ну а ты головой-то подумай. Если не разучился. Заложил руки за голову, парень состроил довольную физиономию и театрально развел руками: -Какой именно? Сабрина ничего не ответила, лишь молча продолжила разглядывать свое отражение в глянцево-черной мути кофе. -Ну хорошо. Сегодня тебя ждет кое-что интересное. - с этими словами Декстер бросил на стол тощий конверт и потянулся: -Здесь некоторая информация о нашем "клиенте". Сабрина медленно отстранилась от чашки и пальцем притянула к себе конверт, вскрывая его ногтем. На столе остался чуть-заметный кровяной след и девушка выругалась, зажимая кровоточащий палец губами. Декстер нахмурился: -И давно это у тебя? -Месяц, может два. -Ясно. – парень с любопытством рассматривал Сабрину. -Жаль, что такая красота скоро пропадет, жаль. Если бы я был человеком, то непременно бы с тобой... -Ты слишком самоуверен и когда-нибудь это тебя погубит. - девушка направила на собеседника тяжелый взгляд, затем извлекла из конверта фото. -Да ладно, не воспринимай серьезно, я же любя, любя! - Декстер игриво усмехнулся, затем, напустив на себя деловой вид, вернулся к сути разговора: -Ее зовут Скарлет Хендриксон. Вероятно, в Магдаленском ордене о чем-то догадываются, так как ее неплохо охраняют. Естественно, мы предоставим тебе машину. В багажнике ты найдешь все необходимое оборудование, включая карту столицы Виктории и оружие. Миднайт хорошо знаком с твоими предпочтениями, поэтому специально для тебя раздобыл пару любопытных образцов. Видишь, как он заботится о тебе! -Я поражена его щедростью. – Сабрина отбросила в сторону фотографию и вернулась к кофе. -Но Миднайт слишком плохо знает мои предпочтения, раз приготовил столько барахла. Много лишнего. -Ну, тебе конечно виднее, однако не стоит недооценивать противника. В этот раз случай исключительный и действовать придется наверняка. Второго шанса мы тебе не дадим. -Мы? Сабрина на мгновение заметила блеск ревности в глазах Декстера и внутренне улыбнулась. Миднайт всегда ставил Декстера выше, предоставляя ему в большей степени работу в среде шпионажа, диверсий и пропаганды. Ответственность за подобную работу была соразмерима результатам его деятельности, поэтому и ошибки не прощались. Декстер слишком любил человеческую жизнь, чтобы проводить ее в метаниях меж беснующихся слоев варпа, но, быть может, именно вследствие этой самой любви он попадал в родную среду все чаще и чаще. Но безмерная верность Миднайту постоянно возвращала его обратно. -А теперь самое главное: ты должна будешь похитить этого ребенка и доставить в наше убежище целым и невредимым. Эта Скарлет важное звено в плане Миднайта. Дословно: она - ключ. Лавлесс практически удалось похитить ее, но в последний момент вмешалась Железная Дева. Мы не стали рисковать. -Железная Дева? – Сабрина подняла на Декстера обеспокоенный взгляд. -Та самая? -Именно. -Есть варианты? - нахмурившись, Сабрина сложила руки на груди, отлично понимая к чему клонит Декстер. -Ну вот видишь, ты и сама догадалась. Пробуждение, естественно. Твое пробуждение поистине уникально, поэтому я здесь. -Нет, я не буду этого делать. Я... я больше не выдержу. - девушка внезапно побелела и отвернулась в сторону, пряча взгляд. -Меня не волнует это. - тон, ровно как и взгляд Декстера, стал ледяным. Сабрина молчала. Сердце ее учащенно колотилось – ей были слишком хорошо известны последствия пробуждения. Губительные последствия. Декстер резко встал. В воздухе мелькнула его ладонь и от удара тело девушки снесло со стула на пол. Она сдавленно вскрикнула, ощутимо приложившись головой о кухонный шкаф. -Твое тело кровоточит с каждым днем все сильнее и скоро пойдет по швам, рискуя превратится в подобие половой тряпки. Но я не перестаю удивляться великодушию Миднайта, который снова дает тебе шанс. Ты уже давно не веришь ни в кого и ни во что - ты потерялась, Сабрина. Одиночки не выживают, поэтому единственный для тебя вариант существования - Салиба. Приведи девчонку и мой Господин дарует тебе новое, здоровое тело. Ослушаешься, сгниешь здесь заживо. Выбирай. -Мне больше нет смысла жить, ибо все, кто был мне дорог, мертвы. - тихо ответила девушка. -Ты заблуждаешься. Они живы. Когда Сабрина вскинула голову, Декстера в квартире уже не было. На столе остался лежать только крохотный крестик.
Сообщение отредактировал Jerico - Четверг, 2011-12-22, 2:16:13
