Empire - перевод компании Алегрис под редакцией Master-Romanius
За столетия войны, Империя разрослась, став государством, состоящим из княжеств и городов-государств, подчинённых верховной власти императора. Она наиболее могучее государство Старого Света, простирающееся от границ Бретоннии на западе и до просторных равнин Кислева на востоке. Её территории включают огромные леса, возвышающиеся подобно башням горы и буржуазные города университетов и культуры, где искусство войны идёт бок о бок с наукой. Однако, это также опасная и мрачная страна предрассудков и страхов, где крестьяне хватаются за талисманы, дабы защититься от зла и оскверняющей силы Хаоса. Со времён её основания легендарным воином Зигмаром, Империя пережила войны, эпидемии чумы и внутренние смуты, одолев всё это благодаря храбрости своих войск и непоколебимости своего народа. Однако, зло всё ещё скрывается в глубине страны, подобно нарывам, скрываясь во тьме, за горами и набирая силы в древних лесах и заброшенных крепостях. Орки постоянно нападают на границы Империи и угроза вторжения северных племён, которые поклоняются ужасным богам Хаоса являются извечной угрозой для Империи.
Такие опасности должны встречать и изничтожать имперские армии – профессиональные штатные войска, созданные и обученные курфюрстами. Дисциплинированные отряды алебардщиков, и копейщиков идут в бой плечом к плечу с решительными мечниками, их продвижение прикрывается огнём мушкетёров и арбалетчиков. Храбрость и дисциплинированность этих солдат известна во всём Старом Свете, немногие враги могут проломить непоколебимые ряды хорошо управляемой имперской армии. Помимо этих штатных войск, император может призвать опытных артиллеристов Артиллерийской Школы Нульна, могучие орудия которой расстреливают врага издалека. Внушающие ужас боевые маги Колледжей Магии уничтожают врагов императора мощными заклинаниями, а закованные в тяжёлые доспехи кавалеристы рыцарских орденов сокрушают врага своими стремительными атаками. Имперский Колледж Инженеров обеспечивает армии императора смертоносными экспериментальными видами оружия, такими как ужасающие залповые пушки "Адское Пламя", бронированные паровые танки и смертоносные ракетные батареи.
Сейчас идёт 2522 год и Империей правит Император Карл Франц. Угроза Империи никогда не была больше, ибо зловещие культы Хаоса готовят диверсии в городах, отряды зверолюдей активно действуют в лесах и старые враги завистливо смотрят на её границы. В такие времена войны и кровопролития именно армии Империи – защита от этих безжалостных опасностей и грядущего Конца Времён.
Население
Сегодня Империя - мощнейшее, крупнейшее, и самое известное из государств Старого Света, но так было не всегда. До возникновения Империи племена людей были разобщены, и старались выжить в непрестанных битвах с орками, гоблинами и зверолюдьми.
Но однажды появление двухвостой кометы предсказало рождение первого и величайшего властителя людей: Зигмара, позже названного «Молотодержцем», или «Молотом Гоблинов».
Унберогены (Unberogens), племя, последовавшие за Зигмаром, породили множество легенд. Под предводительством Зигмара унберогены сломили сопротивление всех племён, осмелившихся противостоять им. Зигмар объединил разрозненные племена людей с помощью войн, хитрости и уговоров. Он был великим воином и харизматичным лидером, но кроме этого, он заразил людей мечтой: земля под властью людей, свободная от зеленокожих, живущая по справедливым законам под защитой могучей армии. В гномах Зигмар нашёл стойких союзников, которые, в обмен на помощь в их вечной войне с орками, вооружали людей самым лучшим оружием и броней.
Тевтогены (Teutogens) были главными соперниками людей Зигмара. Множество раз сходились племена в жестоких боях, пока конец этой войне не положил сам Зигмар, одолев в битве их вождя.
Хотя Тевтогены и Унберогены были величайшими из племён, история сохранила сведения и о других племенах: Тьюрингах (Thuringians), мастеров боя на топорах, живших в горах, Черузенах (Cherusens), умелых охотниках, и Мерогенах (Merogens), чьи копья внушали ужас Оркам.
Как одно целое, двенадцать племён последовали за Зигмаром, когда он ушел в поход за освобождение земель между горами и морем от власти орков и других тварей тьмы. При поддержке гномов Зигмар сокрушил громадную армию орков в битве за Перевал Чёрного Огня, нанеся зеленокожим крупнейшее поражение за всю историю.
После битвы, Зигмар разделил власть над своей новосотворённой Империей между двенадцатью вождями племён, принимавших участие в битве. Их владения позже стали провинциями Империи, а потомки вождей стали известны как курфюрсты.
География
Империя – величайшее королевство Старого Света. Оно простирается от ледяного моря Когтей на севере до возвышающихся Чёрных гор на юге. На западе Империя граничит с благородным королевством Бретонния, в то время как её восточная граница является буквально непроходимой стеной, состоящей из Краесветных гор и холодных степей Кислева. Огромные территории Империи – это в основном мрачные дремучие леса, где разбойники, зеленокожие и зверолюди устраивают свои логова в забытых эльфийских руинах и древних крепостях, находящихся на возвышающихся шпилях скал. Земли Империи характерны диким, первобытным величием, но так же это земля опасностей и угроз, где смерть всегда рядом.
Величественные горы
Большие естественные границы, создаваемые горами, одновременно защищают Империю от вторжений и являются убежищем для её наиболее опасных врагов. В первую очередь это три самых больших горных массива: Краесветные горы, Серые горы и Чёрные горы, которые прикрывают Империю далеко на востоке, беря своё начало в высоких землях под названием Убежища. Орки и гоблины, скавены и неназываемые ужасы, порождённые Хаосом, населяют огромные пещеры и туннели этих гор и их зловредные устремления всегда были направлены против Империи.
Краесветные горы
Серые горы
Срединные горы
Чёрные горы
Великие реки
Окружённая крупными горными возвышенностями, Империя подобна резервуару, в который стекают бушующие потоки. Беря начало из ручьёв и красивых водопадов высоко в горах, они быстро сливаются, превращаясь в величественные пенящиеся реки. К тому времени как они достигают Империи, они становятся глубокими и медленными, величайшими водными путями Старого Света. Реки характерны для Империи, в которой передвижение в лодках по рекам зачастую гораздо быстрее и разумнее, чем передвижение через опасные леса по плохим дорогам.
Народ Империи имеет свойство называть приречные территории названиями самих рек, так Талабекланд расположен с обеих сторон реки Талабек, Рейкланд по берегам Рейка и.т.д.
Река Авер Река Рейк Река Сол Река Стир Река Талабек
Тёмные леса
Мрачные, дремучие леса покрывают большую часть Империи, а под их тёмными кронами скрыты всевозможные ужасные твари и забытые секреты. Леса – это дикие места, хотя на их широких просторах разбросано множество поселений. Но это лишь островки цивилизации – городки и деревни, обнесённые стенами, в которых каждую ночь закрывают и запирают ворота, а к окружающим лесам относятся с ужасом. Люди Империи не без причин боятся того, что скрывается в лесах, ибо деревья прячут многих врагов: бандиты, буйствующие орки и мутировавшие звери Хаоса. Ещё дальше леса становятся буквально непроходимыми. Немногие осмеливаются зайти за деревья, а тех, кто осмеливается, редко кто видит ещё раз.
Городки и деревни связывают опасные дороги с выбитыми колеями, вдоль которых стоят постоялые дворы, обнесённые высокими заборами. Оказаться посреди ночи в лесу – ужасающий опыт для тех, кто осмеливается на опасное путешествие по лесам, а вид постоялого двора во тьме воистину вселяет радость. Однако даже такие убежища не безопасны, существует много историй о том, как путешественники находили совершенно пустые постоялые дворы, их постояльцы были вырезаны бандитами или кем-то пострашнее.
Великий лес Драквальдский лес Рейквальдский лес Лес Теней Гиблые болота
В Империи осталось не так много больших болот, хотя в Топи Безумия и в Пустошь на севере Мариенбурга иногда заходят имперские армии. В этих местах полно тех же самых разбойников, мошенников и мутантов, что таятся в самых непроходимых лесах. Если у кого-то достанет глупости завести туда армию, то его пушки завязнут в трясине, и весь обоз придётся бросить. Тяжёлая кавалерия доблестных рыцарских орденов будет с трудом продвигаться вперёд, оказавшись почти беспомощной в липкой грязи. Лиль легковооружённые отряды ополчения.
Провинции и города
Хотя об Империи говорят как о едином народе, это не совсем так. Империя – это огромная страна, состоящая из разных и обладающих большой независимостью провинций (фактически полноценных государств), объединённых общей культурой, религией, языком и общими интересами. Сегодня эти провинции бывают двух различных типов: города-государства и, собственно, провинции. Изначально существовали только провинции, но, со временем, города выросли в своей значимости и стали самоуправляемыми.
Границы провинции основаны на древнем племенном делении территорий. Вожди этих племён стали Курфюрстами во время правления Зигмара. Со временем некоторые провинции были утеряны в результате войн, голода или мора, некоторые были переименованы или их границы изменились. Множество гражданских и внешних войн привело к искажению древних границ Империи, а некоторые провинции ныне не существуют.
Так проклятая провинция Сильвания, к примеру, долгое время управляемая ужасными графами-вампирами, некогда представляла огромную важность для Империи, но теперь это всего лишь пустынная местность под патронатом курфюрста Стирланда, место обитания всяческого сброда и мерзости.
Солланд ныне не больше, чем воспоминание, ведь эта провинция так и не оправилась от разрушений, учинённых орочьим воеводой Горбадом Железным Когтем.
Мариенбург некогда был частью Империи, но получил независимость в обмен на золото, осевшее в имперской казне во время правления Дитера IV. Все попытки вернуть Мариенбург под власть Империи провалились, и сегодня Мариенбург является независимым городом, куда Курфюрст Норланда, номинальный владыка Мариенбурга, не может явиться под страхом смерти.
Каждая из существующих провинций безумно гордится своим историческим наследием. Существует множество характерных черт характера и диалектов, присущих каждой провинции. Восточные и северные провинции, как правило более аграрные и воинственные, ибо большую часть времени находятся под перманентной угрозой вторжения. Западные и южные провинции считаются более космополитичными и «цивилизованными» или же более порочными и снобистскими, в зависимости от того, кого спросить.
По всей Империи расположены деревни, села и усадьбы простого народа. Бои часто разворачивается вокруг них, и несколько ветхих лачуг могут оказать пользу, прикрыв с одного края твою боевую линию. Сами крестьяне убегут с поля боя задолго до того, как будет нанесен первый удар, но лабиринт оград, сараев и домов замедлит любого неприятеля.
Вокруг каждого поселения расположены поля и открытые земли, на которых пасётся скот. В военное время эти земли топчут множество армейских сапог, когда армии наступают и меняют диспозиции, желая добиться временного превосходства. На западе и юге города богаче и построены более добротно. Если отправится на север и восток, камень станет уступать место дереву, пока мы не достигнем соседствующей земли Кислев на морозном севере, где тамошние жители даже форты строят из бревен. Не стоит презирать эти укрепления, хоть они и кажутся нам странными, ибо кислевиты сражались с Хаосом во всей его необузданной мощи многие десятилетия, и им нельзя отказать в изрядном боевом опыте.
Самые важные города Империи – это Альтдорф, Нульн, Талабхейм и Мидденхейм. Город Альтдорф называется столицей Империи, хотя на самом деле это не совсем так, ибо у королевства Зигмара нет столицы как таковой. Так как император избирается из курфюрстов, столица находится там, где расположен двор правящего императора. Таким образом, столица Империи меняла своё местоположение много раз за прошедшие столетия. Со времен избрания Мандреда Крысобоя, последовавшего за Войнами против Скавенов, двор императоров переселился из Альтдорфа в Мидденхейм. После смерти Мандреда, бесчисленные претенденты на престол боролись, так что одновременно было несколько «столиц» в смутные Времена Трех Императоров. С восшествием на престол Магнуса Праведного, Императора-Грифона, завершившего раздробленность, двор был перенесён в Нульн. С выбором князей Рейкланда, последовавшим за скандалом с Мариенбургом, двор императора вновь переехал в Альтдорф. Многие люди (особенно правители этого города) видят Альтдорф первым городом Империи вне зависимости от обстоятельств, ибо он находится на месте Рейкдорфа – поселения унберогенов, где родился Зигмар.
В Империи расположено множество более мелких городов и посёлков, слишком много, чтобы называть их здесь. Но в некотором отношении они схожи: почти у всех есть оборонительные стены, хотя трудно сказать, в каком состоянии годности они находятся. Оборона такого поселения будет более разумной в поле за стенами города, поскольку ведение боя в самом городе лишь приведёт к разрушению того, что ты должен сохранить. Если же у обороняющихся нет достаточных сил для ведения войны за городом, то им лучше укрыться в нём и ждать подкрепления, молясь, чтобы враг не смог проникнуть внутрь, поскольку по древней военной традиции защитникам города не дают пощады, это известно всем. Трудно представить себе более кровавое действо. Улицы становятся реками крови, а обезумевшие офицеры отчаянно стараются собрать свои рассеянные отряды. В конце остатки оборонявшейся армии могут отступить в главную башню и попытаться удержаться там, устраивая меньшую осаду внутри большей. Тем не менее, если осада пошла по такому плачевному сценарию, скорее всего судьба защитников уже решена.
Также в состав Империи входит заселённая полуросликами Община.
Вооружённые силы Империи
Со времен Зигмара, Империя содержала армии профессиональных солдат, которые защищают земли императора. Отряды вербовщиков путешествуют по провинциям и бьют в барабаны, обещая жизнь, полную славы и приключений тем, кто подпишется и присоединится к армиям императора. Ведомые любовью к родине и обещанием трёхдневного питания, многие люди охотно рискуют жизнью и частями своего тела в штатных отрядах Империи.
Штатные войска формируют костяк армии Империи, хотя когда это требуется, армии часто набираются на скорую руку и из набранного ополчения, которое часто состоит из наёмников и местных крестьян. Помимо того, что штатные отряды формируют регулярную армию, они так же выполняют функции городской стражи и блюстителей местных законов. В случае провинций, эти войска попадают под командование курфюрста, а в городах-государствах ими командуют бургомистры.
Чтобы командовать армией Империи необходимо иметь достаточно храбрости для того, чтобы посылать солдат туда, где они могут погибнуть, без колебаний. Армиями Империи руководят воины, которые были обучены руководить своими войсками так же легко, как мечник управляется со своим клинком. Конечно, военачальники могут различаться своим умением, искусством и храбростью. Некоторые из них подобны яростному курфюрсту Мидденхейма Борису Тодбрингеру, воплощающему в себе суть непоколебимого воина народа Зигмара. Другие – слабые щёголи, которые, при этом, руководят людьми в бою лишь по семейной традиции.
Замки этих военачальников увешаны знамёнами древних времён, которые когда-то несли в бой их знаменитые предки. Самая богатая знать может даже владеть знамёна, в которые вплетены мощные заклинания, и эти знамёна они несут в бой с гордостью.
Империя – неспокойная страна, в ней мародёрствуют зверолюди, племена орков и даже знать порой грабит свои городки и вырезает людей. Курфюрсты должны сражаться против этих врагов, хотя на самом деле, они физически не могут командовать каждой армией, которая отправляется на войну. Часто командование передается надёжному воину, которого считают достойным командования над доверенными ему людьми - такие офицеры командуют провинциальными армиями во время битвы. Конечно, всегда есть исключения, некоторые из более воинственных курфюрстов (таких как Вальмир фон Рауков из Остланда) страдают от нездоровой любви к бряцанию мечами или грому пушек, они выходят на поле боя всегда и всюду, где только могут это сделать.
Многие из назначенных курфюрстами военачальников – представители знати. Так курфюрст Хохланда Альдебранд Люденхоф был обучен военному делу уже с раннего возраста: охота на зверолюдей в лесах, соколиная охота, а также владение мечом – его конёк. В свою очередь другие военачальники поднялись по служебной лестнице и в самом начале они стояли в шеренгах с окровавленными алебардами в руках. Эти офицеры сильно различаются по званию, и могут называться капитанами, маршалами, генералами или просто командирами. Вне зависимости от чина, они – проверенные и опытные ветераны, за плечами у которых много лет военной службы. Они разбираются в искусстве быть солдатом больше, чем кто либо, ибо провели большую часть жизни, защищая свою отчизну. Система отделений
Стратеги Империи разработали очень эффективный метод сражения для пеших войск, который позволил выиграть многие битвы: систему отделений. Как и другие отряды войск, подразделения Империи могут действовать как полностью независимые отряды, но они также натренированы сражаться немного по-другому. Большая часть подразделения вооружается и снаряжается как обычно, но некоторая часть вооружается другим оружием и формирует отдельный небольшой отряд, называемый отделением.
Отделение выстраивается рядом с главным отрядом так, чтобы оказывать ему поддержку: либо обстреливая противника из луков или ружей, либо держа наготове оружие ближнего боя и угрожая открытым флангам отряда противника. Особо любима комбинация, когда главный отряд поддерживают два отделения, одно из которых вооружено стрелковым оружием, а другое – рукопашным.
Когда противник приближается, вооружённое стрелковым оружием отделение открывает по нему огонь. Если враг атакует стрелков, то они бегут, и атакующий будет либо втянут в бой с мастерами рукопашного боя, либо останется стоять перед главным отрядом подразделения, подставляясь под атаку. В это время другое Отделение двигается так, чтобы атаковать противника во фланг или защитить главный отряд от атаки с фланга. Стрелки успешно перестраиваются и снова вступают в бой, продолжая обстреливать наступающих врагов. Разумеется, существует множество вариации этой тактики, но все они опираются на принцип взаимной поддержки. Имперский Зверинец
Имперский Зверинец был основан в Альтдорфе ненавистным императором Дитером IV. Это место населяют наиболее опасные монстры Старого Света: всевозможные гротескные существа, такие как из Стирландское Чудище или Хохландское Отродье, содержатся здесь в неволе. Зверинец – одно из наиболее привлекающих посетителей зрелищ, которые может предложить столица, однако помимо того, что это – одно из чудес Старого Света, Зверинец так же имеет практическое предназначение, выполняя функции конюшен для боевых коней (из которых однако лучшие содержатся всё же на пастбищах Аверланда) и загонов различных существ, используемых армиями Империи, например грифонов и пегасов. Источники
Ну после книг о После и Всадники смерти это воспринимается нормально.
Добавлено (2009-03-14, 10:25:57) --------------------------------------------- Магнус Праведный Материал из Русская энциклопедия Warhammer Fantasy Перейти к: навигация, поиск Magnus the Pious - перевод компании Алегрис под редакцией Master-Romanius
Магнус Праведный был тем героем, который возглавил силы Империи, Кислева, гномов и эльфов, нанесшие поражение огромной орде Хаоса в Битве у Врат Кислева.
В 2302 году начали происходить странные явления в атмосфере, а в Глонуке родилась взрослая свинья, на голове которой была корона, у неё было восемь ног и огромные железные клыки, больше похожие на ножи. В Рейкланде началась эпидемия болезни, при которой всё тело покрывалось язвами, а в храме Зигмара видели, как со статуй капала кровь. По крайней мере, так записано. Все это предрекало приход огромного зла с севера, и скоро Тёмные Боги обрушили полчища своих слуг на земли людей. Началась Великая Война с Хаосом. Демоны пришли на северные земли, и мир менялся с их появлением. Они пересекли реку Линск, вода в которой превратилась в зловонный гной, а потом разрушили до основания город Праагу.
Эти события подняли волну народного гнева, и хотя в стране не было императора, который повел бы народ, отважные сыны Зигмара сами собирались и шли на север. Именно тогда народ и возглавил великий ученый из Нульна, изучающий религию, которого называли Магнус Праведный. Не у многих сегодня сохранился его научный труд ‘О Сотне Имен Зла’ и знаменитые речи ‘Поражение Хаоса’, ‘Народ Зигмара’, но каждый может купить сокращенный их вариант, носящий название ‘Деяния Императора Магнуса’, в котором есть множество искусных гравюр Иогана Вейсса, изображающих демонов и других мерзких созданий. Книга выпускается типографией Альтдорфа всего за шесть пенсов – столь ценная для познающего историю человека книга стоит того.
Добавлено (2009-03-14, 10:31:50) --------------------------------------------- Зигмар Материал из Русская энциклопедия Warhammer Fantasy Перейти к: навигация, поиск Sigmar - перевод компании Алегрис под редакцией Master-Romanius
Первый и самый выдающийся из всех героев, могучий вождь варваров, ведущий людей, Млатодержец, Победитель Зла, вот немногие из титулов, которые получил Зигмар, объединив племена людей и принеся закон и мир на земли, которыми он правил и которые после него стали называться Империей.
Хотя Зигмар был простым смертным, он обладал такой силой и властью, что после его смерти обитатели Империи чтят его наравне с другими богами. Его верные последователи клянутся сражаться с Хаосом в любой его ипостаси и защищать Империю от врагов, как внутренних, так и внешних. Никто из видевших святую силу его воинов-священников не сомневается в Его божественной сущности, которую проклинают прислужники Зла.
Зигмар является покровителем созданной им Империи, и только в её пределах существует его культ, хотя и за пределами Империи верят, что Зигмар – божество воинской чести, правосудия, защитник слабых и враг зла. Культ Зигмара обладает властью, как духовной, так и политической, и ни один из императоров не удержит свой трон без помощи Верховного Теогониста Зигмара.
Добавлено (2009-03-14, 10:32:20) --------------------------------------------- Воины-священники Зигмар – бог воинов, поэтому и его духовенство – это воины-священники. Зигмар, священной всезнающей мудростью своею, ведает о том, что сокрытое сверхъестественное зло окружает человечество, посему дарует он свою священную энергию избранным им священникам. Солдаты Империи, истово верующие в него, могут выстоять и отбить почти любую волну атакующих врагов, если слышат священников, читающих молитву «Бог Зигмар» и воодушевляющих их на подвиг. Если же священнику случится противостоять врагу на духовном или магическом уровне, то он сделает это молитвами и заклинаниями, практически равными по мощи заклятьям волшебников, но с силой, идущей от непоколебимости его веры.
Воины-Священники Зигмара часто встречаются в армиях Империи. Почти всё время они проводят проповедуя и пророчествуя в рядах обычных солдат. Иногда сам Зигмар выбирает кого-то своим вестником. Он говорит с ним и наделяет его своей духовной силой, могуществом и авторитетом. Это благословение может пасть на любого человека, будь он дворянином или простолюдином. Из таких людей состоит духовенство Культа Зигмара, которое из скромных священников постепенно вырастает в более высокие эшелоны духовенства, иногда занимая властные посты лекторов или даже самого Верховного Теогониста.
В каждом городе, селе или деревне Империи есть церкви, посвящённые Зигмару, а также жрецы его культа, готовые воодушевить людей, какая бы беда ни пришла. Священника легко узнать по мантии и эмблеме Зигмара, которые он носит, в особенности по эмблеме Святого Молота. Воины-Священники всегда заняты делами в замке или лагере: они благословляют солдат, лечат раненых, вдохновляют нуждающихся словами Зигмара, ибо он часто говорит устами своих служителей, подбадривая уставших и поникших, внушая им праведную ярость пылкими проповедями. Среди многих проявлений зла, которое окружает Империю, есть три ереси, которые Воины-Священники Зигмара мгновенно открывают и искореняют: злое колдовство, проклятье нежизни и мерзкое поклонение Хаосу, да избавит нас Святой Зигмар от этого зла!
Добавлено (2009-03-14, 10:32:33) --------------------------------------------- Культ Зигмара Материал из Русская энциклопедия Warhammer Fantasy Перейти к: навигация, поиск Cult of Sigmar - перевод компании Алегрис под редакцией Master-Romanius
Будучи спасителем и основателем Империи, Зигмар часто считается символом всего государства. Культ Зигмара в Империи имеет огромную власть и именно поэтому и церковь в его честь является одним из важнейших игроков в вечной политической игре.
Как таковая, Церковь Зигмара имеет давно сложившуюся и длящуюся связь с государством и семьей императора. Многие прихожане именно поэтому и осуждают её, ибо она занимается нежелательным перенесением поклонения и на правящего императора, в результате чего существует множество сект, которые по-своему поклоняются Зигмару. Изо всех богов, Зигмар вызывает наибольшее количество теософских споров и различий в вере и обрядной практике, в дополнение к официальной Святой Церкви Зигмара, существует множество отдельных групп и ветвей зигмаритской теологии. Когда тёмные времена снова настали для Империи, эти различия в религии породили множество странных верований, порождая культы нищенствующих монахов, бредящих стилитов, отделившихся от мира отшельников, жестоких иконоборцев и бродящих банд апокалипсически настроенных флагеллантов. Каждая из этих групп проповедует извращенную версию учения Зигмара, поклоняясь ему путём умерщвления плоти.
Иногда вокруг святого человека, священника или монаха, которые странствуют по Империи, следуя видениям и знамениям, и проповедуют людям, создается целая зигмаритская армия. Они заявляют, что Сам Зигмар возложил на них священную миссию, которая зачастую заключается в уничтожении какого-либо зла. Постепенно люди собираются вокруг них, флагелланты присоединяются к их армии. Даже отряды штатных войск могут присоединиться к их крестовому походу, если так решит курфюрст или гроссмейстер рыцарского ордена, движимые набожностью или, чаще всего, жаждой наживы
Добавлено (2009-03-14, 10:43:22) --------------------------------------------- Колледж Инженеров Материал из Русская энциклопедия Warhammer Fantasy Перейти к: навигация, поиск College of Engineers - перевод компании Алегрис под редакцией Master-Romanius
Основанный более пяти сотен лет назад, имперский Колледж Инженеров был порождён как разумом великого Леонардо из Миральяно – безумного гения из раздробленной Тилеи, так и его покровителя – князя Альтдорфа. Это учреждение привлекло многих из тех, кто шёл впереди своего времени и готов был развивать новую науку – инженерию. С годами, Колледж разросся и даже привлек гномов-инженеров, которые были объявлены отщепенцами и изгнаны из своих пещер за попытки «улучшить» опробованную и проверенную технологию гномов.
Хотя большую часть времени инженеры проводят, возясь с наполовину оконченными причудливыми изобретениями, все признают, что главная задача трудов любого инженера – это разработка новых идей в военном и взрывном деле на благо Империи. Противовоздушное оружие, прорывающие туннели машины, ледяные лучи, алхимический огонь и всевозможные странные приспособления – это лишь немногое из того, что было изобретено ими. Инженеры – эксцентричные личности, бормочущие неразборчивую несуразицу себе под нос и мечущиеся от одной машине к другой, чтобы их улучшить. И хотя они и не являются солдатами, но при этом часто встречаются на поле боя, пользуясь сражением как возможностью опробовать в реальных условиях свои новейшие изобретения или же пострелять во врагов из всевозможных мощных экспериментальных ружей.
Любители изобрести что-то новое - инженеры, приносят на поле боя целый арсенал смертоносных приспособлений: Залповая Пушка Адского Огня или Колокол Ужаса фон Хугона, Громовой Ствол или Голубиные Бомбы Херстель-Венклер. Вдобавок, некоторые инженеры наблюдают за работой армейской артиллерии, смущая артиллеристов разговорами о параболах и углах и чуть поправляя наводку орудия в последний момент, чтобы быть уверенными в том, что каждое орудие идеально сработает. Хотя ни один уважающий себя артиллерист никогда не согласится с тем, что книжный червь может что-то исправить у набиравших годами опыт в пекле боя вояк, однако, инженеры действительно добиваются того, что орудия стреляют гораздо более метко.
Добавлено (2009-03-14, 1:13:29) --------------------------------------------- Император Карл Франц Материал из Русская энциклопедия Warhammer Fantasy Перейти к: навигация, поиск Emperor Karl Franz - перевод компании Алегрис под редакцией Master-Romanius
Император Карл Франц I, правящей династии Хользвиг-ШлизштейнИмператор Карл Франц - Курфюрст и Великий князь Рейкланда, Князь Альтдорфа, Владыка Западного Предела, сюзерен Империи, считается величайшим из когда-либо живших политиков Старого Света. Он известен как покровитель искусств и науки, как инноватор в военном деле и храбрый генерал. Благодаря постоянно прилагаемым им усилиям, Империя процветает во время его правления как никогда до этого: Училище Имперских Инженеров разрослось, Колледжи Магии процветают, а его армии идут от победы к победе. Император часто лично командует солдатами, сражаясь легендарным молотом Гал Мараз, который даровал Зигмару гномий король Курган Железнобородый больше двух тысяч лет назад. Этот молот является самым могущественным оружием, которое когда-либо делали гномы того времени, когда их империя процветала. За время, прошедшее со времен его избрания, Император сильно расширил огромный список побед и завоеваний. Именно Карл Франц возглавил атаку рейксгвардии, которая обратила в бегство бретонских рыцарей в битве при Нордуине (Norduin). На Поле Крови именно храбрость императора удержала фронт имперских войск против атаки кровожадной армии орков. Против орды Хаоса Моргхал-хая Дикого Император повел в атаку своих допельзольднеров, напав в самое сердце армии мародёров, где он сокрушил череп вражеского предводителя молотом Гал Мараз.
Император Карл Франц обычно одет в полные доспехи, выкованный специально для него гномами. Некоторые части этих доспехов некогда принадлежали самому Магнусу Праведному, когда он сражался в битве при Кислеве, и представляют собой позолоченные и пышно украшенные доспехи с плюмажами и шёлковыми ленточками. Кроме всего вышеперечисленного, Император носит на шее зачарованный медальон - Серебряную Печать. Этот предмет способен отвращать от Императора удары и даже вражеские заклинания. Серебряная Печать сделана боевым магом Фредериком фон Тарнусом для Магнуса Праведного во время Великой Войны с Хаосом.
Император Карл Франц часто отправляется в бой на спине Когтя Смерти – грифона, которого он сам вырастил из вылупившегося птенца. Между живтоным и хозяином установилась крепкая дружба, закаленная в бесчисленных битвах за долгие годы приключений. Во время битвы за Кровавую Крепость Коготь Смерти стоял над раненным императором три часа, убивая любого, кто пытался подойти, пока рейксгвардия не прорубилась к своему павшему повелителю. Хотя Императору потребовались многие месяцы, чтобы оправиться, лишь благодаря верности Когтя Смерти он смог выжить.
Добавлено (2009-03-14, 1:13:55) --------------------------------------------- Рейксгвардия Материал из Русская энциклопедия Warhammer Fantasy Перейти к: навигация, поиск Reiksguard - - перевод Angus
Рейксгвардия или Имперская Гвардия, как их иногда называют, – это ядро имперской армии, вокруг которого сплачиваются штатные войска. Они - личное войско и телохранители императоров, отборные части, на подготовку и вооружение которых не жалеют золота, лучшие воины императорского дома, связанные с ним нерушимой клятвой.
На полях сражений и в дворцовых залах, на высочайших смотрах и проселочных дорогах Империи, – повсюду они рядом с императором, вечно бдительные, всегда готовые отдать за него свои жизни. Хотя Рейксгвардия невелика числом, ее появление на поле боя часто решает исход дела. Многие сражения были выиграны сокрушительным ударом рыцарей Имперской Гвардии. Рейксгарды обычно занимают почетную позицию в самом центре боевых порядков Империи, вокруг своего повелителя. Помимо военной службы они несут стражу во всех дворцах и замках, принадлежащих императорскому дому. Рейксгвардия делится на собственно рыцарей и пешие части, называемые полками Рейксгвардии.
Путь в Рейксгвардию открыт для молодых людей благородного происхождения из всех провинций Империи. В рядах этого славного ордена можно одновременно встретить выходцев из Остланда и Нордланда, Виссенланда и Остермарка. В Рейксгвардии плечом к плечу служат сыновья простых рыцарей и потомки курфюрстов, отпрыски богатейших и влиятельнейших домов Империи. Первенец, носящий цвета Рейксгвардии – завидная честь для любой семьи, поэтому многие рыцари рассматривают службу как временное явление, надеясь рано или поздно унаследовать отцовский титул и доходы. С другой стороны, младшие сыновья, которым не приходится рассчитывать на фамильное состояние, нередко остаются в Рейксгвардии, занимая старшие офицерские должности. Продвигаясь по карьерной лестнице дальше, они становятся выдающимися полководцами и блестящими генералами имперских армий.
Командует гвардейцами капитан рейксгвардии, называемый также Рейксмаршаллом. Человек носящий этот титул – одна из наиболее могущественных фигур в Империи и второе лицо после императора в военных делах. Отдельные эскадроны рейксгардов находятся под началом офицеров-аристократов и набираются, как правило, из одной провинции. Назначение на командную должность в Рейксгвардию считается большой удачей и многообещающим началом карьеры. Обычно на эти должности попадают младшие отпрыски благородных домов Империи, всеми силами стремящиеся превзойти своих старших братьев, которые возглавляют штатные армии и ополчения родных провинций. Широко известно ожесточенное соперничество отдельных офицеров, которое распространяется и на подчиненные им эскадроны.
Рыцари Рейксгвардии любимы во всей Империи. Когда молодой рейксгард красуясь, нарочито неторопливо проезжает улицами родного города, он буквально купается в восторженных приветствиях толпы, а устроенное в его честь разгульное празднество продолжается далеко за полночь. Когда, сопровождая императора, им выпадает возможность пройти церемониальным маршем, они, подчеркивая всю важность и торжественность момента, надевают полное облачение, ошеломляя устрашающего вида вооружением и баснословно дорогим доспехом. На ежегодном имперском турнире гвардейцы бьются друг с другом за честь стоять ближе к императору. Турнир – это главное публичное событие года, которое притягивает тысячи любопытных со всех концов Империи и из-за ее границ. Обычно Рейксгвардия находится на постое в окружении маленьких удобств Альтдорфа.
Содержание [убрать] 1 История ордена 2 Облачение 3 Пешие части 4 Знаменитые рыцари ордена 5 Ссылки
История ордена Основанная во время вступления на престол Империи династии князей Альтдорфа (первым императором этой династии являлся Вильгельм, вступивший на трон в 2430 году), Рейксгвардия поклялась защищать жизнь всех императоров. Будучи лучшими войсками, доступными императору, Рейксгвардия формирует ядро лейб-гвардии, как на поле боя, так и в других, более управленческих аспектах. История Империи богата записями о том, как генеральные сражения были выиграны решительной кавалерийской атакой Рейксгвардии. Несмотря на потенциальные власть и влияние, которые предполагает ее репутация, Рейксгвардия всегда оставалась аполитичной и лояльной лишь правящему императору.
Облачение Рейксгардов легко узнать по вычурным латам, отполированным до зеркального блеска и покрытые символами ордена. Они носят алые перевязи и шлемы с высокими гребнями алого и белого цветов правящего императора (ныне Карла Франца). Иногда, вместо императорских рейксгарды несут плюмажи гербовых цветов своего командира, которые меняются от эскадрона к эскадрону. Щиты всех рыцарей несут черепа и инициалы правящего императора (сейчас KF). Гвардейцы вооружены длинными кавалерийскими копьями с изображением короны на вымпелах и едут в бой на норовистых жеребцах. Довольно часто на различные элементе доспехов - на кирасы, щиты и конские попоны наносят краткие девизы. Наиболее популярные образцы - «Маллеус», «Зигмар», «Деспорандум», «Викториум» и «Мортис».
Стяг Рейксгвардии несет государственный герб и императорскую символику на одной стороне и знак Зигмара на другой. Иногда рыцари Рейксгвардии идут в бой под личным знаменем императора. Это великая честь и ужасным позором будет, если императорский штандарт подастся назад или вовсе падет. Угроза бесчестья наполняет сердца рыцарей отвагой и не дает им отступить пред врагом ни на шаг.
Пешие части Второй составляющей Имперской Гвардии являются ее пешие полки. Хотя им недостает блеска своих коллег из кавалерии, это не мешает им быть отборными ударными частями. Казармы пеших полков расположены неподалеку от императорского дворца. Чаще всего их можно увидеть марширующими по улицам, сопровождающими императора во время поездок по провинциям и патрулирующими городские стены. Пехота Рейксгвардии несет щиты и облачена в полные доспехи, украшенные лентами и плюмажами, и начищенные до зеркального блеска. Они вооружены длинными мечами, алебардами и тяжелыми двуручниками.
Знаменитые рыцари ордена Курт Хельборг, нынешний капитан Рейксгвардии и рейксмаршалл Империи. Его авторитет в военной сфере непререкаем и за ним закрепилась слава первого меча Империи. Кроме того, он рейксмаршал, командующий всеми военными силами Империи, чьи решения может оспорить один лишь император. Зачастую лично возглавляет идущие в битву полки, доказывая всем, что его не даром считают одним из самых опытных полководцев Старого Света.
Гусс привлек к себе такое внимание, что лидеры культа, ранее рассматривавшие его, не более чем неудобство, были вынуждены перейти к действиям. Отныне тысячи людей всерьез воспринимают Гусса и его речи, и растет беспокойство церкви тем, что его неуправляемый фанатизм может иметь ужасные долговременные воздействия на веру людей в их бога. Как будто бы небеса обратили внимание, двухвостая комета, священный символ Зигмара, была снова замечена в небе над Империей, 523 года спустя ее последнего появления. Кто-то считает это благословением, что знаменует явление Зигмара, другие - что это несомненно предвестие бедствия, как случилось в 1999, когда был уничтожен город Мордхейм. С момента появления кометы, на уличных перекрестках появились полоумные экстремисты обеих позиций, проповедующие свои вероучения, и стремительно увеличилось количество блуждающих по Империи безумных флагеллянтов, то люди пытаются искупить свои грехи перед концом света, либо окончательным спасением. Дела пошли хуже, когда Верховный Теогонист Фолькмар, возможно единственный из высшего руководства церкви, кого уважал Гусс, был убит Архаоном - вождем норжских варваров, которому, по утверждению Фолькмара, было предназначено разрушить мир. Для многих из духовенства это явилось окончательным доказательством ослабления способностей старика, то что он не возвратился не стало неожиданностью, но его потеря была мощным ударом. Преемником Фолькмара был избран Иоганн Эсмер, Первосвященник Талабхейма, известный своей хитростью в политике. Лютор Гусс проповедовал в Нульне, когда до него дошли известия, что первым постановлением Эсмера было прекращение деятельности четырнадцати отдаленных миссий по всей Империи, как нерентабельных. Гусс был взбешен и впал в необузданный гнев. Из деревянного манекена и золотой краски он изготовил изображение нового Теогониста и помчался в сторону Кафедрального Собора Зигмара. Испуганные прохожие видели, как он проносился мимо, полностью экипированный доспехами и со своим двуручным молотом на плече, страстно обсуждая что-то сам с собой. Приблизившись к огромным, величественным дверям собора, он размахнулся и нанес по ним увесистый удар, в результате чего оглушительный звон молота по богато украшенной металлической конструкции привлек общее внимание в пределах пяти сотен футов. На пределе своего голоса он прокричал обращение и вызов к тем, кто мог слышать. "Доколе нам это терпеть? Неужели не замечаете тьму, сгущающуюся над нашими душами? Как скоро это падение к пороку станет концом всех нас? Сокрушив двери еще одним ударом молота, он вбил в них сделанный им муляж, перед тем как удалиться. Когда люди осторожно приблизились к дверям они обнаружили прибитую к ним деревянную куклу с вырезанным на лбу словом "Эсмер", проткнутую девятидюймовым гвоздем в области сердца. Прямое нападение на Верховного Теогониста и порча кафедрального собора - разногласия зашли слишком далеко. Клерики и Ликторы подняли шум в Церкви, споря о том, как поступить с Гуссом. Лютор, тем не менее, не намеревался подчиняться тому, что считал ложным церковным правосудием, и продолжил свои странствия, отныне еще более мстительный. Завеса сумрака и тьмы, медленно накатывающаяся на Империю оказалась превосходным климатом для разрастания направленного против официальной церкви и материалистов вероучения Лютора, и везде, где он побывал, десятикратно увеличивалось предчуствие грядущей гибели или спасения. Он располагал привлеченными отрядами спутников - безумных флагеллянтов и монахов, которые добавляли свои мрачные пророчества к яростным протестам и обвинениям Лютора. Множество подражателей и самоназначенных последователей продолжали дело Лютора, и Империя стала наводняться пророками гибели и тьмы или окончательного спасения. Действия Лютора в Нульне потрясли даже многих из его последователей, и теперь его невероятная энергия стала внушать в тех, кого он встречал, благоговейный страх, также как и уважение. Он использовал это к своей пользе, обращая порочных на путь истинный. Стали даже распространяться слухи, что тех, кого он не мог изменить речами, он освобождал из тенет зла с помощью своего молота. Брат Якоб из Эрлаха, печально известный присвоением церковных средств, был обнаружен с проломленным черепом - видимая причина упавшая люстра, ранее крепко закрепленная; брат Бернард Шнейдер был забит до смерти бандой на улицах Нульна; Эрих из Готтенберга, объект различных обвинений женщинами города, попросту исчез после ухода Лютора. Не было никаких признаков, что за этими убийствами стоит Гусс, но слухи распространились, как лесной пожар, и ныне даже порядочные священники опасаются прибытия Лютора. Тем не менее, поиски Гусса не ограничиваются борьбой против внутренней развращенности [церкви]. В своих страниствиях он ищет осажденные города, перемещающиеся армии и рассадники зла, и на поле боя использует свою силу и веру в дело Зигмара не хуже чем с трибуны. Неизменная задача Лютора - уничтожать зло везде, где оно прячется, и в Империи, скатывающейся к анархии, его не сложно обнаружить. Повсюду бандиты, и многие отмечают, что рост численности зверолюдей и гоблинов вышел из под контроля. Битвы бушуют по всей Империи, городские ополчения и локальные полки изо всех сил стараются сдержать нападающих, людей и нелюдей. Беспокойные проповедники и флагеллянты каждого незначительного героя таких сражений провозглашают воплощением возвратившихся Магнуса или Зигмара, и многим хочется им верить, так велика потребность в спасителе. Так случилось, что Гусс, укрываясь от приближающейся бури в постоялом дворе на Стиммигенском тракте близ Нульна, услышал рассказ четырех путников из Лахенбада, едущих собирать продовольствие для своей разоренной деревни. Они рассказали ему, как молодой сын кузнеца, один, без посторонней помощи, спас деревню от мощной банды зверолюдей. Когда смерть казалась неминуемой, жители деревни обратились в бегство, спасая свои жизни, паренек Вальтен схватил два молота из отцовской кузни и дал отпор тварям. Вдохновленные его отвагой, жители деревни сплотились подле него и последовали за Вальтеном, который повергал зверолюдей одного за другим, убив многих, прежде чем собственноручно сразил их здоровенного вожака. Остатки банды в панике бежали, и Лахенбад - или то, что от него осталось - был спасен. Сердце Гусса забилось сильнее. Он знал, что по всей Империи чуть ли не ежедневно неистовые приверженцы культа Зигмара провозглашают лжеспасителей, но невероятным было сходство между этим рассказом и таким же о Зигмаре. Возможно небеса действительно снизошли возвратить человека-бога в бренный мир, дабы снова стал он спасителем в темные времена? Лютор незамедлительно оседлал свою лошадь и поспешил в Лахенбад. Его лошадь почти падала от истощения, когда он примчался в деревню. Дождевая вода струилась по улицам, и жители Лахенбада отчаянно пытались отстроить свои разрушенные жилища для защиты от бури. Заметив, что Лютор священник, они столпились около него, моля о помощи и благословении, но так безотлагательна была его цель, что он не обратил на них внимания, спеша найти сына кузнеца. И вот, Лютор увидел его, возле строения, что должно было бы быть кузней его отца. Мальчик, если справедливо его так называть, каждой чертой своей походил на Молотодержца (Heldenhammer). Он был широкоплечим и рослым, крепкого телосложения и глаза его сияли. Он без особых усилий удерживал на месте огромный брус, который его отец закреплял над дверью кузни, не предаваясь унынию односельчан, он держался уверенно и хладнокровно, как никто другой в таком ужасном запустении. Потрясенный Гусс, неловко спешился и, спотыкаясь, пошел к тому, кого видел перед собой. Благоговейный страх, возбуждение и надежда переполнили его, и когда Вальтен повернулся и недоуменно взглянул на него, Лютор просто рухнул на колени в грязь с криком "Господи!". Его не заботили онемевшие от удивления жители деревни, как и льющийся дождь, звенящий по доспехам Лютора и наполняющий лужицы грязи вокруг его коленей. Он не обращал внимания на ворчливое перешептывание, изумленные возгласы "Смотри, он думает что Вальтен это Зигмар!" и "Священник спятил!". Даже если сограждане Вальтена этого не замечают, даже если остальные лжеспасители уже были провозглашены и опровергнуты, нечто было очевидным для Лютора Гусса. Снова, в этот черный час, человек-бог сметет врагов человечества. Зигмар возвратился.
Вальтен, Чемпион Зигмара
Вальтен родился и вырос в рейкландской деревне, именуемой Лахенбад, где он провел ничем не примечательное детство - простой сын кузнеца, изучавший ремесло своего отца, как и все мальчишки. Хоть он и отличался одарен силой и сообразительностью, подлинно необычным было лишь родимое пятно на груди юного Вальтена, формой напоминавшее двухвостую комету Зигмара. Это было причиной большой суматохи при его рождении, ибо комета - весьма убедительное знамение, а доброе либо дурное, зависит от прихоти богов. Многие жители деревни полагали, что Вальтен в любом случае непременно вызовет важные события в Лахенбаде, причем такие, без которых лучше бы обойтись. Они настойчиво утверждали, что единственный способ избежать бедствия - оставить ребенка на смерть в лесу или утопить в ручье. Но его родители все же заявили, что никто не смеет поднять руку на ребенка, а отца Вальтена - Курта в достаточной мере уважали и боялись, чтобы возражать. Вскоре стала заметна одаренность юного Вальтена. Еще до того, как он произнес свои первые слова, многие люди замечали в его взгляде удивительное понимание, на чем бы тот не остановился. Он был значительно крупнее и сильнее других мальчишек своего возраста, и с легкостью побеждал их в борьбе и других играх на физическую выносливость. Сперва люди ворчали, что такая поразительная сила явное доказательство ненормальности мальчика, и что надо было удавить его при рождении, но Вальтен был счастливым ребенком с заразительным восторгом и настолько дружелюбным, что мысли о его зловещем рождении были вскоре позабыты. И вот в канун восемнадцатилетия Вальтена суеверные высказывания о роке над его рождением получили обоснование. Из глубин Рейквальда пришли зверолюди. Никто не помнил, чтобы Лахенбад видел хотя бы десятую часть орды, ведомой могучим Повелителем зверей Раргартом. Готовые грабить и разрушать, зверолюди казались непобедимыми и не было надежды выстоять против них у тех немногих жителей Лахенбада, кто мог держать оружие. С диким воем и воплями зверолюди обрушились на деревню, и люди в ужасе бежали перед ними, спасая свои жизни. Ликующие зверолюди метали огненные факелы в соломенные крыши домов и без пощады зарубали всякого, кто попадался, мужчина, женщина ли или ребенок. Но Вальтен и не думал бежать. Он направился к отцовской кузне, попутно сметая зверолюдей, пытавшихся преградить ему дорогу, могучими ударами своих кулаков. Прихватив пару молотов из кузни, он ураганом обрушился на орду, гневно взывая к отмщению. Одного за другим сокрушали зверолюдей молоты Вальтена, и все, кто приблизились к нему, пали. Напуганные жители деревни, увидя это, были воодушевлены таким невиданным проявлением храбрости. Они схватились за мечи, вилы, серпы и побежали за сыном кузнеца. Следуя за парнем, они прорубались сквозь неприятеля пока Вальтен не столкнулся с самим Раргартом. Вальтен бросился на предводителя зверолюдей. Он раскрутил молот по широкой дуге, но Раргарт поднял свой огромный скимитар и отразил атаку. Такова была сила удара, что клинок сломался пополам и молот вырвался из руки Вальтена. Не смутившись, Раргарт зарычал и ударил тем, что осталось от оружия. Вальтен уклонился назад, хоть и быстро, но недостаточно; ржавый металл рассек ему грудь, нанес ужасную рану и заставил потерять равновесие. Раргарт торжествующе осклабился, показав желтые гнилые клыки, и нанес убийственный удар. В последний миг Вальтен поднял свой оставшийся молот. Раздался сильнейший лязг, когда клинок с силой ударился о металлический молот, и колоссальная сила натиска Повелителя зверей вынудила Вальтена пасть на колено. Невероятно, но его блок выдержал удар. Раргарт усилил натиск на раненного парня, но безрезультатно, и этот факт потряс всю его звериную сущность. Это казалось невозможным, но Вальтен, сотрясаясь от усилий, начал подниматься, загибая кверху клинок Раргарта, и вскоре встал на ноги. Вальтен ударил ногой, заставив Повелителя зверей отшатнуться назад и прежде чем тот оправился, с ужасающей силой метнул свой оставшийся молот прямо в голову чудовища. Как метеор, молот вдарил Раргарту меж глаз, раздробив череп и убив его наповал. Со смертью предводителя, зверолюди обратились в паническое бегство, и ликующие жители деревни начали скандировать имя "Вальтен". Несмотря на то, что Лахенбад был наполовину разрушен, от полного уничтожения его спасла лишь невероятная отвага и мужество одного парня. Сказания о героическом подвиге Вальтена, как лесной пожар, распространились по окрестным деревням и городкам, задолго до того, как всевозможные группировки заинтересовались мальчиком, который стал героем.
Железный Граф, "правая рука" Императора
У Империи много врагов, мечтающих увидеть ее падение и гибель ее всех защитников. Противники разнообразны, а некоторые из них в военное время могут привлечь союзников. Обер-гофмаршал граф Отто фон Биттернах, Имперский Дипломат и Главный Шпион и его "правая рука" Вауль Штейнер, Телохранитель Императора противодействуют проискам врагов Императора. Граф Отто фон Биттернах, известный как "Железный Граф" - высокопоставленный политический деятель, который ежедневно вершит суд, обрекая на смерть, либо даруя жизнь. Он очень стар и редко покидает Императорский дворец в Альтдорфе. Большинство его приказов исполняются его армией информаторов, шпионов, наемных убийц, оплаченных наемников и ландскнехтов. За исключением политической поддержки, граф крайне редко напрямую воздействует на органы имперской власти. Курфюрсты Империи считают его весьма надоедливой персоной и у него не много друзей среди их числа. Он тесно связан с имперским Колледжем Иллюзионистов и оплачивает большинство расходов на академические исследования колледжа.
В Рейкланде, на принадлежащих графу наделах земли близ Альтдорфа расположены приюты для умалишенных, управляемые жрецами Шаллии. (Говорят, что там содержатся политические противники Империи и прочие возмутители спокойствия, которые не были казнены публично). Молва идет, что ни одну тайну невозможно утаить от графа и повсюду у него есть "уши". И сгинет без следа любой, если на то будет воля графа. К его услугам личный чемпион Императора (разумеется, когда сам Император в отъезде). И именно по этой причине мало кто осмеливается бросить прямой вызов власти графа.
Железный Граф - небольшого роста, пожилой морщинистый мужчина, с небольшим количеством седых волос на голове. Он носит хорошо ухоженную седую бороду. В последнее время многие, видевшие его, отмечали старческую немощь во взгляде его запавших, маленьких темнокоричневых глаз. Но это - хитрая уловка, он использует этот образ, чтобы наблюдать за помыслами тех, кто ему служит. А сам он полон сил, как прежде. Граф фон Биттернах носит темносерые мантии с символом своей должности, и золотой медальон, с изображением двухглавого орла с глазами из рубинов, на золотой цепи на шее. Руки его украшены перстнями, среди которых кольцо-печатка для документов. Граф скорее мыслитель, чем человек действия, и в эти дни крайне редко отвлекается на что-либо другое, за исключением омовения, приема пищи и сна. Но мало кто сомневается в его могуществе.
Завант и Видо
Каждый в Альтдорфе знает к кому следует обращаться, если нужно раскрыть некую тайну. Недалеко от университета Альтдорфа, в комфортабельном доме, имеющем историческую ценность, проживает таинственный мудрец, всемирно известный ученый и эксцентричный детектив Завант Коннигер. Он и его слуга, бывший вор полурослик Видо, совместно раскрыли наиболее головоломные происшествия когда-либо имевшие место в Империи и истории человечества. Редко покидая столицу Империи, но при необходимости предпринимая заграничные поездки, мудрец и вор выслеживали всевозможных злодеев и доставляли их на суд Императора.
Завант Коннигер - высокорослый, мускулистый и жилистый мужчина среднего возраста, грозным своим обликом напоминающий опасную хищную птицу. Сходство с пернатым охотником, постоянно кого-то выслеживающим, усиливают его крупный лоб и вытянутый соколиный нос. Помимо злоумышленников, замешанных в серьезных преступлениях и неадекватных еретиков, предметом охоты для Заванта прежде всего являются знания. У него серые волосы, свободно заплетенные сзади в хвост, как у мореходов из Норски. Любой, кто сталкивался с Завантом лицом к лицу, невольно замирал под холодным, пристальным взглядом его лучащихся синевой глаз. Глаза - наиболее поразительная деталь в облике этого таинственного рыцаря. Не только внешность, но ярко выраженный интеллект и индивидуальность этого замечательного человека привлекают интерес при рассмотрении его личной биографии.
Никто точно не знает, когда родился Завант и кем были его родители. Большая часть документов, относящихся к этому событию уже давно уничтожена, либо безвозвратно утеряна. Бесспорно только то, что он родился в Империи, возможно в дворянской семье. В молодости он постигал аспекты различных областей науки в Университете Альтдорфа и за его пределами. Основы своих знаний философии и литературы Завант получил в учебном классе одного из наиболее уважаемых ученых Альтдорфа, господина фон Латтманна. Другим учеником господина фон Латтманна был амбициозный купеческий сын Веспер Kласст, ныне печально известный, как лидер преступного мира Альтдорфа. Они теперь заклятые враги, Класст в борьбе за власть постоянно устраивает заговоры, которые Завант с неизменным успехом раскрывает.
В девятнадцать лет Завант поступил на имперскую службу, учеником к графу Отто фон Биттернаху. Отто фон Биттернах, известный как "Железный граф", является Обер-гофмаршалом двора Императора Карла Франца и его предшественника, Императора Люитпольда. Помимо этого, граф принял на себя функции Главного Шпиона и Имперского Дипломата. Будучи лучшим выпускником господина фон Латтманна, Завант имел неплохие шансы занять должность Обер-гофмаршала и мастер шпиона при будущих императорах. Несколько лет он, как шпион Империи, служил Железному графу, выполняя различные поручения по всему свету.
Однако за время пребывания агентом Империи у Заванта сменились приоритеты. Он обрел веру в бога и вступил в ряды священнослужителей. Какое-то событие на жизненном пути юного шпиона обратило его на службу Богу-Воителю Зигмару, священному покровителю Империи. Никому доподлинно не известно, чем это было вызвано, но с тех пор насущной потребностью юного Заванта стала борьба с силами тьмы, особенно с порождениями Хаоса. Искоренение проявлений Хаоса - вот та заветная цель, что привела его к святой миссии служителя Зигмара, заставив бросить карьеру шпиона. В молодые годы Завант некоторое время был священником. В качестве служителя Зигмара, он посетил разные уголки Империи, изучая теологию и любую информацию, которой располагала церковь. Знания, накопленные церковью, впечатляющи, однако большая их часть тщательно скрывалась. Очень многие рукописи имели еретическую направленность и считались слишком демоническими, чтобы допустить к их прочтению большинство священников. В различных часовнях, монастырях, церковных приходах и храмах, Завант посещал тайные хранилища подобных материалов, познавая из них сущность врага и методы борьбы с ним. Его поиски запретных знаний часто приводили к проблемам с настоятелями и священниками высокого ранга. Неоднократно Заванту доставалось за распространение свободных взглядов среди церковной братии. Так не могло продолжаться, и после нескольких лет служения своему богу, Завант оставил церковную службу.
Стремясь к победе над врагами Империи, он продолжил сбор и изучение информации собственными методами, используя алхимию и научный подход. Множество историй рассказывается о тех загадках, которые он распутал для многих своих клиентов. Вот лишь некоторые из дел Заванта, которые могут быть интересны тем, кто желает полнее изучить деятельность этого таинственного мудреца. Далее следует список, без соблюдения алфавитной и хронологической последовательности:
Дело об арабском экспонате Дело о жемчугах царицы Загадка норжского пирата Дело о убийствах в ночь Моррслиба Дело посланника Императора Дело о тилейском крысо-идоле Тайна монолита из Альбиона Дело вдовы из Тилеи Дело барда из Муссильона Происшествие в Гизоро Дело о похищенном знамени Дело о двойнике Альдермана Дело о драгоценной статуэтке обезьяны Дело об Испорченном Дело о стирландском вампире Тайна большого пальца гнома-инженера Дело о морском договоре в Вереццо
Дедуктивный метод, наблюдательность, логика и сбор улик - вот тот основной набор инструментов, используемый Завантом для решения многочисленных загадок Старого света. Тем, кто полагает, что он применяет черную магию или гадальные магические кристаллы, следует уяснить, что Заванту удается побеждать силы тьмы всего лишь с помощью алхимических составов и прочих научных приспособлений. Читателям должно быть уже известно, что Завант - ученый-алхимик, достигший высот своей профессии.
Трудом всей жизни Заванта Коннигера является фундаментальный сборник, именуемый Principia Chaotica или Теория Хаоса. Насколько известно, это наиболее полный и всесторонний обзор четырех разрушительных Сил и их влияния на жизнь. Никто не уверен, что этот труд будет когда-либо завершен, но некоторые его материалы были опубликованы в соответствующих научных сообществах Тилеи. В печати также находится книга Заванта "Арабские заметки: опаснейшее полевое расследование в городе Гробниц Кхемри".
Краткое описание: один из нескольких военных орденов в услужении храма Зигмара. Элитной кавалерия храмовников Зигмара, посветившая себя уничтожению всех гоблиноидов. Вместе с Орденом Кулака (тайный сестринский орден) составляют Орден Святых Рыцарей Зигмара.
Преданность: Зигмар, бог-покровитель Империи, обожествленный легендарный основатель Империи. Ему поклоняются как великому войну как великому объединителю.
Внешний вид: белый щит с эмблемой красного сердца, накидка, конский доспех.
Знаменитые братья: Альдред «Свирепый клинок» Кеплер (Aldred "Fellblade" Keppler), путешествовавший некоторое время вместе с Готреком и Феликсом.
История основания
Истоки Ордена восходят к эпохе Зигмара. С тех древних времен до нас дошла смесь фактов и вымысла. В соответствии с историческим каноном, Зигмар предпринял путешествие в Караз-а-Карак, древнюю столицу гномов с целью вернуть Гхал Мараз, могучий боевой молот, дарованный ему королем Курганом за помощь в безнадежном бою с бандой гоблинов. В этом походе его сопровождало несколько ближайших воинов. Когда они достигли небольшой гномьей крепости Карак-а-Кадал, расположенной в Черных Горах, в нескольких милях восточнее Перевала Черного огня, Зигмар приказал всем оставить его и вернуться домой. Проигнорировав внутренний протест, войны подчинились, оставив Зигмара одного вместе с Гхал Маразом. Никто из них не мог предположить, что больше они никогда не увидят своего вождя. Никто не знает, что случилось после. Даже гномы ничего не могут сказать.
Каноническое объяснение было дано основателем Культа Зигмара, Иоганном Хельструмом, ставшим первым жрецом культа в 73 году Имперского летоисчисления. Одна из главных священных зигмритских книг, Geistbuch (?) описывает видение Хельструма о последнем походе Зигмара к Перевалу Черного Огня. В этом сне он видел остатки руин Карак-а-Кадала. Он видел гоблинов. Он видел смерть гномов. Он узрел искрящийся огонь в небесах. Для Иоганна это стало знаком явления Бога-Зигмара. Это горел неукротимый дух Зигмара. Это был знак того, что Зигмар занял свое место среди богов.
Иоганн Хельструм поклялся совершить паломничество к Карак-а-Кадалу и построить храм в том месте, где последний раз видели Зигмара. Храм также должен был быть посвящен Зигмару как основателю Империи и первому Императору. Путешествие обещало быть чрезвычайно опасным, и Иоганн искал поддержки в своем начинании. В то время Зигмар был уже очень важной фигурой. Люди осуществляли длительные паломничества на мили вокруг, в том числе и на его родину в Рейкланд. Небольшая группа солдат добровольно, за скромное пожертвование, охраняла безопасность паломников. Эти солдаты не были рыцарями, это были суровые воины из племени Унберогенов, облаченные в грубые кольчужные рубахи, вооруженные копьями, мечами и топорами.
Иоганн Хельструм с легкостью убедил участников последнего похода Зигмара вернуться туда, где последний раз они видели своего вождя. Хотя некоторых уже не было в живых, дети с радостью заняли место отцов. Поход к Перевалу Черного огня начался. Тропа к Карак-а-Кадалу была найдена и помечена двумя огромными необработанными валунами. Достигнув гномьей крепости, они нашли её разрушенной и переполненной гоблинами. Несмотря на значительный численный перевес врага, закаленные в боях, старые соратники Зигмара одержали победу, убив многих и рассеяв остальных. Под руководством Иоганна Хельструма из грубых камней, взятых на руинах крепости Карак-а-Кадал, была сооружена святыня, отметившая землю, по которой последний раз ступал смертный мужчина Зигмар. Тогда никто из них не мог представить, насколько гигантское религиозное значение будет иметь Святыня Карак-а-Кадал. Многие тысячи людей совершат паломничество к этому месту после установления Культа Зигмара. В следующие века Культ рос и расширялся. По всей империи были построены церкви и храмы, хотя большинство было сосредоточено в южных провинциях, где влияние Зигмара особенно велико. Все эти места привлекали паломников, желающих отдать дань уважения и оказать почет основателю Империи.
Путь последнего путешествия Зигмара также привлекал паломников. Тоненькая струя пилигримов с каждым годом росла все больше и больше. Все хотели повторить последние шаги Зигмара и многие вставали на путь паломничества в надежде искупить свои грехи.
Благодаря гномам святыня Карак-а-Кадал стояла. Однако они не могли гарантировать ее неприкосновенность в будущем. Одно за другим гоблинское вторжение сотрясало фундаменты подземных крепостей. Благодаря гномам множащиеся паломники могли чувствовать себя в относительной безопасности. К сожалению, из-за постоянно увеличивающейся угрозы гоблинов, Гномы не могли обещать, что путь в Черные Горы останется открытым. В качестве ответа на эту потенциальную угрозу из группы рейкландских воинов, уже охранявших паломников, был создан Орден Унберогенов. Они поклялись защищать странствующих к Перевалу Черного Огня и Святыню Карак-а-Кадал.
Генрих II фон Сангершаусен Великий Магистр Ордена Пылающего Сердца
Верховный Магистр (Магистр; Hochmeister): Верховный Магистр (Grand Master) Ордена подчинен лично и только Великому Теогонисту. Технически он подчинен и Императору, позиции, которую занимал сам Зигмар, но с развитием (”civilization”) Империи, Орден стал боле отделен от светской власти во многом благодаря Верховному Теогонисту, желавшему иметь собственную военную силу свободную от мирского имперского контроля.
Верховный Магистр избирается пожизненно конклавом священников (Великий Теогонист, два Арх-Лектора и Высшие жрецы) и другими высокопоставленными членами ордена (в особенности Великий комтуром (Grosskomtur), Маршалом Ордена (Ordenmarschall), главным казначеем (Gross Tressler), верховным интендантом (Gross Trappier) и Гросс Хоспиттлером (Gross Hospittler)) и проводит большую часть времени в здании Капитула(Order's Chapter House) в Альтдорфе. Несмотря на то, что звание Верховный Магистра является высшим рангом в Ордене, он не может санкционировать крупную военную акцию без согласия пяти Магистров. Хотя, это большая редкость, когда Совет идет против его желания . Пост Верховного Магистра почти всегда занимает решительный политик и грозный воин, извлекающий пользу из патронажа самого Великого Теогониста.
Нынешним Великим Магистром является Генрих II фон Зангершаусен (Heinrich II von Sangershausen). Генрих - младший сын лорда Альторфа, сурового Зигмарита и сторонника строгой дисциплины. После неожиданной смерти отца, попавшего в засаду по дороге в Нульн, было решено, что Дитер (Dieter), старший брат Генриха унаследует семейное состояние и титулы, а Генрих должен вступить в Орден Пылающего Сердца (Order of the Fiery Heart). В возрасте шестнадцати Генрих стал кнехтом брата-рыцаря Отто фон Фругельхоффа (Knight Otto von Frugelhoff). Генрих прошел обряд крещения огнем. Хотя он и был с детства приучен к жесткой дисциплине, это не смогло подготовить его к жизни сквайра. Помимо тяжелой орденской работы, над ним постоянно смеялись из-за его худого телосложения и заиканий. Даже некоторые из низших слуг, несомневаясь, принимались дразнить юного аристократа, превращая жизнь молодого сквайра в ужас.
Постоянные насмешки мешали разуму сосредоточиться на теологических занятиях. Монахи часто наказывали его за неуспеваемость. Тем не менее, Генрих оказался весьма неплохим мечником и быстро прогрессировал в военных искусствах, вероятно, благодаря насмешкам, ставшим источником его ярости. Также Генрих желал обучаться быстро, чтобы защищаться от других сквайров в орденских казармах (chapter dormitory).
Поворотный момент в жизни Генриха наступил во время сопровождения Отто фон Фругельхоффа вместе с двумя другими сквайрами к Зигмаритской святыне за пределами Листенфаргена (Listeinfargen) в Остланде (Ostland). На половине пути эскорт попал в засаду большой группы гоблинов под предводительством огромного дикого орка. Сигналом к атаке послужил жождь стрел, выпущенных с обойх сторон тропы через Драквальдский Лес (Drakwald Forest). Большенство стрел досталось Отто, однако, только одна попала в сочленение доспеха и ранила ногу. К несчастью, стрела была отравлена и медленно начала вытягивать его силу. Отто дрался отчаянно и сразил семерых гоблинов перед тем, как неуклюже пал на колени, моля Зигмара дать сил. Сквайры сражались отважно, защищая рыцаря от атак гоблинов, пока все, кроме Генриха, не погибли. Выкрикивая молитвы Зигмару, он зарубил четырех гоблинов и обезглавил вожака орка в одной свирепой атаке. Со смертью предводителя остальные гоблины бежали. Воспрянув духом, Генрих водрузил бледнеющего господина на лошадь.
На обратном пути в орденскую башню Альтдорфа они натолкнулись на отряд стражников, охраняющих дорогу, и были отведены в ближайшею деревеньку Валфен (Walfen). Добравшись до места, Отто фон Фругельхофф выглядел не многим лучше изрезанного окровавленного трупа, ползающего по залитой кровью лошади. К плуночи он скончался в Валфенской таверне под присмотром местного жреца Зигмара, Конрада Кляйна (Konrad Klein). Последнее желание умершего заключалось в том, чтобы Генрих немедленно занял его место и стал полноправным Братом-Рыцарем Ордена Пылающего сердца. Так случилось, что за несколько недель до восемнадцатилетия Генрих стал рыцарем-монахом (Ritterbrudern).
Генрих II фон Зангершаусен сделал быструю карьеру учавствуя во многих военных конфликтах, в основном, в Транслинске (Translynsk) и Пограничных Княжествах (Border Princes). Пять лет он занимал пост Маршала Ордена. Наконец, 18го Зигмарцайта 2504 конклав жрецов и высших офицеров ордена офицально избрали его на пост Верховного Магистра. В конечном счете, он достиг намного большей власти, чем его старший брат Дитер, уноследовавший отцовские титулы и состояние. В самом деле, Дитер чрезвычайно завидует ему, хотя и не показывает этого. Генрих, в ответ, презрительно смотрит на брата, как на «светского лакея и раба Императора». С другой стороны, он никогда не озвучивал это мнение открыто. Даже несмотря на то, что он один из могущественнейших людей в Империи, факт того, что его отец больше любил брата, до сих пор терзает его каждый день. Верховный Магистр Генрих II фон Зангершаусен всегда был близок Великому Теогонисту Йорри XV (Yorri XV), рекомендовавшему его на высшую должность в ордене. Карл-Франц несколько опасается его. В детстве, около двадцати лет назад, он видел как Генрих, тогда еще Орденсмаршалл, вырезал целую деревню в Сильвании. Сегодня Генрих II использует свое влияние и связи с Великим Теогонистом, оказывая давления на Императора, требуя расширения военных действий внутри и вне Империи для уничтожения мятежных повстанцев и религиозной ереси, гоблиноидов и порождений Хаоса в лесах и горах Империи. Последние наиболее сконцентрированы внутри и около Перевала Черного Огня и Транслинска. Генрих II пролоббировал организацию похода на Перевал Черного Огня с целью Вернуть Святыню Карак-Кадал (Shrine of Karak-Kadal), которая была утрачена несколько веков назад. Экспедиция не принесла успеха.
Сообщение отредактировал Tanatos - Суббота, 2009-03-14, 5:27:25
Темные тяжелые облака нависали над Горами Края Мира, скрывая от взора Перевал Черного Огня, поле боя освещалось мрачным серым светом. Силам Империи удалось отыскать орду Орков и вступить с ней в битву в узком ущелье, где дорога Старого Гнома, спускаясь с перевала, достигала скалистого предгорья. Если Орков не остановить здесь, они наводнят собой равнины Аверланда.
Рейксмаршал Курт Хелборг обозревал поле боя с возвышающегося утеса, на его иссеченном шрамами лице застыло выражение нешуточного беспокойства.
«Ты видишь его?» - спросил он Мастера Гильдии Инженеров, который обыскивал грозовое небо с помощью телескопа.
«Да», - ответил Инженер, - «Он возвращается, но гриффон летит как-то очень странно, боюсь, он ранен…» Вскоре стало возможным разглядеть очертания могучего Когтя Смерти и его наездника, самого Императора Карла Франца. Было очевидно, что состояние гриффона очень плохое, его полет был болезненно сбивчивым. Два высших офицера и Рыцари Рейксгарда, которые находились в резерве у подножия утеса, мгновенно отвлеклись от битвы в ущелье внизу, с волнением следя за маленькой точкой в небесах.
Рыцари затаили дыхание, опасаясь за жизнь своего повелителя, но верный зверь, невзирая на серьезные ранения, все же сумел долететь до Рейксгардцев и был встречен триумфальным криком. В мгновение ока Императора окружили его подданные. Первым делом он позаботился, чтобы гриффон был незамедлительно отправлен обратно в Альтдорф в одном из фургонов обоза, и лишь затем он взял в руки флягу эля, сел верхом на боевого коня и поскакал к Рейксмаршалу, стоящему на вершине утеса.
Едва Карл Франц спешился, оба старых офицера поспешили спросить его о гриффоне: «Насколько плох Коготь Смерти, Сир?» «Он выживет, и я уверен, что он снова сможет летать!» - успокоил их Карл Франц. Тогда он заметил усмешку, появившуюся на лице Рейксмаршала, когда тот заметил, что Император полностью покрыт зеленой кровью. «Над чем ты смеешься?» - с улыбкой спросил Карл Франц, стирая слизь с доспехов, - «Я знаю, что Гиганты не очень смышленые, но уверяю тебя, у них хватит мозгов, чтобы искупаться! По крайней мере, у этого хватило… Итак, какова ситуация на поле боя?»
Курт Хелборг снова стал серьезным и доложил: «Пат, мой повелитель, Орки пытаются пробиться из ущелья, но наша пехота сдерживает их. Нас превосходят числом по крайней мере впятеро, но пока мы держим их в ущелье, они не смогут реализовать свой численный перевес. Более того, они так плотно столпились, что представляют идеальные мишени для нашей артиллерии, они несут ужасные потери от орудий».
«Но они Орки, эти чурбаны не боятся смерти… они будут продолжать идти», - бормотал Император. Но вдруг добавил: «Тебе не кажется их атака довольно необычной? Пока мы встречаем множество Гоблинов и не так много отрядов Орков: лишь тот Гигант представлял серьезную угрозу. Интересно, где их лучшие войска?»
«Возможно, выше на перевале, штурмуют форт Гномов», - предположил Хелборг, - «Может быть, гарнизон Гномов все еще сопротивляется».
«Будем надеяться, Курт», - кивнул Император, и обратил все внимание на поле боя.
С этой позиции была особенно заметна огромная разница в методах ведения боя двух рас. Боевая линия Имперских войск походила на стальной волнорез, который пыталось затопить огромное зеленое море. Выкрикивая свирепые боевые кличи, тысячи Гоблинов и Орков лились потоком по перевалу. Большие толпы диких воинов обрушивались на упорядоченные ряды Имперской пехоты.
Атакующих неизменно встречал залп из ружей, производимый небольшими отделениями, стоящими между главными отрядами алебардщиков и копейщиков. Вспышки и грохот выстрелов усиливали смертоносную силу пуль, и иногда, особенно с трусливыми Гоблинами, этого было достаточно, чтобы рассеять дикарей. Но Орков остановить было гораздо сложнее, зачастую их атаки достигали цели. И тогда людям приходилось противостоять одним из самых свирепых бойцов Старого Света. Один на один человек не мог сравниться с Орком, эти чудовища медлительны, но могут продолжать сражаться даже если копье насквозь пронзит их! И снова совершенная тактика людей компенсировала недостаток силы. Сплоченные ряды копейщиков и мечников брали на себя всю тяжесть атаки и старались продержаться, давая возможность вооруженным алебардами отделениям ударить Оркам во фланг и, наконец, обратить их в бегство.
Артиллерия Империи доминировала на поле боя, пушки уничтожали примитивные камнеметы Орков с хирургической точностью, а в это время мортиры и смертоносные скорострельные пушки Школы Инженеров пробивали огромные бреши в рядах врага.
Здесь и там яркий поток огня или ослепительная молния обрушивались на неприятеля, знаменуя тем самым очередную победу колдуна в дуэли с зеленокожим шаманом, чья ненадежная магия часто была так же опасна для их товарищей, как и для войск Империи.
До этого момента битва находилась в равновесии. Солдаты Империи отразили множество атак, но все больше и больше врагов появлялось на продуваемой ветрами дороге, спускающейся с перевала. Число Орков и Гоблинов казалось бесконечным, в то время как после каждой атаки ряды Людей редели. У Империи были резервы, но они по большей части состояли из спешно мобилизованной милиции. Наемные арбалетчики с трудом могли заменить мушкетеров, а неумелым бойцам Свободных Групп недоставало стойкости отлично обученных Штатных Войск. У артиллерии тоже, в конце концов, закончатся боеприпасы, поэтому единственной надеждой армии Империи было то, что мораль Орков будет сломлена. Те же дикие инстинкты, которые делают армии Орков такими разрушительными, могут заставить армию развалиться, если Орки встретят серьезное сопротивление.
Битва продолжалась многие часы, Орки продолжали неистово атаковать. Солдаты Империи устали, но сохраняли непоколебимую дисциплину. В конце концов, они знали, что сражаются, чтобы спасти свои семьи, и их Император был здесь, рядом с ними. Поэтому они упорно продолжали сражаться. Даже когда целые отряды исчезали в зеленой орде, люди Империи удерживали позицию и продолжали бой. Наконец, плоды такой стойкой решимости стали появляться, поскольку понемногу сила атак зеленокожих стала ослабевать. Эти скоты выглядели менее самоуверенно, поскольку теперь им приходилось разгребать ужасные горы зеленых тел, которые загромождали почти все ущелье, чтобы продолжать атаки.
Император, стоя на возвышающемся утесе, заметил уменьшение вражеского напора. Он обдумывал мысль спешить своих телохранителей и повести их в гущу боя, чтобы нанести Оркам решающий удар, когда произошло нечто ужасное. На северо-востоке поднялся крик, там из леса, лежащего недалеко от левого фланга Империи, появилась новая сила. Огромные Орки верхом на диких боевых кабанах вышли из-под прикрытия деревьев и устремились в атаку на запаниковавшую артиллерию.
Хуже всего было то, что наездников на кабанах возглавлял самый огромный Орк, какого только видел Император. Он был настоящим чудовищем, почти два с половиной метра высотой и такой же широкий в плечах, как и дикий зверь под ним.
Размахивая над головой огромным боевым топором и крича громоподобные боевые кличи впереди атакующих наездников на кабанах, он был воплощением кровожадного духа своей расы. Несомненно, это был Воевода, создавший этот Вааагх, страшную угрозу владениям Людей и Гномов в Старом Свете.
Орочья кавалерия растоптала артиллерийские расчеты и врезалась в левый фланг Имперской боевой линии. Целые подразделения были застигнуты врасплох, не успев развернуться навстречу новой угрозе. Они с легкостью были обращены в бегство и уничтожены. Несколько отрядов разрушило построение и бежало – паника начала распространяться по левому флангу Империи. Казалось, ничто не может остановить Воеводу Орков. В это время толпы Гоблинов на дороге с фронта от строя Империи были потеснены свежими войсками, которые устремились вперед, как только заметили атаку кавалерии. Те Гоблины, которые оказались недостаточно расторопными и не успели убраться с дороги, были безжалостно растоптаны. Это были лучшие воины Орков, могучие ветераны, иссеченные шрамами. Каждый из них был больше и сильнее обычного Орка, вместе они представляли страшную ударную силу. Рядом с ними на людей гнали небольшие группы отвратительных Троллей, и появился еще один Гигант, поспешивший вступить в бой.
«Сир…» - начал Рейксмаршал, в его голосе звучали нотки отчаяния.
«Я знаю, Курт», - прервал его Карл Франц, - «Это объясняет, почему контингент Стирланда не прибыл. Мы недооценили хитрость этих варварских воинов. Похоже, наша армия попала в колоссальную западню!»
«Сир, остается лишь один выход. Вы должны возвращаться в Альтдорф. Я лишь прошу вас дать мне эскадрон Рыцарей Рейксгарда, чтобы вступить в бой с наездниками на кабанах и выиграть немного времени, которое потребуется остальной армии для отступления».
Карл Франц казался озадаченным таким планом, он молча стоял, повернувшись лицом в направлении столицы. Да, он мог отступить в Альтдорф и в безопасности за его стенами собрать новую армию. Но его взгляд скользил по зеленым полям Общины, лежащим далеко у горизонта, и он думал о том, какая судьба постигнет эту красивую страну и всех людей, живущих в восточных провинциях его Империи, если он последует мудрому совету Курта. На мгновение его губы сложились в злобную ухмылку, и когда он обернулся к ожидающему Рейксмаршалу, решение уже было принято.
«Нет», - твердо сказал Император, - «Нет, пока я жив».
«Курт, ты с небольшим эскадроном вернешься в Альтдорф и организуешь оборону на случай моей неудачи. Мое место здесь. Все мы знаем, что без лидера зеленокожие не представляют угрозы, и я считаю, что это – наша последняя надежда. Я сам сражусь с их Воеводой, и только тогда исход боя будет решен».
«Но Сир, это слишком отчаянный план, лучшим будет…»
«Это приказ, Курт. У нас не осталось времени».
Видя твердую решимость в глазах Императора, Курт Хелборг уступил. Он знал: что бы он ни сказал, Император не изменит своего решения. Он также понимал, что вероятно, они больше никогда не увидятся в этой жизни, но он был солдатом, и одним из лучших, поэтому он и отреагировал как солдат. Старый ветеран стал по стойке «смирно» и ответил: «Да, Сир. Пусть Зигмар сражается рядом с вами».
А потом ушел.
Карл Франц сел верхом на своего боевого коня и приказал Мастеру Гильдии Инженеров: «Скажи своим людям, чтобы сосредоточили последние выстрелы на том Гиганте, а потом бросали пушки, когда не останется боеприпасов. Сегодня и так уже было много смертей».
Затем он подскакал к знамени Рейксгарда и под его воодушевляющими цветами обратился к Рыцарям. «Люди, я поведу вас в отчаянную атаку. Я не стану лгать вам: нас недостаточно, чтобы одолеть эту огромную орду наездников на кабанах. Но у нас все же есть шанс. Все вы знаете, что армии Орков тают как снег на солнце, если их лидер убит, и это – наша последняя надежда выиграть битву. Я хочу сразиться с их вождем, и мне понадобится ваша помощь, чтобы пробиться к нему сквозь его армию. Это жертва, которую я не хочу навязывать никому из вас. Любой, кто хочет уехать с Куртом, волен сделать это; вашему Рейксмаршалу понадобится охрана на пути в Альтдорф. Те же, кто решит остаться, должны знать, что они, скорее всего, выбирают смерть. Но они также должны знать, что если мы одержим победу, то всю оставшуюся жизнь с нами будет мысль о том, что мы спасли тысячи невинных жизней. Мы будем знать, что мы были готовы на высшую жертву во имя Империи. Если мы погибнем, мы погибнем, сжимая в руках мечи, и нет смерти достойней для воина. Все мы будем сидеть на пиршестве у Зигмара, как герои старины, а наши имена запомнят народные песни, сохранив их в памяти до скончания времен. Каков бы ни был исход, мы станем тем, из чего рождаются легенды. Это я вам обещаю. Так кто пойдет со мной?!»
Рыцари начали тихо переговариваться, а знаменосец ответил Императору: «Мой Господин, я уверен, что говорю за всех нас. Мы все будем с тобой, до самого конца. Всю нашу жизнь мы готовились ради этого момента, все мы поклялись умереть, защищая тебя, и ни один из нас не опозорит традиций Стражи, сбежав от опасности и бросив вас! Рыцари Рейксгарда, Император призывает нас!». Пять сотен мечей обнажились и взметнулись вверх, и единым словом Рыцари повторили свою клятву верности: «ЗИГМАР!».
Чувствуя гордость, Император повернул коня к зеленой орде и, подняв святой Молот бога-покровителя Империи, выкрикнул: «За мной, Люди Империи! В атаку!».
В Имперских построениях зияли проломы, лишь правый фланг сохранил некое подобие былого порядка. В центре линии Людей осталось лишь два подразделения. Самым большим из них был отряд безумных флагеллантов, слишком озабоченных приближением конца света, чтобы бежать, спасая жизни. Недалеко от них находились Большие Мечи Аверланда, удерживающие позицию квадратом, отчаянно защищая Мариуса Лейтдорфа, Графа-Избирателя Аверланда. Два отряда людей казались маленькими островами в зеленом море, но их самопожертвование замедляло продвижение врага, давая время правому флангу для перестроения. Внезапно наездники на кабанах атаковали их. Воевода Орков направил своего гигантского кабана сквозь высоких людей в тяжелых доспехах, разметая их в стороны как сломанных кукол, проложив дорогу до самого Графа. Мариус Лейтдорф выступил вперед навстречу этому чудовищу и, увернувшись от атакующего зверя, описал Рунным Клыком смертоносную дугу. Огромный кабан был выпотрошен магическим мечом, а его наездник повалился на землю. На мгновение Орки заколебались, но Воевода тотчас же снова был на ногах, бросившись на Графа-Избирателя.
Последовавшая дуэль окончилась за несколько секунд. Тварь парировала Рунный Клык своим боевым топором и позволила Графу вонзить в себя длинный стилет, который тот нес в левой руке. Лезвие застряло в толстой шкуре и мускулах твари, которая вовсе не заметила ранения и схватила Графа за шею своей могучей левой лапой. После нескольких секунд борьбы хрип удушаемого человека оборвал леденящий кровь хруст костей, и безжизненное тело Мариуса Лейтдорфа выпало из лап Орка.
Воевода Орков посмотрел вокруг, созерцая свою победу: людишки были разгромлены, жалкие остатки их армии скоро будут растоптаны. «Вон они, все еще отбиваются от моих рибят, но смерть их босса в моих руках должна сломить их дух», - думал он.
Внезапно, строй людишек огласился криками надежды и казалось, новые силы наполнили их, все взгляды обратились на запад. Воевода не мог понять, что происходило, но потом он ощутил содрогание земли и услышал песнь горна вперемешку с криками паникующих гоблинов, доносившихся из-за спин его рибят на кабанах. Наконец он нашел взглядом вражеских рыцарей, пробивавшихся сквозь его войска. Они размели бегущих гоблинов и врубились в рибят на кабанах.
Поначалу казалось, что людишки одерживают победу, их атака пробила глубокую брешь в толпе наездников на кабанах, убив множество этих свирепых воинов. Но рибят было слишком много, и было неважно, скольких убьют в первые секунды. В конце концов атака людишек утратила стремительность. Людские рыцари собирались вокруг знамени, их пики были поломаны, а кони были изранены и устали.
И тут Воевода Орков заметил их лидера и понял, что тот, кого он убил, не был боссом людишек. Орк узнал оружие, которое нес вражеский лидер, излучая неумолимую силу: Раскалыватель Черепов! Этот боевой молот был проклятьем его расы с начала времен, если верить рассказам шаманов. Если людишка-босс на коне нес Молот, он должен быть Воеводой всей Людей, тем, кого они называют ‘Императором’. Орка переполнила гордость: он убьет этого Императора и возьмет его молот. И потом все людишки сдадутся ему, а к его Вааагху присоединится еще больше Орков. После этого он вырежет всех бородатых коротышек и станет величайшим Воеводой, какой только ходил под небом Горка!
Император людишек тоже увидел его и начал пробиваться к нему, прокладывая себе путь сквозь наездников на кабанах. Воеводе не терпелось начать поединок, и он приказал своей охране, состоящей из огромных боссов на кабанах, остановить этих рыцарей, но пропустить к нему большого людишку с молотом. Его телохранители, почти закончившие добивать последних Больших Мечей, утвердительно прохрюкали и устремились в атаку.
Карл Франц пришпорил боевого коня, направляя его на Воеводу Орков. Его рука устала, он уже не помнил, скольких наездников на кабанах он убил своим могучим молотом, а теперь он видел, что еще одна толпа их приближалась к нему и его Рейксгардцам. Они были внушительными созданиями, размерами они превосходили обычных наездников на кабанах и были лучше вооружены и защищены. Их было больше, чем у него оставалось Рыцарей; ситуация была мрачной. Что ж, они постараются как можно дороже продать свои жизни. «Зигмар и Империя!» - выкрикнул он, закрывая забрало и пуская коня галопом на приближающихся Орков. Рыцари и Орки-телохранители сшиблись под грохот ударов стали о сталь, но вокруг Карла Франца происходило что-то странное: наездники на кабанах расступались перерд ним, пропуская его, сосредотачивая свои атаки на Рейксгардцах. Император остановил коня и уже собирался развернуть его, но тут увидел Воеводу Орков, стоящего прямо напротив него, поставив ногу на тело Мариуса Лейтдорфа. Чудовище подняло свой топор, бросая очевидный вызов ему. Император понял это, подъехал к Воеводе и спешился, готовясь к заключительной схватке.
Оба противника изучали друг друга несколько секунд, и в это время битва вокруг них, казалось, остановилась. Неестественная тишина повисла надо полем боя, все глаза устремились на двух бойцов. Все вокруг, Орки и люди, понимали, что в этот роковой момент решается судьба сражения. Оба оппонента были великолепными воинами, каждый из них представлял эталон бойцовской удали своей расы.
Высокое мускулистое тело Императора было полностью заковано в черный доспех. Он сбросил шлем, помня о важности свободы взора в поединке. На его груди подобно звезде сияла Серебряная Печать, а руны, начертанные на Гал Мараз, могучем Молоте Зигмара, ярко пылали.
Его противник возвышался над ним горой зеленых мускулов. Его мощное дыхание напомнило Карлу Францу дыхание дикого зверя, готового к атаке. Куски доспехов, покрывавшие это огромное тело, казались больше украшением, чем настоящей защитой для твердой как камень шкуры. Тяжелый топор в его руках был длиной в рост человека. Карл Франц заметил разряды зеленой энергии, с треском пробегавшие по кромке лезвия, и понял, что ему придется противостоять не одной только силе мускул.
Заметив, что топор на мгновение поглотил все внимание Императора, злой Орк воспользовался моментом и ринулся на человека. Он двигался с непостижимой для такого огромного создания скоростью, его ревущий боевой клич уже сам по себе являлся атакой на боевой дух человека.
Инстинкты, выработанные годами тренировок в лучших фехтовальных школах, и опыт, полученный во множестве боев, спасли Императора. Его рука со щитом поднялась как раз вовремя, чтобы остановить топор, несущийся к его шее. Удар был ужасен. Топор пробил насквозь щит, несущий символ Императора, разбив его, но лезвие было остановлено доспехами Императора, Серебряная Печать лишила этот страшный топор энергии, которая позволила бы ему отрубить руку.
Карл Франц не заметил боли, Гал Мараз нанес ответный удар. Молот ударил Орка в плечо, полный боли крик дикого воина огласил небеса. Это дало Императору время оправиться и снова отойти на безопасное расстояние. Он не хотел подпускать Орка слишком близко. Он понимал, что если чудовище схватит его, это будет означать его конец.
Ранение, казалось, полностью лишило Орка способности мыслить разумно. Он отдался во власть самым основным инстинктам и бросился в атаку с еще большей яростью.
В последовавшей схватке противники парировали, уворачивались от ударов и били в ответ, зачастую обмен ударами шел так быстро, что воины вокруг не успевали уследить за ними. Спустя несколько долгих минут Карлу Францу стало ясно, что он постепенно проигрывает. Тело онемело в тех местах, куда попали некоторые удары Орка, он чувствовал, как под поножами доспеха течет его теплая кровь. Силы покидали его, в то время как злобный противник неустанно продолжал атаковать. Наконец Император начал отступать и вскоре повалился на одно колено. Возглас боли вырвался у солдат Империи при виде этого. Воевода Орков, предвкушая победу, готовился нанести завершительный удар.
Карла Франца переполняла боль. Он понимал, что проигрывает в дуэли, потому что его раса утратила эту жажду крови, тот самый дикий дух, который дает его противнику силы. Цивилизация дала человечеству много преимуществ, но теперь Люди больше полагались на порох и другие механизмы, сражающиеся за них, а боевой дух, доставшийся от варварских предков, теперь не был так силен как раньше. Если бы только у него была такая же сила, как у Зигмара, который много веков назад победил этого же врага в этом же горном перевале… Если бы только он мог возродить тот дух, чтобы спасти подданных и защитить свою землю.
Его безмолвная молитва была искренна. Она была услышана.
Карл Франц не понял, откуда пришла новая энергия. Был ли ее источником молот, который он все еще сжимал в руке, или она родилась в глубинах его души – он не мог сказать. Но внезапно боль исчезла, его мускулы наполнились неземной силой, а его сердце захлестнул первобытный бойцовский пыл. Император снова поднялся, чтобы противостоять Орку.
Воевода замер. Он не верил своим глазам. Он сражался с человеком в доспехах… так почему же перед ним стояла фигура громадного воина, одетого в шкуры? Это был уже другой человек, он был выше, сильнее, но молот, высоко поднятый над головой, остался тем же самым легендарным оружием. Человек выкрикнул громкий боевой клич, который прокатился среди гор, как это было так много столетий назад: «Анберогены!»
При этих звуках инстинкты Воеводы затмили воспоминания, хранимые духом их расы. К нему пришла память о могучих варварах, победивших Орков в войне за господство на богатых равнинах, и загнавших их в бесплодные земли за горами. Тогда Людей возглавлял именно этот воитель, он не позволил зеленокожей расе владеть этими землями.
Если бы Воевода Орков знал такое чувство как страх, в этот момент он бы испытал его. Но вместо этого его реакцией была нерешительность, доля секунды колебаний, которые стоили ему всего. Гал Мараз опустился на лоб Орку с громоподобным хрустом.
Зеленый гигант упал, жизнь быстро покидала его сокрушенный череп. Сквозь кровавую пелену Орк уставился на врага, который победил его. Теперь он снова видел раненого человека в черном доспехе, а не богоподобного воителя-варвара. Орк не мог понять той Силы, которая победила его, и поднял лапу в последней попытке ответить ударом, но вся его мощь исчезла, его рука безвольно упала. Потом его глаза больше не видели…
Битва была окончена. Лидер Орков был побежден, Орки рассеялись и бежали, пока не вернулись на свои суровые земли. Люди, слишком уставшие, чтобы преследовать, стали оказывать помощь раненым, начав со своего доблестного Императора.
С того дня имя Карла Франца стали произносить в Империи с еще большей гордостью, ведь каждый слышал рассказ о том поединке. И хотя с течением времени истории о той битве были приукрашены и преувеличены, все всегда сходились на том, что в тот день Сам Зигмар сражался рядом с Его воинами.
Рыцарские ордены Империи
Рыцарские ордены Империи – прославленные братства латников, мчащихся в битвы на закованных в броню могучих боевых конях. Рыцари смотрятся величественно: облаченные в сверкающие полные доспехи, выкованные мастерами гномов, вооруженные самым лучшим оружием и восседающие на могучих першеронах. Громоподобные кавалерийские атаки одетых в тяжелые доспехи рыцарей – зрелище, вызывающее восхищение, их враги будут нанизаны на наконечники смертоносных пик или же растоптаны копытами.
Отпрыски дворянских родов часто решают связать свою судьбу с одним из многочисленных братств, разбросанных по просторам Империи. Ордены могут сильно разниться по численности. Некоторые из меньших орденов – Рыцари Грифона, Рыцари Сияющего Солнца, Рыцари Черной Розы, Рыцари Сломанного Клинка, и иные пополняются за счет местного дворянства. Другие принимают в свои ряды только верующих в определённого бога. Члены таких орденов известны как храмовники. Таковы воители таинственной Чёрной Стражи Морра, фанатичного Ордена Крови Зигмаровой или Рыцари Неугасимого Света.
Все рыцари с гордостью носят знаки принадлежности к ордену или же изображения смерти на своих доспехах и щитах, отражающих древние традиции ордена. Каждый неофит обучается добродетелям воина и коду рыцарства до тех пор, пока он сам не будет готов принять мантию посвященного Рыцаря, который лично приносят клятву верности своему повелителю – Великому Магистру Ордена (гроссмейстеру), великому воину и командиру несравненной доблести, который сражался в десятках битв и чье военное умение неоспоримо. Каждый орден отличается достаточно сложной и строгой иерархической структурой, однако почти всегда управление осуществляется внутренним кругом рыцарей. Эти доблестные воины совершили великие подвиги на поле брани, покрыли себя славой и проявили себя достойными занимаемого ими высокого положения. Рыцари внутреннего круга – элита из элит, по праву считающиеся лучшими воинами Империи.
Курфюрсты часто обращаются к рыцарским орденам с просьбой взяться за оружие и сражаться в рядах их армий. Заполучить эту отборную тяжелую кавалерию часто жизненно важно для графов Империи. Это обстоятельство и делает гроссмейстеров столь могущественными фигурами, ибо только от них одних зависит окончательное решение, присоединится ли орден к армии курфюрста или нет. Часто условием помощи становится принятие Великим Магистром командования объединенными силами, чему многие курфюрсты только рады, ибо гроссмейстеры повсеместно известны как выдающиеся полководцы. Хотя так было далеко не всегда, эгоизм и амбициозность или же просто идиотизм иногда приводили к тому, что какой-нибудь орден отказывался прийти на помощь.
Известны и случаи, когда сами курфюрсты отказывались принимать условия магистров. Так во время битвы у Чёрной Дороги, Вольфрам Хертвиг – правитель Остермарка, упорно отказывался от того, чтобы позволить Великому Магистру Рыцарей Неугасимого Света взять командование над своей армией, хотя Хертвигу тогда только пошёл второй десяток и он никогда не командовал армией на поле боя. В ответ на это Великий Магистр Кесслер и его воины уехали обратно в свою комтурию, оставив армию Хертвига сражаться против вторгшихся орков без их помощи, и хотя зеленокожие в результате были разгромлены, армия строптивого юнца понесла ужасные потери и многие годы Остермарк зависел от помощи армий провинций Остланд и Талабекланд, чтобы выжить. Не стоит говорить о том, что Каприз Хертвига (именно под таким названием история запомнила это событие)остаётся предостережением для тех, кто позволяет своему эгоизму ослепить себя настолько, чтобы не ценить того, что плечом к плечу сражаются с величайшими воинами Империи.
Хотя для большинства рыцарских орденов характерен обет о защите Империи и её народа, иногда они должны воевать в далеких чужих землях. Когда султан Аравии Джаффар вторгся в земли Эсталии, король Бретоннии (тогда им был Людовик Благочестивый), собрал сильную армию и поклялся освободить страну из когтей захватчика. Бретонский король призвал к оружию воинов чести, и великие магистры многих имперских рыцарских орденов присоединились к благому делу, желая проявить свое благородство в войнах вне внутренней распри, охватившей Империю. Во время кровавых крестовых походов, которые последовали за принятием этого решения, была не только освобождена Эсталия, но рыцари также перенесли войну в Аравию, дабы уничтожить империю Султана. Рыцари были переполнены безжалостным фанатизмом, и они изничтожили упаднические султанские дворцы, сжигали тысячи книг в его библиотеках и низвергали идолов в его храмах.
Ордены храмовников
Часть рыцарских орденов образована при важнейших религиозных культах Империи. Порой опытные воины присоединяются к одному из религиозных течений Старого Света, принимая соответствующую веру. Так или иначе, они становятся известны как ордена рыцарей храма или рыцарей-храмовников. Храмовники – грозные воины, обученные и снаряженные по самым высоким стандартам, чей религиозный пыл повсеместно вызывает боязливое почтение. Храмовники могут поступать на службу к божеству на ограниченный срок или, реже, на всю жизнь. Порой рыцарь становится храмовником в качестве покаяния за нарушение клятвы или иных запретов.
Все воинские ордены требуют от своих членов абсолютного повиновения и всемерного проявления воинской доблести и высокого боевого духа. Кроме того, рыцари поступают под начало иерархов церкви и живут на храмовых землях. Помимо сражений в рядах имперских армий их долгом является охрана святилищ и участие в религиозных посольствах и иных церемониях. Также они обеспечивают своему первосвященнику потребную помощь в искоренении ересей, ведении священных войн (храмовники всегда сражаются в первых рядах крестовых походов) и защита верующих от преследования и злобы неверных.
Следующие рыцарские ордена являются орденами храмовников:
Орден Трезубца (Мананн) Рыцари Белого Волка (Ульрик) Рыцари Неугасимого Света Рыцари Двухвостой Кометы (Зигмар) Рыцари Крови Зигмаровой (Зигмар) Рыцари Очищающего Пламени (Золкан) Рыцари Пылающего Сердца (Зигмар) Рыцари Сияющего Солнца (Мирмидия) Орден Красного Грифона (Зигмар) Орден Кулака (Зигмар) Орден Молота Зигмара (Зигмар) Орден Щита (Мирмидия) Сыны Мананна (Мананн) Храмовники Верены (Верена) Чёрная Стража Морра (Морр)
Основные рыцарсике ордены
Большинство знаменитых орденов имеют богатую историю длинной в столетия, их комтурии увешаны древними знаменами, которые впервые выносили в бой в ранние дни Империи, когда первые воины-рыцари сражались вместе с Зигмаром.
В Империи великое множество орденов, но зачастую за громким именем стоит лишь горстка рыцарей. Порой, когда число всадников, которое может выставить орден невелико, они соединяются с другими орденами, расцвечивая поле боя пестрыми облачениями различных воинских братств.
Далеко не все рыцари носят отличительные знаки принадлежности к одному из орденов, предпочитая снаряжение, которое не скажет лишнего посторонним глазам. Для других же вычурный доспех и невероятные плюмажи служат предметами особой гордости.
Багряные рыцари
Основанный в 2310 году Фредерики Толскано, богатым любителем воинского искусства, орден Багряных рыцарей так и остался колоритным, щегольским собранием воинов. Возможно, это связано с тем, что орден состоит исключительно из людей богатых и знатных. Но одно лишь богатство не может обеспечить претенденту место в этом славном братстве, ибо путь рыцаря тернист и нелегок, и много испытаний предстоит ему преодолеть на пути к заветной цели. Будучи объединением богатых и весьма влиятельных дворян, орден являют собой достаточно пестрое в политическом плане зрелище. Потому у Багряных рыцарей всегда есть возможность выбирать предприятие, в котором они сочтут возможным участвовать – желательно такое, чтобы приносило громкую славу, но при этом не было бы необходимости утруждать себя грязной работой.
Каждый член ордена облачен в сияющий красный доспех, а их шлемы украшает трехцветный зелено-бело-красным плюмаж. Поскольку в тяготах ратной жизни краска с доспехов легко облезает, приходится ее постоянно обновлять. Багряные рыцари избегают пользоваться щитом, полагая «мужицкой манерой» прятаться в битве за куском металла. Взамен Багряные рыцари обучаются собственной тайной технике боя парными клинками. Один меч используется для парирования выпадов противника, в то время как другой наносит смертельный удар.
Хотя выносить нрав Багряных рыцарей часто бывает очень и очень сложно, их помощь трудно переоценить, когда битва все-таки начинается. Беспрестанно оттачивая свою технику боя, они считаются признанными мастерами боя на мечах. Враги обращаются в бегство перед рыцарями в красных доспехах которые с видимой легкостью прокладывают себе путь равно через ряды пехоты и всадников. И пока полководец готов выносить безбожно преувеличенные рассказы Багряных рыцарей о собственных великих подвигах, они будут оставаться желанным дополнением к любой армии Империи.
Орден Высоких Шлемов
Отборный конный отряд особенно выносливых и исключительно высоких (не ниже шести футов, шести дюймов ростом) рыцарей. Кандидаты на вступление в орден отбираются по физическим характеристикам. Они не особенно сообразительны, так что среди рыцарей Рейксгвардии даже появилось присловие, что у Высоких Шлемов всего один ум на четверых. Это достаточно новый орден, учрежденный императором Карлом Францем только в 2512 году и ныне они проходят обучение в Альтдорфе.
Орден Золотого Льва
Рыцари Золотого Льва – один из множества светских орденов Империи, но обстоятельства основания этого ордена во времена крестовых походов в Аравию воистину достойны удивления. Армия Старого Света потерпела сокрушительное поражение и часть рыцарей, убоявшись схватки, дрогнула и бежала к позабытому всеми богами аравийскому селению. Этих рыцарей охватило уныние и они отчаялись вновь увидеть родные края и тогда один из них, именем Эрих фон Строммер поклялся восстановить решимость своих собратьев. Чтобы открыть им глаза на истинное положение дел он ушел в саванну, дабы добыть голову свирепого льва-людоеда. И он провозгласил, что если преуспеет в этом небывалом деле, то это будет верным знаком расположения Зигмара. Минули дни и он возвратился, едва не падая от усталости, но с собой он нес голову огромного льва. Рыцари вновь обрели мужество и создали орден, почтив его названием этот великий подвиг. Тяжким выдался поход рыцарей через пустыню но они выдержали и вскоре встретились с союзниками. С тех самых пор Рыцари Золотого Льва служат Империи столь верно, как немногие другие рыцарские ордена.
Орден Красного Грифона
Малый орден храмовников-зигмаритов. Символом ордена служит красный грифон рампант (геральдический термин, "вздыбленный", идущий на задних лапах проще говоря - прим. перев.) изображаемый на одеяниях рыцарей.
Орден Кровавого Дракона
Некогда гордый рыцарский орден, Кровавые Драконы были обращены в вампиров Валахом Харконом. Орден располагался в Кровавой Крепости, к югу то Нульна.
Орден Кулака
Тайный орден зигмаритов, братский Рыцарям Пылающего Сердца.
Орден Молота Зигмара
Орден Молота Зигмара был основан в Альтдорфе вскоре после того, как города достигли вести о разрушении Мордхейма. Фанатичные лекторы Зигмара подвигли благочестивых сыновей местной знати на создание нового ордена. И когда под знамена Зигмара собралось множество рыцарей, лекторы благословили орден на поход в руины Мордхейма, дабы восстановить порядок и оберегать веру (и верных) во всеобщем смятении.
Храмовников ордена столь же легко встретить проповедующими охваченной рвением толпе, сколь и раскалывающими черепа мерзких еретиков. В сражении они несут тяжелые боевые молоты всяческого вида, в очередной раз демонстрируя свою верность Зигмару.
Орден Священной Косы
Рыцари ордена Священной Косы служат Империи обходя дозором затененные дороги и тропинки восточного Стирланда. Их долгая история сокрыта мраком тайны, а большинство хроник ордена лежат под надежным замком в подвалах их прецептории. Ходят многочисленные слухи, что о родах многих членов ордена идет крайне дурная слава – хотя подробностей не знает никто. Зато всем известно, что Косы – опытные охотники на вампиров. Не зная усталости они выкорчевывают вампирскую заразу, их культы и всех кто готов пойти вслед за столь тёмными правителями.
Поскольку Косы имеют дело преимущественно с порождениями ночи и тёмным колдовством, методы их повсеместно считаются нетрадиционными, а порой и откровенно нечистыми. Население большинства окрестных провинций открыто ненавидит Кос и перед ними закрываются двери таверн и городские ворота. И нельзя сказать, чтобы эти чувства были вовсе надуманными. Рвение рыцарей в вопросах уничтожения живых мертвецов столь велико, что не один город был сожжен дотла и обращен в пепел по знаку «Судии», Священной Косы ордена.
Одинокому путнику не мудрено испугаться, столкнувшись в сумерках с закованными в угольно-черные доспехи и вооруженными блещущими косами рыцарями ордена. Но сколь бы дурная слава о них не шла среди простого люда, их служба Империи приносит свои осязаемые и немаловажные плоды. Лишь их тайными трудами земли Стирланда до сих пор не погрузились в пучину скверны и ужаса.
Орден Чёрного Медведя
Пожалуй, самый горячий и буйный из рыцарских орденов во всей Империи. Рыцари Черного Медведя владеют крепостью на границах Аверланда, равно как и резиденцией в самом Аверхейме. Располагаясь так близко к беспокойным землям Сильвании и кишащим орками Горам Края Мира, Медведи Аверланда, казалось бы, не могут жаловаться на недостаток возможностей проявить свою воинскую доблесть. Тем не менее рыцари часто остаются без противника и устраивают воинские состязания, дабы найти выход своим силам (ранее они часто упражнялись в охоте на полуросликов – практика официально запрещенная в 2402 году). На этих турнирах испытываются навыки во всех областях, которые отличают настоящего Рыцаря Черного Медведя – в первую очередь в фехтовании, выездке и количестве выпитого. Происхождение имени ордена является предметом жарких дискуссий. По официальной версии, поддерживаемой самими Медведями безупречный, но увы бедный рыцарь голыми руками победил громадного медведя и спас прекрасную даму, потерявшуюся в глуши. Учитывая благородство совершенного подвига, дама, обладательница значительного состояния, одарила своего спасителя деньгами, на которые тот и основал резиденцию ордена в Аверхейме. В честь этого каждый турнир ордена открывается единоборством великого магистра с медведем – традиция, которая приводит к тому что множество великих магистров сменяют друг друга в течении одного лишь года. По другой, неустанно искореняемой рыцарями версии, ничего подобного в действительности не происходило, а орден получил свое название по одноименной таверне в Аверхейме.
Сообщение отредактировал Grimface - Суббота, 2009-11-28, 7:06:54
Раньше люди Империи мало умели обращаться с магией, считая всё волшебство изначально злым. Культ Зигмара учил, что магия есть порождение Хаоса, что она виновата в появлении мутантов и она – источник всех мирских бед. Потому долгие века всех колдунов и ведьм выслеживали и сжигали на кострах. Множество невинных жизней было загублено, как и множество прирожденных мастеров тайного мастерства. В сельской местности ещё можно было найти местных знахарей, гадалок и подобных примитивных колдунов, которые процветали благодаря суевериям и невежеству. Но и среди этих людей встречались фанатики, поэтому многих из этих колдунов выгоняли из деревень или же подвергали пыткам и сжигали на кострах Охотники на Ведьм.
Те образованные люди, кто изучал знание магии и темных богов, делали это под величайшим секретом. Чаще всего это были богатые и властные люди, надеявшиеся получить от сил тьмы помощь, чтобы преуспеть в торговле, политике или же на войне. Поэтому в каждом городе образовывались тайные сборища, члены которых проводили простейшие обряды волшебства в потаенных местах посреди ночи.
Но все изменилось во время Великой Войны с Хаосом, которая началась более двух сотен лет назад. Во время этой ужасной войны темные боги поднялись на севере и обрушили на мир армии своих слуг, вмиг поглотив земли Кислева. Угроза всему миру была столь велика, что на войну против армий Хаоса поднялось большинство людей. Впервые Люди, Эльфы и Гномы соединили свои силы, чтобы победить темного врага. В это время знаменитый эльфийский волшебник Теклис отправился в Старый Свет по просьбе Магнуса Праведного. Здесь он и его помощники сражались плечом к плечу с воинами армий Людей и Гномов. Своей отвагой и мощью Эльфы быстро заслужили доверие Магнуса.
Теклис начал с поисков неумелых волшебников и колдунов-самоучек, которые были в Империи. Он научил их сплетать несколько элементарных заклятий огня, молнии и грома, которые они могли применить против слуг Хаоса. Многие Ловчие Ведьм были против того, чтобы народ Сигмара пользовался этим тайным знанием, но мнение мудрого совета и неоспоримая эрудиция Теклиса перевесили мнение большинства. Вскоре новоиспеченных колдунов приветствовали как спасителей Империи наряду с самим Магнусом Праведным, который стал Императором всей страны Сигмара.
Основание Колледжей
После восхождения на трон, Магнус попросил Теклиса помочь ему создать учреждение, где колдунов бы учили должным образом. Поначалу помощники Теклиса отговаривали великого мага от этой идеи, утверждая, что секретное волшебство Эльфов не предназначалось для Людей. Но Теклис понимал, что безопасность всего мира лежит на плечах Людей Империи, сильнейшего государства Старого Света, и поэтому он согласился помочь Магнусу. После этого были основаны Колледжи Магии в городе Альтдорф под покровительством князя этого города, и Теклис начал обучать первых Мастеров, заложив законы, по которым они учились до того как он вернулся в свой родной Ултуан.
Теклис учил, что вся магия происходит от Хаоса, и неизбежно несет на себе его клеймо, но опытный практик может контролировать и очищать ее. Люди узнали, что первозданная энергия магии течет из северных владений Хаоса в форме восьми магических ветров, которые олицетворяют уникальные типы магии. По этой причине знак всей магии есть знак самого Хаоса – восьмиконечная звезда. Каждому ветру Теклис основал отдельную школу магии и обучил первых ее Мастеров. Он решил, что разум Человека не способен управлять всеми восемью Ветрами Хаоса, но он верил, что после тщательного обучения люди смогут контролировать энергию одного из них.
Посему сегодня существуют восемь Колледжей, каждый из которых представляет собой орган управления одного из Орденов Магии Империи. В каждом есть свои Мастера, и волшебство каждого индивидуально и отлично от других, хотя все они – части великого и мощного источника магии, самого Хаоса.
Существует восемь Колледжей, каждый из которых служит домом одного из восьми Колдовских Орденов Империи: Светлый Орден, Золотой Орден, Нефритовый Орден, Небесный Орден, Серый Орден, Аметистовый Орден, Огненный Орден и Янтарный Орден.
Светлый Орден
Колдунов Светлого Ордена иногда называют Белыми Колдунами или Иерофантами. Они особенно кропотливо изучают науки, поэтому их орден часто называют Орденом Мудрости. Знание Света лежит в сфере Первого Знания Магии, которое называется Ветром Хиш. Символов Первого Знания множество, но самый важный из них – это Змей Света. Множество других тайных символов можно увидеть на мистических картинах и статуях в Колледже Света, чаще других встречаются Древо Учения, Башня Уединения или Свеча и Колонна Мудрости. Цвет мантий Ордена – белый, колдуны часто носят змееподобный посох.
Магическая энергия Хиш – самая необузданная из всех видов магии, она быстро проходит сквозь твердые предметы и впитывается даже в скалы, которые лежат под землей. Поэтому заклятья, которые подчиняют себе Ветер Хиш, особенно скрупулезны и ритуальны, а Магия Света считается самой сложной в управлении. Из-за этого существует много аколитов и начинающих колдунов, в чьи обязанности входит поддерживать хор чар и различных заклятий чистоты, которые день и ночь непрерывно звучат года напролет. Они также должны заботиться о том, чтобы тысячи свечей и ламп никогда не гасли, чтобы курильницы были полны благовоний, и чтобы куранты и колокола звонили в должное время, назначенное ритуалом.
Магия Орден нашла широкое применение. Она знаменита своими целительными и защитными свойствами. Хотя Ордену также подвластен свет и блеск в грозном воплощении, колдуны способны испускать слепящий свет огромной мощи, который сжигает и испепеляет. Колдуны Ордена Света считаются мудрейшими из Людей, и правители из дальних стран часто приходят за их советом.
Главное здание Колледжа Света лежит в мистическом месте внутри города Альтдорф, однако его месторасположение, как и многих магических колледжей, остается неизвестным простым жителям. Благодаря искусно выбранному положению на пересечении тайных линий простой смертный никогда не найдет его. Оно находится в секретном пространстве внутри пространства, части земли, близкой, но отдельной от окружающего мира.
Тем же, кто находит его месторасположение, здание представляется совсем не таким как остальные здания Альтдорфа и, на самом деле, всего Старого Света. Колледж представляет собой огромную пирамиду, форма которой удерживает и концентрирует энергию Ветра Хиш. В стенах пирамиды сотни малых колдунов поддерживают ритуальные чары, которые должны существовать вечно, поэтому все здание глухо поет и гудит, лучась тайной энергией. Из-за большой концентрации энергии Хиш каменные стены кажутся прозрачными, и тысячи огоньков, горящих внутри, заставляют всю пирамиду светиться. Это страшное и удивительное зрелище. Мало кто из жителей Альтдорфа может себе представить то, что находится у них в городе.
В глубинах Колледжа, под пирамидой, защищенная множеством извилистых тоннелей, ловушек и магических полей, находится величайшая магическая сокровищница в Старом Свете. Она была создана эльфийским магом Теклисом как хранилище и тюрьма для множества волшебных предметов и владеющих магией существ, захваченных во время Великой Войны с Хаосом. Хранители Ордена Света, тайное общество, в которое входят лишь самые могучие и мудрые из Ордена Света, охраняют мир от этого зла.
Золотой Орден
Колдуны Золотого Ордена изучают Знание Металла, или Алхимию, лежащую в сфере Второго Знания Магии, которое называется Ветром Чемон. Символ Второго Знания – парящий орел, а цвет мантий, носимых колдунами Ордена – желтый. Второе Знание – Знание Металлов и алхимических превращений, поэтому вследствие характера их учения на Золотых Колдунах часто видны следы проводимых ими экспериментов. Их мантии бывают испачканы сажей и реактивами, а бороды зачастую опалены или повреждены пролитыми химикатами.
Магическая энергия Ветра Чемон тяжелая и очень плотная. Она притягивается металлом, как магнит притягивает металл, только ее сильнее притягивают наиболее тяжелые элементы, особенно золото. Говорят, что одно это служит причиной почти волшебного воздействия, которое золото оказывает даже на самые развитые расы, рождая жадность, насилие, а иногда даже приводя к войне.
Колдуны Золотого Ордена – самые совершенные алхимики из Людей Старого Света. Они практикуются в превращении металлов, а также в заклятьях ковки и начертания рун. В этой науке они сильно уступают Кователям Рун Гномов, но они менее Гномов подвержены затмевающему разум влиянию золота, поэтому им подвластны многие заклятья, которые Гномы даже не мечтают освоить. Хотя большая часть их магии относится к этой части, Золотые Колдуны способны заклинать расплавленные металлы, которые обжигают и истребляют, а также могут сплести заклятье, которое разъедает и ослабляет железо в мгновение ока. Здания Золотого Ордена не похожи на остальные. Они не украшены богато, не хвастливы, они больше похожи на огромные кузни с множеством горнов и длинных труб, из которых в воздух поднимается разноцветный светящийся дым. К огромному облегчению горожан Альтдорфа, этот Колледж находится вдали от центра города, на его границе у реки Рейк. Ее воды охлаждают кузни и периодически окрашиваются в фантастические цвета после завершения очередного великого эксперимента. В отличие от других Колледжей Магии, Золотой Колледж не скрыт от взора, но вряд ли кто-то захочет подойти близко к нему из-за окружающего его противного запаха и едкого дыма, который сами Золотые Колдуны не замечают.
Нефритовый Орден
Колдуны Нефритового Ордена изучают Знание Жизни, которое лежит в сфере Третьего Знания Магии, называемого Ветром Гиран. Символ Третьего Ордена – Виток Жизни, а цвет мантий, носимых колдунами Ордена – зеленый. Кроме Витка Жизни, который изображается в виде спирали, знаком этих колдунов служит дубовый лист. Колдуны этого ордена часто ходят по земле босиком, чтобы чувствовать Ветер Гиран под своими стопами. Каждый колдун носит с собой серп, маленький или большой, который является знаком их принадлежности.
Магическая энергия Гиран падает на землю подобно дождю, образуя лужицы и вихри, которые заметны лишь тем, кому открыт магический взор. Эта магическая влага вливается в обычные водные потоки, и поэтому энергия Гиран близко связана с водой, а отсюда с растительностью и живыми созданиями. Когда ветра Хаоса дуют особенно сильно, говорят, по улицам начинают течь потоки магии, как ручьи воды, однако люди не видят этого и ничего не подозревают.
Нефритовые Колдуны – более других колдунов близки к природе, поэтому их вряд ли встретишь в тесном городе. Они любят природу и все живое, их знание учит их гармонии с природой и балансу между всеми живыми созданиями. Поскольку они так прочно связаны с природной энергией, их собственная сила растет и убывает со сменой времен года. Они энергичны весной, могучи летом, унылы осенью и становятся слабыми зимой.
Нефритовые Колдуны имеют власть над природой и могут сплетать заклятья, заставляющие вырастать из земли колючие заросли и даже целые леса, или внезапно обрушивать на врагов мощные порывы ветра. По приказу Нефритового Колдуна с безоблачного неба может пойти дождь, и даже камни, покоящиеся в земле, могут взметнуться в воздух.
Нефритовый Колледж – это центр Ордена, но немногие колдуны обитают там, и даже те, кто изучает Знание Жизни, предпочитают делать это под открытым небом. По всей Империи раскиданы тайные лесные рощи, в которых Нефритовые Колдуны совершают ритуалы и где они хранят многие секретные сокровища. В таких местах, часто расположенных в слиянии трех ручьев, стоят каменные круги. Магия Гиран особенно сильна там. Колледж, находящийся в городе Альтдорф, построен в виде ограждающей стены, простой и незаметной для внешнего мира, которая скрывает за собой живой Колледж деревьев, сучья которых образуют перекладины и опоры огромных залов. На полянах этого тайного мира течет множество ручьев, вода из которых вливается в изумительное серебристое озеро.
Серый Орден
Колдуны Серого Ордена изучают Знание Теней, лежащее в сфере Пятого Знания Магии, называемого Ветром Улгу. Смвол Пятого Знания – Меч Правосудия, а цвет мантий, носимых колдунами Ордена – серый. Обычно колдуны ходят с мечом, символом их Ордена, хотя часто прячут в складках мантии. Они – самые скрытные среди колдунов Орденов, их непросто узнать в толпе. Обычные люди не любят их и не доверяют им, считая их зловещими и опасными. Поэтому их иногда презрительно называют Колдунами-Обманщиками, хотя они называют себя Серыми Стражами.
Магическая энергия Углу бурлит у земли, как клубящийся туман, видимая теми, кто способен к магии, и пробуждающая лишь чувство сомнения и чего-то таинственного у обычного человека. Сильное влияние оказывает на нее обычный ветер, который дует над землей. Бури и шторма могут сгонять ее в огромные облака. Но наибольшую силу она имеет в тихую сырую погоду, когда нависший туман и мгла охлаждают воздух, скрывая все под покровом теней.
Серые Колдуны – странники по натуре. Их путешествия, часто проходящие под покровом ночи, всегда кажутся совершаемыми ради какой-то великой или зловещей цели. Но они нечасто говорят о своих делах, как и о других вещах, поскольку знают о недоверии простых людей к себе, и поэтому предпочитают не привлекать внимания. Они не спешат использовать свои немалые силы во благо простых людей, а окружают себя невидимой сетью зловещих заклятий маскировки, иллюзий и смерти.
Сам Серый Колледж – старое обветшалое каменное здание, расположенное на задних улицах бедного и пользующегося дурной славой района Альтдорфа. Даже городская стража предпочитает держаться подальше от этого места, и ни один почтенный гражданин не рискнет войти в это логово негодяев и головорезов. Само здание ордена небольшое и ничем не отличается от соседних с ним строений. Серые Колдуны приходят и уходят, пользуясь бессчетным числом секретных ходов, входы в которые расположены на окружающих улицах. Люди предполагают, что сеть таких туннелей охватывает весь город. Но никто не может даже предполагать, что происходит в обветшалых залах этого здания.
Небесный Орден
Колдуны Небесного Ордена изучают Знание Небес, или Астромантию, которая лежит в сфере Четвертого Знания Магии, называемого Ветром Азир. Символ Четвертого Знания – Комета Силы, а цвет мантий, носимых колдунами Ордена – голубой. Комета – особый символ, но кроме него также используются такие небесные знаки, как звезды и полумесяцы, по ним можно с легкостью узнать колдунов этого ордена.
Магическая энергия Азир легкая и тонкая, она быстро рассеивается, уходя вверх на небеса, и скапливается там в голубые облака. Этот слой облаков виден колдунам и чувствующим магию созданиям, но, как и все Ветра Магии, невидим обычным людям. Говорят, что этот слой облаков искажает свет от небесных тел, таких как звезды, луны и планеты. Поскольку Ветра Хаоса дуют из нематериального мира, где время ничего не значит, Небесные Колдуны могут предсказывать важные события по тому, как изменяющийся слой облаков искажает небесные тела.
Небесные Колдуны тратят много сил, напряженно вглядываясь в ночное небо и вычерчивая передвижения астральных тел на трансвременных картах, которые непосвященному кажутся сложными и загадочными. Поэтому Небесные Колдуны стали экспертами в использовании и изготовлении точных вычислительных инструментов, таких как астролябии и телескопы. Благодаря им колдуны могут предсказать приближение опасности или катастрофы, поэтому советы Небесного Ордена ценятся превыше других во времена войн и невзгод.
Небесные Колдуны способны изменять судьбы людей, управляя течением Ветров Магии. Поэтому к Небесным Колдунам часто обращаются за предсказанием судьбы. Они также могут управлять небесными силами, вызывая молнии и обрушивая кометы на головы неприятелей. Способность управлять такими страшными силами заслужила Небесным Колдунам всеобщее уважение.
Здание Небесного Колледжа находится в центре Альтдорфа, охраняемое от любопытства обывателей множеством хитрых скрывающих заклятий. Поэтому немногие из тех, кто каждый день проходит мимо дверей Колледжа, знают об этом, и на немногих картах показано истинное местонахождение Колледжа, а на многих оно не показано вовсе. Поэтому многие бы очень удивились, узнав, что башни Небесного Колледжа – самые высокие здания в городе, они возвышаются над Храмами Сигмара и по высоте гораздо выше Дворца Принцев Альтдорфа. Существует шестнадцать таких высоких, элегантных башен, что есть четырежды четыре, а четыре – это число Азира в знании волшебства. Каждая башня оканчивается стеклянным куполом, из которого Колдуны Небесного Ордена наблюдают ночное небо.
Аметистовый Орден
Колдуны Аметистового Ордена изучают Знание Смерти, которое некоторые называют Нектомантией или Знанием о Душе. Это Знание лежит в сфере Шестого Знания Магии, называемого Ветром Шэиш. Символ Шестого Знания – коса, а цвет мантий, носимых колдунами Ордена – пурпурный. Колдуны этого ордена часто носят косу, используя ее как посох, их легко узнать по этому признаку. Кроме этого символа их Ордена, они также часто используют изображения черепа и костей, песочных часов, и розы с шипами, которые все жители Империи считают символами смерти.
Магическую энергию Шэиш увидеть труднее, чем все остальные Ветра Магии. Она простирается сквозь прошлое, настоящее и будущее, сплетаясь с потоком времени, следуя за незаметным течением судьбы. Многие говорят, что Ветер Шэиш дует сильнее там, где пирует смерть, что ее энергия связана со смертью, и что за ней следует судьба. Он дует над полями сражений и на похоронах, он удерживается у склепов и на кладбищах, он накрывает виселицу подобно тени.
Жители Альтдорфа избегают Колдунов Аметистового Ордена, и для этого есть причины. Но и так есть много тех, кто страстно желает установить связь с миром духов, с покойными возлюбленными или с теми мертвецами, чьи секреты они хотят узнать. Колдуны Аметистового Ордена могут входить в контакт с миром духов, мертвые могут говорить через них. Они обладают властью над всеми духами – доброжелательными и нет. Говорят также, что они способны заставить мертвецов подняться из могил, и обладают властью подчинить их своей воле.
Поскольку Колдуны Аметистового Ордена обладают властью над мертвыми, они так же легко способны нести смерть. Говорят, колдун может выкрасть душу врага или высосать из него жизнь, оставив лишь иссушенный труп. Они могут насылать ветер смерти, который иссушает и разлагает плоть, или окутывать врагов саваном сметного отчаяния. Но все это кажется простыми фокусами по сравнению с ужасающим волшебством Нежити. Оно сродни по природе их колдовству, поэтому Аметистовые Колдуны вечно будут нести на себе позор своей родственности с силами тьмы.
Здание Колледжа Аметистового Ордена темное и мрачное, в него не проникает света, оно сумрачно освещено даже ночью. Его согбенные башни – логово летучих мышей, а подвалы кишат грызунами. Здание возвышается над легендарным неспокойным кладбищем Старого Альтдорфа, где спешно были захоронены тысячи жертв Красной Чумы. В безмолвных залах здания толстым слоем лежит прах, который веками приносит сюда Ветер Шэиш, наполняя воздух зловонием вечного разложения. Несмотря на то, что жители Альтдорфа прекрасно осведомлены, где находится это здание, никто не беспокоит Колдунов Аметистового Ордена.
Колдуны Огненного Ордена изучают Знание Огня или Пиромантию, которая лежит в сфере Седьмого Знания Магии, называемого Ветром Акши. Символ Седьмого Знания – Ключ Тайн, а цвет мантий, носимых колдунами Ордена – красный или оранжевый. Ключ Тайн символизирует раскрытие сокрытого знания, колдуны Колледжа часто носят ключи как знак своего положения. Мастера Колледжа носят как часть ритуальных регалий связку из семи ключей из разных металлов. Другими символами, относящимися к пиромантам, являются пламя и пылающий факел. У колдунов этого Ордена часто бывает красноватая кожа, а у некоторых – длинные пышные красные волосы, все это отражает их огненную сущность. Опытные колдуны-пироманты носят на руках и лицах красные татуировки. Говорят, они искажаются и изменяют форму, когда сплетаются огненные заклятья.
Магическая энергия Акши похожа на жаркий сухой ветер; она угасает как пламя в бризе и дико бушует над горячими песками и нагретыми солнцем полями. Она сильна там, где есть огонь и пламя, а над вулканами Гор Края Мира она клокочет в неистовстве, образуя вихри. Любое пламя становится воронкой для магии Акши, поэтому обряды Огненного Колледжа всегда связаны с ним. Огненные Колдуны обладают силами управлять и магией, и огнем, их заклятья – одни из самых захватывающих и впечатляющих.
Когда дело доходит до боя, Огненные Колдуны не знают себе равных. Им известны многие разрушительные заклятья, способность вызывать огонь и взрывы – наглядное свидетельство их огромных сил. Огненный Колдун может нести пламя, как меч, он может поднять завесу огня, чтобы уничтожить своих врагов. Их силы очевидны и крайне разрушительны, поэтому немногие простые люди решатся просить помощи Огненного Колдуна по незначительному делу. Силы пиромантов не слишком подходят для тонкой работы, и неважно где и для чего они бы ни применяли свои силы, это обязательно приведет к разрушениям.
Колледж Огненных Колдунов находятся за магическим барьером, который закрывает его от взглядов простых жителей Альтдорфа. Говорят, иногда в летнюю жару здание становится видимым, походя на переливающийся мираж или дымку, мерцающим над городом. Но обычно это здание представляется лишь как темные и развалившиеся руины, окруженные древней закопченной площадью. Люди считают, что раньше там тесно стояли дома, но потом огонь поглотил часть города, оставив Колледж нетронутым в море руин. После этого Огненные Колдуны наложили свои скрывающие заклятья. Но и по сей день никто из жителей Альтдорфа не считает мудрым строить что-либо слишком близко к главному зданию Огненного Ордена. Если бы это заклятье было снято, взору бы открылись потрясающие башни с горящими вершинами, возвышающиеся над Колледжем, не такие высокие, как у Небесного Колледжа, но гораздо более устрашающие. За волшебным барьером царит вечная мгла, даже звезды не могут осветить башни Колледжа. Но зато на вершинах башен день и ночь пылают гигантские сигнальные огни, погружающие Колледж в зловещее красное зарево и освещающие волшебный внутренний мир, который называют Огненным Коллежем.
Янтарный Орден
Колдуны Янтарного Ордена изучают Знание Зверей, которое лежит в сфере Восьмого Знания Магии, называемого Ветром Гхур. Символ Восьмого Знания – Стрела, а цвет мантий, носимых колдунами Ордена – коричневый. Членов этого последнего и самого дикого из колдовских Орденов можно легко узнать по дикой внешности. Наряду со стрелой, знаком охотников и лесорубов, они носят талисманы из зубов, когтей и перьев, а в маленьких кожаных мешочках, которые висят у них на шее, они носят сборы из трав. Их потертые одежды больше похожи на одежду дровосеков, а не на мантии колдунов, они часто носят луки. Некоторые называют их Шаманами, другие – Коричневыми Колдунами.
Магическая энергия Гхур – энергия зверей и диких, неприспособленных для человека мест. Это пронизывающий ветер, как острый коготь или клык. Говорят, эта магия жестокая и нечеловеческая, которой безразличен путь Человечества и других цивилизованных существ. Она наиболее сильна в разуме диких зверей, поэтому чтобы понять путь Янтарного Ордена, нужно открыть разум первозданной и дикой силе природы.
Поэтому неудивительно, что Янтарные Колдуны – часто отшельники, предпочитающие соседство с дикими зверями обществу собратьев-людей. Они обходят стороной поселения людей, если только не появилась какая-то острая необходимость, вынудившая их покинуть горы и леса. Их неряшливые нечесаные волосы делают их больше похожими на зверей, чем на людей. Многие считают, что они могут превращаться в зверей, а также смотреть глазами диких существ и перелетных птиц.
Сила Янтарных Колдунов дает им власть над всеми животными, а также способность вызывать у любого существа состояние животного ужаса. Янтарные Колдуны могут управлять диким началом, которое покоится под цивилизованностью и ученостью, закрывающими душу каждого человека и прячущими его животную природу. Они также могут наделять себя силой огромных зверей, таких как медведи, чтобы нападать на врагов, разметая их в стороны как опавшие листья.
Из всех Колдовских Орденов Янтарный Орден единственный, у которого нет здания или представительства в Альтдорфе. Вместо этого Мастера Ордена живут в пещерах, находящихся вне города среди Янтарных Холмов, названных в их честь. Это скалистые, поросшие лесом горы, негодные для возделывания и других целей. Эти убежища найти нелегко, гостей там не ждут. Говорят, другие подобные убежища разбросаны по всей Империи. Они находятся в чащах лесов или высоко в горах.
Патриарх и Дуэль
Магистр всех колледжей магии известен как Высший Патриарх и он является наивысшей властью во всех магических делах Империи. Ветры магии дуют сильнее для тех магов, которые разделяют с Патриархом один орден, и во времена правления мага своего ордена, этот орден процветает и обладает большей властью. Каждые девять лет маг, который доказал свою силу и умение, может вызвать на дуэль Патриарха. Дуэли происходят в Зале Дуэлей. Это восьмигранная комната, в центре которой в камень воткнут Посох Волана. Тот маг, который во время дуэли сможет взять посох в руки, становится патриархом.
Во время дуэлей поединщики использую заклинания большой силы и сложности, и их мощь может быть сдержана только усилиями десятка самых сильных магов разных колледжей. По традиции дуэли не ведутся до смерти, но известны случаи, когда магически потоки испепеляли несчастного проигравшего, и победитель также часто получал шрам или два на память о своей победе. Известны и другие, гораздо более редкие случаи, когда барьеры Зала Дуэлей не выдерживала накала магически страстей и облако неконтролируемой магии выплёскивалось на улицы Альтдорфа.
Горманн и Гельт
Тирус Горманн был уверен в себе. Он побеждал в ритуальных поединках три последних раза подряд, и сейчас он был силен как никогда. Никто не мог сравниться с ним в мастерстве управления огненными элементами. Облаченный в красную мантию своего Ордена, Тирус нес на себе все знаки своего положения как Мастера Светлого Колледжа и Высшего Патриарха. Держа руки на рукояти магического меча и возвышаясь почти на два метра, Тирус производил сильное впечатление. Он стоял в полной готовности на ритуальном месте Правящего Патриарха в великом Зале Поединков. Огромная комната была выполнена в форме восьмигранной призмы. Толстые стены, пол и потолок были сделаны из отполированного до блеска обсидиана. Этот черный камень – проклятье магии: он полностью невосприимчив и пассивен. Тирус чувствовал, как его силы ослабевают в присутствии такого количества этого камня. Под знаками собственных Ветров Магии Мастера остальных Орденов стояли в нишах, вырезанных в восьми стенах и защищенных мощнейшими колдовскими барьерами.
Вместо Патриарха Колледж Огня представлял Ганс Фейербах, самый одаренный ученик Тируса. Обсидиановый зал и присутствие восьми самых сильных колдунов Империи было необходимо, чтобы удерживать силы, которые вскоре будут высвобождены двумя соперниками. По окончании поединка победитель получит звание Высшего Патриарха на следующие восемь лет. Задачей в состязании было достичь центра Зала, где стоял алтарь, выполненный в виде Великого Колеса Магии. Над его втулкой левитировал Посох Воланса, Посох Патриархов. Первый из соперников, кто прикоснется руками к Посоху, немедленно ощутит, как его силы преумножаются древним артефактом. Обычно в этот момент другой колдун сдается, если он не враг себе. Правила разрешали любые меры, чтобы не позволить сопернику приблизиться к алтарю, и в прошлом были случаи, когда один из претендентов встречал свою смерть в этом Зале.
Место Претендента все еще пустовало, соперник Тируса опаздывал. «Может этот выскочка испугался?»- думал Патриарх. Трое побежденных им соперников были Мастерами своих Орденов, а этот Бальтазар Гельт – всего лишь юный Алхимик. Перспективный, однако. Тирус наблюдал за его великолепным продвижением в отборах на место Претендента, однако Тирус никогда не считал Золотых Колдунов великими воинами. Главным при борьбе с ними было держать дистанцию, чтобы не дать им возможности прикоснуться к тебе. Ошибка могла привести к превращению в золотую статую, а у Тируса были другие планы на будущее. Наконец, Претендент вошел в Зал через Золотой вход. Врата за ним были немедленно закрыты. Тирус оглядел молодого противника и сразу понял, что в нем нет ни следа сомнения. Он не мог видеть лица Бальтазара под маской, которую тот всегда носил, но он отчетливо видел по осанке и решительной поступи, что Золотой Колдун пришел сюда не за поражением. Бальтазар Гельт занял место, предписанное кодексом, в восьми шагах от Золотой стены, и остановился в полной готовности. После завершения подготовительного ритуала тишина наполнила Зал, напряжение нарастало. Претендент должен сделать первый шаг к центру, этим начиная поединок.
Бальтазар шагнул. Жест, несколько слов, наполненных силой, и золотой свет окружил его. Молодой колдун внезапно расплавился, превратившись в золотую лужицу, которая зигзагом потекла к алтарю. Тирус засмеялся и произнес контрзаклятье, при этом вызывая мистические Кровавые Узы, чтобы задержать соперника. Убедившись, что Золотой Колдун захвачен, Тирус активировал второе заклятье. Его внезапно окутали огненные крылья, которые подняли его в воздух и понесли к Посоху. Волна золотой энергии испарила Узы. Внезапно Тирус с криком повалился на пол. Мантия Светлого Колдуна, его широкий плащ и все, что он нес, внезапно превратилось в свинец! Бальтазар сделал несколько шагов к алтарю. В мгновение ока тело Тируса поглотили жаркие языки пламени, которые быстро расплавили свинец. Патриарх снова встал на ноги. Алый Ятаган, материальное воплощение гнева Тируса, появился в воздухе и метнулся к Бальтазару. Ятаган встретила в полете Полированная Рукавица – похожее заклинание, и два заклятья со вспышкой разбились друг о друга.
В ответ Бальтазар заключил красного колдуна в Золотую Клетку. Тируса оскорбляло нежелание противника использовать атакующие заклятья, и мощный поток жара вырвался из его вытянутой руки. Огненная энергия прорезала огромную дыру в клетке и понеслась к Золотому Колдуну. Бальтазар поднял мерцающую левую руку, и поток был остановлен мерцающим золотым щитом. Тирус не ослабил напора, и поток стянулся до очень тонкого луча красной энергии. Щит Бальтазара становился все более тусклым под натиском заклятья. Казалось, он не сможет долго сопротивляться. Правая рука Золотого Колдуна поднялась, на мгновение засветилась, но более ничего не последовало.
Патриарх торжествовал, скоро Претендент сдастся или превратится в груду обуглившихся костей. И тут Тирус понял, что нечто странное происходит с его ногами. Он почувствовал ощущение ледяного холода, начинающее распространяться от ступней. Тирус прекратил атаку. Он взглянул вниз и с ужасом осознал, что его тело начало превращаться в золото! Как это стало возможным? Он же не прикасался к нему, хотя… Его собственный поток жара! Поток установил контакт между двумя колдунами. Проклятый Бальтазар перекачивал золотую энергию сквозь собственное заклятье Тируса! На секунду Патриархом овладела паника. Какое мастерство! Какое самообладание!
Но потом дух воина снова возобладал. Патриарх привлек все свои огненные силы в отчаянной попытке остановить превращение. Он сконцентрировался на ощущении металлического холода и ответил ему всем огнем, который тек у него в венах. После трудной борьбы Патриарх смог остановить золотую энергию, когда превращение дошло до пояса. Он поднял взгляд и увидел, что Бальтазара теперь отделяют от алтаря лишь несколько метров.
Его ноги оставались парализованными, но Патриарх поднял руки и пробудил самое мощное защитное заклятье своего Ордена. Огромная Огненная Стена возникла между Бальтазаром и алтарем. Она протянулась от одной стены огромного зала до другой, вздымаясь до самого потолка. Тирус направил все оставшиеся силы, чтобы поднять температуру пламени. Вскоре барьер стал белым от жара. Ни одно живое создание не могло пройти сквозь него и не погибнуть. Казалось, два колдуна оказались в безвыходном положении. Тирус не мог двигаться и не мог отвлечься, поддерживая Стену. Бальтазар был на расстоянии вытянутой руки от Посоха, но не мог дойти до него. Патриарх напряженно думал, у него почти не оставалось времени на поиск решения. И тогда он снова увидел невозможное. Была ли это рука из золота, которая протянулась сквозь Стену и схватила посох? Яркий свет заклятья не дал ему рассмотреть отчетливо. И все закончилось.
Зал заполнила вспышка золотого света, ослепившая Мастеров, находившихся в защитных нишах. Когда зрение вернулось к ним, Бальтазар стоял в центре Зала, крепко держа Посох в руках. Перед ним стояла золотая статуя, только глаза и рот Патриарха оставались из плоти. Спокойный голос Бальтазара раздался у них в умах: «Тирус Горманн, ты забыл, что существо Металла есть в равных частях Камень и Огонь. Это привело тебя к поражению. Я бы мог забрать твою жизнь, но Империи нужны твои силы для борьбы со многими врагами, твой Орден нуждается в твоем руководстве, а я предпочел бы видеть тебя своим другом. Признаешь ли ты мою власть?»
«Да, ты выиграл поединок в честном бою. Теперь ты – наш Высший Патриарх, и ты можешь рассчитывать на мое уважение и преданность… до тех пор, пока мы не встретимся здесь снова восемь лет спустя».
«Я буду готов, Горманн»,- ответил Бальтазар, - «Я буду готов».
Боевые маги
Волшебники – странные личности, которые обладают потрясающими воображение магическими силами и знают секреты, которые обычно находятся за пределами осмысления обычных людей. После обучения в Колледжах Магии в течение долгих лет, тайная сила пульсирует в их венах и скрывается за взглядом, как гром перед грозой. Ни один нормальный житель Империи не станет по своей воле привлекать внимания Волшебника, ибо они непредсказуемы и (некоторые шепчутся об этом) извращены самой магией, которой они пользуются. Услуги Волшебника весьма востребованы Курфюрстам, так как множество их врагов держат могучих шаманов или злобных колдунов. Такие враги манипулируют Ветрами Магии во зло и ради разрушения, и лишь те, кто искусен в тайных искусствах, может выстоять против такой мощи.
Боевые маги метают болты огня и молний во врагов, смущают их иллюзиями или отнимают храбрость. Каждая из Школ Магии имеет достаточно силы, чтобы сокрушить врагов Империи. Редко когда армия идет на войну хотя бы без одного Боевого Волшебника. Быть волшебником – значит понимать силу в сердце мира и, хотя каждый может овладеть одним из восьми Ветров Магии, такой силой не легко управлять. Потерять контроль над такой опасной силой обречет на проклятье душу, которая вечно будет мучаться в руках самих Темных Богов.
Малый орден храмовников Мирмидии, присутствие в Империи которого незначительно.
Охотники Зигмара
Сравнительно молодой орден, Охотники Зигмара посвятили себя выслеживанию и уничтожению логов сил Хаоса укрепившихся в округе Драквальда. Орден был основан Джериком Вайлдорном по следам Бури Хаоса, главным образом в качестве ответа на увеличение числа зверолюдей и иных темных и опасных созданий таящихся в лесных чащобах севера Империи. Джерик некогда был опытным дровосеком и следопытом, и теперь рыцари ордена ежедневно упражняют, оттачивают и доводят до совершенства эти навыки. Нередко они обеспечивают эскортом кареты и торговые караваны проходящие через этот регион. В дополнение к подобным заботам, Охотники Зигмара ведут вечную борьбу, выискивая и истребляя обитающую в лесах нечисть. Вся их стратегия строится на одной идее – искоренять порождений Хаоса прежде чем они смогут объединиться в неудержимое воинство. Благодаря подобным упреждающим ударам сохраняются тысячи жизней, а небольшие поселения могут перевести дух, не опасаясь опустошительных набегов Хаоса.
Обычный Охотник Зигмара часто проводит многие дни на природе, поэтому он должен самостоятельно обеспечивать себя средствами к существованию и подчас не имеет возможности толком починить сломанные вещи. Всё, что может им пригодится в дикой местности, они носят с собой – никогда не знаешь куда тебя приведет очередной след. Покрытых грязью и давно не мытых Охотников едва ли можно назвать самым внушительным из рыцарских орденов. В сущности, даже когда они собираются вместе в охотничью группу, их часто принимают за бродячую шайку вольных рыцарей. И все же, их неустанная борьба с силами Хаоса как никогда необходима в эти темные времена. И нет ничего удивительного в том, что местные жители охотно предоставляют им кров и пищу – то немногое, чем они в силах отблагодарить этих доблестных воинов Империи.
Рыцари Неугасимого Света
О рыцарях этого ордена известно немногое (в старой версии бека они являлись храмовниками существовавшего раньше бога Порядка Аллюминаса, властителя света, неизменного источника чистого света, который как рассказывают заставляет застыть на месте тех на кого он падет, оставляя их неподвижными и безгласными - прим. пер.). Устав этого ордена всецело основан на принципах справедливости и беспристрастности. Строго говоря, понятие справедливости для храмовников, поголовно представителей знати, изрядно разнится с представлением о справедливости простонародья, но нельзя не признать, что храмовники охотно обнажают меч в защиту тех, у кого нет сил защищаться самостоятельно. Рыцари Вечного Света обороняли зачумленную деревню Хафбад когда ушли все другие защитники и многие члены ордена отдали свои жизни чтобы сразить страшного шаггота Бракорта в Горах Края Мира. Но несмотря на эти подвиги орден вошел в историю по иной, куда менее славной причине – на Храмовниках Вечного Света лежит проклятие.
Тайна этой порчи надежна скрыта в архивах ордена, но ходят слухи, что виной всего злоба некоего божества, поразившая их во время крестового похода в Аравию. Чтобы ни произошло в действительности, их кони сбрасывают своих седоков в самый неподходящий момент, мечи, посланные в неотразимый удар ломаются, не причинив врагу ни малейшего вреда, а казавшаяся надежной почва оборачивается болотом или зыбучими песками, как только на нее ступят копыта их лошадей. Только рыцарь этого ордена (Курт фон Цалза) мог пасть пораженный в глаз неудачно отскочившей стрелой своего лучника. Только великий магистр Вечного Света (Сигизмунд Драк) мог бесславно опрокинуть на себя телегу с навозом, во время торжественного парада на праздновании победы в Альтдорфе, единственную телегу с навозом на многие мили вокруг. И только их прецептории, единственная за всю историю Империи обрушилась в зияющую расщелину, появившуюся в результате сильнейшего землятресения. В хрониках Империи можно отыскать еще немало примеров такого особенного невезения. Тем не менее, Рыцари Вечного Света никогда не испытывают недостатка в рекрутах. Определенная категория знати предпочитает вступить в прославленный орден, какие бы беды он ни притягивал, чем примкнуть к братству, чье имя не известно никому за стенами прецептории.
Рыцари Грифона
Рыцари Грифона, возможно, являются самым тренированным и наверняка наиболее воинственным орденом в нынешней Империи. Их дневные ритуалы по большей части представляют собой суровые воинские упражнения. Ветеран Рыцарей Грифона на поле боя – само воплощение дисциплины и воинского духа, он готов и будет с радостью удерживать позицию, атаковать или отступать в строгом порядке, буде ситуация потребует этого. Рыцари Грифона были основаны Императором Магнусом Праведным в 2305 году - став одним из мероприятий в его замыслах восстановления Империи после Великой Войны с Хаосом. Магнус повелел сотне самых надежных и верных Рыцарей Пантеры прибыть к его двору в Нульне, дабы образовать орден преданных императору храмовников, чьим долгом было бы охранять Храм Зигмара в тогдашней столице Империи. Избранные рыцари были польщены оказанным доверием и откликнулись на призыв и так был основан Орден Рыцарей Грифона. Когда в 2429 году корона перешла к князьям Альтдорфа, Рыцари Грифона перенесли свою прецепторию в кафедральный собор Зигмара в Альтдорфе, следуя принесенным клятвам оберегать сердце земного царства Зигмара. В результате возникла некоторая напряженность в отношениях Рыцарей Грифона с Рейксгвардией, ибо каждая из сторон видит в действиях другой стороны посягательство на свои традиционные прерогативы.
Рыцари Двухвостой Кометы
Фанатичные храмовники-зигмариты, они с гордостью носят щиты с двухвостой кометой, знаком Зигмара, а в их доспехах преобладает синий, рыжий и желтый цвета. Рыцари Двухвостой Кометы представляют собой радикальную религиозную секту, скрывающуюся высоко в Срединных Горах. Они верят, что Зигмар слился с кометой и ныне обратил взор на Империю, избирая бесстрашных воинов, достойных присоединиться к нему в небесных чертогах.
Рыцари Крови Зигмаровой
Рыцари Крови Зигмаровой известны своей долгой и славной историей. Под руку их гроссмейстера Ганса Лейтдорфа, родного брата курфюрста Аверланда, стекаются отпрыски знатнейших родов Империи. Принятые здесь методы отбора неофитов считаются радикальными даже среди прочих орденов, скажем, во время обучения каждый рыцарь должен провести год в церкви, где священники определяют достоин ли он чести примкнуть к столь знаменитому братству.
Рыцари Очищающего Пламени
Храмовники Золкана Мстящего, бога порядка, покровителя отмщения, гневного бога, который несет возмездие тем, кто осмелился противостоять ему.
Рыцари Северной Звезды
Защитники Нордланда и чемпионы императора.
Рыцари Серебряных Гор
Нет сведений об ордене, за исключением того, что он располагаются где-то в Хохланде.
Рыцари Сломанного Клинка
Орден Сломанного Клинка возник из отряда вольных рыцарей, которые сплотились под началом Дота Бартоса чтобы дать отпор мародерствующей банде зверолюдей. В течение нескольких месяцев эти зверолюди держали в страхе окрестности и уже разорили несколько имений. В последнем набеге они вырезали три семьи, похитили дочку фермера и искалечили трех коров. Этому надо было положить конец.
Рыцари выследили зверолюдей до их стоянки в пуще осквернённого леса и приготовились к схватке. В бою Дот Бартос сошелся в поединке с предводителем злобных тварей Сайзлаком Свирепое Копыто. В жестокой схватке Дот Бартос был тяжко ранен мерзкой тварью. Собрав последние силы, Бартос бросился в отчаянную атаку. Он высоко поднял свой меч и с размаху обрушил его на голову Свирепого Копыта. Страшный удар рассек череп чудовища напополам, а сам меч сломался от удара. Повергнув Сайзлака, Дот Бартос отдался праведной ярости: завладев инициативой он и его спутники столь стремительно атаковали зверолюдей, что те обратились в бегство и в итоге нашли свой конец в этих лесах. В конце сражения ужасные раны все-таки одолели могучего воина и Дот Бартос умер.
В тот день оставшиеся в живых рыцари основали Орден Сломанного Клинка, посвятив себя искоренению зла и защите граждан Империи. Сломанный меч Дота Бартоса и расколотый череп Свирепого Копыта сохраняются в общей зале резиденции ордена и по сей день.
Рыцари Хладного Пламени
Светский орден, члены которого клянутся противостоять в равной степени Хаосу и внутренним смутам в Империи.
Рыцари Чёрной Розы
Один из множества местных орденов.
Рыцари Ягуара
Братский Рыцарям Пантеры орден.
Сыны Маннана
Орден состоит из последователей Маннана, бога морей. Цвета ордена – бирюзовый и белый.
Храмовники Верены
Орден посвятивший себя поддержанию справедливости именем своей покровительницы Верены, богини знания и правосудия. Братья-рыцари этого ордена носят титул Стражей.
Рыцари Пантеры – один из двух крупнейших и наиболее влиятельных рыцарских орденов в Империи. Вместе с Белыми Волками они превосходят по численности все остальные ордены вместе взятые. Они заклятые враги Хаоса, провозгласившие своими целями поголовное истребление мутантов и сохранение изначальной чистоты человеческой расы в Империи. И в том и в другом деле Рыцари Пантеры проявляют крайний фанатизм, ибо кодекс чести требует от них не знать покоя, до тех пор, пока хотя бы один мутант, хотя бы один отмеченный Хаосом нечестивец попирает эту землю.
В Талабхейме эти отборные конные части образуют костяк регулярной армии. Под началом графа Мидденхейма находится целый отряд Рыцарей Пантеры, которые дали клятву защищать и беспрекословно подчиняться распоряжениям графа до тех пор, пока тот остается верен короне, а порукой в той клятве служит их жизнь и смерть.
История ордена
Рыцари Пантеры претендуют на звание старейшего рыцарского ордена и могут проследить свою историю на доброе тысячелетие назад, к временам войн с Аравией. Тогда рыцари со всего Старого Света вторглись в пустыни Аравии, сперва изгнав захватчиков с юга Эсталии, а после перенеся войну на родину самих аравийцев. Рыцари возвратились с богатой добычей, награбленной в павших пред ними султанских дворцах: золото и серебро, драгоценные камни, шелка, пушнина и диковинные звери, подобных которым дотоле не видел Старый Свет. Были среди них пантеры, леопарды и тигры, освобожденные из знаменитых садов отдохновения Истрамбула, а равно их шкуры, которые пошли на роскошные плащи, попоны и наметы шлемов победителей. И когда рыцари торжественно проезжали улицами городов Империи за многими из них на золотых цепях вышагивали эти удивительные создания. Эти шествия произвели на обывателей столь неизгладимое впечатление, что неожиданно для самих себя, члены ордена, основанного вернувшимися из крестового похода рыцарями, стали известны как Рыцари Пантеры. Привезенных победоносными воителями Старого Света пантер ждала в конечном итоге участь лишиться шкуры ради попоны боевого коня или меховой отделки рыцарского плаща, что только укрепило связь ордена со своим прозвищем. Ныне не осталось и праха не только от тех пантер, но и от их шкур, но память об аравийских войнах бережно хранится Рыцарями Пантеры.
Облачение
Хотя шкуры первых пантер давным-давно рассыпались пылью, рыцари по-прежнему украшают одежды и гребни шлемов шкурами с диковинным пятнистым или полосатым окрасом, не жалея на них золота. Их щиты несут изображение символа ордена – прославленной пятнистой пантеры Аравии.
Боевой стяг ордена некогда был изготовлен трудами Колледжа Света, одного из первых Колледжей Магии, основанных в Альтдорфе. Он наделен особой магией хранящей Рыцарей Пантеры от всякого злого колдовства. Это знамя орден получил как часть платы за права владения на их резиденцию в Альтдорфе, в которой волшебники решили разместить свой колледж. Но и по сей день, после многочисленных переделок, главная башня возвышается по-прежнему и по-прежнему же носит имя Башни Пантеры.
Рыцари Белого Волка - одно из крупнейших и наиболее влиятельных рыцарских братств, этот орден состоит из последователей Ульрика и особенно силен в окрестностях Мидденхейма, где в когортах ордена собрались лучшие воины регулярной армии города Белого Волка.
Братья ордена выделяются среди других воинов Империи своим буйным нравом и свирепостью. И сколь ни страшен их вид, когда они идут в бой с непокрытыми головами, ярость их еще ужаснее. Однако порой склонность в исступлении бросаться в самую сечу, совершенно игнорируя законы стратегии и тактики, играет с Волками злую шутку.
Хотя все братья ордена почитают Ульрика, они в подавляющем большинстве не являются храмовниками как таковыми и приносят клятву в воинской службе светским властителям, а не князьям церкви. Вместе с тем, существует отдельный подорден храмовников Белого Волка (иначе известных как Сыны Ульрика) которые приносят обеты непосредственно иерархам культа Ульрика. Храмовники отбираются из рядов рыцарей Белого Волка и располагаются в Мидденхейме, при дворе первосвященника Ульрика, которому единственному и подсудны. Все до единого они – ревностные почитатели Ульрика, и в мирное время служба их проходит в храмовой страже, эскорте первосвященника, если он желает посетить одно из святилищ за границами города и в торжественном строю во время всякого рода церемоний. Храмовников повсеместно опасаются за особую суровость и безжалостность и стараются без крайней необходимости лишний раз им на глаза не попадаться. Время от времени храмовники объединяются с рыцарями Пантеры и устраивают совместный поход в чащу Драквальда. Под его мрачной сенью рыцари ищут логова зверолюдей и мутантов, без всякой жалости истребляя порождений Хаоса. Притчей во языцех стала и лютая ненависть которую питают друг к другу Храмовники Белого Волка и Рыцари Пылающего Сердца.
История ордена
Белые Волки были основаны в Мидденхейме в годину страшного вторжения Хаоса, которое грозило окончательно стереть Империю с лица земли. Город стоял прямо на пути рвущихся вперед полчищ Хаоса и одна лишь отвага, и решимость рыцарей спасла его от разрушения. Горяча своих верных боевых коней, с непокрытыми головами, потрясая тяжелыми палицами, выехали они в поле, навстречу ордам Хаоса. И те бежали под напором рыцарей, и так был спасен Мидденхейм, а те рыцари добыли себе место в сказаниях о героях Старого Света. Одержав славную победу, выжившие рыцари порешили основать орден, чтобы и впредь вместе биться с Хаосом. Новый орден получил имя в честь Мидденхейма, который иначе называют городом Белого Волка. И по сей день, Белые Волки отмечают годовщину своей легендарной победы пышным пиром, который весело гремит на поле битвы.
Облачение
Отдавая дань памяти свирепому нраву своих далеких предков и храня их славные традиции, Белые Волки идут на врага с непокрытыми головами. Их длинные волосы и бороды, развевающиеся на ветру, когда они мчатся в сечу, придают им облик воистину устрашающий.
Рыцари носят подбитые волчьим мехом плащи поверх выкрашенных в алый цвет панцирей. Они с презрением отвергают ношение щитов, шлемов и копий, предпочитая устрашающего вида булавы, тяжелые молоты и окованные железом палицы. Белые Волки весьма искусны в обращении с этим оружием, с легкостью отпуская удары направо и налево, и вращают молоты над головой, вышибая всадников из седел, и с размаху раскалывают черепа пеших ратников. Их грозное оружие способно пробить и самый прочный доспех, а добрый удар по шлему надолго оставит противника лежать без чувств, даже если метал и выдержит.
Знамя ордена несет изображение Белого Волка Ульрика. Этот древний стяг видел достопамятную битву под стенами Мидденхейма и был обильно полит кровью князя демонов, которого рыцари повергли в тот день. Кровь эта придала знамени особую колдовскую силу, которую он распространяет вокруг себя на поле боя, вселяя ужас в сердца тех, кто осмелился противостоять Рыцарям Белого Волка.
Знаменитые рыцари ордена
Джерек Крюгер, предводитель Белых Волков в битве при Швартцхафене, который собственноручно поверг вампира Влада фон Карштайна (правда, вернувшись к своему полноценному посмертному существованию, Влад первым делом должным образом рассчитался с Крюгером)
Рунные Клыки
После кровавой битвы за Перевал Чёрного Огня, где сила орков была сломлена на тысячу лет, Король Курган Железнобородый выказал свое расположение Зигмару, преподнеся магический дар едва оперившийся Империи. Гном всегда будет помнить об оказанной услуге (также как и не забудет зло). Воины Зигмара поспособствовали сокрушению орд зеленокожих. Поэтому Король призвал к работе Аларика Безумного, величайшего из живущих Рунных Кузнецов, приказав сотворить двенадцать рунных мечей, по одному на каждого вождя людей, что командовали армиями Зигмара.
Это с помощью рунических знаний удалось поймать и заточить Ветра Магии в металл, и именно эти знания сделали гномов непревзойденными кузнецами, чье магическое оружие, доспехи и талисманы даже превосходят работы великих эльфийских кузнецов. Только гномы знают истинные секреты рунического ремесла, и охраняют их как зеницу ока. Теперь же эти секреты были использованы, чтобы сделать для генералов Зигмара клинки неодолимой мощи.
Много лет Аларик тяжко трудился, и борода его стала очень длинной. Много лет даже для гнома, и куда больше времени человеческой жизни. Когда же он появился из своих подгорных кузниц, Зигмар уже давно ушел на восток, какая бы судьба не ждала его, а его вожди, что сражались за него с самого начала, были давным-давно мертвы.
Рунные Клыки были преподнесены правящему императору Хейдриху, который распределил их между курфюрстами. Каждый клинок был могучим оружием со своей особенностью, делая своего владельца практически неодолимым на поле боя. Он также являлся символом власти и престижа курфюрста, владевшего им.
Много лет прошло, Империя вела множество войн и отразила без счета вторжений, но Рунные Клыки сохранялись веками. Десять находятся непосредственно у курфюрстов, в то время как Рунные Клыки Солланда и Драквальда ныне хранятся в имперском арсенале в Альтдорфе, извлекаемые лишь во времена раздора и войны.
Множество раз в прошлом Рунные Клыки были потеряны, только для того чтобы потом вернуться. Самая знаменитая из таких историй – легенда о Солландском Мече. Он был захвачен Горбадом Железным Когтем, величайшим из орочьих военачальников, когда-либо ступавших по землям Старого Света. Разорения этого зеленокожего тирана до такой степени опустошили Солланд, что он так никогда и не был восстановлен. Граф Солланда был убит, а Рунный Клык позаимствован с его мертвого тела. Лишь много лет спустя экспедиция гномов и людей добыла изломанный клинок из логова Химеры под Горами Края Мира. Ныне Рунные Клыки – реликвии, коими они и были всегда: символ славы Империи и магическое оружие устрашающей мощи.
От восточных стен Альтдорфа начинается Великий Лес – древний и огромный лесной массив, который простирается до северных склонов Срединных Гор и восточных стен Нульна, от западных стен Альтдорфа и до границ с Кислевом на востоке. Вкупе с остальными участками лесов Империи, он создает поразительно большой тёмный массив, занимаемый искореженными деревьями, величественными старыми дубами и древними ивами .
Крупная часть населения Империи живет в пределах Великого Леса, поэтому бесчисленные акры лесных территорий были вычищены, чтобы дать возможность культивировать домашние растения или обеспечить бревна для фортов, возводимых на холмах, и являющихся главной защите от ужасных созданий, которые скрываются в глубине леса. Странствующие банды флагеллантов не редкость, если не привычная особенность этих мест. Окровавленные процессии стенающих и кричащих безумцев идут из города в город и несут своё апокалипсическое учение всем, кого они встретят.
Верхний Перевал
На севере Гор Края Мира находится Верхний Перевал, пролегающий через Опустошение Дракенмора. Он находится под постоянным наблюдением племен орков, которые живут в руинах Карак Унгор и Логове Гнашрака. Это – опасный путь для тех, кто достаточно глуп или безумен для того, чтобы путешествовать на восток из Империи. С недавних времён это место стало свидетелем нескольких великих битв между гномами-убийцами короля Карак Кардина и ордами курган Вардека Крома.
Вырубленный Секирой Перевал
Большинство перевалов через Серые Горы узки и опасны, они достаточно лишь для прохода небольших групп людей, караванов повозок и лошадей, но не большего. Бретонские и имперские крепости защищают несколько больших перевалов через Серые Горы, широчайший из которых расположен на юго-западе от Альтдорфа и называется Вырубленный Секирой Перевал.
Восточная сторона перевала защищена крепостью Хельмгарт – мощная башня вырастает из горы, из бойниц которой простреливается лежащий внизу участок дороги. На другой стороне перевала расположен бретонский замок Монфор. Обе твердыни повидали много сражений, когда амбициозная знать Империи и бретонские рыцари пытались получить преимущество перед противником. Короткий крестовый поход Богара Опрометчивого из Парравона в 2512 году был предпринят, дабы отомстить за оскорбление, нанесенное приезжавшим в Бретоннию курфюрстом Аверланда жене рыцаря (ее уродливость была легендарна). Однако все завершилось под стенами Хельмгарта, когда массированный обстрел крепостной артиллерии принудил его рыцарей отступить с большими потерями.
Горы Края Мира
На востоке Империи высятся древние покрытые снегом вершины Гор Края Мира. На всем их протяжении ввысь громоздятся клыкастые горные гребни, указывая границы цивилизованного мира. Потухшие и еще дымящиеся вулканы отмечают линию великого разлома лежащего глубоко под земной поверхностью. Гномы вкапываются вглубь в поисках богатых жил минералов часто встречающихся здесь. Когда много тысяч лет назад отступал Великий Лед, передвигая и перемалывая камни, перемешивая вершины и глубокие ущелья, гномы первопроходчики повели народ в поисках богатств на север. Они исследовали богатства гор, вырубая свои шахты в камне и основывая свои крепости между высочайших вершин и среди самых недоступных долин.
Свои дома в горах устраивали не только гномы. По мере роста их поселений они сталкивались с другими древними расами, такими как орки, гоблины, великаны, тролли и драконы. Везде на поверхности между вершин и долин и в темных глубинах мира гномы были вынуждены драться за свои дома и сокровища. Так началась постоянная борьба за выживание которую гномы ведут по сей день и так выковывались главные черты гномьей расы: решительность, независимость, смелость и предприимчивость.
Горы Края Мира – мрачные и запретные скалы, выше чем можно только представить человеку с богатым воображением, кажется, что они врезаются в небо, столь они высоки. В древние времена все эти горы были владениями гномов, которые строили огромные города и крепости прямо в скалах. Огромные туннели когда-то связывали города их подземного королевства, простираясь от дальнего севера до востока за пределами Старого Света. На различных стратегических точках туннели разветвлялись на запад и на восток к замаскированным воротам по обе стороны гор, что позволяло выйти с обеих сторон. Когда королевство гномов было разорено, многие из этих туннелей и залов были разрушены, забыты или захвачены ночными гоблинами и другими злыми созданиями. Только безумно храбрые и безрассудные осмелятся перенести ужасные опасности и попытаются пересечь горы по туннелям, однако даже маршруты, лежащие на поверхности поразительно опасны. В 2520 году инженер Герхарт совершил первую попытку воздушного форсирования гор на своем «более тяжелом, чем воздух» судне – улучшенной версии Фантасмагорической Воздушной Великолепно-Яростной Машине Инженера Рауворка. Удалось это или нет – пока не известно, так как ему надо еще и вернуться…
Перевалы, которые пересекают эти негостеприимные скалы, заселены племенами гоблинов и троллей, но если запланировано вторжение целой армией, то это единственный способ пересечь горы. Самый северный перевал расположен близ Кислева и называется Верхним, а самым южным является Перевал Чёрного Огня, разделяющие Горы Края Мира и Чёрные Горы. Мощные крепости хитроумной конструкции защищают стратегически важные позиции. Большинство этих крепостей сделано еще гномами и были свидетелями отчаянных битв тысячелетиями. Во многих из этих крепостей теперь квартируют имперские гарнизоны, ибо гномы отступили в немногие из своих уцелевших крепостей в удаленных частях Гор Края Мира.
Вулканы
Во время падения империи гномов, Горы Края Мира раскололись от землетрясений и извержений вулканов. Возникли огромные расселины, и целые поселения провалились в недра земли. Во многих гномьих цитаделях через нижние галереи поднимался обжигающий пар и изливалась расплавленная лава, убивая тысячи гномов и навечно замуровывая эти зоны. С того времени горы поутихли, но всё ещё остается несколько вулканов, которые время от времени извергаются, разрушая всё вокруг.
Южная часть Гор Края Мира более неустойчива, чем северная. В этом регионе есть три больших вулкана, хотя маленьких вулканов – полным-полно. Всю область сотрясают небольшие подземные толчки, и в результате этого гномы часто находят свои рудники повреждёнными или разрушенными. Три больших вулкана называются: Караг Хараз, Караг Дрон и Караг Орруд. Людям они известны как Огненная Гора, Гора Грома и Гора Красное Облако.
Вулканическая деятельность в этой области постоянно выносит из недр земли новые богатства. В поисках минеральных сокровищ сюда стекаются предприимчивые гномьи старатели и рудокопы, но рудники и поселки рудокопов часто разрушаются извержениями вулканов или оказываются погребенными под пеплом или лавой. Даже перед лицом этой опасности соблазн обогатиться постоянно привлекает поток молодых гномов из далеких северных цитаделей.
Драквальдский Лес
К западу от Срединных Гор расположен знаменитый Драквальдский Лес - часть Империи, название которой напоминает об имени павшей провинции, территория которой теперь принадлежит зверолюдям. За сотню лет до прихода Зигмара, эти местности были заселены племенами тевтогенов, которые долгие годы пытались очистить этот лес. За 50 лет до создания Империи тевтогенский вождь Артур основал на кряже найденной им в глубине Драквальда скалы, названной им Ульриксберг, поселение Митгард, которое разросшись стало городом Мидденхейм.
Драквальдский Лес - это один из древнейших лесов Старого Света, являющийся гнездом гоблинов, зверолюдей и многих других ужасных созданий, живших ещё до падения рас гномов и эльфов. Высшие эльфы утверждают, что в чащах этого леса спрятаны большие залежи варп-камня, оставшиеся после разрешения Полярных Врат. Как бы то нибыло, лес является очень опасным место и ни одно поколение людей пытались его очистить.
Звери Хаоса всегда были бичом местного населения, и когда люди Империи содрогаются от мысли о монстрах, которые имеют очертания человека перекрещенных с домашним скотом, козлами, крысами, то они думают именно о Драквальде, ибо говорят, что он скрывает самых больших и ужасающих монстров, которых только можно себе представить. Существует фиксированная награда от Курфюрста Мидденланда для тех, кто убивает этих тварей, что привлекает туда наёмников со всего мира, поэтому неудивительно, что северяне закалены и привыкли к жизни, подобной войне, ибо их жизнь – борьба с голодом, холодом и опасностями, которые несут злобные создания леса.
Призрачные туманы покрывают деревья и мрачные ветви этого леса, деревьев перекликаются со звериным воем и страшным ревом. Рыцари Белого Волка считают, что «охота» в этих местах – хороший способ проверить рыцарей-неофитов и часто отправляются вглубь Драквальда, дабы убивать монстров во имя Ульрика. Дорога между Мариенбургом и Мидденхеймом пролегает через этот лес, и лишь отряды хорошо вооруженных и решительных воинов осмелятся идти этим путем, ибо все боятся засад зверей леса. Курфюрсты Норланда и Мидденланда пытались вместе построить кордон из укрепленных постоялых дворов вдоль дороги, однако каждая попытка оканчивалась неудачно и каждый из постоялых дворов сожжен дотла, а все их обитатели убиты и съедены.
Лес Теней
Лес Теней – это мрачный лес, который расположен на севере Срединных Гор и покрывает большую часть провинции Остланд. Через лес проходит дорога от Мидденхейма к кислевитскому городу Эренград. Лес Теней полон грабителей, бандитов и отрядов хаоситов. Не далеки от истины слова о том, что злодеев здесь больше чем деревьев. Именно здесь был побежден в битве при Бекерховене некромант Дитер Хелснихт, однако его тело так и не нашли и поэтому продолжают ходить истории о том, что он все еще жив и скрывается в лесу.
Перевал Чёрного Огня
Хотя в последние годы более используемым стал Верхний Перевал, самый большой из всех перевалов через горы находится там, где от Гор Края Мира отделяются Чёрные Горы, и называется этот перевал - Перевал Чёрного Огня, или как его называют гномы - Хаз-Драж-Кадрин. Он глубоко врезается в скалы и знаменит в Империи как место великой победы Зигмара против орков, благодаря которой он был коронован первым императором. По краям перевала нависают стены мощных тёмных скал. Они возвышаются над дорогой, которая расширяется в середине перевала, образуя массивную высокогорную долину, которая всегда усеяна ржавыми клинками и выветренными костями, оставшимися от постоянно происходящих здесь битв.
Перевал Чёрного Огня представляет собой глубокую пропасть, образованную активной вулканической деятельностью в прошлом. Странный тёмный пар поднимается от земли, струящиеся потоки лавы и отполированные высокие чёрные утёсы из вулканического стекла - вот нынешний пейзаж этой местности. Перевал является излюбленным местом вторжений орков, а также дорогой, соединяющий Империю со неспокойными землями Порубежных Княжеств. Страя гномья дорога, ведущая в Караз-а-Карак также находится здесь.
Битва в Перевале Чёрного Огня
Когда Зигмар, полководец людского племени унберогенов, спас короля Кургана Железнобородого из орочьего плена, он приобрел могучего союзника. Людям не только преподнесли могущественный рунный молот Гал Мараз, но был заключен также военный союз между людьми и гномами. После снятия осады Жуфбара, Зигмар вновь встал рядом с королем Курганом, чтобы удержать Перевал Чёрного Огня от нового орочьего Вааагха! Людская память коротка, тем не менее, они не вели никаких записей. Деяния гномов записал великий кователь рун Аларик Неистовый, они сохранились в Книге Верховных королей, Рикакроне.
Гномья рать первой подверглась орочьему нападению и отразила три больших волны. Однако четвертая угрожала сокрушить их, но Зигмар бросил в бой своих конных воинов в неистовой атаке, которая очистила путь и восстановила темп наступления. Сражаясь с орками, гномы и люди устремились вперёд, но зеленокожих, спустившихся в ущелье, было столько, что рассеять их было невозможно, поскольку бежать было некуда. Воистину это был кошмар – разбитые щиты и расколотые шлемы, зажатые со всех сторон гномы, люди и орки бились, умирали и затаптывались живыми. Превосходство было на стороне союза, но в ущелье невозможно было одержать не вызывающую сомнений победу.
Тогда инженеры, командовавшие гномьей артиллерией, приказали орудийным расчетам поднять пушки на скалистый выступ со стороны ущелья. Надрываясь, гномы втащили бесценные орудия по крутому склону. Едва поднялись на выступ, они выстрелили поверх уменьшающихся рядов своих товарищей в толпу орков, по-прежнему входивших в ущелье. Орков набилось так много, что промахнуться было нельзя. Из-за такого заградительного огня, обрушившегося на них с темного неба, орочьи резервы сначала замедлили наступление, а затем начали отступать. Это стало последней каплей, ничто больше не заграждало им путь, и орки принялись убегать. Лошадей почти не осталось, так что не могло быть и речи о преследовании кавалерией, но, говоря по правде, это было и не нужно. На протяжении двух миль ущелье было устлано мертвыми орками. Столь велика была радость короля Кургана, что он доверил Аларику выковать мечи Рунные Клыки, ставшие наградой величайшим воинам Империи. Рейквальдский Лес
Рейквальдский Лес находится на юго-востоке от Альтдорфа между рекой Рейк и Серыми Горами. Через него проходит основная дорога между Бретоннией и Империей, ведущая к Вырубленному Секирой Перевалу.
Рейквальдский Лес - это излюбленное убежище для тех, кто стал изгнанниками в Империи, место, где беглецы от справедливости находят спасение в разбое. Хотя лес находится лишь в нескольких лигах от сосредоточения власти Империи, попытки очистить лес весьма робки. Ведь он обеспечивает неиссякаемый источник для создания отрядов ополчения (которые используют как пушечное мясо), всегда готовых примкнуть к знамени императора, когда он отправляется на войну. Многие из разбойников этих мест готовы подбить бабок, сражаясь наёмниками, и, хотя они совсем не так надежны или хорошо обучены, как штатные войска, император знает, что, пока они сражаются в его армии, они не разоряют его земли!
Река Авер вытекает из гор над гномьей крепостью Карак Варн на севере от Перевала Чёрного Огня. Переливаясь каскадом водопадов, она разделяется на две синие реки – Авер Рич и Блу Рич, которые окончательно сливаются в Общине – землях полуросликов.
Река Авер продолжает течь на запад мимо столицы провинции Аверхейм, и в итоге сливается с Рейком в Нульне. Широкие, плодородные равнины Аверланда - это главное пастбище лошадей в Империи. Кони из этой провинции считаются самыми быстрыми во всей Империи и поэтому весьма востребованы квартирмейстерами рыцарских орденов.
Река Рейк
Верхний Рейк начинается на востоке у Перевала Чёрного Огня и впадает в Сол на востоке от Нульна, продолжая свой путь на север, где впадает в Авер, чтобы создать уже непосредственно реку Рейк близ Нульна.
Река Рейк – самая длинная река в Старом Свете и самый важный водный путь Империи, что делает окружающий её Рейкланд самой богатой провинцией. Это торговый путь длиной в более чем 800 миль, по которому от Мариенбурга до Нульна ходят набитые грузами корабли купцов. Эта полоска водной глади видит больше кораблей, чем остальные реки Империи, даже если их взять вместе и это также важнейший маршрут для торговцев (и речных разбойников) во всей Империи. Патрули т.н. Корабельных Клинков и гарнизоны речной стражи защищают водный путь по Рейку, но насколько бы они ни были безжалостны со всеми, кого поймают, всех пиратов остановить невозможно.
Севернее Нульна река Рейк слишком широка, чтобы быть перегороженной мостами и последний мост в Нульне является поистине чудом Старого Света: его центральная деревянная секция может подниматься и опускаться и в случае опасности сформировать собой защитный барьер.
Близ Альтдорфа Рейк и Талабек сливаются, и последний вносит в чистые воды реки чёрную почву Срединных Гор, образуя вокруг обширную область бродов. Город Альтдорф построен именно на таком острове, созданном из комьев черной почвы. Многочисленные извилистые каналы окружают город и вновь сливаются воедино уже на севере Альтдорфа. С этого места река становится широкой и глубокой, с пологими скалистыми островами вырывающимися из воды, пока не впадает в море в Мариенбурге.
Река Сол
Река Сол – самая южная из рек Империи, пролегает через земли, которые когда-то принадлежали провинции Солланд, ныне - часть провинции Виссенланд, что случилось после вторжения Горбада Железного Когтя. Часть людей в Империи, в основном из знатных семей, которые когда-то жили в Солланде, до сих пор называют эти земли Зюденланд и отказываются признавать на эти земли права курфюрста Виссенланда.
Река Сол берёт начало в Убежищах и далее в её быстрые потоки также вливаются многочисленными мелкие речушки и ручейки, текущие с восточной стороны Серых Гор. Весной река Сол значительно увеличивается и грозит затоплением многим прибрежным землям, её холодные воды печально известны среди местных жителей, привыкших к условиям неблагоприятного климата гористой местности.
Река Стир
Река Стир вытекает из западных предгорий крепости гномов Карак Кадрин, быстро превращаясь в большую реку, которая протекает через глубокую, заросшую лесом равнину, которая считается наиболее живописной в Империи. Фактически на всём своем протяжении воды Стира текут через Великий Лес. Ширина Стира и небольшое количество мест, в которых его можно пересечь, означает, что она образует защитный барьер между провинциями Стирланд и Талабекланд.
Со времен Войны Трех Императоров эти две провинции живут в худом мире и это лишь в лучшем случае, ибо много битв произошло у стратегически важных бродов. В 2427 году в битве при Лейтцигерском Броде сами курфюрсты сразились в поединке посреди реки. Битва кончилась тем, что курфюрст Стирланда отрубил ногу курфюрсту Талабекланда, которого течение снесло вниз по реке, где он был спасен своими допельзольднерами в конце битвы. Отрубленную ногу нашли солдаты армии Стирланда и, несмотря на постоянные просьбы потомков курфюрста Талабекланда, чтобы ногу вернули, курфюрсты Стирланда весьма гордятся трофеем и не собираются её отдавать.
Река Талабек
Река Талабек начинается в быстрых ручьях между крепостями гномов Карак Кадрин и Карак Унгор. Два основных русла реки направляются на запад – Верхний и Нижний Талабек, сливаясь в тёмных сосновых лесах, которые пользуются дурной славой. У этих берегов Империи много банд орков и зверолюдей, которые спускаются с гор в поисках жертв и наживы. На юге, где река впадает в Урской, Талабек широк и его не возможно пересечь, еще больше расширяясь на пути к Талабхейму. У Талабхейма есть переправа и берега реки защищены артиллерийскими батареями и постоянным гарнизоном допельзольднеров курфюрста, чтобы защищать переправу.
Между Талабхеймом и Альтдорфом в реку вливается множество мелких потоков полных вымытой земли, которые берут начало в Срединных Горах. Если принять за целое все воды этой реки от её истока и вплоть до впадения в море близ Мариенбурга, что также делает река Рейк, то можно сказать, что это крупнейшая речная система во всём Старом Свете.
Название реки чётко указывает на связь с богом природы и повелителем зверей Таалом, и неудивительно что реку порой называют Рекой Таала, а земли вокруг являются центром этого его культа.
Серые Горы
Серые Горы обозначают границу между Империей и Бретоннией. В этих горах есть только два перевала, по которым путешественники и торговцы передвигаются между этими двумя странами. Однако, путь этот очень опасен для передвижения на фургонах. Здесь могут идти только мулы, да пешие люди.
Самый большой из перевалов известен, как Вырубленный Секирой Перевал. Он защищен с востока имперской Крепостью Хельмгарт, а с бретоннского – Замком д'Монфорт, которым владеет Герцог де Монтфорт. Этот перевал был местом многих битв, так как по нему горы могут пересекать целые армии.
Северные окраины Серых Гор в основном переходит в холмистую возвышенность, известную под названием Ущелье Гизоро – основной маршрут между Бретоннией и Империей. Однако многие представители знати и купцы предпочитают рискованное путешествие через горы, нежели трату лишней неделю на обходной путь.
Есть другие способы пересечь горы: маленькие тракты и забытые тропы, по которым можно свободно ходить летом. Амбициозный, но слишком самоуверенный воевода гоблинов Физгит Подлый попытался окружить одну из крепостей в Серых Горах. Он повел огромную колонну своих приспешников в Империю по узкой тропе, которая называется Кривой Коридор. К счастью для Империи, его план не осуществился из-за того, что его разведчики забыли упомянуть одной, казалось бы, незначительной, но важной детали… их путь пролегал так, что их прекрасно видели через бойницы Чернокаменной Башни, в которой тогда был расположен гарнизон знаменитых Рейкландских снайперов фон Блюхера. Отсюда и пошло выражение победителя «Словно стрелять по гоблинам до тошноты».
Хотя в Серых Горах и присутствуют поселения гномов, но они никогда не были особо многочисленными и богатыми. Серые Горы не богаты залежами минералов, которые так привлекают гномов, а те запасы руды, что всё же присутствуют там весьма сложны в добыче. Как результат, "серые гномы", как местные жители называют обитающих здесь гномов, весьма бедны и всегда довольствуются малым. Многие юные гномы уходят отсюда на восток в поисках богатств и приключений и часто становятся отличными проводниками и приключенцами. Самой большой крепостью гномов, расположенной в этих горах, является Карак Норн, нависающий над Лоренским Лесом.
О Серых Горах ходят дурные слухи среди народа восточных провинций Империи, их мрачные кряжи являются местами, где, по легендам, свершилось много тёмных дел. Шепотом рассказывают истории об обескровленных телах деревенских жителей, говорят, что Кровавая Крепость, расположенная там – это легендарная твердыня ордена воинов-вампиров. Рассказчики страшных историй с восторгом повествуют о мрачных и запретных, населенных призраками, руинах замка Даркенфелс, который, как говорят, когда-то был логовом могучего некроманта.
Срединные Горы
Срединные Горы - это одна из крупных возвышенностей Империи, которая находится на северных подходах к стране. Мидденхейм, Город Белого Волка, находится на юго-западной стороне Срединных Гор, за которыми находится самая северная провинция Империи – Остланд. Горный массив окружен непроходимым тёмным лесом, которого избегают здравомыслящие люди, ибо это территория бандитов и других отбросов общества. В этих горах нет крупных поселений гномов, а есть лишь скалистые негостеприимные возвышенности которые не захочет исследовать ни один нормальный человек. В сердце гор находятся запретные высокие башни и стены Медной Крепости. Когда-то это была имперская цитадель, но теперь это убежище сил Хаоса, которым удалось закрепиться в Империи. Граф Мидденхейма Борис Тодбрингер руководил вооруженными экспедициями, дабы изгнать врагов. Однако большинство этих вылазок в горы обречены изначально, и Срединные Горы остаются во всех отношениях вражеской территорией.
Ущелье Гизоро
Северные отроги Серых Гор упираются в Ущелье Гизоро - основной торговый путь между Бретоннией и восточными странами, а также – самый простой путь для вторгающихся армий. Он защищается множеством укрепленных замков воинственных баронов, на защиту которых всегда готовы встать ратники и рыцари.
Чёрные Горы
Чёрные Горы расположены между Серыми Горами и Горами края Мира, отделяя Империю от восточных земель Порубежных Княжеств. Чёрные Горы, возможно, наиболее негостеприимная из всех пограничных территорий Империи. Небеса разрывают темные молнии, в то время как возвышающиеся надо всем кряжи карабкаются по направлению к Убежищам. Чёрные Горы – известны тем, что все изрыты туннелями гоблинов и многие горные массивы кишат бесчисленными смертоносными тварями, которые часто спускаются в Империю, чтобы поесть.
Высоко в грах можно также найти гномьи шахты, небольшие поселения и торговые заставы. Эти поселения медленно разрастались и становились всё важнее после падения старой империи гномов. Они не связаны с Подземным Путём и окружены опасными горными перевалами и высокогорными ущельями. Богатые залежи металлов и руды, а также залежи редких металлов и самоцветов некогда были найдены гномами в этой местности, и хотя они, конечно, не могут конкурировать с запасами Гор Края Мира, они при этом расположены намного ближе к Империи и Тилеи и более удобны в торговле с людьми и как перевалочная база для товаров с востока.
Основной из этих крепостей гномов является Карак Хирн или Крепость-Горн, названная так из-за того, что ветры, дующие между этих гор и проникающие в самую большую пещеру крепости действуют подобно огромному природному боевому горну, оглашающему своим звуком все окрестности. Гномы используют это явление и добавляют различные своды и металлические двери, которыми могут регулировать продолжительность и громкость получаемого звука. Зажигая в чертогах костры они могут перемещать дополнительные потоки воздуха туда, куда им нужно. В результате этот горный горн используется для передачи сигналов удалённым поселениям, оповещения воинов и отпугивания злых существ наподобие троллей.
Ополчение Империи - это отряды, которые набирают по- или против своей воли, чтобы те сражались в рядах имперских армий, хотя никто не может предсказать, сколько людей отзовутся на подобные призывы. Некоторые из этих отрядов – мрачные наёмники или люди, привыкшие жить силой меча и своих рук, в то время как другие – это лишь крестьяне, набранные из окрестных деревень. Эти отряды не тренируют и они вооружаются своим собственным оружием, будь то лук, меч или дубина. Они носят свою собственную одежду, которая лишь иногда может отдаленно напоминать униформу и им платят после битвы из остатков военной казны, после чего распускают. Некоторые не особо щепитильные курфюрсты любят отправлять подобные "войска" в самую гущу сражения, ибо знают, что мёртвые наёмники никогда не требуют платы.
Лучники
Лук - традиционное оружие крестьян. Имперские лучники обычно собираются в маленькие отряды в рассыпном строю, дабы поддерживать штатные войска. Ловцы и охотники из более диких или скажем менее «цивилизованных» провинций, таких как Остланд и Остермарк, часто призываются в лучники, чтобы служить в специализированных отрядах егерей.
Вольные Роты
Бродячие банды наёмников или бандитов, возвращающихся из таких чуждых закону мест, как Порубежные Княжества или Пустошь, – это источник многочисленных нерегулярных частей курфюрстов. Битвы в далёких землях выковали из этих людей закалённых воинов, однако большинство их уже никогда не способно вернуться в нормальное общество после своего возвращения. Самые везучие из них, возможно, станут знатью в какой-нибудь отдаленной провинции, остальные пополнят ряды разбойников и пиратов, хотя большинство таких людей пропадают без вести и лишь единицы возвращаются на родину, хвалясь шрамами и рассказывая диковинные истории.
Они сильные бойцы и привыкли к тяготам войны, но при этом они лишь неотесанные парни с дурной репутацией, склонные создавать неприятности. Они часто дерутся в захолустных трактирах или бродят в составе опасных и опытных банд, которые собирают графы, чтобы хоть как-то их контролировать их и таким образом предотвратить разбой в своих землях. Однако, когда война заканчивается, эти отряды насильно расформируют и рассеют до того, как они станут слишком неуправляемыми, чтобы начать грабить земли, которые они совсем недавно защищали в бою.
Пегасы
Пегасы – это крылатые звери, наиболее сильные из лошадиного племени, однако по уму и хитрости с ними не сравнится ни один конь. Шкуры пегасов белые и искрящиеся как снег, их крылья длинные и широкие, с красивым оперением. Гнёзда пегасов находятся высоко в Серых Горах, заснеженные пики которых возвышаются над обширным лесным царством Атель Лорен.
Если пегас и станет когда-то возить всадника, взмывая его под самые облака, то только в том случае, если его поймают, пока он еще жеребёнок. Много лет терпеливых тренировок требуются для того, чтобы завоевать доверие пегаса, но если оно получено, хозяин обретает верного скакуна, который будет выполнять любую его команду.
Паровой Танк
Паровой Танк – это чудовищное, изрыгающее дым и пар, творение, которое неудержимо едет вперёд, обстреливая врагов из своих паровых пушек. Атака этой машины ужасна сама по себе, ибо выстрелы отскакивают от её бронированных боков, а воины гибнут десятками под её колёсами. Паровой Танк приводятся в действие давлением пара в котлах и сложной системой вентилей и клапанов.
В своё время Паровой Танк создал легендарный гений механики Леонардо из Мираглиано. Изначально было построено 12 таких машин, но до наших дней дожили только восемь. Все они тщательно поддерживаются в рабочем состоянии целым батальном инженеров Колледжа Инженерии. Во времена войны Колледж может отдать приказ использовать эти устрашающие боевые машины, если угроза достаточно велика.
В битве инженер-командир танка направляет генерируемый котлом пар туда, где он нужен больше всего: в двигательную часть или на одну из двух пушек. Умение балансировать между непрерывным требованием большого количества пара и возможностью того, что перегруженный котёл просто разорвется, является тонким искусством, которым владеют очень немногие.
Большая часть сохранившихся до наших дней танков вооружена главной паровой пушкой. Эта пушка имеет меньший калибр и убойную силу, чем большие пушки Империи, однако маневренность танка компенсирует этот недостаток. Расположенная же в турели паро-потоковая пушка позволяет использовать пар для более прямого нанесения вреда противнику.
Охотники на Ведьм
Использование магии людьми, которые не входят в структуру Восьми Колледжей запрещено по всей империи под страхом самой ужасной из смертей. Те кто отваживается нарушить этот закон клеймятся как мерзкие ведьмы и колдуны. Нахождение и уничтожение таких нарушителей входит в обязанности вызывающих повсеместный страх Охотников на Ведьм. Их работа исключительно опасна, и только самые сильные в вере души могут правильно и с честью исполнить её, ибо ведьмы и колдуны сильны в своём грехе и могут привлекать себе на помощь разнообразных тварей Хаоса. Несмотря на грязную работу и часто тяжёлый характер, Охотники на Ведьм редко делают свою работу в одиночку. В их походе они сопровождаются группами наёмников, религиозных фанатиков, священников и часто даже лицензированными магами, ибо Охотники на Ведьм ведут бой не только в мире реальном, за тела и земли, но и в мире духовном, за души.
Пистольеры
Отряды пистольеров набираются из младших сыновей имперской знати, которые мечтают заслужить свои рыцарские шпоры и для которых звук горна к оружию – как сердце, разгоняющее кровь по венам. Некоторые из них могут собирать своих друзей и по этому принципу формировать отряды, но большинство вступает в ряды Корпуса Пистольеров – полуформализованной организации, спонсируемой Императором, Колледжем Инженеров и несколькими рыцарскими орденами. Здесь знать обучается искусству управления лошадьми у застрельщиков, седых ветеранов, которым платят жалование рыцари, чтобы те тренировали их сынов до того, как посчитают их достойными вступить в рыцарский орден.
В бою пистольеры действуют как лёгкая кавалерия, которая окружает вражеские фланги, расстраивая порядки и устраивая разрушительные атаки, паля из своих пистолетов, после чего следует притворное молниеносное бегство. Экипированный на средства своей семьи, пистольеры походят на поистине героических персонажей: одетые в свою цветастую форму, в шлемах с плюмажем, вооружённые парой пистолей.
Поскольку большинство пистольеров – это молодые, неопытные и жадные до славы дворяне, они, как правило, весьма пылки и горячи на голову. Во время битвы они атакуют там, куда более осмотрительные солдаты и не сунулись бы, поэтому такая ярая храбрость как раз то, чего ожидают от пистольеров и им дают полную свободу действий, так как считают, что этим способом можно перевоспитать их необузданный норов, сделав их более податливыми.
Застрельщики
Большинство молодых людей, которые выживают за время службы пистольерами, вступают в рыцарский орден и применяют свои умения, полученные за боевые шрамы, на пользу Империи будучи уже рыцарями в полном вооружении. Однако те, для кого азарт и восхищение от жизни среди пистольеров слишком дороги, чтоб от них отказаться, остаются со своим отрядом или становятся инструкторами в Корпусе Пистольеров. Эти люди, как правило, носят более красивые доспехи и имеют свойство отращивать на зависть друг другу вычурно закрученные усы, чтобы их было легче отличить от молодых подопечных. Эти старшие, умудренные опытом наездники, часто ведут в бой молодых пистольеров, однако периодически они формируют и отдельные отряды для Колледжа Инженеров, в которых каждый из них вооружен смертоносным многозарядным ружьем – оружием, способным изрыгать разрушительные потоки горячего металла на большое расстояние. Предводитель застрельщиков часто вооружается даже более странным оружием, подаренным покровительствующим ему инженером, как и полагается ему по статусу.
Курт Хельборг
Курт Хельборг – Великий Маршал рыцарей Рейксгвардии и один их самых надежных полководцев Императора Карла Франца. Высокий и сильный, он воплощает в себе идеал героического рыцаря, его доспех наполирован до зеркального блеска, его длань сильна, а храбрость безгранична. Капитан Рейксгвардии, Хельборг командует одним из сильнейших военных орденов Империи, поклявшимся отдать свою жизнь за своего монарха. На поле боя он выезжает на крупном сером скакуне, гордости императорских конюшен.
Хельборг считается лучшим мечником в Старом Свете, хотя за этот титул также яростно борется Людвиг Шварцхельм. Два воина часто соревнуются на поле боя, чтобы, наконец, дать ответ на вопрос, кто же из них самый могучий воин Империи. На данный момент их счёт почти равен, хотя Курт слегка впереди, к вящему огорчению Шварцхельма.
Будучи рейксмаршалом, Курт Хельборг является главнокомандующим всеми вооруженными силами Империи, подчиняясь одному лишь Карлу Францу. В связи с этим он провёл большую часть своей жизни в бою и является одним из наиболее опытных генералов Старого Света. Хельборг командовал Рейксгвардией и армиями Империи в войнах по всему Старому Свету: от тёмных лесов Империи и ледяных пустошей Кислева вплоть до горячих пустынь Аравии.
Как генерал он воистину безупречен, он ведет в атаку целые армии рыцарей, которые подобно грому обрушиваются на врагов лавиной, закованной в латы и ощетинившись сияющими наконечниками пик. Будучи могучим воином, он сражается там, где битва наиболее жаркая, рубя своим Рунным Клыком без пощады.
Грифоны
Грифоны – это дикие создания, которые охотятся, паря на своих огромных, покрытых крыльях, над высочайшими скалами Гор Края Мира. Отважные путешественники отыскивают их гнезда и крадут птенцов, чтобы вырастить их в неволе. Только так можно надеяться приручить грифона, научить его позволять ездить на себе, хотя он всё равно останется своенравным и диким животным.
Голова и передняя часть тела грифона покрыта оперением и подобна могучему орлу, его изогнутый клюв может легко пробить даже латный доспех, а на чешуйчатых верхних конечностях растут мощные птичьи когти, острые как бритва. За огромными оперёнными крыльями тело грифона покрывает мех, его нижние конечности – огромные когтистые лапы, а оканчивается его тело хвостом, как у гигантской хищной кошки - тигра или льва. Окрас шкуры может сильно различаться, так часть шкур имеет мех цвета охры, как у огромной горной кошки, в то время как другие шкуры покрыты полосами разных цветов или пятнами, как плащи из шкур, которые носят храбрые Рыцари Пантеры, встречаются даже чёрные как ночь особи.
Штатные войска
Штатные войска - это основа имперских армий. У каждой провинции и у каждого крупного города Империи есть своя армия, которая снаряжается и поддерживается за их счет. В провинциях этими войсками управляют графы, а в городах они находятся в подчинении бургомистра города. Независимо от того, какие это войска – провинций, их называют штатными Войсками или штатными полками.
Штатные войска – это постоянный контингент профессиональных солдат, находящийся в казармах в полной боеготовности. Они постоянно заняты на строевых учениях или боевых тренировках, их легко узнать по их униформе. Они также служат как городская стража, пожарные и полиция, а также из них формируют действующую армию, готовую к отражению вторжений. Штатные войска по большей части состоят из пехоты, которая может быть снаряжена самым различным оружием и доспехами. Пожалуй, самое распространенное оружие – алебарда (копье, совмещенное с боевой секирой, которым дерутся, держа его в обеих руках). Также часто можно встретить ружья, мечи и копья. Штатный полк часто имеет более мелкие дочерние подразделения, которые должны его поддерживать, защищая уязвимые фланги или поливая врага огнем из дистанционного оружия. Эти отделения могут состоять из регулярных штатных войск или из нерегулярных отрядов ополчения.
В качестве огневой поддержки к штатным войскам присоединяют изготовленные в Нульне пушки и мортиры, оплаченные из графской или городской казны.
Штатные войска носят традиционные цвета их провинции или города, по которым различается униформа, а так же смесь лент, медалей и наград за участие в кампаниях. Не существует строгих правил, определяющих как положено носить форму, так что она сильно различается у разных отрядов, даже если те набираются в одном и том же городке. Большинство солдат носит дублеты и чулки, с поддевкой другого цвета, которые вытягиваются через прорезы, сделанные в их жакетах и бриджах. Другие отряды носят одноцветные сюрко, украшенные геральдикой их провинции или городка. Несмотря на эти различия, каждый солдат обязательно украшает свою форму цветами родной провинции или города. Например, солдат провинции Мидденланд включит что-нибудь синее в свою униформу, возможно, он наденет синий жакет, перевяжет бриджи синими ленточками или просто воткнет огромное синее перо в свою шляпу. Конечно, существуют исключения, например, Карробургские Допельзольднеры (знаменитый повидавший многое отряд, который носит красную как кровь форму, хотя набирается в Рейкланде), Мёртвая Голова из Остермарка или Алая Стража из Стирланда.
Алебардисты
Алебарда – длиннодревковое оружие с тяжелым клинком, которое способно прорубить тяжелый доспех или крепкую шкуру таких созданий, как орки и зверолюди. Отряды алебардщиков – наиболее многочисленные солдаты провинций не только из-за требования императора о том, что каждый курфюрст должен содержать их в регулярных войсках, но и благодаря их гибкости и силе в бою.
Копейщики
Враги, которые нападают на ряды копейщиков, встречаются непроходимой стеной из смертоносных железных наконечников. Копья легко производить и поэтому копейщики чаще встречаются в северных и восточных провинциях Империи, где постоянная угроза вторжения требует, чтобы батальоны солдат быстро подготавливались к военным действиям. В южных провинциях чувствуется влияние соседней Тилеи и там самое распространённое оружие пехоты – пика, поэтому традиционное имперское копье часто заменяется похожим на шест оружием, обычно называемым полу-пикой.
Мечники
Мечники – это опытные мастера клинка, к которым относятся как к храбрым, героическим бойцам, которые выискивают лучших воинов врага, чтобы показать свои храбрость и искусство. Искусный мечник может атаковать слабое место в защите противника, одновременно прикрывая себя щитом.
Мушкетёры
Эти штатные войска вооружены длинноствольным оружием, для стрельбы из которого используется чёрный порох. Известное как мушкет, это оружие производится опытными ружейных дел мастерами в Нульне. Сокрушительный залп стальных пуль, изрыгаемый из мушкетов, может сломить даже самый необузданный Вааагх! или выбить из седла бронированного с головы до ног Рыцаря Хаоса. Иногда лучшим из стрелков доверяют испытывать в бою смертоносные экспериментальные образцы оружия, созданного Колледжем Инженеров.
Арбалетчики
У арбалета большая убойная дистанция, чем у мушкета, хотя ему и не достаёт пробивной силы последнего, плюс его гораздо проще производить. Большинство южных курфюрстов имеют большое количество своих отрядов арбалетчиков, к тому же, наёмные арбалетчики (особенно те, что родом из Тилеи) часто нанимаются, чтобы усилить огневую мощь имперской армии.
Ульрик
Ульрик является богом сражений и разрушений, хозяином волков и зимы. Его изображают как крепкого воина, одетого в стиле варваров, несколько веков назад населявших территорию современной Империи. Неизменным атрибутом любого портрета Ульрика является накидка из серебристо-серой волчьей шкуры. Говорят, что Ульрик может принимать форму большого серебристо-серого волка, когда является смертным. Ульрик суров и никогда не прощает своим поклонникам слабости, трусости и лжи. Ульрик ценит способность "крепко стоять на ногах". Он поощряет мастерство владения оружием; поклонники Ульрика всегда решают все проблемы самым быстрым и простым путем - всегда сразу "берут быка за рога". Кто-нибудь может сказать "идут напролом".
Символом Ульрика является волк. Многие его поклонники носят медальоны с изображением или в форме головы волка. Также подобные изображения очень часто используют, украшая оружие и доспехи. Кое-кто носит плащи и накидки из вольчих шкур. Клирики ходят в черных робах, с вышитым на груди белыми нитками изображением вольчей головы, поверх роб они носят вольчи плащи.
Поклонниками Ульрика в своем большинстве являются воины, поэтому Культ распространен во всех цивилизованных землях, однако в северных краях Империи, где зимы особенно суровы, Ульрику поклоняются с особым рвением.
Практически во всех городах северной и восточной Империи есть его храмы. Все они время от времени (как правило, по случаю) отправляют дань в главный храм Культа, расположенный в Мидденхейме. Часовни и небольшие святилища Ульрика есть во всех солдатских бараках и крепостях Империи.
За границами Империи организованного поклонения Ульрику нет, однако любой его поклонник обязан хотя бы один раз в жизни совершить паломничество в главный храм Культа в Мидденхейм, Город Волка.
Храмы Ульрика как правило представляют собой квадратные строения с большим куполом сверху и декоративными башенками по краю крыши. Стены храмов всегда строятся из простого камня, и кроме волчьей головы над входом, не имеют никаких украшений. Изнутри храмы освещаются через небольшие окошки, прорезанные в куполе, а также - постоянно горящем пламенем большого очага. За очагом, напротив задней стены стоит статуя, обычно изображающая сидящего Ульрика; иногда рядом ставят статуи нескольких волков. Вдоль стен располагаются скамьи и оружейные стойки. В задней стене зала есть небольшая дверь, ведущая в покои клириков, расположенные сразу за главным залом храма.
Храм Ульрика в Мидденхейме расположен в огромной крепости. Цитадель являет собой главный храм, способный вместить до тысячи поклонников за раз. В прилегающих к цитадели постройках располагаются многочисленные часовни, святилища и маленькие храмы Ульрика. Покои жрецов и прочие используемые комнаты располагаются на верхних этажах цитадели, а пространство за стенами крепости используется для тренировок сонмов пилигримов, а еще здесь могут останавливаться приезжие жрецы из других храмов Ульрика.
Святилища Ульрика обычно выглядят как маленькие крепости или замки. Внутри всегда стоит статуя Бога, освещенная светом лампадки или небольшого очага, разжигаемого служителем, ухаживающим за святилищем, или же, если святилище расположено вдалеке от жилых мест, просто остановившимися на привал путниками.
Поклонники Ульрика всегда держат себя уверенно и пратически никогда не сходятся близко со сторонниками других религий. Они не хотят, чтобы к ним кто-нибудь лез, и сами ни к кому не лезут. Они поддерживают дружественные отношения с некоторыми друидами, в особенности с теми, кто избрал своим патроном дух Волка. Из-за строгой направленности Культа Ульрика на военное искусство, силу и прямоту частенько возникают трения между его последователями и поклонниками Ранальда, которые рассматриваются не иначе как трусы и лжецы. Такие отношения не редко выливаются в кровопролитные стычки. Также Культ Ульрика известен тем, что служители храмов Культа принимают активное участие в гонениях Культа Ранальда, в тех городах, где он запрещен властями.
У Культа Ульрика есть три основных священных праздничных дня, это - осеннее равноденствие, зимнее солнцестояние и весеннее равноденствие. Эти праздники отмечают начало, середину и конец зимы соответственно. День весеннего равноденствия раньше был главным праздником, отмечавшим начало сезона военных кампаний, но сейчас он - в равных правах с двумя другими праздниками Культа. Также распространена практика объявления генералом или местным правителем праздника в честь Ульрика перед началом военной кампании или при завершении строительства нового форта или крепости. Во время таких священных праздников обычно устраивается военный парад или смотр войск, при этом весь день и ночь напролет празднуют и жгут гигантские костры.
Сообщение отредактировал Grimface - Вторник, 2009-12-01, 1:14:14
Ниже приводится сборник назидательных историй о Боге-Воителе и основателе нашей прекрасной Империи, Зигмаре Млатодержце, напечатанный по благословению Императора в 2250 году, издательством Альтдорф пресс.
От издателя
В 2231 году в Альтдорфе, на Кёнигсплац (Королевской площади) начались подготовительные работы по сооружению нового храма нашего Бога-Покровителя Зигмара. Когда рабочие вырыли глубокий котлован под фундамент — столь грандиозные сооружения люди строят на века — они раскопали древнюю гробницу, над которой был возведён наш великий город. Вокруг гробницы были сложены изящные бронзовые доспехи, инкрустированные драгоценными камнями шлемы в форме волчьих голов, деревянные щиты с железными умбонами и всё ещё острые короткие мечи.
Это была картина из таинственного прошлого нашей расы, когда племена людей были далеко разбросаны друг от друга, а по землям свободно рыскали дикие твари. Это было время убийства, тьмы и страха. Многие учёные считают жителей той эпохи варварами, немногим лучше жестоких кланов, что по сиё время скитаются по холодным северным пустошам.
Однако гробница показала, что это было также время, когда люди изучали ремесло и металлургию, время, когда обряд и культ, как и сегодня, были частью повседневной жизни. Открытие сделало наших древних предков ближе нам, а с ними и нашего бога-покровителя Зигмара Молотодержца, ибо Он жил среди них.
Со времени раскопок кургана в академических кругах возник сильный интерес к истории более двух тысячелетней давности и новому обнаруженному свидетельству. Поскольку были собраны все крупицы знания, то мы можем немножко больше узнать Зигмара: что Он носил, как сражался, как обращался со Своим народом. Прежде чем стать божеством, Он был человеком, так что, соответственно, мы должны знать, каким Он был до того, как присоединился к сонму богов.
В эту книгу входят не только некоторые из бесчисленных рассказов о Зигмаре, собранные из различных источников, но также повествования о жизни в тот тёмный период, когда первый луч просвещения воссиял на небосклоне человеческой истории. Мы гордо представляем этот том для развлечения и просвещения всех граждан нашей прекрасной Империи, которую Зигмар создавал сталью и силой.
Прочтите эти рассказы и оживите давно минувшие времена. Вновь переживите Жизнь Зигмара.
Воин и земля
История, в которой волки, хозяева дебрей, пытаются разорить владения людей, но им мешает великий воин, вечно охраняющий нас.
Давным-давно, когда земля была более дикой, чем теперь, а наша Империя — не более чем мечтой мудреца, волк, запрокинув башку, издал свирепый вой, от которого у всех слышавших похолодело внутри. Вой разнёсся эхом среди деревьев, над долинами, холмам и зарослями вереска; звёзды сотряслись от него, и задрожал воздух. Люди возносили молитвы старым богам, но старые боги не слышали, и волки приближались, а с ними бежала смерть.
Волк подобрался к краю холма и глянул вниз. Его сородичи бродили поблизости, высунув розовые языки из-за блестящих от слюны зубов, и клубы пара от их дыхания поднимались в ночном воздухе. Ниже на лесной поляне они увидели несколько обмазанных глиной хижин, скучившихся, словно греющиеся птенцы. Из отверстий в соломенных крышах поднимался дым, а из грубо вырубленных окон и дверных проёмов лился мягкий свет. Козы заблеяли, изо всех сил дёргая привязи, захрюкала, ощетинившись, свинья. Они чувствовали опасность и боялись. Заплакал ребёнок.
Облака разошлись, и яркий свет двух лун озарил холм. Злобное сияние Морслейба — этого самого дурного небесного тела — отражался в волчьих глазах желтым огнём. Хищники были голодны и, чувствуя запах добычи, щёлкали зубами.
Лаем он призвал сородичей следовать за ним. Задрав хвост и прижав уши, он прыгнул к перепуганной деревне. Кровь бежала по его жилам, в лунном свете, словно серый туман, от него исходил пар, а из пасти летела слюна. Его сородичи лаяли и щёлкали зубами, вдыхая горячий запах плоти. Их бег ускорился, и воздух наполнился быстрым топотом, когда они обегали пни. Деревня лежала перед ними незащищённая, и тут захватчики замерли.
Перед ними стоял человек. Он был высок — выше большинства представителей своего вида — и широкоплеч. Он держал боевой молот на длинной рукояти, а на плечи была накинута волчья шкура. Облачён он был в помятые бронзовые доспехи, а волосы были взлохмачены. Он казался столь же твёрдым и неподвижным, как гора, столь же вечным, как земля, а его сила превосходила возможности смертной плоти. Лицо скрывал железный шлем с забралом в форме морды вепря, а сквозь прорези в темноте сверкали глаза.
Вожак стаи, принюхиваясь и рыча, боязливо бегал из стороны в сторону. Подняв голову, он разочарованно тявкнул. За его спиной скулили сородичи, а затем скрылись в ночи. Вожак двинулся обратно и, оглянувшись напоследок, бежал за ними.
Повеял свежий ветер, шелестя листьями, которые, казалось, с облегчением вздыхали. В деревне уснул народ, животные успокоились и ребенок затих.
Воин шагнул на холм и по мере того, как обводил взглядом землю, наступала тишина. Земли людей были в безопасности, ибо в эту ночь их охранял Зигмар.
Рождение Зигмара
История, в которой голова младенца Зигмара была омыта кровью множества орков, а в небе наблюдали двухвостую комету.
И было так, что король Бьорн, вождь племени унберогенов, мужчина зрелый и страстный, вскоре после того, как соединился узами брака, зачал дитя со своей милой супругой Гризельдой. Так как народ молился и приносили жертвы богам, чтобы у них родилось здоровое потомство, то чрево Гризельды округлилось новой жизнью. Часто она отправлялась в деревню и беседовала с подданными, ибо была женщиной сострадательной и весьма любимой, и она благодарила за благословения, которыми осыпали её, за продукты или ткань, которыми её одаривали, или только доброе слово и обещание помолиться милосердной Шаллии.
Король Бьорн устраивал пиры в честь жены и будущего ребенка, и была великая радость, он же тщательно соблюдал отношения с богами, принося жертвы на их алтари. Весь народ помнил, что ребенок необходим, чтобы гарантировать продолжение рода их короля: мужчина, который не мог произвести потомство, считался слабым и не пригодным быть вождём.
Шли недели, и росло беспокойство. Собрались деревенские волхвы, чтобы подробно обсудить увиденные знамения и предзнаменования.
«В день летнего Солнцеворота, — сказал один, — я слышал, как трижды прокричал петух, когда солнце покинуло небосклон, а до полудня шёл дождь». Все одобрительно закивали, поскольку это был добрый знак.
«Вчера утром, — произнёс другой, — я видел ворона на ветке, прыгающего с ноги на ногу, а затем улетевшего на восток. Это — хорошее предзнаменование». Все собравшиеся согласились с этим.
«Воистину, — молвил третий. — Я сам видел в первый день этого месяца, как кукушка выкинула яйцо из гнезда, и наблюдал, как оно упало на землю. Но оно не разбилось, и когда я пошёл туда на следующий день, то из него вылупился птенец».
Это вызвало вздохи удивления, поскольку было чудесным знамением.
Ещё один старик изрёк: «В ночь благословенного зачатия, когда семя нашего вождя изверглось и лоно его супруги достигло желанного, я видел, как, по крайней мере, три звезды пронеслись по ночному небу над их чертогом».
Если кого-то из собравшихся там и заинтересовало, что этот человек делал возле спальни вождя той ночью, то никто не спросил об этом.
Вперёд вышел ещё один человек, и остальные заворчали, поскольку он славился не только говорливостью и напыщенностью речи, но также и привычкой приукрашивать правду вымыслом. По согласованному мнению король Бьорн держал болтуна на совете только потому, что небылицы и высокопарное красноречие весьма забавляли его.
«Два дня назад, — сказал он, — я шёл по лесу, когда начался дождь. Но он шёл с земли вверх, а в вышине летели птицы строем в форме рыбы, но они летели назад! Пролетая, они сладкогласно говорили со мной, поведав, что ребёнок будет прославлен и поведёт свой народ ко многим победам. Это ли не распрекрасное знамение?»
«Это что-то неимоверное», — пробормотал кто-то.
Так это и продолжалось. Обсудив все знамения, они согласились, что это добрые предзнаменования. Но у одного человека был свой совет — старый Дрего, старейший и мудрейший, покачал головой и вышел, чтобы видеть Бьорна, ибо душа его была встревожена.
«Ваше величество, — сказал он, — я хочу провести гадание по внутренностям зайца сегодня вечером».
«Сегодня вечером, Дрего? — переспросил растерянный Бьорн. — Обычно мы не совершаем этот обряд до рождения».
«Я знаю это, господин, но должен настоять».
Бьорн смягчился, поскольку доверял Дрего больше всех других советников.
Ему принесли живого зайца. Дрего ухватил его за шею и погрузил жертвенный нож ему в живот. Пока животное билось, он выдавливал и внимательно наблюдал, как его внутренности вываливались на стол. Затем он отбросил зайца и тщательно осмотрел испускавшие пар внутренности.
«Ладно, что ты видишь, старик?» — вопросил Бьорн.
Дрего подошёл бледный и проговорил тихим голосом: «Знаки самые верные. Ваше величество, когда у Вашей супруги начнутся роды, то она и младенец, несомненно, умрут. Мы должны быть готовы немедля отправиться в туманные болота Бракенволша и искать мать-ведьму. Только она знает, как их спасти».
Бьорн был чрезвычайно встревожен и сделал, как сказал Дрего. Они выехали той же ночью, уложив Гризельду в крытую повозку и усадив подле неё Дрего. Вокруг повозки ехала дюжина конных телохранителей вождя. Достигнув Бракенволшских болот, они оставили повозку, поскольку почва была слишком болотистой. В Бракенволшских болотах было немного безопасных троп.
«Мать-ведьма живёт в самом центре болота, под единственным деревом, растущем в этом безлюдном месте, — сказал Дрего, указывая на восток. — Там она занимается своим искусством. Прежде чем она нам поможет, мы должны поднести ей дары». «Она получит всё, что у меня есть, пусть спасёт мою даму и дитя», — заявил Бьорн.
Отряд направился в предательские пустоши. Гризельда ехала на пони и ни разу не пожаловалась. Бьорн ехал подле неё и постоянно следил за ней.
Обычно никто не бросал вызов Бракенволшу, поскольку это было место страшных и тёмных тварей, и поговаривали, что его тропы ведут прямо в Преисподнюю. Как только они оставили зелёные холмы и леса своей земли, мир вокруг них изменился. Местность была совершенно ровная, и всё же разглядеть что-то вдалеке было невозможно. Бледные тростники и камыши плотно стояли по краям илистых запруд, колышимые тёплым ветерком. Путь отряда извивался через широкие озёрца противной воды и коварные пространства болота. Низкое небо было серым и гнетущим.
В тошнотворных заводях бултыхались безымянные твари, и странные крики оглашали воздух. Кружили плотные тучи комаров, и люди непрестанно хлопали по рукам, ногам и лицам. Лошадям приходилось тяжелее, но они были крепкой породы и переносили трудности не проявляя недовольства. Они медленно двигались вглубь этого мрачного места.
Бьорн, успокаивая, положил руку на плечо Гризельды, и она прятала страх за улыбкой. Говорили, что скриании бежали туда после большой зачистки Редмана Драгора, бывшей за тридцать лет до этого. Люди озирались на любое движение или звук.
Наступила ночь. Похолодало. С болот поднимался промозглый туман, движущийся, словно призраки, через тростники, пропитывая одежду, которая от сырости становилась тяжёлой.
«Держитесь тропы, — сказал Дрего. — Мы приближаемся к концу путешествия».
Гризельда вскрикнула и сжала живот. «Муж мой, наш младенец на подходе. Я чувствую, как он шевелится во мне. Мы должны поспешить!»
Бьорн сошёл с лошади и сел позади жены, одной рукой он взял поводья, а другой обнял её за живот.
«Давай, мы должны ехать к матери-ведьме как можно быстрее», — вымолвил он.
Они мчались через топь, их лошади шлёпали и оскальзывались на мягкой земле, разбрызгивая грязь по сторонам. Бьорн крепко удерживал жену, и мог чувствовать её боль и страх, как если бы их плоть была едина. Наконец тростники с обеих сторон поредели. Они поднялись на холм, и почва под ногами стала твёрдой. Наверху холма возвышалось старое, голое дерево, скрюченное как согнутый палец.
«Это жилище матери-ведьмы», — воскликнул Дрего. Он первым достиг вершины и огляделся. К древесному стволу прилепился грубый шалаш из веток и ткани, но он был пуст. Дрего увидел висящий на вертеле котел и оглядел его. В нём ничего не было, кроме какого-то варева с комками желтоватого жира на поверхности. Дрего вздрогнул, когда увидел, что из жижи на него уставился яркий голубой глаз. Его сердце упало, когда он заметил усыпавшие кострище разгрызенные кости — человеческие кости. «Я чувствую запах орков, — сказал он Бьорну. — Кажется, они сварили мать-ведьму в её собственном котле».
Отчаяние охватило их: было поистине прискорбно добраться сюда только за тем, чтобы в конце быть обманутыми. Гризельда застонала, и ребенок нетерпеливо зашевелился в ней.
«Дрего, — произнёс Бьорн. — Тебе придётся самому принять младенца».
«Я сделаю что могу. Привяжите её к дереву, чтобы помочь родам. Положите ей под плечи плащ и разожгите костёр».
Ночь подкралась незаметно, но её спокойствие было нарушено криками Гризельды. Её бледное лицо исказилось, а по ногам потекла кровь. Дрего помогал ей как мог.
Крик предупредил Бьорна об опасности, и подбежал его телохранитель. «Господин, я видел движение на болотах».
«Покажи», — приказал Бьорн.
Они подошли к краю холма и взглянули вниз, на болото. Сквозь туман к ним пробивалось множество тёмных фигур.
«Господин, похоже это орки».
«Орки, — воскликнул Бьорн. — Проклятие, этих мерзких тварей привлекли назад крики Гризельды и запах крови. Сегодня боги к нам неблагосклонны. Неужели этой ночью моему роду суждено прерваться? Люди, к оружию, на нас напали!»
Из ножен вытянули мечи и приготовили топоры. Кое-кто стрелял из лука, но было слишком темно для прицельной стрельбы. Люди окружили дерево, повернувшись лицом наружу, собираясь отдать жизни за Гризельду и ребенка. Бьорн стоял перед женой, сжимая в обеих руках двулезвийный боевой топор. Они услышали ворчание и почувствовали зловоние дерьма и гниющей плоти. Со всех сторон из тумана появилось десятка два орков, храпящих и скрежещущих зубами. Они выпрыгивали с гортанным рёвом, размахивая тесаками и потрясая короткими копьями. Унберогены приготовились к удару, и когда орки врезались в них, они отшатнулись, подняв щиты. Боевые возгласы смешались с орочьими воплями, а воздух наполнился звоном железа.
Бьорн бился как одержимый, помня только о защите жены. Громадный орк, огромная зверюга с желтыми клыками и высохшими человеческими руками, свисавшими с мочек ушей, выбрал его. Орк заревел, и Бьорн задохнулся от его зловонного дыхания; он только ухитрился поднырнуть под большой молот твари и почувствовал, как тот пронёсся на волосок над его головой.
Бьорн видел, что орк потерял равновесие, и ударил острой рукоятью топора. Шкура орка отразила удар, но тот рухнул на землю, опуская оружие. Когда Бьорн стоял над ним подняв оружие, орк ударил его когтями. Когти впились в бедро Бьорна, и он упал. Боль охватила его, и зрение помутилось.
Всё замедлилось. Он видел вокруг бившихся людей: зеленокожего, голыми руками раздавившего, разбрызгав кровь, человечью голову, двух человек, мечами рубящих на кусочки бледнокожего орка, его капитана отряда, ищущего свою отрубленную руку, прежде чем орк пронзил его копьём. И в центре этой суматохи — его жена, с распахнутыми от страха глазами. Перед ней на спине лежал Дрего с воздетыми над головой руками. Над Дрего стоял ревущий орк. Он выдернул тесак из живота Дрего и затем вытащил его внутренности. Перед глазами Бьорна промелькнул образ жертвенного зайца. Покончив с ужасной миссией, орк повернулся к Гризельде. Бьорн пробивался, страх охватил его сердце, но прежде, чем он смог подойти к жене, он услышал рычание.
Желтозубый орк заслонил ему дорогу, в его красных глазах пылала ярость. Человек и орк — самые непримиримые враги — кинулись друг на друга, подняв оружие. В последний момент Бьорн опустил топор и уклонился от замахнувшегося орка. Из ножен на бедре он одним плавным движением вытащил длинный кинжал и глубоко вонзил его в шею твари, когда та пронеслась мимо. Зверюга захлебнулась собственной кровью, а затем свалилась на землю.
Видя, что их предводитель умер, другие орки бежали с холма, преследуемые жаждавшими отмщения людьми. Бьорн подбежал к жене. Угрожавший ей орк лежал мёртвый с ножом в груди. Он упал на труп старого Дрего, чьи тонкие руки всё ещё сжимали рукоять.
Битва была выиграна, но унберогены заплатил высокую цену. Дрего и семь человек лежали мертвыми. Гризельда обвисла в путах, её влажные волосы свисали на безжизненное лицо. Бьорн рыдал, прикасаясь к её телу.
Что-то зашевелилось у её ног, и ночь разорвал крик. Измазанный человечьей и орочьей кровью, там лежал младенец. Его голова была покрыта густыми темными волосами и покоилась на околоплодной оболочке.
В вышине, по небу, таща два огненных хвоста, пронеслась большая комета, возвещая о рождении Зигмара, того, кто вступил в этот мир, слыша шум битвы и ощущая на коже орочью кровь.
Молот и холм
В этой истории юный Зигмар достиг дня Определения и слушает голоса мёртвых.
Было время, когда Империи, как вы и я знаем, не было. Теперь мы строим окруженные стенами города с высокими башнями, связанные реками и дорогами, и мы видим хорошо обработанные поля, на которых зреет урожай. Человек завладел землёй, а цивилизация и порядок — его приметы. Но две тысячи лет назад эту землю покрывает тень. Существовали лишь древние леса, которые заполоняли звери и мутанты, коварные трясины, населённые ревущими болотными демонами и крадущимися скрианиями, и бескрайняя степь, где жили желтокожие племена красноглазых уберклинов, пожиравших кровных родственников. Добрые люди прятались в хижинах и дрожали от страха.
Тогда люди не были объединены правлением избранного Императора, как мы. В то время люди пристально следили друг за другом и следовали за своими мелкими вожаками. Вождь убивал вождя, и смерть постоянно сопутствовала им. Разрозненные племена жили как могли за счёт земли и постоянно воевали. В свирепых душах этих людей долго жила месть. В этом мире мальчики и девочки рождались как и вы, и их матери плакали, ибо они, вероятнее всего, умерли бы от голода или малярии не достигнув двух лет.
Именно в этом мире родился Зигмар.
Зигмар был единственным сыном вождя племени унберогенов, короля Бьорна, правивший местом, которое теперь называют Рейкландом — цитаделью Империи. Унберогены были гордым племенем свирепых воинов, со всех сторон окружённые другими сильными племенами.
Однажды летом, в день, начинающий его десятый год, Зигмар бился на поединке с ближайшим другом, Вольфгартом, на деревенском рынке. Вольфгарт был тремя годами старше Зигмара и намного сильнее, но Зигмар всё равно дрался с ним.
В этот день Зигмар решил не брать меч. Он прокрался к кузнецам и взял отлитый молот. Им он собирался побить друга. На маленьком рынке, когда торговцы и купцы начали устанавливать прилавки, двое мальчишек сошлись в единоборстве. Они добродушно осыпали друг друга проклятиями и размахивали оружием: Зигмар — молотом, который был слишком тяжел для него, а Вольфгарт — затупленным мечом, отбивая удары деревянными щитами.
«Размахивать игрушечным молоточком это всё, чего тебе не хватает, юный Сгмар, всё же машешь ты лучше меня!» — хвастался Вольфгарт, увернувшись от дикого замаха противника. Когда Зигмар промахнулся, Вольфгарт пнул его под зад, так что тот растянулся в грязи. Вольфгарт запрокинул лохматую голову и расхохотался.
Собравшиеся вокруг горожане посмеивались, покачивая головами. «Юный Зигмар опять откусил больше, чем может прожевать», — говорили они, когда сын вождя пошатываясь поднялся, протирая глаза от грязи.
Зигмар видел нескрываемую радость Вольфгарта, и ярость закипела в нём. Он поднял молот над головой обеими руками и, заревев, ринулся на Вольфгарта. Зигмар сильно ударил изумленного мальчика по локтю, и тот, закричав, упал на колени, сжимая руку. Между пальцами торчал белый обломок кости с красными прожилками.
От крика боли Вольфгарта ярость Зигмара исчезла как уничтоженный солнцем туман. Он смахивал ресницами слёзы раскаяния и опустился на колени подле друга, одной рукой обняв его за плечи. Селяне расступались перед шедшим через толпу отцом Зигмара.
«Отведите Вольфгарта к лекарю, — сказал он. — А ты, мой мальчик, пойдёшь со мной».
Он привёл побледневшего Зигмара к холму Воинов, где покоились мужи унберогенов. Король Бьорн остановился и глянул вниз на сына.
«Все мужчины испытывают гнев, но чтобы стать великим вождем ты должен его преодолевать. Сегодня ты поддался гневу и сорвал его на том, кто не заслуживал этого. Ты становишься сильным, но ещё растёшь. Учись направлять силу на пользу своим людям, а не во вред им». Он возложил жёсткую руку на плечо Зигмара. «Тебе пришло время идти среди погребальных холмов и внимать шепоту мёртвых. Сегодня — твой день Определения, и ты должен принести жертвы Морру». Он дал Зигмару полотняную сумку и мягко толкнул его на дорогу вниз.
Поднявшись на вершину холма Зигмар услышал, что произнёс отец: «Слушай их, мальчик. Слушай мёртвых и узнай, как выковать своё королевское будущее».
Было холодно, и Зигмар плотнее завернулся в медвежий плащ. Мурашки пробежали у него по спине, когда ветер пригнул длинную траву, покрывавшую погребальные холмы; это походило на множество шепчущих голосов. Проходя между погребениями мёртвых, он вслушивался в их слова, дыхание его стало поверхностным, когда кровавая история его племени, представленная в каждой могиле, давила на него.
Зигмар остановился между двумя самыми большими курганами. Налево покоился его дядя Беронгундан, убитый хищной гарпией в Срединных горах. Направо лежал отец его отца, закованный в бронзу ужас, Редман Драгор, умерший на груде поверженных орков с тринадцатью стрелами в груди. Тяжелый валун откатился от входа в его гробницу, и из неё потянулся благовонный дым. Зигмар вошел в дверь.
Низкий коридор вёл вглубь кургана, и Зигмар был вынужден почтительно склониться. Сладковатый дым овладел им, и его глаза блуждали. Он прошёл под каменной балкой в погребальную камеру. На стенах в держателях капали ярко горящие факелы, и безумно скакали тени. В центре зала находилась гробница Редмана. Плоские каменные плиты были положены друг на друга, и на каждой были вырезаны сцены из жизни Редмана: рождение, многочисленные победы, пиры с танами, и его величественная смерть. Зигмар водил пальцами по этим узорам.
На верхнем камне возлежал сам Редман. Его кости, облачённые в прекраснейшие доспехи, окружали оружие и сокровища. В ногах находилось широкое блюдо с тлеющими углями и травами. Зигмар сначала встал на колени, затем открыл сумку, достал бычье сердце и положил его на блюдо. Оно зашипело и брызнуло кровью ему в лицо. Черный дым заполнил комнату. Зигмар шептал молитвы Морру, чтобы тот принял сердце быка. Совершив ритуал, он поднял факел и покинул зал.
В коридоре было темно, и Зигмар испугался, увидев, что камень вновь закрывал вход в гробницу. Кто это мог сделать? Боги? Враги? Он толкнул камень и закричал о помощи, но валун ни на дюйм не сдвинулся, и никто не ответил на его просьбы. Факел закапал, и тени окружили его. Ему суждено умереть в темноте? Зигмар преклонил колени и стал горячо молиться всем богам. Он не услышал никакого ответа, тогда он обратился к Ульрику, повелителю зимы.
«Ульрик, повелитель охоты, хозяин волков, дай мне свою силу, и я докажу тебе, что достоин. Скажи, что ты хочешь от меня, и я это сделаю, но не дай мне погибнуть не исполнив этого». Пронёсся порыв ветра, и Зигмару показалось, что он зашептал ему в ухо. Он упёрся руками в неподатливую глыбу и со всей силой толкнул её. Его мускулы вздулись, на лбу выступили капельки пота, а сердце сильно напряглось. Медленно скала начала сдвигаться. Когда Зигмар навалился плечом на закрывавший дверь валун, по его краям поползли солнечные лучики. Зигмар с последним усилием толкнул откатившийся камень и вновь ощутил солнце на лице. Пошатываясь, он выбрался из гробницы, вознося благодарность Ульрику. Он поднялся на вершину холма и прикрыл глаза от яркого света.
Он отчётливо видел государство своих предков, раскинувшееся перед ним. Он видел темные леса и разбросанные деревни. В небо, из сгрудившихся за покосившимися частоколами хижин, поднимался дым.
Зигмар видел слабость и нерешительность, и душа его воспротивилась. Люди, собравшись вместе, вечно боялись, вечно были уязвимы. Деревни походили на островки, раскиданные в чернейшем море, а собравшиеся враги постоянно приближались. Он видел несхожий характер сынов человеческих, присущую им слабость, порождённую подозрительностью, честолюбием и недоверием. Он помнил охвативший его гнев, и вспомнил как рука Вольфгарта треснула под яростью его нападения. В том поступке он увидел гибель людей. Услышав шёпот духов предков, Зигмар знал, что должен делать.
Зигмар без колебания выбрал судьбу: объединить племена и создать Империю людей. В тот день родился Молотодержец.
История о том, как юный Зигмар храбро отправился к месту кормления вепря Черноклыка, и, благодаря смелости и сообразительности, избавил земли от этой свирепой опасности.
Король Бьорн был мудр, он изучал историю своего народа, ибо знал, что из прошлого можно извлечь полезные уроки. Много раз Зигмар сидел у ног отца, восхищаясь рассказами об ужасных зверях и героях древности. В одной такой истории рассказывалось о вепре Черноклыке.
Холодной ночью в середине зимы, когда под карнизом стонал ветер, а в камине потрескивал огонь, разбрасывая искры, когда соки из борова, жарящегося на вертеле, капали в ненасытное пламя, Зигмар жадно впитывал каждое слово, произносимое отцом.
«Скажи, сын мой, что мы сделали, когда принесли этого борова в Большую палату после охоты?» — спросил отец.
Зигмар указал на недостающую заднюю ногу и лопатку зверя. «Мы отрезали лучшие куски и предложили их Таалу, богу охоты, в благодарность за его щедрость».
Отец кивнул. «Точно, парень. Мы всегда должны помнить богов, ибо это именно они дают нам пищу. Мы обязаны благодарить их за каждый созревший урожай, успешную охоту и победу в бою. Горе случается с теми, кто забывает богов». Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, посасывая ус, как делал, когда глубоко задумывался.
«Почти пятьдесят лет назад, — продолжал Бьорн, — брат твоего деда, Свейн Дубовое Сердце, вел охотничью партию на запад Рейкдорфского леса, близ реки Скиен. Они охотились целый день, и воистину Таал был благосклонен к ним. Той ночью селяне пировали долго и радостно, пиво лилось как весенний дождь, и запах жарящегося мяса расползался по долине. Боров, фазан, куропатка, кролик и свинья — всё было съедено. Ах, это была ночь веселья и невоздержанности». Он вздохнул, как бы вновь переживая прекрасное, но далёкое воспоминание, а затем наклонился к сыну.
«Но они настолько опьянели и объелись, что уснули. Таалу не были принесены жертвы, не вознесли благодарность за богатые дары, которыми он осыпал их. Глупцы. Они прокляли тот день». Он вновь устроился в кресле. «В ту ночь в холмах и долинах неистовствовала буря. Сверкала молния, и воздух сотрясали яростные раскаты грома. Дождь хлестал так сильно, что положил посевы и сдирал кожу со всякого, кто выходил наружу.
Буря улеглась лишь через три дня, и когда селяне вышли из хижин, то увидели, что всё продовольствие сгнило. Пища кишела личинками, и ужасное зловоние вызывало у всех тошноту. Вождь племени — а вождём тогда был Редман Драгор — приказал Свейну вновь отправляться в лес на охоту и принести больше добычи, дабы совершить жертвоприношение и усмирить гнев богов.
Два дня пропадали они. Все боялись последовать за ними, и голод охватил людей. На третий день Свейн вернулся один. В его животе была огромная дыра, которую он набил листьями, чтобы не выпали внутренности. Он рассказал о большущем вепре, величиной с пони, напавшем на его людей и убившем их. По его мнению, вепрь был гневом богов, а его окровавленные клыки направлены на возмездие. Вскоре он скончался от ран. Именно его жертва спасла деревню от дальнейших лишений».
Лицо Бьорна озаряли отсветы пламени, и пересекавший щеку неровный шрам походил на трещину в отвесной скале. Зигмар почувствовал сонливость, и улёгся перед огнём. Запах свиного жира и дым убаюкали его, но прежде, чем уснуть, он услышал, что произнёс отец: «Черноклык, как его называют, всё ещё бродит у реки Скиен, как постоянное напоминание нам, что богов нужно почитать. Сын мой, не ходи туда, где он обитает, ты можешь также столкнуться с гневом богов». Зигмар спал, и ему снился красноглазый и свирепый Черноклык.
На следующий день Зигмар собрал самых близких друзей.
«Сегодня мы идём ловить рыбу, — сказал он. — Принесите удочки и сети».
Когда они вернулись с рыбацкими принадлежностями, Вольфгарт спросил: «Куда пойдём ловить рыбу?»
«Мы пойдём на реку Скиен», — ответил Зигмар.
«Но, говорят, что там бродит Черноклык, — вымолвил Вольфгарт. — Никто не ловит там рыбу».
«Точно, — произнёс Зигмар. — А это значит, что будет богатый улов». Он положил удилище на плечо и двинулся вперёд не оглядываясь. Опомнившись от такого заявления, друзья кинулись догонять его. Дойдя до реки, они вошли в холодную воду и принялись ловить рыбу. Все мальчики поглядывали на берег и напряжённо вслушивались в любой непонятный звук. Только Зигмар казался бесстрашным.
Его друзья переговаривались между собой.
«Говорят, что Черноклык — большой, как пони».
«А я слышал, что он величиной с быка».
«Мой отец говорит, что его взгляд может убить человека».
«Я думаю, нам следует пойти домой».
«Тихо! — рявкнул Вольфгарт. — Со своим нытьём вы хуже, чем моя мать. Это лишь выдумки, чтобы пугать детишек, и они, конечно, подействовали на вас».
Зигмар улыбнулся другу; никто не сомневался в храбрости Вольфгарта. Но он также знал, что Вольфгарт ошибался. Он продолжал удить рыбу, но не обитателей глубин он хотел поймать в тот день.
Взошло солнце, и его лучи весело заплясали на воде. Рыба блестела серебром, когда они носились взад и вперёд, и спустя какое-то время мальчикам стала нравиться их вылазка, и они забыли о Черноклыке. Они смеялись и шутили, разражаясь радостными возгласами, когда на крючок или острогу попадалась рыба.
Вольфгарт был ближе всех к берегу. Он стоял неподвижно по пояс в воде, с занесённой над головой острогой, пристально следя за движущейся рыбой. Тень упала на него, и он поднял голову; на его лице отразился страх, и он бросил острогу. Вольфгарт рухнул в воду на середине реки.
На берегу, не далее чем в нескольких ярдах, стояло видение из ночного кошмара: огромный вепрь — Черноклык. Его передние ноги, толстые, как стволы дерева, дрожали от ярости. Через спину, по хребту проходил гребень жёсткой щетины, покрывавшей черную, с красно-бурыми пятнами, похожими на засохшую кровь, шкуру. Но именно голова выглядела такой страшной, поскольку была слишком большой для своего тела. Из широкого, розового рыла торчали два чёрных клыка, такие же длинные, как мечи. С губ капала слюна, а из ноздрей вырывался пар. На испуганных мальчишек смотрели два бисерных красных глаза, и в них полыхал огонь бешенства. Над водой струился звериный мускусный запах.
Когда фыркающее животное двинулось, мальчики попятились, всякое подобие храбрости улетучилось, и они, наполовину плывя, наполовину ступая по дну, забрались глубже в реку, взывая к богам о помощи. Черноклык ринулся в реку, белые, искрящиеся на солнце, брызги разлетелись во все стороны, когда его туша плюхнулась в воду, расшвыривая мальчиков волнами.
Зигмар выступил перед зверем. Когда Черноклык, нападая на него, опустил голову, приготовившись пронзить клыками, Зигмар вытянул руку и смотрел Черноклыку прямо в глаза.
«Зигмар, — заорал Вольфгарт, — во имя Таала, беги!»
Но Зигмар не слушал. Черноклык устремился на него, а он даже не дрогнул. Зверь был почти рядом, и их глаза впились друг в друга: холодные синие — Зигмара, и разъярённые темно-красные — Черноклыка. Черноклык дрогнул и остановился, когда его рыло почти коснулось руки Зигмара. Голова зверя покачивалась, когда Зигмар что-то нашёптывал ему. Мальчики в ужасе взирали на это.
Зигмар коснулся рыла Черноклыка, а затем провёл рукой вверх и вокруг щетинистой головы, пока его рука не охватила шею зверя. Его другая рука опускалась по подрагивающему боку животного, вытаскивая что-то засевшее в нежной части за ухом. Всё время он тихонько шептал, поглаживая и почёсывая рыло зверя. В заключении сильно дёрнув, Зигмар извлек что-то из его плоти. Черноклык тоненько взвизгнул, затем, кивнув головой, повернулся к берегу и умчался за деревья, разбрасывая комья земли.
Зигмар показал затаившим дыхание мальчикам, что держал в руке. Это был сломанный, покрытый кровью, наконечник копья.
«Вот что сводило зверя с ума, а не какой-то необычный недуг. Возможно, это произошло в тот роковой день, когда охотился Свейн, и с тех пор он мстил тем, кто причинил ему так много боли».
«А его величина?» — спросил Вольфгарт.
Зигмар пожал плечами. «Я не могу ответить. Возможно боги сделали его таким в наказание, или для предостережения. На свете много такого, чего мы не знаем».
«Тогда другой вопрос: высечет тебя отец за неповиновение его приказу, или устроит праздник, чтобы почтить твою храбрость, — хихикнул Вольфгарт. — Правда, дружище, ты никогда не перестаёшь поражать меня».
Итак, мальчики, возбуждённые увиденным и благоговеющие перед сыном вождя, отправились домой. Зигмар, в последний раз взглянув на лес, где исчез Черноклык, последовал за друзьями в деревню. Битва у Астофенского моста
История, в которой молодой Зигмар отправляется, чтобы заслужить щит, и заодно положил конец бесчинствам орочьего военачальника Гримгута Костедробителя.
В день пятнадцатилетия Зигмара отец призвал его на совет в Большую палату. В племени унберогенов существовал обычай: мальчик, достигший совершеннолетия, должен был заслужить щит в бою.
Врагов было немало — земли заполонили разбойники, бандиты, зеленокожие, зверолюди и иные неописуемые опасности. Жизнь висела на волоске, так что деятельность вождя должна была обеспечить безопасность племени. Это испытание гарантировало бы, что сын вождя храбр и способен к руководству. Зигмар ждал этого дня всю жизнь, так что он встал в центре Большой палаты и просил о возможности заслужить щит.
«Отец, господа, — произнёс он звонким голосом. — Я достиг совершеннолетия и прошу чести повести наших воинов в бой, дабы заслужить щит и уважение людей, чтобы, когда Морр призовёт моего отца, они могли следовать за мной».
Король Бьорн вручил сыну круглый щит, обтянутый прочной кожей и обитый медными гвоздями. Они позеленели и изображали вепря. Зигмар улыбнулся этому знаку, поскольку то был Черноклык, с которым он столкнулся за год до этого.
«Ты выступишь завтра с половиной воинов деревни, — сообщил отец. — Отправляйся на юг, меня известили, что наших людей там окружил свирепый орочий военачальник. По слухам, это Гримгут Костедробитель — да раздробит Ульрик его кости — спустился с гор. Я приказываю тебе избавить землю от этого наказания». Бьорн прижал сына к груди. «Возвращайся со щитом, или на щите», — прошептал он.
Этой ночью мужчины пировали. В большом зале установили длинные столы, и воины, отправлявшиеся с Зигмаром на следующий день, сидели на низких скамьях, смеясь и поднимая заздравные чаши за молодого принца. Столы перед ними ломились от угощения: жаркое из молочного поросёнка, запеченного в мёде, зажаренные на вертеле аппетитные кабаны и ягненок с розмарином лежали на больших, дымящихся блюдах, окруженные мисками с приправами. На тарелках возвышались горы жареных фазанят и цыплят. Из котлов разливали густой мясной суп, а из бочек лилось пенное пиво. Корзины наполнили яблоками, грушами и плоскими хлебами, только что вынутыми из печи.
Зигмар сидел подле отца во главе стола. Он смеялся и шутил, причмокивая жирными губами, залпом выпивая полную кружку мёда. Он шутил с прислуживавшими девушками, которые все боролись за его внимание, предлагая угощение, питьё — и даже больше! — с кокетливым хихиканьем.
Бьорн взирал на сына сквозь напускную браваду. Он ведал о змее страха, терзавшей его душу, поскольку сам чувствовал то же в свои пятнадцать лет. Это не был страх смерти, засевший в утробе его соплеменников, это был страх потерять лицо, страх потерять доверие, которое столь многие чувствовали к нему. Но больше всего это был страх, что в конечном счёте он окажется недостойным продолжать наследную линию, а это для его отца было так важно.
«Сын, — произнёс Бьорн, — я знаю, что ты чувствуешь. Мы с тобой очень похожи, хотя порой, когда ты спокоен, напоминаешь мне свою мать. Это правильно, что ты испытываешь страх. Но мужчина должен встретиться со страхом и победить его, как любого противника на поле боя». Он указал на людей, пировавших за столом. «Завтра эти мужи станут твоими танами и последуют за тобой без колебания». Он улыбнулся и указал на лохматого Вольфгарта, сидевшего чуть дальше от них. Вольфгарт заметил их взгляд и поднял чашу в приветствии, широко улыбаясь.
«У тебя хороший друг, и он тоже идёт с тобой. Как ты можешь проиграть с таким стойким пройдохой на своей стороне?» — рассмеялся Бьорн.
Зигмар улыбнулся в свою очередь. «Ты прав, отец. Но я не могу не бояться, поскольку у тебя нет другого сына, чтобы передать ему мантию вождя».
«Я не хочу другого сына. У меня есть ты, и я знаю, что ты станешь великим человеком, люди многие годы будут произносить имя „Зигмар“ с уважением и благоговением. Ну, давай пировать до зари. А завтра ты отправишься, чтобы стать мужчиной».
Прокричал петух, и наступил солнечный и ясный день. Вся деревня собралась на площади проводить отряд. Зигмар сел на серого в яблоках жеребца. За спиной у него был щит, а в руке он сжимал копье с узким наконечником. Его ноги и предплечья защищали бронзовые доспехи, покрытые изображениями луны, солнца и двухвостой кометы, в память о знамении, возвестившем о его рождении. На его плечи была накинута волчья шкура, а на бедре висел прямой, обоюдоострый меч с простой крестовиной и круглым навершием, инкрустированным единственным изумрудом.
Когда его отец подошёл к воротам частокола, Зигмар натянул железный шлем, усиленный полосами яркой латуни. Нос и лоб защищала медная маска, а под прорезями для глаз были вставлены рубины, как кровавые слёзы.
Рядом с ним находился Вольфгарт. На плече он нёс боевой молот, и глаза его были ясные и живые. Слева от него ехал знаменосец. Это был один из сильнейших воинов племени, звали его Пендраг. У него были длинные, рыжие, как встающее солнце, волосы, в мускулистой руке он сжимал штандарт Зигмара; изображение вепря развевалось на нетерпеливом и свежем ветру. Эмблему вышили женщины племени, и её ещё нужно было окропить кровью врага.
За ними выстроился отряд: триста воинов в боевом облачении, их длинные копья вздымались к небесам, словно лес. Их глаза вперились в горизонт, будто искали противников, с которыми скоро столкнутся, а их лошади нетерпеливо били копытами.
Король Бьорн был подле ворот укрепления. Он поднял меч, и луч восходящего солнца отразился в клинке, и казалось, что его обагрила кровь. Он не проронил ни слова, лишь повернулся и распахнул ворота, указывая на лесную дорогу.
«Вперёд!» — крикнул Зигмар и вскинул над головой длинное копье, направляя коня из Рейкдорфа. Всадники хлынули за ним с криками и улюлюканьем. От множества копыт поднялась пыль. Когда колонна проносилась мимо Бьорна, он закричал, воодушевляя людей на победу.
Он смотрел, как войско умчалось прочь, пока то не превратилось в пятнышко пыли вдалеке. «Быть командиром в битве очень одиноко», — сказал он сам себе. Он вернулся в деревню только когда они пропали из вида.
«Возможно, это не так, — пробормотал он. — Может быть, более одиноко здесь отцу, ждущему благополучного возвращения домой сына».
Отряд следовал вдоль реки на юг от Рейкдорфа, и лес обступил их со всех сторон. Постоянно слева слышалось стремительное течение реки, а иногда они видели, как она ярко искрится сквозь деревья.
Они миновали небольшие, прижавшиеся к берегам реки, поселения, существовавшие за счёт рыбы и кое-каких зерновых, которые могли вырастить. Жизнь в лесу, в окружении таящихся в нём опасностей, сделала население подозрительным. Жители выходили из хижин, когда слышали приближение отряда, но встречали их без почтения, поскольку люди не доверяли друг другу даже на землях унберогенов.
После нескольких дней пути река разветвилась, и они последовали за текущим на запад потоком. Река становилась всё шире, и деревья начали редеть. Они увидели зелёную равнину, покрытую зарослями вереска и утёсника. Река, словно блестящая дорога, текла к горам, сверкая серебром на солнце. С приближением к цепи Серых гор на западе, что гордо и угрюмо вздымались навстречу небу, местность становилась холмистой, покрытой купами деревьев.
Из леса Зигмар и Вольфгарт выехали вместе. Впервые они оказались так далеко на юге, никогда прежде они не видели такой равнины, поскольку жили близ леса.
«Я никогда не думал, что мир столь велик», — сказал Зигмар.
«Да, мой друг, и он гораздо больше этого. Твой отец, в поисках союзников, ездил до границ нашей земли и дальше».
Зигмар вдохнул чистый воздух и потрепал скакуна по шее. «Он рвётся в галоп, — произнёс Зигмар и повернулся к своим людям. — Построиться для атаки, трубите в горны, давайте поедем по открытым равнинам и объявим о нашем прибытии!» Он криком послал лошадь вперёд, и его люди устремились за ним. Солнце сияло на доспехах, и воздух наполнили топот копыт и звуки многих горнов.
Достигнув излучины реки, они остановились и спешились, чтобы лошади напились кристально чистой воды. Зигмар созвал совет и спросил советников, что те предложат делать дальше. Первым говорил Пендраг.
«Господин, по слухам Гримгут Костедробитель терроризирует поселения этой земли. Примерно в тридцати лигах к западу лежит небольшой город Астофен». Он указал на высочайшую вершину Серых гор. Она походила на последний клык в гниющей пасти. «Там владения Костедробителя». Он опустил палец к травянистой равнине под ней. «Ты видишь тот столб дыма? Там находится Астофен, и это не дым из кухонных труб». Он повернул к Зигмару помрачневшее лицо. «Я боюсь, что Астофен уже подвергается нападению».
«Тогда нельзя задерживаться, — воскликнул Зигмар. — Мы едем в Астофен, где я заслужу щит».
Весь оставшийся день они неудержимо неслись, направляясь на черный столб дыма, что, словно обгорелый палец, вздымался к темнеющему небу. В сумерках они разбили лагерь у подножия холма, с другой стороны которого, по утверждению Пендрага, располагался Астофен. Зигмар приказал разведчикам изучить противника и доложить. Они не разжигали огней, поскольку не хотели предупредить орков о своём присутствии.
«Мы находимся примерно в лиге или чуть дальше, — сказал Пендраг, сосредоточенно жуя кусок вяленой оленины. — Сейчас нам нужно отдохнуть, а утром увидим, что мы можем».
«Эти орки галдят, ничего не скажешь, — проворчал Зигмар, прислушиваясь к звучавшему в вечернем воздухе хриплому смеху. — Не говоря уже о вони». Пендраг хмыкнул. «Скажите спасибо, что мы находимся с подветренной стороны от них. У орков чуткие носы, и если они уловят наш или лошадиный запах, то ночь превратится в кровавую бойню».
«Мой папаша говорил: „Никогда не дерись с орком в темноте, поскольку он видит, слышит и чует лучше любого человека“, — сказал Вольфгарт, остря точильным камнем меч. — Но я готов встретиться с любой тварью этой ночью, если бы это означало спасение для тех несчастных».
«Спокойно, храбрый Вольфгарт, — произнёс Пендраг. — Завтра у тебя будет возможность подраться. А сейчас мы отдыхаем». Воины завернулись в одеяла и уснули.
Этой ночью Зигмар стоял в карауле, поскольку знал, что не сможет уснуть. Следя за движением лун по небу, он слышал грубый смех и рёв зеленокожих, когда их доносил ветер. Он молился Ульрику и плотнее укутывался в плащ из волчьей шкуры. Ночь медленно прошла.
На следующее утро Зигмар, Вольфгарт и Пендраг проползли на вершину холма, чтобы осмотреть земли, лежащие по другую сторону.
Под ними лежал Астофен. Его окружали скалистые холмы, а южную стену дополнительно защищал изгиб реки. В полулиге от города через реку был переброшен мост, ведший на раскинувшуюся южнее открытую равнину. Тесно прижавшиеся хижины располагались за крепким деревянным частоколом. Башня охраняла каждый угол укрепления, и на них была выжженная в дереве эмблема атакующего сокола. Люди заняли башни и присели за парапетами стен, обстреливая стрелами осаждающую армию.
Некоторые здания были подожжены огненными стрелами, выпущенными скачущими гоблинами, и облако дыма плотно нависло над всем. Жители носили ведра с водой, заливая распространявшийся ад.
Неорганизованная толпа орков размахивала тесаками и копьями над уродливыми головами, оглашая округу рёвом и смехом. Ужасные трофеи украшали звериные шкуры их бивачных шатров, а у многих на деревянных кольях торчали человеческие головы.
В центре толпы огромный орк швырнул боевой топор в городские ворота и взревел. Топор пролетел вращаясь и воткнулся в дерево. Этот орк и был Гримгут Костедробитель, и то был сигнал атаковать.
В то время как орда двигалась с боевыми выкриками, барабанным боем и топотом, двадцать черных орков с усилием подтягивали колёсный таран к воротам. Люди обстреляли его огненными стрелами, но орки пропитали конструкцию мочой, и огонь потух. Грохоча он приближался.
«Похоже, мы прибыли в самый последний момент», — сказал Зигмар.
«Мы должны действовать быстро, — заявил Вольфгарт. — Нам нужно атаковать, пока на нашей стороне неожиданность».
Пендраг сплюнул на траву. «Неожиданность не поможет нам против такой оравы. Мы не можем сражаться с ними на этой местности. Нам нужно открытое пространство, там мы сможем использовать наших лошадей и загнать их в грязь».
Зигмар взглянул на мост и на орков. «У меня есть план, — сказал он. — Мне нужно пятьдесят добровольцев».
С отвратительным треском таран врезался в ворота. Деревянные столбы стонали и раскачивались, когда орки заострённым древесным стволом снова и снова били в них. С другой стороны вспотевшие люди окружили ворота, но они знали, что это лишь вопрос времени, когда те рухнут. Орки обступили стены, рубя дерево оружием, ревя и храпя, нетерпеливо стремясь проникнуть внутрь. Люди отшатывались от их смрада.
Большинство воинов деревни выстроилось за теми, кто с усилием удерживал ворота закрытыми. Их лица были мрачны, а руки, сжимавшие щиты и прочные копья, блестели от пота. Все были готовы дорого продать свои жизни, но отчаяние было в их сердцах. Сквозь гортанный орочий лай бойцы могли слышать рыдания и вопли женщин и детей, сбившихся в домах и ожидавших конца. Они задыхались от дыма, а от огня пузырилась кожа.
В это время раздался звонкий сигнал рога. Люди на сторожевых башнях взирали в изумлении, а затем разразились приветственными возгласами, когда множество всадников появилось на вершине холма позади орочьего сторожевого отряда и, к удивлению осаждающей стороны, ринулось на его фланг. Возглавлял отряд Зигмар на сером жеребце. Выказывая презрение к противнику, он не надел доспехов. В одной руке он сжимал копье, в другой — щит. Лошади неслись к оркам, которые вызывающе ревели, стуча топорами и кривыми мечами в щиты.
Гримгут продирался сквозь пришедшую в замешательство армию, отдавая хрюкающие приказы и хлеща бичом. Передняя шеренга поспешно образовала плотную стену щитов, их крепкие ноги готовились к удару, и всадники внезапно столкнулись со сплошным заграждением из ощетинившихся копий и тяжелых деревянных щитов, каждый снабжённый устройством, срубающим человеческую голову.
Всадники, не доехав до них, метнули дротики и стремительно умчались назад на холм. Тяжелые снаряды загремели о щиты, пробивая их и вонзаясь в тела. Орки упали в грязь с воткнувшимися в лица и груди дротиками, но большинство устояло и удержало строй.
Пендраг вёл другую волну конников с холма. Когда до орков оставалось лишь несколько ярдов, они вытащили из-за спины изогнутые луки и выпустили стрелы с белым оперением, которые с шипением пролетали между щитами или раскалывали их, пронзая и доспехи и плоть. Всадники повернулись, выпустили другой гремящий залп и унеслись назад на холм.
На этот раз орки отреагировали: стена щитов раскололась, и воины атаковали, метнув копья вслед отступающим лучникам. Они попали в нескольких всадников, и те свалились с лошадей с торчащими из спин копьями. Орки, ликуя, подались вперёд, заглушая свои крики грохотом топоров, тесаков и окованных железом ботинок.
Отряд Зигмар перестроился на холме. Лошади фыркали и били копытами, стремясь в следующую атаку. Зигмар повернулся к Пендрагу. «Помните план, — сказал он. — Чересчур не углубляться. Я подам сигнал, дважды протрубив в рог».
Пендраг мрачно кивнул. «Это опасный манёвр, но, бьюсь об заклад, наш шанс лучше».
Зигмар, поднеся к губам рог, издал долгий сигнал и погнал коня вниз по склону. С криками его люди последовали за ним. Они скакали столь быстро, что пыль заволокла их, и казалось, они несли ярость и дым преисподней. Всадники достигли подножия холма в боевом порядке; копыта взметали землю, сокращая расстояние до вражеского строя, где твёрдо держали копья, а из-за щитов блестели тысячи красных глаз.
Шеренга орков раздвинулась, вытолкнув гоблинов-лучников, те помчались вперёд и выстрелили из луков. Большая часть стрел пролетела над головами всадников — гоблины — трусливы, и вид приближающегося врага вселяет в их сердца страх — затем они повернулись и кинулись к своему строю. Но орки лишь смеялись над ними, и стена щитов оставалась сомкнутой. Гоблины спинами давили на щиты, из желтозубых ртов вылетали крики ужаса, когда гибель неслась на них.
Зигмар бросил дротик и возблагодарил Ульрика, когда тот попал орку в глаз и вышиб мозги сквозь дыру, пробитую в затылке. Он вытащил меч и заорал, когда его скакун прыгнул на вражеские шеренги, разбивая щиты и дробя кости. Воины вокруг Зигмара поступили так же. Первый удар дротика сделал немного, чтобы нарушить строй — орки — крепкие твари, живущие ради сражения — но конный воин смертоноснее дротика.
Передняя шеренга орков отступила под ударами лошадей и их закованных в доспехи всадников: бьющие копыта разбивали копья в щепки, втаптывали врага в землю, разбивая черепа, ломая конечности, превращая тела в месиво. Зигмар рубил и отталкивал всех вокруг мечом, отбивая атаки щитом, но орки уже очухались, напирали, готовые стащить всадников с коней или проскользнуть между ногами лошадей и вспороть им брюхо ножами. Зигмар знал, что сила конницы — в атакующем ударе; в ближнем бою их разорвали бы.
Атака унберогенов захлебнулась. Орочий рёв смешался с криками людей, железные мечи натолкнулись на деревянные щиты, и в воздухе резко запахло кровью и страхом. Орки начали окружать всадников, пронзая их копьями и рубя тесаками. Зигмар вложил меч в ножны, поднёс рог к губам и дважды коротко протрубил, затем погнал лошадь прочь, вырываясь из боя.
«Бежим! Бежим!» — кричал он, несясь к реке. С такими же криками остальные всадники вырвались из-под натиска тел и последовали за ним. Некоторые, спеша убежать, побросали копья и мечи.
Орки торжествующе завыли, в восторге размахивая оружием. В деревне люди с тревогой следили за тем, как их спасение, по-видимому, исчезло, словно солнце за грозовыми тучами. Они видели, что всадники беспорядочно мчались к мосту с преследовавшими их орками, во главе с Гримгутом.
Зигмар достиг моста первым, за ним неслись его люди, растянувшись в линию. Унберогены начали, громыхая, пересекать мост, а орки по-прежнему преследовали их. Замыкающий колонну молодой всадник был слишком медлителен, орк прыгнул и схватил его лошадь за хвост. Заржавшее существо встало на дыбы и сбросило наездника. Орки незамедлительно набросились на него. Зигмар ошеломленно смотрел, как они оторвали его конечности и выцарапывали добычу, разрывая плоть на окровавленные куски и набивая ими пасти. Он увидел забрызганное кровью побледневшее лицо всадника, наполненные ужасом распахнутые глаза и его беззвучно раскрывающийся рот. А затем он пропал в свалке орущих извергов.
Зигмар провожал людей через мост. «Быстрее, быстрее», — кричал он. Его сердце наполнилось облегчением, когда последним, пересекая мост, мимо проехал Вольфгарт. Зигмар последовал за ним, оглядываясь через плечо на приближающихся орков. Достигнув противоположной стороны он подал сигнал. Из укрытий по обе стороны моста появились пятьдесят воинов. Они махнули в приветствии и выстроились на мосту, направив копья на атакующих орков. Зигмар махнул в ответ и поскакал за всадниками. Он мог слышать ревущих орков, когда те атаковали через мост его арьергард.
Всадники остановились через четверть лиги от моста. Они спешились, вынули из тайников на земле новые копья и мечи. Пендраг подъехал к Зигмару. Прикрыв глаза от солнца, они посмотрели на мост.
«Они хорошо держатся», — сказал Пендраг.
Орки заполонили мост и толпились на противоположном берегу, стремясь присоединиться к сражению. Копейщики сдерживали их, коля и отталкивая темно-зелёный поток, но были вынуждены отступить, и как только орки смогли обойти их с флангов, с ними было покончено.
«Они должны бежать немедленно, или погибнут», — проронил Зигмар.
«Полно, мой господин, — произнёс Пендраг. — Вы просили их выполнить эту задачу, пойдя на верную смерть. Они знали это, так что не притворяйтесь, что не делали. Они пожертвовали собой за нашу победу. Не позорьте их действий, отказываясь от этого».
Зигмар опустил голову. «Ты прав, Пендраг. И я обещаю сделать их жертву не напрасной».
На мосту множество орков устремилось вперёд. Когда люди медленно отступили на берег реки, их командир — смельчак Триновантес — поднёс рог к губам и подал сигнал к отступлению. Копейщики опустили оружие и бежали к всадникам, обезумевшие от крови орки неслись за ними по пятам.
«Приготовиться к атаке», — приказал Зигмар. Со всех сторон его люди прижались к шеям лошадей. У каждого воина было новое копьё и меч, и когда они увидели, как их товарищи на мосту пали под натиском орков, ярость закипела в них.
Зигмар медленно ехал вдоль строя всадников. «Ждать, — велел он. — Ждать, пока эти кровожадные изверги не пересекут реку, тогда мы сможем атаковать их на открытом пространстве».
Они видели, как последний воин из арьергарда был сломлен и бежал. Орки полились через реку, бросая копья в отступающих людей. Их гортанный смех доносился до ожидавших конников, поклявшихся отомстить. Бегущие люди рассеялись по равнине, орки энергично преследовали их. Вскоре все они перебрались через реку и гонялись по равнине; они так настойчиво стремились уложить всех воинов до последнего, что совершенно не замечали всадника на горизонте.
Протрубив в рог, Зигмар приказал атаковать. Как один, всадники погнали коней вперёд. Звон бряцающих доспехов становился громче, когда они перешли в галоп; сближаясь с противником воины опустили копья.
Орки увидели их слишком поздно, и победные крики замерли у них на устах. Оглядываясь друг на друга, они сообразили, что их ряды рассеяны. С низким рычанием они повернулись лицом к стремительно приближающейся атаке.
Солнце сияло на бронзовых доспехах всадников, но вёл их воин, на котором были одеты лишь штаны и ботинки. Его лицо, ставшее маской ярости, обрамляла копна светлых волос. С последним криком ненависти молодой Зигмар врезался в орков — обезглавив Гримгута взмахом меча — разбивая доспехи и раскалывая черепа, так что его голый торс вскоре забрызгала чёрная кровь.
Битва была короткой. Орки, под натиском железа и бронзы, были сметены как осенние листья ветром. Когда они бросились бежать, их настигли всех до последнего изувера. Тех, кто пытался пересечь мост, сразили воины Астофена, сделавшие вылазку, чтобы выпроводить оставшиеся войска осаждающих и прибыть на помощь всадникам. Когда солнце клонилось к закату, сражение окончилось, и равнину устилали тела.
Этой ночью они пировали в деревне. За павших воинов было выпито немало кувшинов вина, а богам войны принесли жертвы, дабы отблагодарить их за умелую победу. Зигмар сидел во главе стола с Пендрагом и деревенскими старейшинами.
«Молодой господин, сегодня вы одержали славную победу, — сказал Пендраг. — Оказавшись перед многочисленным противником, на неблагоприятной местности, вы, используя хитрость и храбрость, выманили их на открытую равнину. Я пью за это». Он сделал большой глоток подогретого вина с пряностями и медленно поставил чашу на стол.
Зигмар тоже выпил, но ничего не сказал.
«Вы думаете о людях на мосту, — произнёс Пендраг. — Ваш план принёс им гибель. Но помните: теперь они отдыхают в чертогах Ульрика, где — и я не хочу оскорбить наших благородных хозяев — еда обильнее и вино крепче, чем любое на этом столе. В своё время мы встретимся с ними там, и я уверяю Вас, что ни один из них не изменил бы свою судьбу, если бы ему вновь предоставили выбор. Они умерли прекрасной смертью в бою, и за это они будут благодарны».
Итак, отряд возвратился в Рейкдорф, и, выслушав рассказ, Бьорн обнял сына и вручил ему щит. Он проявил себя не только в битве, но и как вождь. Уроки, полученные в Астофене, он будет помнить всю жизнь, и его ненависть к оркам воспылала ещё сильнее.
История о том, как Зигмар спасает от орков короля Железнобородого из Караз-а-Карака и в знак благодарности получает Гал Мараз.
В Большой палате король Зигмар сделал большой глоток эля. Уже три года трава росла на могильном холме его отца, и народ унберогенов принял Зигмара в своих сердцах как вождя. Король Бьорн пал славной смертью, сражаясь вместе с талеутенами против вторжения северян. Бьорн в одиночку напал на вражеского военачальника и снёс тому голову, но был тут же сражён мстительными варварами. Зигмар взглянул на гобелен, висевший над камином, на котором была изображена смерть его горячо любимого отца, и в молчании поднял чашу.
«Есть другие дела?» — спросил он.
«Немножко, мой господин, — произнёс Эофорт, его самый доверенный советник. — Вы вынесли решение по правовым вопросам, и законность будет вершиться согласно Вашей воле. Десятины, большей частью, собраны и подсчитаны. Склады зерна полны…»
Зигмар вздохнул. Как он жаждал действовать. Государственные дела, конечно, важны, но он охотнее свободно побродил бы с отрядом под своим знаменем, в поисках приключений и славы. С грохотом распахнувшиеся двери прервали его размышления. Двое лесничих, пошатываясь, несли с трудом передвигавшуюся фигуру.
«Почему прерываете мой совет? — сказал Зигмар строго, хотя в тайне обрадовался возможности отвлечься. — Кто этот человек, которого вы принесли в мои покои в таком состоянии?»
«Это не человек, государь, — выговорил один из лесничих, пытаясь поклониться. — Эт гном с востока, издалёка, как будто бы от самого Края Света! Он говорит, что у него страшные новости, и ему нужна помощь».
Они положили раненного гнома на покрытое соломой ложе. Он взирал на Зигмара единственным оставшимся глазом; он был жестоко изранен. Он сказал, что зовут его Трунги и что он щитоносец короля Кургана Железнобородого, короля гномьей цитадели Караз-а-Карак, который по пути должен был посетить родичей в восточных горах.
"Они напали на нас на перевале Хелскрак, — прохрипел он. — Они валили тысячами со всех сторон. Но мы бились. О, как мы бились:
Бронированные фургоны, которые тянули волы, медленно поднимались на горный перевал. Переход от Караз-а-Карака до гномьих крепостей в Серых горах длинен и опасен, так что когда король Курган Железнобородый отправился в путешествие, он очень рисковал. Поход был почти завершён, ещё четыре дня утомительного пути и он увидел бы каменные стены западных родичей. Телохранители короля, Железная стража, двигались впереди колонны. Они были в освящённых рунами серебряных доспехах и изысканно украшенных, закрытых шлемах, сквозь щели в которых зоркие глаза изучали каждый укромный уголок и расщелину в скалах по обеим сторонам. Они вздымали широкие топоры и боевые молоты, а проход оглашали мычание волов, топот тяжёлых башмаков и звон доспехов.
«Осторожно, парни», — произнёс король Железнобородый. Он стоял во главе колонны на широком щите, который попарно с каждой стороны несли четыре самых доверенных воина. «Я чую зелёных, готовых и грязных, как переполненный сортир». Он сплюнул.
Сверху посыпались камешки. Железнобородый зарычал и остановил движение колонны. «Тревога! — закричал он, доставая топор. — Составить фургоны и подготовиться дать отпор налётчикам». Он следил за большим передвижением: проворные тени скакали по вершинам утёсов, карабкаясь вниз по склонам и узким выступам. Губы Железнобородого скривились в отвращении. «Гоблины, — проворчал он. — Поднять щиты».
Чёрные стрелы стучали о щиты и отскакивали от доспехов. Такое оружие мало что могло сделать против гномьей стали, но Железнобородый был достаточно благоразумен, чтобы понимать, что это всего лишь хитрость противника, чтобы удерживать их, пока реальная опасность не вступила в бой.
Когда гномы-воины сбились в плотные шеренги, стены прохода сотряслись от воинственных криков и боя барабанов: одних низких, как урчание в брюхе, других же высоких и музыкальных, как стучащие кости.
Это не отряд налётчиков, подумал Железнобородый, это — армия.
«Стойте твёрдо, гномы, — проревел он. — Защищайте фургоны. Я не позволю ни одному вонючему зеленокожему захватить мои сокровища».
А затем долину заполонили ревущие чудовища, выпрыгивающие со всех сторон, тысячи тварей валили из трещин, пещер и дыр: здоровенные чёрные орки, трусливо бегущие гоблины и неуклюже двигающиеся, длиннорукие каменные тролли.
Железнобородый прошептал предсмертную молитву и решил продать жизнь как можно дороже.
«К моему стыду, меня ударил тролль, и я упал», — закончил Трунги. Он рухнул, задыхаясь, кровь обрызгала его бледные губы и блестела в бороде как рубины.
«Теперь отдыхай», — сказал Зигмар
«Нет. Я должен рассказать это сейчас, или никогда». Он закрыл глаза, и Зигмар в удивлении увидел, что по щекам гнома катятся слёзы. «Я свалился, и королевский щит упал со мной. Когда я очнулся, то был один. Я искал среди мёртвых, но не смог найти никаких признаков моего короля. Это — моя ошибка. Позор убьёт меня». И с этим он, потеряв сознание, повалился на тюфяк.
«Ты думаешь, гномий король ещё жив?» — спросил Вольфгарт Зигмара.
«Не знаю, — задумчиво произнёс Зигмар. — Возможно. Если орки захватили короля Караз-а-Карака, это воспламенит их дикие души! Им нечего будет бояться».
«Нам нужно осмотреть наши границы, — предупредил Пендраг. — Перевал Хелскрак не далеко».
Вольфгарт повернулся туда, где в лихорадке лежал гном. «Проделать весь этот путь с такими ранами, — вымолвил он. — Я знал, что горный народ вынослив, но всё же».
«Несомненно, он захочет, чтобы мы нашли его короля, — проговорил Зигмар. — Он вернётся, чтобы продолжить поиски, с нами или без нас».
«Народ гномов мало интересуют люди, — проронил Пендраг. — Они пересекают наши границы без всякого разрешения, и до сих пор ничего не предлагают взамен. Ей-богу, это первый случай, когда в нашу деревню пришёл гном, хотя мы живём у их границ уже многие годы. Это — гордый и упрямый народ. Помогли бы они, если помощь потребовалась бы нам? Я думаю — нет».
«Допускаю, мы не испытываем большой приязни, — вымолвил Зигмар. — Но, при этом, у нас нет и обид на них. Я не хотел бы расплачиваться за любой причинённый гномам вред». В задумчивости он шагнул к спящему щитоносцу и посмотрел на его вытянутое, посеревшее лицо. «Народ гномов может стать могучим союзником, — пробормотал он. — Они никогда не прощают обиды, но, к тому же, сделанное им добро навечно врезается в их отважные сердца».
Пендраг покачал головой и уныло улыбнулся, поскольку знал, что думал его господин. Вольфгарт широко улыбнулся и подцепил большими пальцами ремень.
«Трубите сбор, — велел Зигмар. — Соберите лучших воинов. Мы выезжаем, как только наш друг гном сможет отправиться в путь».
«Мой повелитель, есть ещё несколько государственных дел, которые необходимо рассмотреть», — сказал Эофорт с крайним укором в голосе.
«К чёрту государственные дела, — воскликнул Зигмар. — Я занимаюсь военными делами!»
Услышав, что унберогены собрались помочь найти его короля, настроение Трунги значительно улучшилось. Его отчаяние сменилось желанием поскорее отправиться, и через три дня его желание было удовлетворено. Он был готов ехать, и телохранители Зигмара, собрав снаряжение или оружие, совершили несколько богослужений и принесли в жертву Ульрику и Морру козла и вепря. Они были готовы двигаться.
Они отправлялись не на открытую войну — у унберогенов не было сил одолеть столь многочисленного противника — скорее они подготовились к набегу. Эта миссия была настолько опасной и дерзкой, что кровь звенела в ушах Зигмара.
Они двинулись по западной лесной дороге и выехали на большую равнину. Четырежды солнце вставало у них над головами, прежде чем они оказались под сенью Серых гор.
По пути они встретили множество людей, бегущих из дальних поселений, гонящих стада и везущих повозки с пожитками. Они рассказали, что на горный хребет высыпали зеленокожие, собирающиеся обрушиться на земли людей и захватить их. На вопрос: сколько их там? Отвечали: тьма-тьмущая, прежде чем спешно уходили на восток.
«Возможно, вы скоро вернётесь домой», — шептал Зигмар, осеняя их знамением Шаллии.
Найти орочий лагерь было не трудно. Разведчики Зигмара сообщили, что мерзкие зеленокожие поставили временный форт у подножия утёса на западной стороне перевала Хелскрак.
«Бьюсь об заклад, они используют его как оплот, откуда будут делать вылазки и набеги на всю округу, — сказал Зигмар. — Уже довольно долго орки редко спускались с гор, так что они или очень глупы, или очень самонадеянны. Но и то и другое работает на нас».
«Что ты собираешься сделать, король Зигмар?» — спросил Трунги.
Зигмар хищно ухмыльнулся. «Мы собираемся притвориться, что делаем налёт, мой невысокий друг, и вытащить вашего короля из-под их сопливых носов». Он повернулся к Свену, главному разведчику. «Что-нибудь указывает на присутствие короля?»
«Да, государь, — ответил тот. — Его и два десятка гномов держат в деревянной клетке в центре лагеря. Они выглядят раздражёнными. Но это и не удивительно, поскольку орки тычут в них палками и поджигают им задницы».
«Подготовить людей, в сумерках мы выступаем». Зигмар положил руку на плечо Трунги. «А ты, мой друг, останешься здесь. Молись за нас своим богам. Не беспокойся, ты ещё отомстишь».
Ночь затянула небо плащом, когда Зигмар собрал диверсионную группу. Он выбрал четырёх лучших воинов: Вольфгарта, Пендрага, главного разведчика Свена и его брата Эйрика. Они сняли кольчуги и доспехи, затемнили клинки мечей и вымазали лица сажей из походного костра. Они собирались отправиться налегке и бесшумно.
Они бежали быстро и, увидев множество загоревшихся огней у подножия горы, услышали издаваемый орками звериный гвалт, когда те жрали, дрались и храпели.
«Впереди часовые, — прошептал Свен. — Они пьяны. Эти мерзавцы настолько уверены в своём численном превосходстве, что не опасаются нападения».
«И в этом они правы, — сказал Зигмар. — Но этого проникновения им следует опасаться, поскольку сегодня ночью вторгаются унберогены».
Отряд обошёл скалистое ущелье, держа ножи в зубах. Они ползли среди беспечно спящих стражей, перерезая им глотки. Затем они надели грязную одежду и доспехи орков, опустив забрала тяжёлых железных шлемов, закрывая лица.
«Как насчёт нашего запаха? — спросил Пендраг. — Когда мы пройдём мимо, то те орки подумают, что мы пахнем как розы».
«Действительно», — произнёс Свен. Он наклонился и собрал орочий помёт. «Натрите этим кожу и одежду. Это замаскирует наш запах». К отвращению сотоварищей он долго принюхивался.
«Типичное орочье испражнение, — рассеянно сообщил он. — Состоит в основном из мяса и нескольких поганок. Есть также гномье пиво. Это расстроило бы нашего низкорослого приятеля», — хмыкнул он.
С похвальной стойкостью люди измазали орочьим дерьмом тела и одежды, и отправились в лагерь. Они совсем не пытались скрываться, вместо этого, подражая манерам орков, размахивали оружием, шагали большими шагами и хрюкали, стараясь как могли лучше имитировать.
Орочий лагерь был тих, большинство нажравшихся скотов от гномьего пива и мяса впали в оцепенение. Те, кто всё ещё бодрствовал, не обратил внимания на людей, когда они обходили стоянки и спящих зеленокожих.
Достигнув клетки с пленными гномами, они тихо расправились с храпящими охранниками и открыли двери. План бегства объяснили впавшим в экстаз гномам, которых было примерно двадцать пять, поклявшихся отомстить, как только они станут свободными. Уже закованные гномы шагали в колонне, окружённые замаскированными людьми, подгоняющими их тычками тесаков.
Орки — тупые твари и мало что заметили. Всех пробудившихся орков тихо прикончили кинжалом и клинком, и никто не поднял тревоги. Они прошли через орочий лагерь, миновали мертвых часовых и встретились с остальной частью отряда. Они тихо снялись с лагеря и возвратились в Рейкдорф. Так гномы и король Железнобородый были спасены. Трунги воссоединился с семейством, и была великая радость. Но гномы поклялись отомстить, и Зигмар обещал помогать им.
Гномы Серых гор поднялись, и большая армия гномьего народа вместе с унберогенами двинулась на орочий лагерь. В один кровопролитный день зеленокожие пали от мечей, не сумев противостоять ярости гномов и многократным кавалерийским атакам унберогенов.
В благодарность за смелое освобождение, король Железнобородый даровал Зигмару большой молот Гал Мараз, «Сокрушитель черепов», который и поныне является символом Империи, и между унберогенами и гномами всех гор был заключён прочный договор.
В этой истории король Зигмар, используя хитрость и дипломатию, превращает потенциальных врагов в сильных союзников. В этой истории юный Зигмар достиг дня Определения и слушает голоса мёртвых.
Весна наконец-то сбросила ледяные оковы зимы. Небо стало синим, но на горизонте серые облака предвещали первый весенний ливень. Люди племени унберогенов распахивали поля плугами и мотыгами. Теперь, освободившись от холода, глинистая земля жаждала принять природное семя подобно недавно вышедшей замуж деве, а где прежде лес, будто костлявыми руками, царапал небо, ныне бурно оживали деревья. Они отряхнули с ветвей последнюю зимнюю стужу и раскрыли солнцу листья. Поднялись живительные силы, и цветение заключило землю в душистые объятия.
Горные тропы и лесные пути открылись, едва стаял снег, и вновь торговцы потекли в Рейкдорф. Город преуспевал и суетился с энергией существа, просыпающегося голодным от зимней спячки. Зигмар правил племенем лишь три года, с тех пор как умер его отец, но уже произвёл много изменений. Зигмар бросил долгий взгляд; он знал, что его людям, чтобы выжить, нужно готовиться более чем к просто войне. Он приказал вырубить деревья, так что земля вокруг Рейкдорфа стала чистой на целую лигу. Он отдал землю лучшим фермерам, а взамен они согласились обеспечить продовольствием защищавших их воинов. Провизии стало гораздо больше, и для зерна, кукурузы и ячменя, на случай плохого урожая, построили склады.
Вырубленные в лесу деревья использовались для укрепления городских стен, и было построено много башен. Вокруг оборонительных сооружений вырыли глубокий ров, а со стороны укреплений вкопали заострённые колья. Дороги через леса и равнины расширили и сделали более пригодными для повозок и путешественников. Гномы из восточных гор, ставшие новыми союзниками Зигмара после того, как он спас от орков их короля, Кургана Железнобородого, привозили в Рейкдорф на продажу самое прекрасное оружие и доспехи. А назад, в свои горные цитадели, они увозили повозки, гружёные мехами, шерстью, мясом и черным хлебом. Со временем, каждая деревня унберогенов и город были связаны трактами, так что путешествия и торговля стали легче.
Но не только путешественники и торговцы бросали вызов новым дорогам, как-то раз Зигмар принял двух эмиссаров.
Слава о Зигмаре и возросшей силе его племени увеличивалась, и другие военачальники желали больше узнать о нём. Кто этот великий воин? Действительно ли он огромен как медведь? Почему он был непобедим в сражении? Насколько в действительности сильно его племя?
В этот особый день король Зигмар восседал на деревянном троне, на возвышении в Большой палате. Он был облачён в короткую, кожаную куртку, усиленную железными пластинами, а плечи украшал красный плащ, скрепленный на шее золотой фибулой в форме головы рычащего дракона. С лева от него стоял его тан, Вольфгарт, а у ног лежали два верных волкодава, шумно обгладывающих мясистые кости. Они подняли головы, когда в дальнем конце зала открылись двери.
К Зигмару двигались два незнакомца — мужчина и женщина. Достигнув подножия возвышения, они не вложили оружие в ножны, а положили его на землю, как было принято в те дни. Они низко поклонились, прижав правую руку к сердцу, Зигмар оценил это.
Женщина была гибкой и жилистой. Её голые руки, будто верёвки, перетягивали мускулы, а тонкие запястья украшали затейливые бронзовые браслеты. Смуглую кожу покрывали извивающиеся синие татуировки, которые, точно змеи, обвивали её конечности. Её чёрные, длинные, спутанные волосы доходили до половины спины. Они были заплетены в косы, и Зигмар заметил, что заколоты они были маленькими костями животных. Одета она была в короткую кожаную куртку, на которую было нашито много рядов железных колец, покрытых темным жиром, чтобы не блестели. Её движения были стремительны, и она показалась Зигмару внимательной и осторожной птицей. Она носила темно-коричневые лосины, крест-накрест перетянутые ремнями, а её босые стопы были грязны. Она положила на пол два метательных топора, широкий короткий меч и тонкий лук.
«Ты — посланница племени азоборнов, не так ли?» — произнёс Зигмар. Он знал, что азоборны жили в глубине лесов на востоке их земель. Они строили дома на нижних ветвях деревьев или выкапывали среди корней. За пределами племени никто не знал, где находятся их поселения, так ловко они были спрятаны. Это было дикое, матриархальное племя, возглавляемое жестокой королевой Фреей. Ходили слухи, что она задушила супруга в постели, и под её управлением азоборны стали сильным племенем. Они были знатоками по части засад и выслеживания, в бой они отправлялись на быстрых колесницах.
Она выпрямилась и угрюмо взглянула на Зигмара. «Да, господин, — сказала она с лёгким, мелодичным акцентом. — Меня зовут Гвиннед. Я пришла с моим союзником, чтобы провести с вами совет». Она указала на мужчину, который всё ещё стоял склонившись рядом с нею.
Он был высок и широк в плечах. Его круглое, с приплюснутым носом лицо обрамляла копна рыжих волос, которые, освещённые отсветами из камина, казалось, горели. Его запястья охватывали серебряные браслеты в форме обвивающихся змей, а голени покрывали сияющие поножи из меди и железа. Облачён он был в чешуйчатые доспехи, и на каждой чешуе была выгравирована змея, кусающая себя за хвост. Оранжевый плащ ниспадал до щиколоток и удерживался у горла застёжкой в форме лошадиной головы. Он положил двуручный меч: знаменитый гиркеловый клинок племени талеутенов. Он распрямился и посмотрел на Зигмара, у него были ярко-синие глаза, но в глубине их метался огонь.
«А ты из талеутенов?» — спросил Зигмар. Талеутены жили на открытых равнинах к северо-востоку от унберогенов. Это был свирепый и гордый народ, и все признавали, что они были лучшими объездчиками лошадей и имели самую прекрасную кавалерию на земле.
Мужчина кивнул. «Меня зовут Курбад. Мы имеем честь быть принятыми в Вашем достойном зале», — произнёс он.
Покончив с обычными приветствиями, Зигмар широко улыбнулся и откинулся на троне, опёршись подбородком на сжатые кулаки. «Вы — самые желанные гости. Пожалуйста, садитесь. Мы будем пить и есть, поскольку, как я полагаю, нам предстоит обсудить важные дела».
Гвиннед улыбнулась в ответ. «Воистину, повелитель. Может быть вы знаете, что большие племена азоборнов и талеутенов объединил прочный договор. Когда мы отправляемся на войну, наши воины идут вместе как одна семья».
Зигмар кивнул. «Сила в большом количестве, — сказал он. — Весьма мудро. Но двухголовый козёл зачастую не долго остаётся в живых».
«С объединением наших племён перед нами никто не устоит, — прорычал Курбад. — И мне не нравится сравнение с козлом».
Гвиннед кашлянула: «Спокойно, Курбад». Она вновь обернулась к Зигмару. «Орки собираются на наших границах. Они грабят наши деревни и жгут посевы, но наши объединенные силы держат их в страхе. И это также даёт нам другие возможности».
Зигмар хмыкнул. Он знал, что теперь должно произойти.
«Мы требуем от племени унберогенов дань, и не больше, чем вы можете себе позволить», — заявила она.
«Почему мы должны платить вам дань?» — спросил Зигмар.
«Пока мы сражаемся с зеленокожими, Ваши люди находятся в безопасности. Мы просто требуем компенсацию за кровь наших воинов», — заявил Курбад.
«Ты собираешься слушать этих глупцов и их наглые требования?» — прошептал Вольфгарт на ухо Зигмару. Молодой король поднял руку, призывая друга замолчать.
«А если мы откажемся?» — произнёс он.
Курбад и Гвиннед собрали оружие. «Вместе численность воинов наших племён составляет более трёх тысяч копий. Я считаю, что под твоё знамя соберётся не более тысячи воинов», — проронил Курбад.
Эмиссары направились к двери Большой палаты.
«При Вашем отце наши племена поддерживали дружественные отношения, — проговорила Гвиннед. — Я искренне надеюсь, что эти отношения сохранятся. Принесите нам дань осенью до листопада, и вы приобретёте двух сильных союзников. Если же откажетесь, то ко всем прочим добавите ещё двух новых врагов». Затем она перешагнула порог и вышла.
«Ты же не думаешь угождать этим хныкающим червям?» — спросил Вольфгарт.
«Тише, мой друг. Дай мне минутку подумать», — сказал Зигмар.
Вольфгарт с отвращением фыркнул. «Нечего тут обдумывать. Мы собираем наших воинов, направляемся к их лачугам, говорим, что принесли соответствующую дань, и затем убиваем их всех».
Вперёд вышел Эофорт, главный советник Зигмара. «Мой повелитель, я бы настоятельно советовал не делать этого. У талеутенов и азоборнов вместе гораздо больше людей, чем мы можем собрать. Их граница протянулась вдоль всей восточной стороны нашей земли. Они могут ударить везде, где захотят, и нам придётся противостоять любым их атакам. Кроме того, мы долго были в мире с ними. Это не то, как если бы мы заплатили дань заклятому врагу».
«Унберогены никому не платят дань, — изрёк Вольфгарт. — Если мир существовал, пусть он продолжается без дани. Мы своей кровью оплачиваем то, чтобы уберечь восток от набегов зеленокожих, спускающихся с западных гор. Этой дани достаточно». Он сплюнул в огонь и плевок запрыгал на тлеющих углях. «Давайте сожжём их всех за наглость», — прорычал он.
«Что скажите Вы, повелитель?» — спросил Эофорт.
«В ваших словах есть некоторый здравый смысл. Вот почему я держу совет. Мудрый вождь тщательно выбирает то ценное, что предлагают многие, придерживающиеся разного мнения, голоса». Он встал и прошёлся по комнате. «Верно то, что объединившись эти племена численно значительно превосходят нас, — произнёс он, взглянув на Эофорта. — Также верно, что унберогены никому не платят дань, — добавил он, обратив пристальный взгляд на всё ещё сердито глядящего Вольфгарта. — Но я не вижу, какое из предложенных вами решений принесёт нам выгоду. Война будет дорогостоящей, а, возможно, роковой…»
«Но по крайней мере мы умрём достойно…» — начал Вольфгарт.
«Но напрасно, — промолвил Зигмар. — Так же мы не дадим никакой дани из страха. В тот миг, как мы это сделаем, люди почувствуют вкус крови в воде, и все посчитают нас слабыми». Вольфгарт и Эофорт взирали на своего господина. «Ну и что нам следует делать?» — спросил Эофорт.
Унберогены путешествовали несколько недель, и к тому времени, когда они достигли Таалахима, столицы племени талеутенов, была середина лета. Народ, работавший на полях, в изумлении взирал, как они появились из леса, затем побросал орудия труда и бежал под защиту городских стен. Когда последние вбежали внутрь, ворота закрылись за ними.
Таалахим возвели на плоском холме, насыпанном из земли, которую вырыли из глубокого рва, окружавшего город. Город защищала высокая деревянная стена, увенчанная шипами. Ворота покрывал лист чеканного золота, на котором изобразили скачущих боевых коней, а многочисленные сторожевые башни соорудили в форме огромных конских голов. Почитание талеутенами лошадей было настолько сильным, что самыми важными зданиями в городе являлись конюшни, располагавшиеся в центре города — самом безопасном месте.
За несколько недель до этого разведчики талеутенов доложили вождю, что множество унберогенов, включая и военачальника, короля Зигмара, вошло в их земли. Со всей поспешностью отправили гонцов к королеве Фрее Азоборнской с известиями: дань или войну — никто не мог сказать наверняка — несли унберогены. Таким образом, король Крюгер Талеутенский, Гвиннед и Курбад стояли на палисаде, над золочёными воротами Таалахима, и рассматривали процессию, движущуюся к городу. Они собрали воинов, выстроившихся вдоль стен по обе стороны от них. Они взирали мрачно и свирепо, сжимая копья сильными руками, и стены скрипели под тяжестью множества людей. За ними выстроились лучники.
В окружающих город лесах прятались женщины-воины азоборнов, готовые свалиться на унберогенов по сигналу со стен. Эти прирожденные мастера засады одели лёгкие доспехи — кожаные куртки. Они держали дротики, маленькие круглые щиты, заткнув за ремни топорики. Металл клинков был покрыт смесью масла и золы, чтобы не отражать свет.
Кавалерия талеутенов выстроилась на ровных полях по обе стороны от колонны Зигмара, готовая атаковать. Воины, одетые в тяжелые доспехи, несли топоры на длинных рукоятях и овальные щиты. Их лошади, прекрасные создания, защищенные тяжелыми кожаными доспехами, били копытами и фыркали, нетерпеливо стремясь в атаку.
Находясь во главе колонны на верном боевом коне Зигмар всё это видел. Он облачился в самые лучшие бронзовые доспехи, сиявшие на солнце. С его могучих плеч ниспадал алый плащ, а на голове был известный шлем с маской вепря. Он нёс на плече Гал Мараз, и от него веяло мощью и спокойствием. Он не смотрел на талеутенов, находившихся с обеих сторон от него, или на тёмный лес, где скрывалась засада. Вместо этого он смотрел вперёд, и его глаза ярко блестели.
За ним двигались избранные воины. Все были одеты в блестящие доспехи и несли длинные копья и широкие щиты. Вокруг лошадей носились длинноногие охотничьи собаки. Печатала шаг сотня пеших стражей Большой палаты. На плечах они несли секиры, и когда солнечные лучи касались их позолоченных доспехов, они отбрасывали желтые отблески.
Зигмар остановил колонну. По сигналу пехотинцы сошли с дороги и построились в шеренги. Они воткнули секиры в землю, показывая, что не намерены использовать их в этот день. Гвиннед подавила вздох облегчения.
Сквозь разошедшиеся ряды воинов громыхая двигались восемь крытых телег, которые с усилием тянули волы. Вольфгарт поехал с ними. Он поднёс к губам рог и издал долгий, низкий звук.
«Зигмар, военачальник унберогенов, приносит дары талеутенам и азоборнам». Его низкий голос легко долетал до стоящих на стенах людей. «Мы надеемся, что эти знаки покажут нашу добрую волю и продемонстрируют большую силу унберогенов. Для вас было бы хорошо принять к сведению дары и понять, какую пользу получили бы вы объединившись с нами».
Король Крюгер двинулся к привратникам, и они распахнули ворота. Зигмар и его люди не спешно ехали под палисадом, а за ними грохотали телеги.
«Они ожидают несколько телег с зерном, мясом и пивом. То, что принесли мы, ясно и твёрдо оповестит этот народ. Сработает ли это, ну, я узнаю только когда взгляну им в глаза». Унберогены собрались во внутреннем дворе. Со стен спустились король Крюгер, Гвиннед, Курбад и с ними много солдат.
«Добро пожаловать, владыка Зигмар, — произнёс Курбад. — Это король Крюгер, государь талеутенов и мой сеньор». Два великих воина оценили друг друга и коротко кивнули. Зигмар подумал, что видел неуверенность в его глазах.
«Добро пожаловать в мои земли, владыка Зигмар. Я хорошо знал Вашего отца. Мы неоднократно сражались вместе», — проговорил Крюгер.
«Правда, — сказал Зигмар. — Мой отец говорил, что в бою Ваша кавалерия была столь великолепна, что он никогда этого не сможет забыть. Действительно, он заявил, что вы выставляли самую прекрасную армию, которую он когда-либо видел».
Крюгер улыбнулся более уверенно. «И Ваши воины оказались весьма полезны в моих войнах. Я не раз пользовался грубоватым радушием Вашего отца».
«С тех пор, как мой отец отправился в покои Вечного Воина, в моих землях произошли большие изменения».
«В самом деле?»
«В самом деле». Зигмар подал знак возчикам, те отвязали веревки и откинули ткань, покрывавшую телеги. Все подались вперёд, вытягивая шеи, чтобы увидеть то, что открылось. Они не увидели мешков с зерном или бочек с солониной, бочонков с пивом или связки плохо выделанных шкур, вместо этого обнаружился арсенал, способный пристыдить величайшего короля.
В телегах лежали украшенные кольцевыми узорами и сценами из легендарных битв овальные щиты, края которых были обёрнуты мягкой кожей. Копья с гладкими древками и широкими наконечниками были связаны, словно снопы пшеницы. На деревянных стойках висели бронзовые мечи с гравированными клинками и рукоятями, инкрустированными драгоценными камнями. Дно телег устилали части доспехов: шлемы, нагрудники, латные воротники, поножи и наручи светились на солнце и разжигали удивление в толкающейся толпе.
Курбад, Гвиннед и Крюгер в изумлении взирали на сокровище. Это далеко превосходило все их ожидания, и никто не знал, что из этого выйдет. Они кинулись, чтобы поближе рассмотреть то, что получили.
«Это наше племя хочет преподнести вашему народу в качестве дара», — вымолвил Зигмар.
«Мы даём, намного больше, чем можем себе позволить», — прошептал Вольфгарт.
«Ты знаешь, что я это знаю, но эти знатные особы этого не знают, — ответил Зигмар. — И это — самое главное».
«Это же гномья работа, — сказал поражённый Курбад, вертя в руках шлем и обводя пальцами запутанные руны, вырезанные в железе. — Но он был сделан для человека, а не гнома. Королевский дар».
Зигмар кивнул, сдерживая улыбку. «Да, это дал мне король Железнобородой из Караз-а-Карака». Ему пришлось стойко выдержать скептическое выражение лица Курбада.
Гвиннед держала большой лук и проверяла его упругость. «Я ошибаюсь, предполагая что старший народ изготовил этот лук? Это действительно оружие лесных эльфов?»
«Вы не ошибаетесь. Мы заключили прочный договор с гномами гор Края Света, и активно торгуем с ними. На самом деле, единственное, чем мы с ними не торгуем — наше пиво. На вкус гномов оно слишком слабо. Гномы же долго торговали с прекрасным лесным народом, и мы также извлекаем из этого выгоду».
Зигмар спешился и двинулся к Крюгеру. «Наш договор с гномами устанавливает, что если когда-нибудь нашим народам будет грозить опасность — любая опасность — мы придём на помощь друг другу. А вы знаете, как серьёзно гномы относятся к своим клятвам», — улыбнулся он.
Крюгер улыбнулся в ответ, но это не отразилось в его глазах, поскольку они были полны нерешительности.
«Примите эти дары с нашим почтением, — отчётливо произнёс Зигмар. — Я желаю мира между нашими народами». Он вернулся на своего коня. «В будущем, если талеутены или азоборны попросят, мы выступим в поход, приведя с собой наших союзников из гномьих крепостей. А если нам потребуется помощь, вы также ответите на призыв. Никакой дани между нами не будет. Принимаете ли вы эти условия?»
Крюгер, Гвиннед, Курбад собрались и посовещались, затем вперёд вышла Гвиннед.
«Мы принимаем этот договор и будем соблюдать его до тех пор, пока кровь течёт в наших жилах».
Зигмар и его воины не спеша возвращались в Рейкдорф.
«Дорогой договор», — заметил Вольфгарт.
«Нисколько, мой друг, — сказал Зигмар. — Щедрость нашего дара убедила их, что мы гораздо сильнее, чем они представляли. Мы не должны больше платить им дань, и приобрели надёжных союзников. Они не скоро забудут силу и щедрость унберогенов, и как люди чести, не расторгнут клятву. Условия в нашу пользу. Как ты говорил весной, мы никому не кланяемся».
Итак, Зигмар победоносно возвратился домой. Благодаря его хитрости и дипломатии была предотвращена возможность замаскированного рабства. Используя железный кулак в шёлковой перчатке и угрожая посредством щедрых даров, Зигмар выиграл битву, не потеряв ни капли крови. И теперь у него были лучшие на земле знатоки по части засад и кавалеристы, готовые сражаться вместе с ним.
История о том, как Зигмар отправляется в Чёрные горы, чтобы отыскать первого драконоогра, ужасающего Скаранорака, и убить его в поединке.
К востоку и югу от земель унберогенов лежали владения бригундов, что теперь являются великой провинцией Аверланд. Бригунды всегда сторонились унберогенов, однако, было известно, что они активно торговали с другими соседями.
Юго-восточная часть их территории была богата железом и славилась плодородной почвой, пригодной для посевов. Со временем бригунды, благодаря торговле, разбогатели. Шпионы Зигмара предупреждали, что эта разрастающаяся сила рано или поздно может оказаться угрозой для их собственных земель. В конце концов, не было никакого договора, удерживающего унберогенов и бригундов в мире, о них вообще ничего не было известно, а ничто не вселяет страх и враждебность в человека, как неизвестное.
Итак, Зигмар решил, что следовало кое-что предпринять, поскольку знал, что могучие друзья увеличивали силу его племени. Он созвал совет и предложил им высказаться по этому вопросу. Одни предлагали действовать только тогда, когда начнут бригунды, и позволить им сделать первый шаг. Другие считали, что единственным решением может быть объявление войны. Кое-кто даже предложил вырезать бригундский благородный род. Но Зигмар отклонил все эти идеи. Он знал, что для действия они располагают лишь слухами и догадками, и бригунды всё же должны были сделать нечто плохое.
«Я отправляюсь один и договорюсь с этим народом, — объявил он. — Я уверен, что можно достичь соглашения».
Несмотря на возражения совета, на следующий день он отправился по лесной дороге на восток. Он ехал через реки и холмы, через лес, трясину и заросли вереска, пока не пересёк границы своей вотчины и не вступил во владения бригундов.
Их земля была более ровнее и пустынней его, и до горизонта пейзаж нарушали лишь холмики, покрытые бурыми пучками травы, и изрезанные обнажения горных пород, прорывавшиеся через растительность как последние обгорелые балки разграбленного города. Бесконечная равнина пробудила томление в сердце Зигмара: он желал вечно ехать по этой неизменной равнине и забыть тревоги мира. Но вместо этого он повернул коня на юг и направился к Сигурдхейму, столице бригундов.
Перед ним, протянувшись словно неровная каменная стена с севера на юг, таились Черные горы. Их зубчатые вершины окутывали серые тучи, и солнце сверкало и блестело на них. Зигмар ехал, пока не достиг Сигурдхейма, гордо стоящего на скалистом холме, окруженного каменной стеной. На дорогах он видел множество повозок, полных товарами, приносящих племени огромные богатства.
Достигнув ворот, Зигмар объявил имя и титул, и, при большом возбуждении, был сопровождён в Большую палату короля Сигурда. Его приветствовали сдержанно, но вежливо и попросил изложить своё дело.
«Земли людей простираются от Серых до Срединных гор, и от Чёрных гор до гор Края Света, — промолвил Зигмар. — Наша благословенная раса обретается среди них как прекрасное вино в золотой чаше, а наша сила как расы возрастает всякий раз, как рождается ребёнок. Тем не менее люди набрасываются друг на друга как дикие псы и не обращают внимание на просьбы соседей о помощи. Со всех сторон мы окружены врагами. Можем ли мы позволить себе и дальше оставаться разобщёнными?»
Король Сигурд слушал Зигмара. Он был мудр и хитёр. Он видел смысл в словах Зигмара и согласился. Однако он старался извлечь выгоду из любого подходящего случая — воистину, немало империй создавалось благодаря хитрости.
«Ты говоришь, что все должны откликаться на призывы соседей о помощи?» — спросил он.
«Именно так, — ответил Зигмар. — А как иначе мы сможем благоденствовать, если остаёмся в стороне и позволяем волку находиться посреди стада?»
«Я слышал, ты — великий воитель, — Сигурд продолжал словами, как сетью, оплетать Зигмара. — Твои земли защищены силой твоей руки и храбростью сердца».
«Я бился во многих сражениях, — произнёс Зигмар. — И пока ещё должен приходить на помощь».
«Тогда тебя можно поздравить». Сигурд подошёл к ревущему огню. «Благоденствие моего народа связано в меньшей степени с силой оружия и в большей мере — с дипломатией и торговлей. Наши фермы снабжают продовольствием азоборнов и мерогенов. Мы даже торгуем ячменём с мучимыми жаждой гномами Чёрных гор, чтобы те варили пиво. Эти народы стали нашими друзьями, так что наша земля находится в безопасности». Сигурд повернулся к Зигмару, и его лицо было встревожено. «Но некоторые существа не прислушиваются к голосу разума, да и не стремятся заключить мир через торговлю. Истинное зло нельзя умиротворить, и великое зло преследует мой народ, и я бессилен остановить его. Может быть, ты сможешь мне помочь, владыка Зигмар? Как ты говоришь, добропорядочный человек, когда зовут, должен встать на сторону соседа».
И ловушка захлопнулась.
Кони неслись по равнине, взметая пыль. Зигмар ехал с королем Сигурдом, следом скакала его личная охрана. Над землёй вырисовывались горы, гнетуще выгибаясь над головами.
Желто-зеленую траву сменил камень, когда всадники поднимались по склону. Они остановились, когда гребень оборвался в небольшую долину, через которую протекала быстрая река. Вода блестела как серебро на солнце и весело журчала вокруг камней в русле. Но эта красота не могла приуменьшить картину разорения, лежащую на дальнем берегу.
Когда-то это было небольшое рыбацкое поселение. Хижины теснились по берегам реки, но они обгорели и почернели от огня. Речные отмели запрудили обломки. Порывы ветра носили и взметали клочки сена с соломенных крыш, а обугленные брёвна голые торчали из земли. Исчезли всякие следы жизни.
«Это была деревня Крилхим. Многие считают, что она была первым поселением нашего народа. Здесь родились мои мать и отец, — вымолвил Сигурд. — Это только одно из множества мест на границах моей земли, разорённых зверем».
«О каком звере ты говоришь?» — произнёс Зигмар, ошеломлённый увиденным.
«Его зовут Скаранорак, — тихо проговорил Сигурд, а его люди осенили себя знамением Ульрика при упоминании этого имени. — драконоогра. Мы думаем, что гномы-убийцы изгнали его из гор. Теперь он охотится на моей земле, разоряя деревни и убивая мой народ. Мы не в силах это прекратить».
«Много наших лучших бойцов уходило в горы, чтобы убить его, но ни один не вернулся», — печально сказал воин.
Сигурд положил руку на плечо Зигмара. «Но говорят, ты — величайший воин. Только ты сможешь победить эту тварь для нас и освободить моих людей от его бесчинства. Я был бы вечно признателен, если бы ты это сделал».
Зигмар поднял Гал Мараз и взглянул на развалины деревни. Его взгляд блуждал по почерневшей земле и обгорелым хижинам. Он заметил рыбачью лодку, привязанную к столбу на берегу и покачивающуюся на волнах. Лишь она и уцелела.
«Я убью этого зверя для вас. Это станет символом нового единства между нашими племенами. Ждите меня здесь. Я вернусь, когда выполню клятву, или никогда».
Когда Зигмар погнал коня к горному перевалу, бригунды били себя в грудь кулаками, шепча молитвы. Никто не верил, что они вновь увидят Зигмара.
Тучи клубились в вышине, когда Зигмар подступил к подножию большой горной цепи. Перебираясь вброд через реку ниже деревни, он увидел на покрытых пеной отмелях груды раздувшихся трупов людей и животных. Проезжая мимо, он вдыхал стойкое зловоние смерти. Течение качало и било изуродованные тела, и обожженная рука, торчащая из воды, казалось, манила его.
Местность поднималась, и трава с вереском сменились твёрдым камнем и редкими деревьями с голыми ветвями. Облака приблизились, когда Зигмар достиг горного перевала. Когда он привязал коня к пню и вошел в узкое ущелье, пошёл холодный дождь, делая всё серым. Зигмар взбирался по крутым склонам, оказавшись в холодных объятиях камня.
После двух дней и ночей тяжелого пути, Зигмар вышел через узкую расщелину на открытое место. Небо открылось над его головой, широкое, плоское и серое как сланец. Он увидел, что находится на гребне скалы, выступавшей из горы. Зигмар огляделся и увидел лишь клубящийся туман; земля терялась в его холодных глубинах. Горы высились со всех сторон, их склоны обходили тучи. Камни и валуны устилали это опасное место, и Зигмар видел разбросанные повсюду кости, хрустевшие под ногами: кости лошадей, коров, овец и людей. Зигмар понял, что находится недалеко от логова Скаранорака.
Он крался от одного валуна к другому. Шипение дождя и вопли ветра врывались ему в уши, но снизу он слышал низкое, ритмичное урчание, словно его издавало какое-то спящее существо, становившееся громче с каждым шагом. Но какой же величины зверь мог издавать такой гул?
Он увидел пещеру, прорезавшую противоположный, совершенно гладкий, крутой склон горы. Вокруг зева пещеры валялось множество почерневших камней, словно обожжённых невероятным жаром. У входа в пещеру крепко спал Скаранорак. При виде зверя Зигмар задохнулся от удивления.
Это существо из плоти и крови, и всё же оно казалось твёрже, древнее и сильнее чем гора, которую объявило своим домом. Его голова, покрытая длинными, чёрными волосами, покоилась на валуне. Глаза были закрыты, но Зигмар видел сквозь щель между веками пылающий в них мрачный огонь. Над его выпуклым лбом поднимался костяной гребень, острый и изогнутый вперёд, словно олений рог, и всё же лицо его было странно человеческим. Зигмар чувствовал вырывающееся из его ноздрей горячее дыхание, и ему показалось, что когда создание вдохнуло, то всосало весь воздух вокруг. В распахнутой пасти, между зубами, величиной с дротик, трепетал жирный язык.
Его торс походил на человеческий, хотя ни один человек не мог вырасти до таких размеров, а в мускулистых руках оно сжимало огромный топор. Красно-коричневую кожу существа покрывало множество шрамов. Ниже талии оно имело вид дракона и было покрыто чёрной чешуёй, сиявшей как только что добытый уголь. У него было четыре здоровенных ноги, толстых как дубы, оканчивавшихся крючковатыми когтями. От макушки большой головы, по мускулистым плечам и вниз по спине, до конца извивающегося хвоста, проходил красный костяной гребень. Зигмар поразился его дикой красоте.
«Боги улыбаются мне сегодня, — подумал он. — Я могу убить его, пока оно спит. Хотя, кажется, нечестно так подло обрывать его жизнь».
Боги вняли его словам и увидели возможность испытать силу Зигмара. Насколько силён этот муж из мужей, спросили они себя? Позволяя ему убить Скаранорака во сне они не могли это выяснить, так что привели план в действие.
Подкрадываясь к существу, Сгмара чуть не сразило зловоние сырой плоти и крови. Пошёл дождь, сначала слабый, а затем сильнее, пока по скалам не побежали потоки, а эхо ущелья вторило шуму воды, несущейся по трещинам и расщелинам. Горы скрыла плотная пелена серого тумана. Сердито ворчал гром, и в воздухе чувствовалось напряжение.
Скаранорак начал шевелиться, и Зигмар ускорил шаг. Теперь он видел детали: чёрные волосы, росшие на руках, особенности кожи, отливавшей тёмным фиолетовым оттенком, когда на неё падал свет, застрявшие в зубах куски плоти, некоторые с обрывками ткани, охватывавший талию широкий серебряный ремень, шипы, торчавшие во все стороны на конце подрагивавшего хвоста. Стараясь не шуметь, Зигмар взобрался на скалу, на которой покоилась голова существа. Он поднял молот, и, прошептав прощание, со всей силой опустил его. В этот самый миг с грохотом горного обвала разорвался гром. Молния устремилась вниз, и яркие энергетические отростки пронзили пещеру. Зигмар свалился с валуна и упал на спину. Вокруг пещеры рокотал гром и хлестал дождь. Посланные богом энергетические элементы обвились вокруг пробуждающегося зверя сверкающими синими потоками, вливая новую силу в его плоть и кровь.
Существо встало на ноги. Разряд молнии ударил его точно в грудь. Оно раскинуло могучие руки, запрокинуло голову к небесам и взревело. Камни пещеры сотряслись, и Зигмар зажал руками уши. Когда он отнял руки, они были все в крови. В то время как первые элементы грозы хлестали тело Скаранорака, оно увеличивалось и вырастало, кожа слегка подрагивала, как будто бы скопившиеся под ней силы пытались вырваться.
Зигмар поспешил назад, когда тень существа упала на него. Он выбежал под дождь со снегом, завернул за скалу и поспешно вознёс молитву Ульрику, вопрошая, что, собственно, ему теперь делать.
Скаранорак, громыхая, выбрался из пещеры следом за ним. Зверь стал намного больше, и показался бы гному горой. Он дрожал от ярости и запустил топор в утёс, осколки скалы разлетелись во все стороны, и земля вздрогнула. В ярости он заревел так громко, что Зигмару показалось, будто от его рёва гора рушится на него. Воздух сотрясался. Сквозь эту какофонию Зигмар слышал далёкий смех в небе.
Набравшись мужества для борьбы за жизнь, Зигмар вышел из-за скалы, чтобы встретиться лицом к лицу со зверем. Ни о чём ином он не мог думать. Его воображением овладело это существо из давно минувшей эпохи, создание столь могучее, что существовало тысячелетия, становясь сильнее с каждым днём и каждым убийством. Зигмару казалось, будто боги высекли из скалы отвратительную фигуру, вдохнув в неё безудержную жизнь. Сквозь серую пелену дождя они двинулись навстречу друг другу, подняв оружие, оба думали только об убийстве противника, отбросив все другие соображения в этот смертельный момент.
Они бились много часов. Зигмар, прыгая от скалы к скале, увёртывался от атак существа, Скаранорак же колотил по утёсам, пытаясь нанести смертельный удар. Прошло много времени, и два соперника утомились: от грандиозной схватки их души ослабели, дыхание стало затруднённым, а сердца напряжённо бились. У обоих текла кровь из бесчисленных ран. После боя, длившегося целый день и ночь, плато было разбито и разворочено. Воздух оглашали боевые кличи и возгласы, соперничавшие с раскатами грома, разрывавшими небо. На горном склоне топор зверя и молот Зигмара оставляли глубокие следы.
На вторые сутки в полночь Зигмар и Скаранорак стояли друг против друга, пот тёк с них ручьями, а глаза пылали яростью.
Существо, грациозно и с большой скоростью, ринулось вперёд, опуская топор на голову Сгмара, который отпрыгнул в сторону, спрятавшись за валуном, как раз перед тем, как клинок врезался в древнюю скалу. Он прижался спиной к скале и прислушался. Слева слышалось дыхание существа? Справа — тяжелые шаги? Руки Зигмара были скользкими от дождя и пота.
Когтистая лапа на ощупь шарила за скалой. Зигмар вскрикнул, когда из его бедра она вырвала кусок мяса, но ему удалось неловко опустить молот на обследующий палец. Руны, вырезанные на Гал Маразе, озарились светом, когда молот врезался в плоть. Существо взревело и отдёрнуло руку. Зигмар вскочил на валун, и мгновение человек и зверь глядели глаза в глаза, затем он вспрыгнул на голову создания, для равновесия ухватился за его рог и опустил молот на башку твари, потом перепрыгнул на другой валун и вскарабкался по утёсу на высокий выступ. Он присел в узкой расщелине и ждал, тяжело дыша.
Зверь взвыл от боли, сжимая голову. Чёрная кровь вытекала из раны, смешиваясь с проливным дождём и заливая глаза. Он двинулся вниз по плато. Вертя головой по сторонам, он втягивал воздух, пытаясь уловить запах своего мучителя. Он прищурился, почувствовав запах человеческой плоти справа. Зверь подобрал камень и швырнул его над трещиной, в которой скрывался Зигмар. Когда обрушился град камней, закрывая выход из трещины, Зигмар бросился вперёд. Задыхаясь от пыли, поднятой камнепадом, Зигмар пробрался к выступу и спрыгнул на землю.
Скаранорак тут же накинулся на него. На краю утёса он ударом лапы сбил Зигмара с ног и вскинул кулак, чтобы размозжить тому голову. Зигмар, между ног существа, проскочил ему под брюхо. Одной рукой он вытащил меч, а другой изо всех сил врезал Гал Маразом по задней ноге зверя. Скаранорак потерял равновесие и упал на поднятый меч Зигмара. Его вес был таким, что клинок погрузился по рукоять. Зверь отшатнулся, отчаянно выцарапывая оружие, глубоко засевшее в его утробе.
Зигмар вскочил на камень и взлетел в воздух.
Дождь хлестал его, тысячи ледяных игл вонзились ему в кожу; прыгая, он напряг ноги для приземления, поднял молот над головой, всё время не теряя из вида цель. Достигнув высшей точки, Зигмар полетел вниз, опуская Гал Мараз на поднятое лицо Скаранорака. Молот расшиб его нос, проломил череп и погрузился в мозг. Зигмар, отпустив молот, опустился и, согнув колени, присел.
Зверь возвышался над ним, вытянув руки и судорожно хватая когтями. Топор выпал из его лап. Некогда ужасное лицо было разбито и представляло месиво тёмной крови, кости и мозгового вещества, с торчащей из дыры ручкой Гал Мараза.
Медленно, словно прошла целая вечность, Скаранорак, бич земли, разрушитель гор и один из перворожденных драгоноогров, повалился и безропотно умер. Зигмар отпрыгнул в сторону, когда зверь рухнул и расколол скалу с невероятным грохотом. Боги видели всё это.
Опустошённый, Зигмар сел и оплакал гибель этого могучего зверя. Едва скатились его слёзы, дождь наконец-то закончился.
Когда Зигмар вернулся в деревню и рассказал Сигурду новости, это вызвало большое изумление. У существа Зигмар вырвал зуб и тащил его за собой, чтобы доказать правдивость своих слов. По возвращении в Сигурдхейм зуб поместили на рыночной площади как вечное напоминание неизменного договора между унберогенами и бригундами. Зигмар также взял шкуру существа и сделал из неё плащ, который мог отразить удар любого клинка, и сиявший как звёздное небо в полночь. Вскоре по всей земле судачили о грандиозном поединке Зигмара со Скаранораком, и легендарность его выросла ещё больше.
История, в которой король Зигмар объединяет достойные племена и избавляет земли от угрозы зеленокожих в величайшей битве, в которой когда-либо сражался.
Итак, везде, где на картах расселения людей пролегали приблизительные границы, человечество сталкивалось с великими бедами и несчастьями, а южные области затопили потоки зелёной смерти. Долгие годы орки и люди бились зубами и клыками, и война ослабила племена, и повсюду мужество людей было поколеблено.
Зигмар и его генералы старались остановить нашествие и помешать ему хлынуть на север, сметая юные человеческие государства, и под его руководством они сумели оттеснить гоблиноидов за реки Стир и Авер. Но земли между Чёрными и Серыми горами заполонили враги, и немногие люди, избежавшие их бесчинств, рассказывали, что никогда не сталкивались с таким ненасытным противником. Люди из племён мерогенов и меноготов были осаждены в своих столицах, с трудом удерживая их, а оставшиеся в живых из южных поселений бежали на север, подальше от приближающейся опасности, в пока ещё неосквернённые земли остаготов и азоборнов.
Зигмар и его союзники сражались со многими орочьими племенами и гоблинскими ордами, но едва одерживали победу, как тут же приходили новые вести, что новые вражеские армии обрушились на другие области их земель. Никто не мог спать спокойно, и даже стойкий Зигмар спрашивал себя, увидит ли он когда-нибудь день, когда сможет остаться в постели и беззаботно выспаться. Вольфгарт жаловался, что только отмылся от орочьей крови, как свежий корм для меча визжа кинулся на его клинок. Поток неприятелей казался нескончаемым.
Племена людей забыли старую вражду и часто вместе бились с зеленокожими, но с каждой, доставшейся дорогой ценой, победой их армии становились слабее, и надежда утекала с неизбежностью песка в песочных часах. На двадцать шестом году жизни Зигмара большинство народа полагало, что близится конец мира. Он отправился на юг с лучшей частью своих армий и со многими союзниками, по крайней мере теми, кто не отражал орочьи вторжения с востока. Он знал, что должен удержать мосты через реку Стир от наступавших орков, или рискует полным уничтожением всех стран людей.
Пришло время мужу, собравшему под свою десницу мощь племён, направить её как меч и истребить галдящие орды зеленокожих, или погибнуть при попытке совершить это.
«Кто удерживает западный мост?» — спросил Зигмар.
«Черузены под командованием короля Алоизиса», — ответил Вольфгарт.
Зигмар хмыкнул. «Добро. Его воины с топорами — стойкие бойцы. Если кто и может удержать мост, так это — он».
«Да, и он призвал горцев».
«Берсеркеров? Ха! Они дадут отведать оркам ярость, десятикратно превышающую их собственную. А восточный мост?»
«Его удерживают талеутены и азоборны».
«Они устоят?»
Вольфгарт пожал плечами. «Могут. Я задал бы тот же вопрос о нас, мой повелитель».
«Против этой жалкой банды гоблинов? — фыркнул Зигмар. — Воистину, мой друг, твоё маловерие меня удивляет».
С того места, где они находились, казалось что пылала земля. От горизонта до реки горели походные костры. Река Авер походила на извивающуюся чёрную расщелину, в которой, словно множество светлячков, отражались оранжевые огни. Высокое пламя взвивалось в воздух, окрашивая низкие облака в цвет золота, измазанного кровью. Голодный огонь пожирал и развалины ближайших поселений и их жителей. В этом аду прыгали бесчисленные орки и гоблины, воспевая своих примитивных богов, обгладывая кости и бросая кричащих пленников в костёр.
Зигмар и его генералы стояли на небольшом пригорке, окруженные стражей Большой палаты. Солнце медленно опускалось за холмы, и Зигмар спрашивал себя, что если оно навечно отвернулось от судьбы людей. «Хорошо, если мы устоим, только бы смогли», — думал он.
Они удерживали мост через Авер четыре дня. Он навечно запомнил это время отчаянной схватки, организации подкреплений и арьергардных боёв, следовавших один за другим, постоянно препятствуя свирепому противнику пройти через реку. Много раз он благодарил бога-покровителя Авера за ливень, превративший эту обычно спокойную реку в глубокий, быстротекущий поток. Единственной возможностью пересечь реку был мост, но пока железо и храбрость унберогенов удерживали его. Но он знал, что время быстротечно.
С давно удерживаемых горных перевалов и наводнённых южных областей орочьи племена беспрепятственно проникали в земли людей, засевшая в их умах возможность раздавить земли людей железным башмаком объединила все племена зеленокожих одной целью. Зигмар видел, что с каждым днём ряды врагов увеличивались, поскольку к орде присоединялось всё больше и больше банд, а его союзники слабели. Он знал, что не сможет долго удерживать реки, так как его люди были измотаны. Но в запасе у него оставалась одна рисковая попытка.
Когда забрезжил бледный рассвет, к Зигмару, пока тот бдительно следил за вражеской линией, подъехал всадник. Орочьи лучники уже выстроились для стрельбы и беспокоили защитников моста отдельными меткими попаданиями.
«Нацелить катапульты на эту дрянь. Разбейте их. Я хочу, чтобы мои люди быстро их успокоили», — приказал он, перед тем как повернуться к всаднику. Это был Свен, его самый быстрый наездник и разведчик. Зигмар улыбнулся и обнял его. «Я рад видеть тебя в здравии, мой друг. Выглядишь ужасно. Матушка никогда не говорила тебе, что перед тем как явиться к королю следует привести себя в порядок?»
Свен улыбнулся и поклонился. «Необходимость требует, я боялся, мой повелитель. Я ехал без отдыха два дня и две ночи».
«Твои вести хорошие?» — спросил Зигмар.
«Да, государь. Король Курган нападёт с первым лучом рассвета на четвертый день новых лун».
«Это через два дня. Мы будем держать мост до этого времени. Хорошо Свен, мы все же сделаем из тебя дипломата».
Ещё два дня унберогены удерживали мост. Наконец наступил четвертый день новых лун, и Зигмар привёл в действие свой план. На рассвете он отправил лучших воинов через мост. Орков застали врасплох, но они быстро собрались, полагая, что это был последний шаг отчаявшегося врага.
Когда копейщики унберогенов столкнулись с орками, Зигмар приказал всем лучникам и катапультам стрелять по вражескому сторожевому кордону, а затем бросился через мост на помощь воинам. Смерть обрушилась на противника. Разозлённые орки удвоили усилия захватить мост, но при этом не обращали внимания на оставшийся глубоко в тылу армейский лагерь. Сердце Зигмара подпрыгнуло от радости, когда он услышал боевые рога, ревущие в тылу неприятеля.
«Люди, вперёд! Встретим наших союзников гномов, и пусть земля почернеет от орочьей крови», — закричал он.
Разъярённая армия короля Кургана Железнобородого свалилась на арьергард зеленокожих как снег на голову. Попав между молотом гномов и наковальней людей, орки были полностью вырезаны. Затем армии смельчаков разделились: гномы двинулись на восток, а люди отправились на запад по берегу реки, чтобы освободить силы союзников, удерживающих два других моста. Итак, вторжение на какое-то время было остановлено. Но это была лишь первая стычка величайшей войны.
После победы на мостах через реку Авер, союзные племена медленно продвигались в южные области, уничтожая зеленокожих, удиравших к входу в ущелье Чёрного Огня. Тысячи орков были истреблены, и сотни военачальников убиты. Уповали, что без вождей орки, обескровленные, сломленные и подавленные, рассеются среди холмов и гор. Но продвижение мстительного воинства Зигмара было остановлено началом очень холодной зимы, армии были расформированы и вернулись по домам, оставив позади отряды людей для защиты юго-восточных земель от всяких оставшихся орков, не сбежавших назад в горы.
В землях меноготов, мерогенов, полуросликов и бригундов царил беспорядок. Общины были уничтожены, деревни разорены, посевы сожжены, а склады продовольствия опустошены. Многие умерли от голода, и все пострадали от врага: кто-то потерял имущество или родных, а кто-то и то и другое. Когда зима сжала в студёных объятиях земли, то народ с юга бежал на север, ища прибежища и пропитания. Мосты через реки Стир и Авер были забиты беженцами. Некоторые, пытаясь побыстрее перебраться, даже отваживались в узких местах пересекать замёрзшую реку. Зигмар распорядился никому не отказывать в приёме.
Доведённый до отчаяния народ, бегущий от нависшей новой угрозы голода и холода, благословлял Зигмара, и его имя стало синонимом и храбрости и милосердия.
После праздника Усопших — исключительно печального и глубоко прочувствованного события того года — Зигмар созвал в Рейкдорфе большое совещание союза государств, чтобы обсудить дальнейшие дела. Оно стало известно как Совет Одиннадцати, и в его состав входили: Зигмар Молотодержец, правитель унберогенов и тевтогенов (Зигмар стал королём этого племени после того, как в поединке убил короля Артура), король эндалов Марбад, король тюрингов Отвин, король черузенов Алоизис, король талеутенов Крюгер, королева азоборнов Фрея, король бригундов Сигурд, король меноготов Маркус, король мерогенов Энрот, король остаготов Адельхард и король удозов Вольфила.
В то время как беженцы всё прибывали и прибывали в город, эти великие вожди обсуждали как лучше справиться с проблемами, с которыми столкнулись. Немногие бывшие там, за исключением Зигмара, знали что эта встреча знаменовала новую эпоху сотрудничества и родства между достойными человеческими племенами. Было единогласно решено, что все радушно примут бездомных переселенцев, и каждое племя проведёт зиму в подготовке к будущей войне. Вернувшиеся с разоренного юга разведчики рассказали, что в тех областях всё ещё оставались тысячи орков, и ещё больше собиралось на границах. Договорились, что сбор всех войск произойдёт, едва наступит тёплое время года. Короли вернулись в свои земли, дабы позаботиться о собственной защите и подготовиться к летней кампании будущего года.
После того, как короли разъехались, Зигмар держал совет с ближайшими советниками.
«Это совсем не конец, — сказал Зигмар. — Зеленокожие захотят отомстить. Мы лишь расквасили им нос».
«Мы должны ударить со всей силой, — прорычал Вольфгарт. — Если мы застигнем их врасплох, когда они находятся в смятении, наш шанс изгнать их будет больше, чем вероятность храбро погибнуть в бою».
«Я согласен с благородным Вольфгартом, повелитель, — сказал Пендраг. — Но хочу предупредить Вас: мы потеряли большую часть наших сил. Нам необходима поддержка союза государств. А кто скажет, вернутся ли они, как обещали? Люди успокаиваются, возвращаясь к своему очагу, особенно когда между ними и опасностью находимся мы». Зигмар кивнул. «А ты, Эофорт?»
«Необходимо объединить наши силы, — ответил он. — Пусть наши люди вернутся к семьям, ибо они заслуживают отсрочки на зиму. Тем временем отправьте разведчиков в горы, чтобы следить за зеленокожими, и пошлите эмиссаров ко всем нашим союзникам. Не дайте им забыть их обязательства. Когда же наступит весна, соберите Ваши армии, и мы вместе выступим в поход».
«Разумный совет, друзья мои. Поступим так, как вы говорите. Битву с лихом мы начнём весной. К этому времени мы должны подготовиться. Давайте приступим к работе».
Итак, всю зиму унберогены готовились к войне. Когда иней покрыл землю бледным саваном, Зигмар расформировал армию свободных граждан и велел им возвращаться к родным очагам и повидать семейства и поля. Им приказали вернуться в Рейкдорф в первый месяц весны с наточенными мечами и закалённой душой.
По всей земле в кузницах звенели молоты, кующие клинки, и летели искры при закалке и заточке стали. Арсеналы заполнялись связками мечей, топоров и молотов, множеством копий, пик и дротиков, грудами щитов и павез, кожаными петлями на древках, ненатянутыми луками, бочонками кишок, из которых сплели бы тетиву, бронзовыми латными воротниками и поножами, железными шлемами, кожаными и бронзовыми нагрудниками, и несметным количеством стрел. Военное снаряжение производилось в огромном количестве, в том числе и недавно изготовленное тяжелое рыцарское копье.
Готовили и лошадей, и шорники ночами крепили стремена к сёдлам. Это новшество племени талеутенов больше всего впечатлило Зигмара. Однажды он взял Пендрага на холм. Там находилось два вбитых в землю столба, каждый с прибитым тяжелым деревянным щитом. Он попросил Пендрага расколоть щит копьем. Пендраг сделал, как просили, и погнал коня галопом к столбу, держа копье в вытянутой руке, как это было принято у всадников унберогенов во время атаки, и когда проносился мимо столба, он соответственно оставил дрожащее копьё в пробитом щите.
Молча Зигмар просунул сапоги в стремена, взял наперевес рыцарское копье и ринулся к другому щиту. К изумлению и восхищению Пендрага рыцарское копье ударилось о щит и разбило его на множество кусков.
Затем он приказал, чтобы все конные воины племени изучили этот новый метод кавалерийской атаки. «Рыцарским копьём, — заявил Зигмар, — мы сломаем орочьи ряды как сухие ветки».
В горы отправили шпионов собирать вести об орках. Немногие вернулись, и все с плохими известиями: в действительности приближавшаяся опасность была даже хуже, чем союз государств осмеливался предполагать. Орки собирались вновь, на этот раз к востоку от ущелья Чёрного Огня, но это не было сборище всевозможных фракций многочисленных племён и банд, со своими собственными противоречивыми планами и враждующими военачальниками. На этот раз орки и подгорные гоблины объединились в одну огромную орду, во главе с одним могучим вождём.
Кажется, эта мерзкая тварь использовала замешательство орков после сражения у рек Авер и Стир, чтобы объединить разбитые племена в одно, собирая остатки армий, чтобы создать новое мощное оружие и смести всякое сопротивление. Шпионы докладывали, что горы сотрясались от грома десяти тысяч боевых барабанов, а воздух дрожал от стотысячных боевых кличей. Земли у подножия гор опустели, став теперь пристанищем для орочьих разбойничьих групп и призраков неупокоенных мертвецов. Война надвигалась, худшая из войн, а с ней, возможно, и конец света для людей.
Во все столицы конфедерации спешно отправились эмиссары, дабы заручиться их поддержкой заключённого договора. Несогласных не было. В конце зимы все юноши из всех областей собирались на смотры. Как уговорились вожди и короли, каждая деревня должна была послать десятую часть воинов из способного держать оружие населения, снарядив их копьем, щитом и клинком. Большинство деревень послало всех своих мужчин, столь сильно они желали поддержать борьбу.
Уходили и многие женщины, поклявшись биться наравне с мужчинами. Они были вооружены острыми мечами и длинными ножами, но у большинства были короткие луки. Действительно, в рядах азоборнов, черузенов и удозов всегда были женщины, а их ярость и боевые умения поворачивали ход многих напряжённых сражений: иногда, чтобы устрашить противника, хватало их воинственных воплей и ужасающего вида. Также по всеобщему убеждению считалось, что мужчины бились упорнее, если знали, что рядом были их жёны и сёстры, ибо осрамиться перед ними было наихудшим унижением.
Прежде чем воины отправлялись на смотр, повсюду проводились празднества. Все жители деревни собирались при свете костров, ели и пили, смеялись и плясали. Много танцевали, но и слёз проливали немало, поскольку все знали, что жизнь — штука зряшная, и многие не вернутся осенью. Мужчины перед расставанием прощались с жёнами и детьми, многие навсегда.
Некоторые племена людей, не входившие в Совет Одиннадцати, отвернулись от собратьев. Король Мариус Ютонский — будь проклято его имя — считал, что находится в безопасности в пустынных болотах, и отказался направить кого бы то ни было на войну на юге. Он вручил эмиссару охотничий лук как символ удачи. Зигмар сломал его и отослал назад с посланием, гласившим, что ему не нужна удача, ему нужны люди. Бретоны (теперь их называют бретонцами) также отказались прийти на выручку. Они, больше полагаясь на себя, покинули свои земли и перебрались на другую сторону Серых гор, где с тех пор и обретались.
Были принесены жертвы и устроены празднества в честь богов войны — Ульрика и Мирмидии, богини здоровья и исцеления — Шаллии, и Морра, властелина смерти. Резали скот и возносили молитвы. По всей земле не было никого, кто бы не оказал богам должного почтения и поклонения.
После смотров, когда весна освободила землю от оков зимы, армии людей двинулись на юг. Вожди на великолепных конях гарцевали во главе своих воинов, а по дорогам вились колонны солдат с яркими щитами и острыми копьями на плечах, многие распевали воинственные песни. Впереди, взметая пыль, не спеша ехали всадники. По просёлочным дорогам, во главе с гордой королевой Фреей, чьи светлые, распущенные волосы развевал ветерок, а глаза горели яростью, гремели скрипучие колесницы азоборнов с вращающимися косами на колёсных ступицах. По обе стороны от дороги в лесах крались дикие волчьи воины.
Король Марбад направил к реке ольфхеднарских воинов. Эти полубезумные бойцы носили штаны из оленьей кожи и сражались двумя мечами. В ходивших о них легендах было много таинственности, которую никакие россказни не могли рассеять. Болтали, что перед боем, чтобы впасть в бешенство, они поглощали возбуждающий травяной напиток, смешанный со змеиной кровью.
«Я так жду того, чтобы командовать ими в бою», — сказал Зигмар.
«Никто не командует ольфхеднарами, повелитель, — ответил Пендраг. — Они никому не повинуются, лишь свирепому духу, что наполняет их души».
«Ты видел, как они дерутся?»
«Да, и никогда этого не забуду. Марбад Эндальский прислал нам мощное оружие».
Итак, к середине весны страны людей объединили силы и сошлись в зелёной долине перед входом в ущелье Чёрного Огня. Копейщики, алебардщики, пикинеры, воины с топорами и молотами, мечники, берсеркеры, телохранители танов, лучники, пращники, метатели дротиков, лёгкая пехота, разведчики, тяжелая кавалерия, конные лучники и колесницы с двумя лошадями собрались под сенью гор. Битва должна была вот-вот разразиться.
«Приятно встретить тебя, мой друг. Я рад, что ты с нами, — сказал Зигмар королю Железнобородому. — Должно быть, вы торопились из Караз-а-Карака, чтобы оказаться здесь так вовремя».
«Ничто не возбуждает гнома больше, чем предстоящая схватка, разве что хорошая кружка пива».
Зигмар понял это как намек. «Вольфгарт, принеси королю немного пива».
Король Железнобородый скривил губы. «Не беспокойся. Мне нужна настоящая выпивка, а не та разбавленная ослиная моча, которую пьют твои собратья». Он хлопнул в ладоши, и несколько гномов подошли покачиваясь с огромной бочкой с краном и большущей кружкой с отпечатанным на ней клеймом молота. «Я всегда ношу с собой личный запас».
«Наши народы готовы биться сообща, — сказал Зигмар, осматривая с командного пункта на вершине холма огромную толпу, наводнившую скалистую равнину. — Когда я был мальчишкой, игравшим в лесах, я и не предполагал, что окажусь здесь».
Король Железнобородый хмыкнул. «Дети гномов не играют, и мы дрались с этими дикарями ещё до того, как появился твой народ. Но я должен признать: то, чего ты достиг за короткую человеческую историю — вне всякого сравнения». Он сделал большой глоток пива и утёр бороду тыльной стороной руки. «Но привести их сюда — это лишь первая часть схватки. Тебе нужно сделать из них боеспособную армию. Я не хочу, чтобы мои парни шли на бойню. У них характер становится скверным».
Зигмар хотел бы знать, как выглядит гном с хорошим характером, но удержался от вопроса. «Завтра состоится военный совет. Там я назначу всех вождей плёмен генералами под моим командованием».
«Подчинится ли этому высокий народ? Люди горды и завистливы, а это была бы преждевременная гибель».
«Они подчинятся мне», — твёрдо заявил Зигмар.
«Я надеюсь, что так, король Зигмар. Я надеюсь».
На командном пункте Зигмара установили круглый стол, и все вожди племён расположились вокруг него, как и король Железнобородый со своими носильщиками пива, которые, как он настаивал, были бы у него под рукой. Вольфгарт стоял позади Зигмара, наблюдая, как спор затихает и разгорается вновь, изумляясь тому, насколько спокоен его повелитель. Он выглядел довольным, слушая как его соотечественники насмехаются и запугивают друг друга всеми сторонами надвигающейся схватки, одной рукой подпирая подбородок, а другой опираясь на Гал Мараз, храня молчание, но ловя каждое слово.
Король Железнобородый в это время пил пиво, причмокивая и хватая вновь наполненную кружку. Ему было всё равно. Он и его гномы бились бы, когда пришло время, не смотря на то, что решили эти глупые люди.
Вольфгарт в раздражении надул щеки, когда король Адельхард Остаготский вновь заговорил, должно быть, в тысячный раз за этот день.
«Даже если бы я и хотел уступить командование своими воинами, то они не последовали бы ни за кем, кроме меня. Почему я должен быть низведён до простого зрителя в этой самой важной битве?»
«Никто не просит тебя быть зрителем, Адельхард. Я, скажем, буду в гуще сражения с моими братьями и сёстрами», — насмешливо произнесла королева Фрея.
«Я только требую участия в обсуждении стратегии, — огрызнулся Адельхард. — А так же возможности обагрить меч в орочьей крови».
«Ты можешь обсудить стратегию сейчас, старый дурак, — сказал король Сигурд. — Но в настоящее время владыка Зигмар должен принять общее командование, или же мы все погибнем. Я голосую за него».
Зигмар кивнул, благодаря за оказанное ему доверие.
«И я», — заявила королева Фрея.
Король Железнобородый громко рыгнул и воинственно заорал, требуя ещё пива.
«Я никому не передам своих людей, — изрёк старый король Марбад. — Они бьются под моим вороновым знаменем и под моим командованием».
«Тогда мы все умрём! — вымолвил король Вольфила. — Если мы отправимся против орков порознь, то они завалят ущелье нашими мертвыми телами. Я поддерживаю Зигмара, и горжусь».
«А что скажет Зигмар? — спросил Марбад. — Что, если бы орки напали теперь? Как бы он тогда поступил?»
Взоры всех присутствующих обратились на Зигмара. Даже король Железнобородый перестал пить и уставил налитые кровью глаза на него. Зигмар встал. Он ухватил Гал Мараз обеими руками, размахнулся над головой и с рёвом, со всей силы, шарахнул им по столу. От удара стол разлетелся на части. Сидевшие вокруг стола попадали с тревожными криками, а король Железнобородый пролил на себя пиво.
Они лежали там, где упали, все глаза вперились в непроницаемое лицо Зигмара, возвышавшегося над ними. «Это — наша гибель, — произнёс он. — Из-за этого неизлечимого недуга нас сотрёт в пыль младшая раса. Орки выступают против нас объединившись, в то время как мы разобщены. Наша раса будет разбита так же легко, как этот стол, если мы не сплотимся против общей угрозы».
Зигмар обходил ошеломленных вождей, помогая каждому подняться и усаживая их на стулья. «Поддержите меня, сделайте то, что я говорю, и мы сможем пережить это испытание. Выйдите отсюда разделённые, и мы все погибнем».
«Это один из способов закончить дипломатическую встречу», — с улыбкой проговорил Вольфгарт.
Зигмар не мог не рассмеяться. Он сидел на стуле с кружкой гномьего пива как только что признанный командующий объединенных армий людей. Каждый вождь был назначен генералом собственной армии, но они все согласились на поле боя следовать приказам владыки Зигмара. Король Железнобородый сохранил безусловное командование над своими армиями — никакой гномий король не встанет под начальство любого человека, независимо от того, насколько тот велик — но согласился придерживаться определённой стратегии в наступающем сражении. Объединенные армии гномов и вождей собирались напасть на следующий день на рассвете. Атака, заявил Зигмар, была лучшей формой защиты.
На равнине под ним раскинулись тысячи походных костров, казалось, будто звёздное небо упало на землю. Он чувствовал смешанные запахи дыма, жарящегося мяса, горящего масла и благовоний, и, почти осязаемой в прохладном воздухе, тревоги.
Он поворошил походный костёр палкой, затем размешал жёлтый козлиный жир, растапливавшийся в широкой миске, лежащей на потрескивающих брёвнах. Он шептал молитву Ульрику.
«Великий волк, бог войны, ярости и сражения, дай мне силу своих рук, храбрость своего сердца и огнь своего духа, дабы утром я смог одержать победу и навечно прославиться в истории моего народа». Он развернул тряпицу и взял четыре бычьих бедренных кости. Он смазал их ароматическим маслом и бросил в кипящий козлиный жир, брызгавшийся и шипевший. Густые клубы приятно пахнущего дыма поднялись в небо. «Прими мою жертву, и я обещаю принести ещё большую жертву, если завтра принесёшь мне победу».
Он встал и подошёл к краю холма. Эофорт сидел на упавшем дереве, взирая на вечернее небо. Он указал. Зигмар увидел множество птиц. Они не издавали ни звука, кроме еле слышных взмахов крыльев.
«Хорошее предзнаменование?» — спросил Зигмар.
Эофорт продолжал разглядывать птиц. «Они улетают на юг. Они улетают на юг каждый год, не так ли, мой повелитель?»
«Верно. Тогда это не предзнаменование».
«Обычно они улетают на юг осенью, мой повелитель, однако едва прошла половина весны». Он встал и спустился с холма. «Они покидают земли людей. Делайте, что желаете». И ушёл, оставив Зигмара со страхом в сердце.
Следующий рассвет был ясным и свежим, и долину между горами озарил бледный свет. Лагерь ожил: люди готовили завтрак из вяленого мяса, черного хлеба и сыра. Солдаты застёгивали пряжки на доспехах, а точильщики устанавливали точильные камни, чтобы заточить клинки. Люди собирались небольшими группами, разговаривали, некоторые смеялись, но все бросали тревожные взгляды на горы и сужавшийся проход, уходивший вглубь.
Король Железнобородый подошёл к стоявшему Зигмару, который смотрел как пробуждается его армия. Он положил боевой молот на землю, бросил подушку и сел. «Прекрасный денёк, чтобы устроить оркам небольшую резню, а Зигмар?» — проревел он, прежде чем отхлебнул пива из кружки. Гном хмыкнул. «Крики расстающихся с жизнью заполнят чистый воздух». Он сплюнул на землю. «Кровь убиенных поглотит иссохший дёрн». Он погладил свой боевой молот. «И твёрдый гномий металл поработает. Ха! Сегодня — распрекрасный денёк».
Зигмар никогда не видел старого короля таким весёлым, и это зрелище облегчило его душу.
«Ты выглядишь обеспокоенным, человече, — сказал Железнобородый. — Ты простоял здесь всю ночь?»
«Да, король Курган, верно». Зигмар прикрыл глаза рукой, и гном понял, каким старым тот выглядит. «Всю жизнь я бился. В войне я не новичок, и смерть шла за мной по пятам с того дня, как мой великий отец учил меня владеть мечом».
Железнобородый кивнул и махнул пивной кружкой бочконосам. Он чувствовал, что речь могла затянуться.
«Я вёл людей в битвы против людей, уберклинов, населявших Фринменские равнины, зверолюдей и ужасных, уродливых тварей, оскверняющих чащи моих лесов, орков, гоблинов, и троллей. Я никогда не колебался, и трусость до сих пор не запятнала мою душу. Но сегодня иначе. Сегодня мои боги судят меня, и если я окажусь недостойным, то мы все погибнем, и жизнь, которую я хотел даровать своим людям, будет навечно потеряна. Король Железнобородый, какой совет ты мне дашь, прежде чем я поведу своих людей к их судьбе?»
Старый гном шумно осушил кружку и опустил её на землю. Он с энтузиазмом рыгнул и сказал: «Владыка Зигмар, для предводителя людей ты слишком много думаешь. Битва, как и жизнь, штука простая. Подойди к мерзким тварям поближе, а затем врежь им изо всех сил. Последствия обдумаешь позже, а если день пройдёт паршиво, то, с любой долей вероятности, тебя не будет в живых, чтобы об этом беспокоиться. Я вручил тебе этот молот, чтобы ты им разил орков. Помни, что ты поступаешь более или менее верно. Давай, у нас есть война, чтобы одержать победу».
Ущелье Чёрного Огня зияло перед Зигмаром как голодная пасть. Казалось, что большая равнина, на которой строилась армия, втягивалась в зев горной цепи, и когда разведчики подошли, то заметили, что ландшафт стал безобразнее и ненадежнее.
Зелёную траву и отлогие холмы открытой долины постепенно сменял голый камень, на котором находились лишь мёртвые деревья да редкие валуны. Подножие горы окружало ущелье с обеих сторон, и казалось, что далеко вверху горы смыкаются, как будто готовые раздавить всякого, кто посмел вступить.
Азоборнская разведчица проникла за скалы, возвышавшиеся с западной стороны прохода. Она оглянулась назад. Земля светилась зелёными и жёлтыми красками под лучами восходящего солнца, но она видела, как их поглощала чёрная тень. Над огромным войском нависала туча пыли. Воинство Зигмара заливало равнину подобно тому, как вызванный дождём новый поток заполняет сухое русло. Колонны, двигаясь ровным строем, приближались к горам, оставляя солнце позади; их копья горели, будто наконечники охватил огонь.
Она слышала тяжелую поступь и резкие боевые крики. Впереди, между генералами, ехал Зигмар. Увидев едущую в колеснице королеву Фрею, она осенила себя знамением Таала; волосы королевы струились по покрытому кольчугой плечу словно шёлковый плащ. Разведчица, поцеловав висевший на шее на счастье символ Шаллии, поспешила в проход.
«Кто-нибудь из разведчиков вернулся?» — спросил Зигмар.
«Нет, государь, но нам и не нужны разведчики, чтобы сказать, что враги недалеко. Они производят достаточно шума», — сказал Пендраг.
Зигмар криво улыбнулся. «Да, мой друг. И я помню, как ты когда-то давно говорил мне, что мы всегда должны оставаться с подветренной стороны от орков. Ну, мой нос подсказывает мне, что мы так и находимся».
Колонны армии племён двигались по равнине, король Железнобородый располагался рядом с унберогенами Зигмара. Они ползли как огромные многоножки, ощетинившиеся десятью тысячами шипов с серебряными наконечниками, топающие ноги подымали тучи пыли, которую гнал ветер.
Командиры выкрикивали приказы, а солдаты горланили песни и боевые кличи. Били барабаны, трубили рога, и воздух гудел от радостных, свирепых криков мужчин и женщин, рвущихся предать смерти врагов. У любого дрогнуло бы сердце при виде такой прекрасной армии. Никогда прежде такого не видывали — объединенные армии людских племён, возглавляемые величайшим воином, которого мир когда-либо знал.
Зигмар ехал на любимом боевом коне; тело и ноги коня защищали зеленые доспехи, на которых были изображены украшенные золотом атакующий вепрь и символ двухвостой кометы.
Стены ущелья Чёрного Огня давили на фланги армии, поднимаясь всё выше и выше по мере продвижения. Грохот тысячи барабанов отражался от суровых скал. Зигмар знал, что на многие орочьи барабаны была натянута кожа мужчин, женщин и детей. Кони нервничали, били копытами и тихо ржали. Зигмар поглаживал коня и шептал ему на ухо. «Он тоже чувствует их запах», — думал он.
По узкому ущелью распространялся тяжелый, тухлый запах. Зигмар хорошо знал его. Это был запах зеленокожих — запах пота, помёта и тухлого мяса. Поняв, что битва недалеко, его рот наполнился слюной. Он сплюнул на землю. Он видел уймищу мух, ползавших по камням, тучами роившихся впереди, лениво жужжа. «Несомненно, — подумал Зигмар, — сюда их привлёк запах множества орков». К концу дня это также обещало кучу мертвых тел.
Он поднял руку. «Остановить колонны», — скомандовал он.
Пендраг затрубил в рог, и все таны-генералы подхватили сигнал, так что по долине разнёсся согласованный звук многих боевых горнов. Топот марширующих солдат оборвался, и когда замерли последние звуки горнов, все услышали далёкие вопли и рёв орков, все ещё скрытых впереди. Казалось, что звериные крики шли отовсюду. Над вершинами гор холодный ветер гнал видневшиеся в вышине облака, затягивая небо и заслоняя солнце. Похолодало.
«Время почти приспело», — сказал Зигмар. «Построиться к битве!» — крикнул он.
Прозвучали три длинных сигнала боевого рога, и армии людей и гномов ринулись в бой. Генералы со свитами вышли из строя и присоединились к своим воинам. План был тщательно обсуждён и разработан, и Зигмар наблюдал за всем, обеспечивая его выполнение согласно решению.
Не спеша подъехал Эофорт и произнёс: «Государь, Вам нужно встать за строем и командовать армиями не подвергаясь риску».
Зигмар молча повернул коня и поспешил назад через ряды воинов, которые расступались перед ним, приветствуя своего великого предводителя. Зигмар поднял в приветствии руку, но в душе протестовал против того, что покидает своих людей. Он всегда бился в первом ряду, ведя солдат в сражение, и всегда первым оказывался в гуще боя. Его тело покрывали шрамы, доказывавшие храбрость сердца. Но он знал, что должен следить и руководить этим наиважнейшим, величайшим сражением, которое когда-либо выпадало на долю сынам человеческим.
Когда строй сомкнулся за ним, он отдал приказ к бою. Было решено, что они должны драться с врагами и вбить их в землю. Достигнув острой вершины скалы, торчащей из земли, которую называли Орлиным гнездом за то, что она походила на крючковатый клюв этой птицы, он увидел, что выбрал хорошее место. Когда-то здесь был наблюдательный пост местного племени. Тень от разрушенной каменной башни упала на Зигмара и его свиту, когда он спешился, чтобы следить за передвижениями войска.
Местность, где выстраивалась его армия, была гладкой, но равномерно понижалась с севера на юг. Возможно, от одной стены до другой было две мили, и когда армия Зигмара выстроилась в боевом порядке, она касалась обеих стен без единого зазора. Их фланги защищали крепкие стены ущелья, которые сперва поднимались отлого, а затем, резко взмывая, превращались в отвесные скалы твёрдых, серых каменных стен, на которые немногие могли бы вскарабкаться. Зигмар удивился, когда увидел, как ловкие азоборны, с короткими луками за спиной, взбирались на утёсы, прыгая с камня на камень, с грацией и уверенностью горных козлов. Другие выбежали перед выстроившимся боевым строем, прячась за камнями или укрываясь в расщелинах в земле. Там они ожидали. Их меткая стрельба была оружием, которое Зигмар хотел использовать с выгодой. Через некоторое время шум движущейся армии стих.
Армия выстроилась, и все генералы устремили взоры на Зигмара. Вновь донёсся рокот орочьих барабанов, обрушившийся на стены долины, отражаясь и разбивая решимость людей. Впереди зиял проход: тёмный, широкий и пустой. Но ужасные барабаны говорили иное. Зигмар поднял Гал Мараз, и воинство двинулось. Звуки рогов заглушили орочью какофонию, и армия, с громоподобным топотом, сделала шаг.
Они двигались по ущелью. Зигмар смотрел, как они миновали огромные, словно каменные холмы, валуны, протянувшиеся от одной стороны ущелья до другой. Большая часть пехоты остановилась и выстроилась в шеренги между камнями, тогда как небольшие отряды продолжили движение вместе с кавалерией и колесницами королевы Фреи. Зигмар высылал вперёд ударные отряды навстречу оркам, оставив сильную линию обороны, закрепившуюся между камнями. За ними расположились лучники, катапульты и резервы, готовые устремиться к любому месту, где ослабеет линия обороны. Всё это Зигмар видел из Орлиного гнезда. Однако ему нужно было увидеть ещё и врага.
«Я очень надеюсь, что разведчики возвратятся, — сказал он. — Мне нужно узнать примерную силу моего противника. Действительно ли мои передовые отряды достаточно сильны? Я посылаю цвет моей армии на смерть?»
«Я не могу ответить на Ваши вопросы, повелитель, — произнёс Эофорт. — Однако я доверяю Вашему мнению больше, чем суждениям других».
Кавалерия остановилась, когда отошла на четверть лиги от строя. По земле летела пыль. Кони били копытами и, закидывая головы, рвались в бой. В центре кавалерийской линии находились унберогены и талеутены, выставившие самых лучших всадников. У них было лучшее боевое снаряжение, а их кони носили полудоспехи из войлока и кожи. На флангах выстроилась конница других племён, весь правый фланг состоял из лёгких колесниц королевы Фреи. Командиры разъезжали вдоль строя, подбадривая людей, воодушевляя и распаляя их.
За ними расположились самые яростные пехотинцы в армиях Зигмара: голые фанатики, берсеркеры, мечники с полуторными мечами, пращники, метатели голов, вопящие гарпии, метатели пузырей, огнеметатели, потрошители и дикие горцы, надевавшие медвежьи и волчьи шкуры, когда созывали на битву. Зигмар восхищённо следил, как они готовились к близящейся резне.
Вопящие гарпии были в трансе, они раскачивались из стороны в сторону, бубня и бормоча. Гам усиливался, пока не превратился в неистовый визг, вырывавшийся из глубин их раскрепощённых душ. Это была обретшая голос женская скорбь по отцам и сыновьям, над которыми нависла смерть. Они размахивали бледными руками и дёргали растрёпанные волосы, их глаза дико вращались в орбитах.
Метатели голов хранили молчание. Эти люди населяли южные отроги Срединных гор. С кожаных юбок у них свисали провяленные отрубленные головы, некоторые покрывали шипы. В ночь перед битвой метатели голов высосали мозг из ужасных снарядов и смазали этим веществом свои спиралевидные татуировки. Зигмар видел, как эти свирепые воины благословляли каждую голову, целуя в сморщенные губы, запечатлевая на них свой мстительный дух, а затем подвешивали к поясу.
Огнеметатели жонглировали горящими головнями и танцевали под звуки барабана и флейты. Они походили на уличных комедиантов, жаждущих карнавального зрелища, всё же они были бойцами, и проявляли свою любовь к огню, царапая тело головнями. Тела всех мужчин и женщин были исцарапаны, что создавало красивые, но жуткие узоры.
Голые фанатики прыгали и скакали. Они полностью сбривали волосы, окрашивая лысину ярко-синей краской. Лица они натирали толчёным мелом, а глаза обводили черной сажей, так что походили на скалящиеся черепа. Они несли щиты с шипами на обоих концах, которыми пронзали врагов.
Мечники с полуторными мечами фехтовали, высекая искры и производя ужасающий шум. Пращники в лёгких доспехах уселись играть в кости на деньги, поскольку завтра могли быть мертвы. Потрошители острыми ножами наносили на животы неглубокие порезы и мазали друг друга кровью, полагая, что её сила отразит любой удар.
Кланы медведя и волка расселись вокруг шкур. Они раскачивались вперёд и назад, и, громко распевая, молились Ульрику. Все носили шкуры выбранного животного-покровителя, а лица скрывали маски из черепов животных. К запястьям, наподобие когтей, у них были привязаны длинные костяные шипы. Одни из них выли, другие ревели, и казалось, что все подражали диким существам, которым поклонялись. Члены клана волка прыгали и бегали по-волчьи между лошадями, а члены клана медведя поднимались со свисающими руками и, запрокинув голову, втягивали воздух.
Лишь берсеркеры привлекали больше внимания чем эти диковинные воины. Они одевались в мохнатые шкуры, а конечности обёртывали кожаными ремнями с острыми шипами. Их длинные и растрёпанные волосы унизывали кости и клыки. У одних было множество коротких косичек, другие же, используя смесь золы и крови, делали из волос торчащие рога. У берсеркеров были длинные мечи и большие щиты.
Эти странные люди собрались в круг, обхватили друг друга за плечи и ревели, их лица являли собой маски ярости. Они передавали по кругу бурдюк с питьём, и каждый делал из него большой глоток, затем запрокидывал голову и полоскал горло. Красные фонтанчики вырывались из ртов, брызгали на лица и покрывали волосы и бороды рубиновыми капельками. Жидкость была гуще и темнее вина.
«Они пьют кровь своих врагов, — прошептал Эофорт. — Так они делают перед каждой битвой. Кровь смешивают с травами и грибом, получая эликсир, дающий им такую ярость, которой никто не может противостоять. Они заявляют, что никакое оружие не может их ранить».
Пока они наблюдали, берсеркеры начали дрожать, их зубы стучали, а лица, казалось, ужасно раздулись и перекосились.
«Интересно, как оркам придётся с ними?» — сказал Зигмар.
Берсеркеры протолкнулись сквозь дисциплинированную кавалерию и встали свободным строем. Они двинулись вперед, затем назад, потрясая оружием и кусая щиты, пока дёсны не стали кровоточить.
В этот момент ветер переменился, унося весь шум от Зигмара. На мгновение в ущелье Чёрного Огня стало тихо. Люди и гномы в армии стояли неподвижно. Развевались знамёна и вымпелы на тысячах копий и пик с эмблемами племён и командиров армий: вепрями, волками, медведями, собаками, ястребами, конями, молотами, скрещенными мечами, черепами, драконами, змеями и колесницами. Кони били копытами, позвякивали доспехи, стучали копья, а в вышине кружили вороны и стервятники, терпеливо ожидая смерти, чтобы начать пиршество.
Зигмар в последний раз окинул взглядом расположение своих войск. Конница и ударные отряды прикрывали главную линию обороны с тяжелыми рыцарями, удерживающими центр, и лёгкой пехотой и колесницами азоборнов на флангах. Центр линии обороны пехоты состоял из глубоко эшелонированных частей копейщиков и пикинеров. Эти стойкие подразделения были смертоносны при лобовом столкновении, коля и пронзая длинными копьями, но уязвимы для фланговых атак. Помня об этом, Зигмар приказал отрядам мечников защищать их фланги.
Их поддерживали небольшие отряды пехоты, получившие приказ отправить пополнение подразделениям, если оказалось бы, что возможен прорыв. За ними встали лучники. Некоторые стояли за павезами и втыкали стрелы и клинки в землю перед собой, чтобы облегчить поиск. У лучников-эндалов были горшки со смолой, которую они использовали для огненных стрел. За ними выстроились резервные отряды: множество копейщиков и мечников, и несколько подразделений тяжелой кавалерии. Этот строй перемежали катапульты, стоявшие уже взведённые, загруженные камнями.
Сообщение отредактировал Grimface - Четверг, 2009-12-10, 8:07:05
Армия короля Железнобородого расположилась возле унберогенов. Железнобородый стоял среди своих воинов, вооруженных большими боевыми молотами. У них были конические шлемы с личинами, а их драгоценные бороды защищали железные пластины. Их коренастые тела покрывали длинные кольчуги из серебряных листов, а перед собой они держали тяжелые бронзовые щиты. Больше всего они походили на прочную стену из твёрдого металла. Зигмар улыбнулся, когда увидел, что король Курган подозвал бочконосов, пробиравшихся через шеренги, чтобы дать ему ещё кружку пива.
Зигмар видел всё это и был доволен. И всё же он хотел быть вместе со своей стражей Большой палаты, стоявшей совершенно неподвижно в центре первой линии. Когда направление ветра стало прежним, он услышал грохот множества ног, топающих по камням и ужасающий треск копий о щиты. От приближающегося войска долетали гортанные крики и рёв, в то время как грохот шагов не отставал от барабанного боя. Из-за выступающего на поверхность скального обнажения, мешающего обозревать горный перевал, поднялись клубы пыли, указывавшие на приближение орочьей орды.
Люди облизали пересохшие губы и смахнули ресницами пот. Солнце теперь стояло прямо над головой, и доспехи сильно давили на плечи. Большинство могло видеть только человека слева и справа, всадников впереди и вздымающееся облако пыли вдали.
«Это ожидание — невыносимо», — пробурчал один воин другому.
«Не знаю, — ответил его друг. — Чем дольше я жду, тем дольше остаюсь в живых».
Именно в этот момент первый разведчик вернулся в армию. Зигмар услышал резкий щелчок и свист катапульты, выпустившей заряд из-за скалистого выступа впереди, и что-то взлетело в воздух. Когда это подлетело ближе, он увидел, что его руки и ноги были прибиты к колесу, а затем услышал его крик. Оно ударилось о землю с влажным, глухим стуком в двадцати ярдах от Вольфгарта и Пендрага, возглавлявших стражу Большой палаты. Крик смолк, а тело содрогалось, дёргая изуродованными конечностями. Зигмар опознал в этом женщину-воина из племени азоборнов и с печалью заметил у неё на шее знак Шаллии. Богиня исцеления не могла теперь ничего сделать для своей служительницы.
Ещё катапульты выпустили человеческие снаряды, и воздух заполнился их ужасными криками. Перед тем как отправить назад к сотоварищам, орки подожгли некоторых из них, и они прочертили в воздухе огненные следы; никто, из тех кто слышал их жалобные крики, не забыл их. Некоторые врезались в передовые шеренги, давя людей и в щепки ломая копья.
А затем они впервые увидели противника. Орки появились сплошным строем зеленых тел и ярости. Они быстро выбегали из-за скального обнажения, так что казалось, что выпрыгивают из изрыгающей их земли, и начали заполнять перевал. Они несли копья, упиравшиеся в широкие плечи, и толстые деревянные щиты. Они двигались шеренгами, и Зигмар поразился их дисциплине. Их красные глаза были прикованы к его армии, и он видел в них готовую выплеснуться ярость. На мгновение Зигмар почувствовал, что сомнение терзает его душу.
Возвышаясь над орками, тяжело топали тролли. Их уродливые рожи имели безучастное и бессмысленное выражение, но Зигмар знал, сколь ужасными они бывали в схватке, когда их морда становилась дикой от неукротимой ярости. В когтистых лапах они несли оружие, сделанное из костей, черепов и камней. У многих с поясов свешивались: гниющая рыба, домашний скот или человеческие трупы. Они хрюкали и храпели, когда орки гнали их вперёд.
Между рядами орков бежали тысячи гоблинов. Их жалкие рожицы выглядывали из-под капюшонов, и одеты они были в тряпьё, грубо сшитое вытянутыми кишками. Они были грязны и воняли дерьмом. Они расположились среди камней и валунов, тараторя и вопя друг на друга. На пехотные фланги мчались вприпрыжку сотни волков с сидевшими на них гоблинами. Волки были тощи и голодны, бесспорно, хозяева морили их голодом, чтобы сделать в бою более свирепыми. «Этот день грубо подвёл черту под моими трудами», — думал Зигмар.
Две армии встретились не более чем в четверти лиги, и стояли достаточно близко, чтобы разглядеть отдельные детали: орка с клыком до носа, изогнутые клинки на пиках, шипы на щитах, отрубленные части тела, свисавшие с их рваных знамён как мясо в ларьке мясника.
Орки протянулись от края до края ущелья, и Зигмар видел, что у них было гораздо больше шеренг, чем в его армии, и кто знал, сколько ещё ожидает в резерве? Зигмар следил за гоблинами-наездниками на пауках, медленно ползущими по склонам ущелья. «Я надеюсь, что у сидящих в засаде азоборнов есть на их счёт соображения», — подумал он.
В это время зеленокожие замолчали. Барабаны смолкли, орки прекратили насмешки, а гоблины сжались в страхе. Вдалеке послышались ритмичные взмахи, словно огромная птица махала крыльями. Люди в ужасе закричали, так как в небе над горами появилась черная фигура.
Существо походило на птицу, но когда подлетело ближе, люди увидели, что оно было значительно больше, и махало оно когтистыми, кожистыми крыльями. Извивающаяся длинная шея оканчивалась длинномордой головой, вооруженной шипами и неровными зубами. Сзади элегантно извивался хвост, на конце которого были закреплены кривые железные клинки; усевшись на краю пропасти над полем боя оно обернуло его вокруг мускулистых ног. Свет упал на его чешуи, и они ярко сверкали. Оно храпело и трясло башкой, с жадностью кося чёрным глазом на перепуганных людей.
Это была виверна, а у неё на спине восседал орк-воевода. Зигмару ещё никогда не доводилось видеть зеленокожего крупнее него, но самым удивительным в нём была нелепая, здоровенная башка, которая была намного больше, чем обычно характерно для его вида. Наездник и его ездовое животное сидели неподвижно на скале. Затем вожак медленно поднял топор. Орки заревели, высовывая рожи между щитами, так что походили на отвратительных, вопящих горгулий. Они потрясали оружием и выли, славя начало резни. Тролли, разъярившись, вертели оружие, совсем не заботясь, если долбали ближайших орков. Волки лаяли, а гоблины, видя, что сила их армии выросла, немного осмелели и прыгали, показывая людям непристойные жесты. Они чертовски шумели, и Зигмар видел, что многие его воины в страхе озирались.
«Значит вот кто так взбудоражил кровь этим тварям, что они заполонили всё ущелье. Труби в рог», — приказал он тану.
По всему ущелью разнёсся долгий сигнал. Все взоры устремились на Зигмара, стоявшего на скале Орлиное гнездо: вокруг него развевался плащ из шкуры Скаранорака, а в руке он крепко сжимал Гал Мараз. Когда он заговорил, то его сильный голос легко долетал до противоположной стороны ущелья.
«Ныне наступает решающий день, ибо мы столкнулись с нашим самым опасным врагом. Я не говорю о толпе зеленошкурых, что стоит там, я говорю о страхе, с которым мы боремся в своих душах. Этот страх погубит нас. Посмотрите направо и вглядитесь в лицо товарища. Защитите его своим щитом. Поверните топор и копье, и любой ценой держитесь в строю. Племена людей объединились, и никто нас не победит. Поднимите мечи и бросьте вызов тем, кто так долго унижал нас. Никогда вновь человечество не спасует перед врагами, объединившись, мы создали стальную линию обороны, и объединившись — мы победим!»
Его солдаты восторженно закричали, стуча копьями о щиты и топая ногами. Когда они повернулись к противнику, в их лицах не было и тени страха. Передние шеренги укрепили копья в земле и с треском наклонили их вперёд. Мечники вытянули мечи, одни облизывали лезвия, другие же целовали рукояти. Лучники вложили стрелы и натянули тетиву на луках.
Орки откинулись на мощных ногах, сомкнули щиты и ощетинились копьями с ржавыми наконечниками. Гоблины выглядывали из-за валунов и готовили стрелы, жестоко улыбаясь.
Первыми атаковали берсеркеры. Без приказа, все четыреста человек отряда ринулись в центр орочьей линии, пробежав мимо кавалерии они поднажали, когда расстояние до противника сократилось. Они заорали, широко открыв рты, брызжа кровью и слюной. Над головами они подняли мечи и топоры.
Гоблины-лучники загоготали и, косясь на свои стрелы, вышли из укрытий, желая прицелиться в приближающихся берсеркеров, которые теперь бежали стремительно, с горящими яростью глазами. Берсеркеры жаждали первой крови, и они хотели её получить.
Некоторые гоблины струсили и выстрелили слишком рано, но стрелы лишь защёлкали о камни на безопасном расстоянии перед только теперь подбегавшими берсеркерами. Они попытались вставить следующую стрелу, но их руки тряслись. Они уставились на несущихся на них людей, чьи лица были перекошены от ненависти, а из глоток вылетали завывающие боевые крики. Более храбрые гоблины произвели залп, но изумлённо взирали, как ни одна стрела даже не оцарапала их. Берсеркеры почитали могучих богов войны, некоторые болтали, что они преклонили колени пред алтарём божества более тёмного, чем те, которым большинство, бывало, служило, и в тот день божество распростёрло свой щит и защитило своих самых свирепых служителей.
Гоблины кинулись назад, вперив взгляд в приближающуюся погибель. В этот момент, наполненные яростью самого Ульрика, берсеркеры добежали до них. С огромной скоростью берсеркеры рубили мечами и топорами, срубая головы и перерубая ноги, не сбавляя шага они подпрыгивали, пронзая глазницы и шеи. Гоблины вопили и падали на землю, бросая оружие и опорожняя мочевые пузыри. Берсеркеры уделили гоблинам мало внимания и перепрыгнули через них, поскольку знали, что их клинки жаждали орочьей крови. Убегая они проводили клинками поперёк шеи, демонстрируя убийственные намерения.
Одни орки глухо рычали, другие, возбуждая себя, ревели в ярости. Битва вот-вот должна была начаться.
Зигмар удивлённо следил, как этот маленький отряд его армии вёл атаку. Он видел, как линия орков заколыхалась и пришла в беспорядок. Стена щитов в некоторых местах раскрылась, когда недисциплинированные орки прорвались сквозь передние ряды, нетерпеливо стремясь встретить передовой отряд людей. Они, ревя и скрежеща зубами, подняли оружие.
«Вот какова дисциплина твоей армии», — удовлетворённо произнёс Зигмар, когда увидел, что орк-воевода спешился и в бешенстве орал на командиров, чтобы восстановить строй. Но это не помогло: свирепые бестии почувствовали запах крови, и ничто уже не могло их остановить. Зигмар увидел шанс и ухватился за него.
«Сигнал к атаке, — крикнул он. — Кавалерия — вперёд. Опустить копья и разбить их!» Его тан, затрубив в рог, издал низкий звук, который поддержали все горны. Громкий звук разнёсся эхом по долине и всадники заулыбались. Пендраг и Вольфгарт подняли рыцарские копья и гаркнули: «В атаку, унберогены!» — и их призыв подхватили по всей линии. Кавалерия галопом мчалась вперёд; звенели уздечки, когда кони дёргали головами, их глаза расширились, морды покрылись пеной от стремительного бега.
Берсеркеры и орки мчались навстречу друг другу, кровь бурлила у них в жилах. Лица берсеркеров исказились от ярости, а орочьи рожи уродливо вытянулись, когда они разевали огромные пасти, издавая радостные гортанные вопли.
Обе стороны с благоговейным страхом взирали, как два строя столкнулись с оглушительным грохотом.
Первым убил вожак берсеркеров. В прыжке он ударил острейшим мечом и расколол голову орку до плеч, а вокруг его собратья налетали и пронзали оружием орков, рассекая тела и разбивая кости. Ярость берсеркеров удачно сочеталась с боевыми умениями, которых ни один орк не мог превзойти, и Зигмар восхищался, следя за тем, как они крутились и вертелись, нанося удары и пронзая зеленокожих.
В первые минуты сражения люди заворожено наблюдали, как берсеркеры валили ряды орков. Но орочий военачальник тоже видел это и знал, что делать. По его сигналу передние шеренги орков-копейщиков двинулись вперёд. Босс видел, что на открытом пространстве, где можно было свободно перемещаться, берсеркеры имели преимущество, но, столкнувшись со сплошной стеной щитов, они окажутся стиснуты, так что их доблестное фехтование окажется бесполезным. Копейщики побежали, держа строй. Берсеркеры, охваченные жаждой боя, не сознавали приближающуюся угрозу.
Зигмар следил, как его кавалерия сближается с противником.
«Слишком медленно, — бормотал он. — Они движутся слишком медленно». Он вскочил на коня и, прежде чем его советники смогли заговорить, крикнул: «Я не оставлю своих людей наедине с врагом». Он устремился в завязывающуюся свалку.
Пендраг взял копьё наперевес и прищурил глаза. Он слышал грохот копыт и боевые кличи его воинов. На левом фланге он увидел несущуюся лёгкую кавалерию, всадники выпустили стрелы в орочью линию, а затем вытащили мечи. Талеутены летели вперёд, их острые копья были опущены, а серебряные доспехи сияли на солнце. Он усмехнулся, сердце колотилось в груди.
К нему приближался конь, и он увидел, что на нём ехал Зигмар. Все всадники воодушевились, когда увидели его: он был великолепен в доспехах, высоко вздымающий Гал Мараз и с горящими жаждой победы глазами. «Святая кровь, — подумал Пендраг, — боги облекли его в гром и наполнили сиянием его жилы!»
Атакующие всадники промчались мимо берсеркеров, которые, покончив с последним орком из первой волны, дочиста облизали свои клинки и били ими по груди и щитам. Когда они пустились за кавалерией, подоспели другие отряды, стоявшие за ними, столь же сильно жаждавшие крови.
Орки-копьеметатели остановились. Они видели лишь всадников в шкурах, несущихся на них. Командиры орков выкрикивали приказы, и они сомкнули щиты, упёрли копья в землю и наклонили их вперёд. Большое число орков бросили вперёд на усиление строя, но было слишком поздно. Потрясенный орочий военачальник наблюдал, как кавалерия столкнулась с его строем.
Потрясающая стремительность конных воинов в полных доспехах сокрушила передние шеренги. Тяжелые рыцарские копья разбили стену щитов, которая изогнулась и раскололась, а кони пробивались сквозь гущу орочьего строя, круша древки копий и орочьи черепушки. Кони ржали и били копытами, их рты покрывала пена. Люди кричали и кололи мечами. Завязалось настоящее побоище.
Зигмар шибанул орка щитом по морде, разбил тому нос и повалил в грязь. Размахнувшись, он врезал Сокрушителем черепов под челюсть другого орка, так что тот оторвался от земли и врезался в группу съёжившихся гоблинов. Он погнал коня дальше в гущу тел. Атака увязла, и теперь сражение превратилось в грязный ближний бой. Копья сменили на мечи, топоры, молоты и булавы, и воздух наполнился криками, воплями, потом и кровью.
Слева от Зигмара находился Вольфгарт а справа — Пендраг, они бились с одинаковой яростью: Вольфгарт, зарычав, отрубил орку руку, а Пендраг, взревев, отбил копьё щитом и пронзил мечом нападавшего врага. Зигмар оглянулся и с облегчением увидел, что его тяжелая пехота спешит к изменяющемуся боевому порядку.
Он видел, что центр кавалерийской атаки почти смёл орков-копейщиков, но лёгкой кавалерии на фланге приходилось тяжелее. У их коней не было доспехов, и им не хватало начального разрушительного удара рыцарского копья. Орки, продвигаясь вперёд, секирами и пиками пронзали лошадей, которые, вставая на дыбы, сбрасывали всадников.
Лёгкая кавалерия начала отступать. Разъяренные орки вонзали копья во всадников, валя их на землю, и гнали хихикающих гоблинов под лошадей перерезать им сухожилия и вспарывать животы ножами. Всадники поворачивали фыркающих лошадей, которые грубо ступали по их упавшим товарищам. Орки хлынули вперёд, спеша атаковать. И в этот момент ударила пехота людей.
Метатели голов подскакивали к оркам, раскручивая ужасные снаряды над головами, а затем бросали их со всей силой. Врезаясь в расколовшуюся орочью шеренгу они держали утыканные шипами головы, которые использовали как палицы.
Вопящие гарпии, нападая на орков с длинными ножами и деревянными булавами, визжали во весь голос, а орочьи шлемы совсем не защищали от огненных атак огнеметателей. Метатели пузырей кидали снаряды, заполненные забродившей мочой, которая, когда пузыри разрывались, ослепляла и загоралась.
Под невероятно свирепым натиском дрогнула вся орочья шеренга. Увидев это, Зигмар поднёс к губам рог и издал долгий сигнал сбора, и люди удвоили свои усилия. Сердце Зигмара забилось учащённее, когда он увидел, как колесницы королевы Фреи промчались через ряды орков, и колёсные косы, разрубая кости и кромсая ноги, разбрасывали исковерканные тела. А в это время возничие пускали стрелу за стрелой, и каждая без промаха попадала в цель. Орки начали беспорядочно отступать. «Мои воины, развернуться! — крикнула королева Фрея. — Втопчите зеленую мразь в грязь». С отличной дисциплиной колесницы развернулись, расшвыривая оставшихся орков и разбрызгивая грязь. Колесницы, с грохотом горного обвала, врезались в задние ряды орков. Окруженные со всех сторон, они запаниковали и были повержены неистовой армией Зигмара.
Ликующий Зигмар возвышался над устилавшими ущелье мертвецами. Его конь встал на дыбы, размахивая почерневшими от орочьей крови копытами. Его воины возрадовались, увидев как последних бойцов из орочьего головного отряда подстрелили женщины-стрелки королевы Фреи, когда те подбежали к их шеренгам. Зигмар подъял молот, и он вспыхнул под лучами солнца. Он привстал на стременах и выкрикнул вызов орочьему военачальнику.
Тот неподвижно сидел на своём ездовом животном, уставившись на противника. Как бы в ответ, он поднял над головой топор и медленно опустил его, указывая на всадников. Основные боевые силы орков пришли в движение. Из глубин ущелья показалась огромная орда. С утёсов, держа в зубах ножи, сбегали гоблины, и взору явилось множество мчащих наездников на волках.
Зигмар понял, что выстроившаяся перед ним орочья армия была просто авангардом значительно большей силы. А его победа над первой орочьей волной была всего лишь небольшим боем. Вольфгарт подскакал к нему, нервно потирая локоть, который много лет назад ему сломал Зигмар. «Они проверяют нашу силу, повелитель. Клянусь Ульриком, сегодня нам придётся туго». Зигмар пристально глядел на сплошную стену щитов, когда враги лились по склону как неодолимая волна. «Это работа для пехоты. Отведите кавалерию за линию обороны. Пришло время проверить стойкость пехотинцев племён».
Зигмар отёр с лица орочью кровь и позволил Эофорту перевязать ему кровоточащую руку.
«Государь, прошу Вас не вступать в сражение. Вы нужны нам, чтобы руководить боем отсюда».
«Я не могу стоять в стороне и приказывать своим людям биться до смерти, не деля с ними той же участи». Зигмар сделал большой глоток пива из бурдюка, прополоскал рот и сплюнул на траву. Мокрота была красной от крови. «К тому же я не чувствую хода сражения, если не нахожусь в бою».
Он поглядел с вершины Орлиного гнезда на разворачивавшееся внизу сражение. Солнце поднялось над вершинами гор, окрасив их в красный цвет. Через развороченное поле протянулись длинные тени. После возбуждающего натиска первой схватки сражение превратилось в жестокий ближний бой. Шеренги орков и людей сошлись с ужасающим лязгом, и теперь они убивали друг друга, вонзая копья и дерясь: люди напирали стеной щитов, а орки рубили тесаками и топорами. Передовая линия воинов держалась, их ноги были напряжены, копья выставлены вперёд, они наносили удары прочным оружием и прикрывали широкими щитами себя и товарища слева. Стоящие за ними воины наносили удары копьями поверх голов, поражая орков в морды, к тому же задние ряды поддерживали переднюю шеренгу, помогая держать строй, так как орки теснили их в свирепом натиске.
Командиры тыловых эшелонов армии приказывали резервным подразделениям двигаться вперёд, когда видели, что линия обороны нарушалась. Напор тел был настолько силён, что даже когда людей убивали, их трупы держались вертикально подобно живым мертвецам.
Зигмар видел, что по сравнению с орками линия его воинов была всего лишь тонкой ниточкой, и он удивлялся, что они вообще держатся. Обе стороны стреляли из луков залп за залпом, так что небо потемнело от стрел. В прицельной стрельбе не было нужды, поскольку там сгрудилось так много орков и людей, что немногие стрелы ни в кого не попадали.
Кровь лилась на поле боя весь день, пока в тёмно-синем небе не стали загораться звёзды. Теперь бойцы с трудом двигались и скользили по устилавшим ущелье изуродованным трупам и кричащим раненым. Орки несли ужасные потери от людей и гномов, и их линия обороны едва держалась, но орочья армия была несметна, и для укрепления линии направлялись бесчисленные атакующие цепи подкреплений.
Когда боевой порядок нарушался, и люди бежали, тогда атаковали подразделения кавалерии и врезались в улюлюкающих орков, истребляя их, пока собирались свежие отряды копейщиков, чтобы заполнить брешь. Возблагодарив Ульрика за удерживающие скалы, Зигмар понимал, что они не дают разорвать весь строй.
Тянулись минуты, превращаясь в часы, а воздух наполнился звоном стали о сталь. Люди больше не кричали — если это не был крик боли — ибо сильно устали. Всё пропитало зловоние крови и страха, и за это время линия обороны людей стала тоньше, а резервы истощались.
Зигмар отказался стоять позади боевых построений, он носился по полю битвы, оказываясь там, где шёл самый ожесточённый бой. Было много моментов, когда он поворачивал ход битвы, когда казалось, что всё было потеряно. Один раз он подъехал к крайнему левому флангу, где пращники меноготов и бойцовые псы дрались с гоблинами-лучниками, обстреливавшими пехоту. На его отряд напало множество гоблинов, мчавшихся на пускавших слюни волках. Они убили его телохранителей и собирались уже убить его самого, когда король Марбад ринулся в бой и отогнал их, но гоблин, пронзив стрелой его шею, убил его. В ярости Зигмар проломил головы гоблинам.
В этот момент, стоя над телом короля Марбада, Зигмар знал, что должен делать. Пришло время ему покончить с бойней.
Зигмар направил коня к лагерю, расположившемуся за центром напрягшегося боевого порядка. Он видел напряжённые спины воинов, удерживавших позицию. Повсюду группами сидели люди, перевязывая раны или отдыхая от напряжения битвы. Те, кто видели его, почтительно кивали, но Зигмар заметил в их глазах поражение. Он спрыгнул с коня и кинулся к удерживающей скале, он вскочил на неё, а затем бросился в самую середину орочьей ватаги, крича и вращая Гал Маразом в смертельном вихре.
Сообщение отредактировал Grimface - Четверг, 2009-12-10, 8:51:04
Зигмар направил коня к лагерю, расположившемуся за центром напрягшегося боевого порядка. Он видел напряжённые спины воинов, удерживавших позицию. Повсюду группами сидели люди, перевязывая раны или отдыхая от напряжения битвы. Те, кто видели его, почтительно кивали, но Зигмар заметил в их глазах поражение. Он спрыгнул с коня и кинулся к удерживающей скале, он вскочил на неё, а затем бросился в самую середину орочьей ватаги, крича и вращая Гал Маразом в смертельном вихре.
Брызнула чёрная кровь множества убитых орков. Они бросились уничтожить этого безумца, но Сокрушитель черепов с большой жестокостью разил всех, и Зигмар с удовольствием принялся за кровавую работу. Все, кто видел это исключительное деяние, были поражены, и люди удвоили усилия против орков. С криками: «Зигмар! Зигмар!» — они начали оттеснять орочью линию к горе. Генералы Зигмара видели, что произошло и приказали подтянуть все резервы к передовой линии. Они знали, что настал час расплаты, когда результат битвы висел на волоске. Кавалеристы сели на измученных лошадей и подготовились к последней атаке.
Зигмар, громя и круша, вращал из стороны в сторону Гал Мараз с силой возрождённого бога. Его руки были крепки, как сталь, и гибки, как недавно натянутый лук, а душу терзали адские муки. Он углубился в орочью армию, предавая смерти всех, до кого дотягивался, прокладывая кровавую просеку к горе, с которой взирал орочий военачальник.
Тролли с грубыми дубинами набросились на него, но Зигмар размозжил им черепушки, выбив крошечные мозги. Стрелы отскакивали от его пропитанных кровью доспехов, а тесаки отклонялись от горевшего ненавистью взгляда. Вскоре орки дрогнули и побежали от ярости, закованной в бронзу.
Воители других племен тоже устремились на орочью линию. Берсеркеры ревели и рубили щитами с острым краем, бойцовые псы рычали и кусали, гарпии визжали и кололи кинжалами, члены клана волка выли и рвали когтями, миркины из племени меноготов дробили кости булавами с шипами, и вся орочья линия начала отступать.
Но из множества уст вырвались крики, когда люди увидели, что виверна военачальника величественно взмыла к небесам и бросилась на Зигмара, который стоял один, окруженный тысячами зеленокожих.
Зигмара покрывало столько крови, что ему казалось, что он мог бы захлебнуться. Он стоял на груде мёртвых орков, отрубленных голов и оторванных конечностей. Он размахивал топором, убивая зеленокожих дюжинами. Казалось, что богоподобная сила и дьявольская ярость овладели им. Черные кишки и кровь стекали с него, когда он бил и колошматил молотом, который, отведав крови, невозможно было сдержать.
Орки, стараясь добраться до него, взбирались на груду мертвецов, лишь затем, чтобы возвышавшийся король, отбрасывавший огромную тень на поле битвы, изувечил и сбросил их вниз. Его грудь тяжело вздымалась, зубы были ощерены, а на покрытом кровью лице выделялись побелевшие от бешенства глаза: он походил на демона мщения из старинных легенд.
А затем орки прекратили нападение. Карабкавшаяся орава, теснившаяся у груды трупов, отхлынула назад, и смолки боевые кличи. Послышалось хлопанье крыльев, и большая тень упала на Зигмара.
Зигмар взглянул вверх и увидел неясные очертания устремившегося на него орочьего военачальника верхом на могучей виверне. Вождь людей поднял молот и ждал, его лицо было мрачным. Виверна пала на него с неба как удар молнии, расправив крылья и раскрыв пасть. Её лапы тянулись к нему, кривые когти норовили раздавить его голову и вырвать внутренности, но Зигмар отбил удар молотом и увернулся.
Гигантская тварь села на груду тел, от чего орочьи головы обрушились. Она повернулась к Зигмару и завизжала, когда тот увернулся от её когтей и вращающегося топора военачальника. Вздёрнув плечи, виверна нанесла удар головой вниз, пылая глазами и щёлкая зубами. Зигмар вытянул молот, но тот был таким скользким от крови, что выскользнул из рук.
Виверна встала на дыбы перед ним, а военачальник торжествующе завыл, поскольку великий воин, потеряв мощное оружие, был унижен перед своей армией и теперь, конечно, умрёт. Зигмар вытащил меч и приготовился к заключительному поединку. Виверна ринулась на него.
Виверну в бок ударил дротик, затем ещё один. Зверюга мчалась, хлеща по оружию передними лапами. На вершине груды тел, размахивая оружием, появились люди и бросились на тварь с дикими боевыми криками. Зигмар видел, как унберогены рубили топорами, тевтогены кололи копьями, эндалы и азоборны стреляли из луков, жестокие тюринги рвали когтями и голыми руками, черузены колошматили молотами, талеутены пронзали рыцарскими копьями, бригунды били кинжалами, меноготы и мерогены дубасили булавами, а остаготы и удозы рубили полуторными мечами. Они со всей силы кромсали и рубили тварь, пока та не рухнула замертво.
Орочий военачальник, угодивший под убитую зверюгу, изо всех сил пытался высвободиться. Зигмар встал над ним, тот замер и вперил в него горящие красные глаза. Признав поражение и нависшую смерть, огонь угас в его глазах. Орк оскалился и зарычал. Зигмар поднял Гал Мараз над головой и убил его, размозжив голову орка и разбрызгав кровь и мозги.
На мгновение над полем боя нависла тишина, а затем люди подняли оружие и кричали о победе над орками, которые стояли ошеломленные смертью вожака. Орки начали отступать, повернулись и побежали вверх по ущелью Чёрного Огня, породившего их. Без команды воины племенного союза, во главе с Зигмаром, догнали и истребили их.
Так первый союз племён победил величайшую армию орков, и так была основана Империя.
Зигмар сражается с Нагашем, Властелином мёртвых
Мрачный эпизод, когда человечество колебалось на грани уничтожения; взят из григеймских легенд.
После битвы в ущелье Чёрного Огня гоблиноиды рассеялись, и люди Зигмара чрезвычайно радовались, полагая что эпоха битв окончилась. В лице короля Зигмара у них был справедливый повелитель, и все племена почитали его. Первосвященник Ульрика короновал его императором, и страна испытывала благоговейный трепет перед величайшим королём-воителем, избавившим их от уничтожения.
Но мир длился не долго, ибо земля полнилась врагами детей человеческих.
Случилось так, что Зигмар услышал рассказы, что корона Колдовства — могущественный артефакт, дарующий носящему её владельцу большую силу и мудрость — попала в руки ужасного некроманта Мората, захватившего её в вотчине у волшебника Кадона, которого убил.
Высокая, жемчужная башня, в которой Кадон некогда практиковал поразительные искусства, теперь стояла почерневшая, мрачная под вечно затянутым грозовыми тучами небом. Некротическими способами Морат доставил сюда тёмные вещи, и его губительное влияние ощущалось на многие мили вокруг.
Итак, Зигмар отправился с армией и осадил башню Мората. Много дней рати живых бились с армиями мертвецов, пока сам Зигмар не расколол железные ворота надвое и встретился с Моратом на вершине башни. Всё время, пока они бились, вокруг хлестала чёрная молния, а те, кто находился внизу были ослеплены магией и оглушены грохотом. Наконец Зигмар сбросил Мората с башни, и тот разбился.
Зигмар забрал корону Колдовства и стал невероятно могуч. Все восхищались драгоценностями, блестевшими как звёзды на его благородном челе. Но слухи об этой изумительной вещи распространились далеко, и лазутчики нежити воодушевились в далёкой земле на востоке Арабии, где кости давно умерших королей беспокойно зашевелились в саркофагах.
Жестокий Нагаш, властелин всей нежити, услышал, что корону нашли. Он собрал армии и отправился в путь. Эту корону он изготовил с помощью своего искусства в давно минувшую эпоху, и теперь жаждал вернуть её, с нею он смог бы поработить живых и распростёр бы холодную руку смерти по всему миру.
Его армия двинулась в земли людей, и такова была сила Нагаша, что мертвые ковыляя выходили из гробниц, чтобы ещё больше увеличить его ряды. Никто не мог устоять против него, он нагнал ужас на живых. Многие умерли только от одного его жуткого вида.
Его армии расползлись по земле, отрезая деревни и города, а затем удушая в неотвратимой петле. Солнце всё время закрывали тучи летучих мышей, насекомых и тварей, летавших на костяных крыльях. Рассеянные человеческие светочи гасли один за другим.
Зигмар знал, что это такое, чего хотел Нагаш, и почему. Но как он мог победить такого могучего противника? Эти воины не были орками, обыкновенными животными, которых можно убить копьем и мечом. Это была нежить, и страх был их оружием. Зигмар не знал что делать.
Глубокой зимой, словно чёрная тень, армия Нагаша нависла над Рейкдорфом. Духи и умертвия кружили в небе, оглашая окрестности леденящими криками. Двигались, волоча ноги, и стонали трупы, их безразличные глаза были слепы, их челюсти жевали плоть, которую когда-то захватили. Сомкнутым строем маршировали скелеты, щелкая суставами пальцев, сжимавших необычное оружие, а их незрячие черепа украшали синие и золотые высокие уборы. Вампиры сидели на скакунах, уставив холодные глаза на Рейкдорф, втягивая запах крови.
Беженцы, бежавшие от армии Нагаша, наводнили Рейкдорф, все улицы заполнили испуганные люди, шептавшие молитвы богам.
Нагаш стоял перед воротами. Тем, кто мог вынести и взглянуть на него, он явился как столб мрака и холода. Он казался бесплотным, поскольку его мантия колыхалась, и на ней мерцали вечно изменяющиеся руны, а из отверстых уст, окутывая ноги клубами, струился чёрный дым.
Он плыл над землёй, и там, где он проходил, раскалывался камень, будто не мог вынести его присутствия. Насекомые выползали из земли и бежали от него, черви корчились как в экстазе. Нагаш не нуждался в воздухе, но он дохнул на ворота, и древесина начала трескаться и раскалываться как от сильного мороза.
«Человек — скот», — прошептал он.
Люди в Рейкдорфе чувствовали трупное зловоние своей расы и боялись. И тогда Зигмар понял, что должен делать. Он покинул Большую палату и собрал народ: воинов, разведчиков, советников, фермеров, шорников, женщин, детей, торговцев, дровосеков, ремесленников и всех, у кого в жилах текла живая кровь, и когда он говорил, его голос долетал во все уголки города:
«Люди Рейкдорфа, — произнёс он. — Нас осаждает армия мертвецов. Жестокий Нагаш, первый некромант, прибыл сюда, чтобы забрать корону Колдовства, с которой он поработит все земли живых. Что касается меня, то я не останусь в стороне и не дам ему это сделать. Я знаю, что страх гложет ваши души как змея, но соберитесь с духом ради нашего живого народа. Кровь, бегущая в наших жилах, горяча и ярка, наши души свободны, и мы не являемся ничьими рабами. Это те, кто шатается и вопит снаружи, ползает и съёживается в присутствии своего тёмного господина, боятся нас. Поднимите оружие и отправляйтесь со мной встретиться с этой мерзкой армией. Вместе мы победим и загоним этих визжащих тварей в преисподнюю, которая ждёт, чтобы поглотить их. Ко мне, мои унберогены, собирайтесь!»
С этим Зигмар прошёл через приветствовавшую его толпу и приказал открыть ворота. Он выбежал, сжимая в руках Гал Мараз, и встретился с властелином нежити как яростная месть. За ним валили его люди: благородные и крестьяне, старики и дети атаковали плечом к плечу, с храбростью в сердцах и боевыми кличами на устах.
Всю ночь длилась битва, и ни разу унберогены не дрогнули. Зигмар неизменно был в гуще сражения, корона Колдовства ярко сияла на его челе, а молот, прокладывая путь, пробивал и раскалывал всё вокруг.
И когда два предводителя, повелитель людей и властелин смерти, сошлись в схватке, разгорелась жесточайшая битва. И бой этот был грандиозный: Нагаш со смертельно острым длинным мечом и Зигмар с Гал Маразом. Но Нагаш, увидев, что его корону носит живой человек, пришёл в такую ярость, что отвлёкся, он попытался схватить её, протянув костлявые пальцы, Зигмар же убил его. Гал Мараз ударил в чёрный панцирь Нагаша, и тот, вопя, вернулся в земли мёртвых.
Без тёмного господина, объединявшего их, армия обратилась в прах, который четыре мстительных ветра развеяли по всему свету; так набег Нагаша на земли людей был сорван.
Вновь Зигмара объявили спасителем страны, и он правил юной Империей справедливо и твёрдо. Люди благоденствовали и знали, что с таким вождём, как король Зигмар, никто не может победить их.
Миновали годы, со многими опасностями он столкнулся и победил, но спустя некоторое время Зигмар понял, что пришла пора ему уходить. Итак, мы подходим к последней истории из Жизни Зигмара.
История, в которой величайший из людей вновь оглядывает свою землю и уходит, чтобы присоединиться к сонму богов. В этой истории юный Зигмар достиг дня Определения и слушает голоса мёртвых.
Приходит время, когда рассказ о любом человеке должен подойти к концу. Так давайте закончим эту книгу самой последней историей. Это самое простое из Его деяний и всё же самое таинственное. Это рассказ о том, как Зигмар покинул нас, чтобы Он мог вернуться вновь, когда мы больше всего будем нуждаться. Никто не может сказать, как Зигмар выбрал время для ухода, ибо, хотя Он и был стар, годы и напасти не отняли у Него силу или энергию.
В тот судьбоносный день Он взял Гал Мараз и вышел из Большой палаты. Он прошёл мимо Вольфгарта и Своей личной охраны, которые гоготали над какой-то шуткой или воспоминанием былого. Он спустился к рыночной площади, где народ громко и весело спорил и торговался. Он прошёл мимо них, чувствуя запах жарящегося мяса и слыша смех детей, играющих в канавки, как давным-давно, во времена Своего детства, играл Он Сам. Он шел по улице, где мужчины сидели и играли в азартные игры, или вели тренировочные бои друг с другом, а женщины ворковали с малышами на коленях или готовили пищу для следующей трапезы, или, уже сварив, ели похлёбку и бобы из глиняного горшочка, поставив его на колени. Девочки сидели группами, занимаясь вышивкой. Проходя всеми незамеченный, Зигмар видел, что жизнь продолжается во всём многообразии.
Он вышел через обитые железом ворота и двинулся по избитому тракту. Мимо грохотали телеги, доставляя в город товары и богатства. По сторонам дороги раскинулись поля, которые засевали мужчины и женщины, бросая семена из висевших на шеях корзин. За ними бежали дети, они били в барабаны и кричали, чтобы распугать кружащих в вышине жадных ворон. Он видел мирно пасущихся под присмотром пастухов овец и коз.
Затем Он вошёл в лес, двигаясь на восток, к горам. Он прошёл мимо охотников, когда те расчищали тропинку от упавших ветвей и расставляли ловушки на дичь. У них были охотничьи луки и топоры, и сопровождала свора гончих. Но животные не почуяли запах, и Зигмар, проходя, тихо благословил их.
Выйдя из леса на лежащую восточнее равнину, Он больше не был один. Слева мчался дикий, седой волк, а справа от Него бежал гигантский вепрь с чёрными клыками. Когда Он поднимался по склону холма, то они неотступно следовали за Ним: волк с дикостью и храбростью, вепрь с хитростью и стойкостью.
Достигнув вершины холма, Зигмар обернулся. Перед Ним далеко на север и запад раскинулся лес. Во всех направлениях его прорезали дороги. Все города, деревни и поселения связывали тракты. По ним как муравьи двигались путешественники и торговцы, принося новости и процветание куда бы ни прибывали. Окрест маршировали отряды пехоты и разъезжала кавалерия, защищая население от опасности. Над деревнями высоко в небо поднимался дым, деревни становились посёлками, которые превращались в города, и везде, куда бы ни взглянул Зигмар, Он видел, что сила человеческого рода возрастала.
Он объединил племена общей целью. Враги скрывались повсюду, но вместе люди одерживали победу над ними. Зигмар взирал на то, что Он выковал с помощью силы, хитрости и мужества, и знал, что Его работа завершилась. Пришло время другим принять Его мантию и создать непобедимую Империю. Он поднял Гал Мараз моля о неудержимой воле человечества и как последнее прощание с людьми, которых Он любил. Ему ещё предстояло совершить последнее путешествие.
За Ним возвышались вершины гор Края Света. Он повернулся к ним, и не оглядываясь двинулся к Своей решающей судьбе и Своему месту в сонме бессмертных богов, заслуженному великими деяниями, непревзойденной храбростью, большим кровопролитием и страданием.
Морр
Morr — перевод RedElf и компания Алегрис под редакцией Master-Romnaius
Самые распространённые символы Морра — это чёрная роза, чёрный ворон и каменный портал. Все жрецы Морра носят чёрные робы с капюшонами без каких-либо символов или украшений.
Морр — бог смерти и правитель подземного мира. Обычно его представляют как высокого человека с аристократической внешностью и осанкой. Все души умерших принадлежат ему, и он следит, чтобы все они благополучно попали в его тёмное царство. Морр также является богом сновидений и предзнаменований, так как царство сновидений находится совсем рядом с царством смерти. Он может насылать страшные и поразительные сны и иллюзии, а также посылать предзнаменования визионерам и безумцам.
Культ Морра поддерживает дружественные отношения со всеми основными религиями Старого Света. Однако, у Морра есть и принципиальные противники — любая нежить, ведь чтобы создать её, некроманты разоряют своей магией Царства Морра, а также поклонники Каина, младшего брата Морра, покровительствующего убийцам.
Неважно, какой из богов более всего покровительствует человеку, Морр — правит умершими, и даже священник Зигмара в конце концов попадет в Царство Морра. Для людей Старого Света этот загробный мир Морра — тусклое, оцепенелое место, где души летают, словно летучие мыши, постепенно забывая о своей жизни и теряя личность, пока не становятся лишёнными разума, галдящими созданиями. Помнить об усопших, кормить эти души и заботиться — такова обязанность потомков.
Поклонение
Морру поклоняются по всему Старому Свету, однако его культ наиболее популярен в южных областях. Морру не молятся каждодневно, он этого не требует. Морр — бог смерти, которому молятся близкие усопших за благополучие их душ. Лица, излишне же интересующиеся делами Морра, обычно подозреваются в омерзительных занятиях.
Говорят, что смерть — спутница солдата. Если это так, то насколько солдат почитает богов-воителей Зигмара и Ульрика, настолько же солдат отдает должное и Морру.
Толкователи снов и те, кто хочет оберечь себя от ночных кошмаров также поклоняются ему, но уже как богу сновидений. Кроме того Морру поклоняются иллюзионисты, отказавшиеся от покровительства Ранальда Обманщика, и некоторые аметистовые волшебники почитают его своим покровителем.
В культе Морра нет особенных священных дней, обычно богу поклоняются во время похорон. А кто знает, когда придёт его время?
Святилища
Кладбища называют Садами Морра, к их воротам приносят умерших и передают жрецам Морра. После подготовительных ритуалов жрецы хоронят тела в многочисленных мавзолеях и гробницах, построенных самими жрецами, но оплаченных семьями покойных. В садах растут знаменитые Чёрные розы Морра. Они используются в погребальных обрядах; иногда же из их лепестков ассасины получают ядовитые духи, которые, как говорят, вызывают смертельный сон. Жрецы Морра создают мост между этой жизнью и последующей, и обычно не покидают Садов Морра. Также и Сады Морра недоступны для живых.
Храмы Морра всегда располагаются рядом с кладбищами, а святилища Морра располагают прямо в стенах Садов Морра. Несмотря на то, что посетителей у этих культовых мест бывает немного, их двери всегда открыты для живых так же, как и двери Царства Морра всегда открыты для их душ. Сюда приходят, чтобы помолиться об усопших и сделать пожертвования жрецам.
Отличительной чертой храмов Морра является их громоздкая, гнетущая архитектура. Вход в храм обрамляет широкий арочный вход с массивным замковым камнем, также являющимся одним из символов Морра. Внутри храмов пусто, здесь нет ни мебели ни утвари. Всё, что необходимо для церемонии приносят родственники усопшего. Храмы Морра практически никак не связаны друг с другом, но каждые десять лет в городе Луччини, что в Тилии, проводится Великий собор жрецов Морра, на котором обсуждаются все основные теологические вопросы и разрешаются все накопившиеся проблемы.
Святилища Морра всегда представляют собой арку, составленную из двух гладких колонн, мраморной и базальтовой, и перекладины сверху. Поклонники Морра обычно не устраивают таких святилищ в своих домах, так как считается, что символы Морра сулят беду при их использовании, не связанном с погребением.
Сообщение отредактировал Grimface - Пятница, 2009-12-11, 12:21:57
Шаллия - дочь Верены и Морра, богиня врачевания, милосердия и состродания. Обычно ее представляют как прекрасную юную деву с полными слез глазами, а еще ее изображают как белого голубя.
Символами Шаллии являются соответственно голубь, а также сердце с каплей крови. Ее жрецы, большинство из которых женщины, носят белые балахоны с капюшонами с вышитым на левой стороне груди сердцем в золотой кайме.
Шаллие поклоняются люди всего Старого Света независимо от положения в обществе. Вообще-то Шаллия популярна как покровительница женщин. Считается, что она защищает от выкидышей, а также уменьшает боли во время родов.
Жрицы Шаллии очень отзывчивы и стараются никому не отказывать, хотя, конечно, не все в их власти. Случилось мне оказаться в Прааге во время последнего нашествия Хаоса. Помню, город был окружен ордой такого размера, что даже солнце боялось взирать на нее сверху. До самого горизонта виднелись различные штандарты и проклятые знаки варваров Хаоса или зверолюдей. В первый день осады города от орды отделился огромный рыцарь Хаоса на столь же огромном, сколь и ужасном, скакуне. Он выехал чуть вперед, шум, издаваемый огромной ордой, внезапно стих, и мы все, кто находился на стенах города, четко и ясно услышали его слова: "Я Арек Демоническое Сердце. Я пришел, чтобы всех вас убить!". Надо заметить, что такое заявление здорово деморализовало всех нас, мои парни крепко надрались в тот вечер…
Так вот, когда на третий или четвертый день осады варвары и зверолюди прорвали в нескольких местах оборону города, герцог Энрик призвал защитников отступать во внутреннюю цитадель. Бой переметнулся от внешних стен на улицы города. Большая часть моего отряда к тому времени была уже перебита, сам я был ранен и не успел последовать приказу герцога. Однако мне посчастливилось наткнуться на действующий храм Шаллии.
Это было чудо! В двух кварталах отсюда бесчинствовали зверолюди, а здесь жрицы в поте лица лечили раненых… Только благодаря им я и выжил в тот день. Еще помню, что почти сразу после меня в храм вломились три гнома-убийцы, они тащили еще одного гнома с разбитой головой. Он был без сознания; позади них вошел высокий белобрысый человек, он был одет в черно-желтые бриджи, кожанную куртку с кольчугой и красный шерстяной плащ, в руках он нес огромный украшенный рунами топор, по-видимому принадлежащий тому гному, так как на поясе у него висел свой меч.
Жрица, подошедшая к ним, была очень усталая, она еле стояла на ногах, однако она быстро подняла гнома на ноги, да так лихо, что он уже через минуту, схватив топор, выбежал на улицу. Говорят, что этот гном несколькими часами позже убил того самого Арека Демоническое Сердце и, тем самым, спас Праагу. А может быть это Шаллия спасла в тот день Праагу?
Самый большой храм Шаллии находится в Куронне, он построен на одном из целебных ключей, которыми так знаменит этот бретоннский город. Храм является очень популярным местом паломничества пилигримов, а также тех, кто серьезно болен. В каждом городе, деревне или поселке Старого Света есть храм или, хотя бы, святилище Шаллии.
Святилища управляются ближайшими к ним храмами, храмы - главным храмам, находящимся в столицах государств. Верховные жрицы главных храмов вместе с верховной жрицей храма Куронны составляют высший совет Культа Шаллии.
Храмы Шаллии обычно состоят из сада, на одной стороне которого находится длинный (часто похожий на большой зал) храм, а на противоположной стороне - несколько часовенок, в центре сада находится лазарет. Святилища Шаллии - всегда простые маленькие здания, обычно построенные из камня с выдолбленным символом сердца над входом.
Культ Шаллии поддерживает дружеские отношения практически со всеми религиями Старого Света, хотя с воинственным культом Ульрика близко не сходится. Периодически возникают трения между последователями Шаллии и Ранальда, который, согласно легенде, обманом получил у Шаллии бессмертие. Культ Шаллии - мирный и не предпринимает активных действий против враждебных культов, за исключением культа Нургла, являющегося антиподом Шаллии.
У Культа Шаллии нет каких-то особенных священных дней. Но у жителей Старого Света принято каждый год приносить Шаллие дары в день своего рождения.
Ранальд
Ranald - перевод RedElf
Ранальд, Буг-Жулик, приемный сын - я думаю, можно так сказать, - Шаллии, богини врачевания. Он покровительствует ворам и пройдохам, также проявляет благосклонность к игрокам в карты или кости. Обычно его изображают как красивого человека (мужчину), обаятельного вора и плута. Однако он может принимать облик вороны, сороки или, даже, черной кошки.
Ранальд скорее шулер и лохотронщик, нежели какой-то злодей, он всегда руководствуется своим непомерным чувством юмора. Говорят, что его интерес к воровству основывается на радости от одурачивания и смущения помпезных и самовлюбленных торговцев, а вовсе не но его жадности. Ранальд избегает любого насилия. Он никогда не пойдет на мокруху, кровавую жестокость или пытки. Идеальное преступление в его глазах - то преступление, которое не оставляет следов и о котором узнают недели или, даже, месяцы спустя.
У Ранальда есть несколько личин: Ранальд Ночной Вор - покровитель воров и жуликов; Ранальд Обманщик - покровитель всех лохотронщиков и шарлатанов, а также, по совместительству, - иллюзионистов; Ранальд Игрок - покровитель аферистов и властитель удачи; ну, а последней личиной Ранальда является Защитник, он покровительствует тем, кого притесняют власть имущие, кто страдает от жестокости надутых тиранов.
Символом Ранальда являются скрещенные указательный и средний пальцы. Если вы в какой-нибудь ответственный момент скрещиваете пальцы, - вы как бы безмолвно взываете к Ранальду, чтобы он помог вам или, попросту говоря, принес вам удачу.
По понятным причинам жрецы Ранальда не носят никаких определенных клирических одежд или священных символов. Хотя некоторые все-таки используют повторяющийся косой крест (Х) в узорах на своей одежде, но всегда помещают этот узор внутри других узоров так, что не опытный глаз ничего лишнего не увидит.
Металлический кулон с косым крестом, считается, приносит удачу. Его носят даже те, кто не поклоняются Ранальду. Вот, на пример, я, поклонник Мирмидии, Защитницы моей Родины, прямо сейчас ношу один такой, однако вы его не можете видеть. Я ношу его под одеждой и стараюсь не демонстрировать его. Есть поверие, что кулончик потеряет часть своей чудодейственной силы, если его носить открыто.
Ранальду поклоняются во всем Старом Свете, особенно в больших городах. Там есть у кого и что украсть. Естественно, основная масса поклонников Ранальда - простолюдины и бедняки, хотя есть и представители знати. У Культа нет формальных храмов. Небольшие святилища Ранальда Ночного Вора есть, говорят, в некоторых Воровских Гильдиях. Однако, как вы можете справедливо заметить, большинству поклонников они недоступны. У Ранальда Защитника есть небольшие святилища почти во всех городах Старого Света. Обычно все эти святилища располагаются на задворках самых глухих и бедных кварталов, где городская стража и, вообще, представители власти появляются очень редко. Часто иллюзионисты, поклоняющиеся Ранальду Обманщику, устраивают у себя дома небольшие его святилища. Святилища Ранальда Игрока - не редкость в многочисленных игорных домах Старого Света.
Святилище Ранальда никогда не представляет собой чего-либо массивного. Оно может иметь вид обычной лавочки с вырезанным косым крестом на одной из ножек. Обычно все святилища устраиваются таким образом, чтобы их можно было быстро разобрать или же сокрыть, ведь власти периодически объявляют культ Ранальда вне закона.
У Культа есть всего два противника, однако оба очень многочисленны. Первый - это власти, частенько ставящие культ вне закона и притесняющие сторонников. Ну, а второй же противник это все жестокие воры, проливающие кровь, - головорезы и мокрушники. Именно они очерняют веселое имя Ранальда и привлекают излишнее "горячее" внимание к Культу.
У Ранальда нет никаких особых праздников и священных дней. Любой день хорош для деятельности, поощряемой Ранальдом. А больше ему ничего и не нужно.
У культа Ранальда есть и свои святые. Чаще всего это воры и пройдохи, сумевшие подняться из бедноты, прославиться и оставить в дураках власти, действуя при этом, что называется "на публику", и не прибегая к насилию или кровопролитию. Одним из таких был Ганс Шадуфборен. Он прославился в 2349 году (ИК), когда совершил ряд дерзких ограблений в Мариенбурге, в том числе украл самую охраняемую и дорогую в городе брошь. Драгоценность несколько столетий принадлежала влиятельной семье ван дер Куйперов, и была подарена самим Императором. Полгода спустя Ганс Шадуфборен был пойман и повешен, говорят правда, что это был совсем не он. В любом случае, знаменитую брошь найти так и не удалось. Еще одним героем Ранальда является Селена Хеймлих - талантливая певица и мастерица игры на лютне. Она частенько играла в домах вельмож и, уходя, всегда прихватывала вещицу-другую. Когда кражи обнаружились, и Селену объявили в розыск, ей удалось бесследно исчезнуть. Вот так.
Богиня Войны Мирмидия, дочь Морра и Верены, часто представляется как высокая, хорошо сложенная молодая женщина, одетая и вооружённая в стиле южных областей Старого Света. Говорят также, что она может принимать облик орла. Мирмидия покровительствует всем солдатам, не поклоняющимся Ульрику, который поощряет ярость сражения и кровавую рубку. Мирмидия одобряет другие качества, а именно способности к стратегии и тактике — искусству войны.
Символом Мирмидии является изображение копья за щитом или меча с солнцем на эфесе. Жрецы богини носят синие накидки поверх белых роб, отороченных красным, при этом ее символ присутствует либо в качестве нашивки на левой стороне груди, либо в качестве застёжки накидки.
Изначально главный храм Мирмидии был расположен в Ремасе, но это было очень давно, где-то во времена самого Зигмара. Ну, а после заката Ремеанской Империи главным храмом культа стал храм в эсталийском городе Магритта, бывшем форпостом в Арабских Войнах. Все остальные храмы Старого Света теперь подчиняются ему. Однако последний раз храм в Магритте использовал свою прерогативу власти ещё в самом начале войн с Аравией, когда сзывал всех сторонников ополчиться против сарацин. Об этом я знаю почти, что из первых рук. Случилось мне однажды плыть на корабле морских эльфов. На палубе находилась здоровая клетка, в которой сидела большая кошка, у неё была чёрная как сажа шкура и ярко голубые глаза. Стоило только приблизиться к клетке, кошка начинала грозно рычать. Я спросил одного из эльфов, что это за зверь. Тот ответил, что это королевская пантера из страны Аравии, и рассказал занимательную историю, свидетелем которой был. О том, как в 1448 году по Имперскому Календарю правитель Аравии султан Джаффар вторгся в Эсталию. Огромная армия султана сломила сопротивление эсталийцев. Тысячи захваченных жителей отправлялись в цепях в Аравию, чтобы быть проданными на рынках рабов Лашиека.
Одними из первых, кто послал гонцов принёсших в Бретоннию и Империю вести о вторжении сарацин, были жрецы Мирмидии из Магритты. Эти вести поначалу вызвали в государствах волну паники, однако очень скоро бретоннским герцогам и имперским курфюрстам удалось собрать большую армию и выступить в Эсталию, к тому моменту уже практически полностью захваченную.
Оценив соотношение сил, султан Джаффар начал отступать обратно в земли Аравии. В качестве прикрытия, он оставил армию Шейха Эмира, прозванного Жестокий. Шейх Эмир занял Магритту, по плану Джаффара он должен был надолго задержать там армию союзников, в то время как сам султан отступал в свой город Эль-Хайик, что далеко на востоке. Однако объединённая армия Бретоннии и Империи продолжила преследование султана (это и был Первый Крестовый Поход в Арабию), оставив лишь небольшое войско освобождать Магритту.
Осада Магритты длилась почти восемь лет. В конце концов, оборона Шейха была прорвана, и осаждавшие, в числе которых был и тот эльф, ворвались внутрь города. Бой закипел на улицах. Но Эмир Шейх не собирался сдаваться, окружённый своей гвардией он дрался как лев, и никто не мог в тот день устоять перед его клинком. И, может быть, ему удалось бы отбиться, но в самый критический момент сражения Шейх Эмир по прозвищу Жестокий был раздавлен статуей Мирмидии, сорвавшейся на него с крыши храма. С тех пор Мирмидия почитается покровительницей и защитницей Эсталии.
Храмы Мирмидии есть во всех городах Тилии и Эсталии, а также — и в южных городах Бретоннии. Есть они и в имперских Нульне и Талабхейме. Все храмы богини выполнены в эсталийском стиле. Это квадратные или прямоугольные строения с искусно закрученными куполообразными крышами. На внешних стенах храмов обычно изображается всяческое оружие, щиты и доспехи. Везде, где служат наёмники из южных областей Старого Света, есть святилища Мирмидии, обычно выглядящие как меньшие копии храмов, внутри которых находится статуя богини или просто скульптура из оружия, щитов и доспехов.
Культ Мирмидии дружествен культам её родителей — Верены, богини Мудрости, и Морра, бога Смерти, а также и культу её сестры Шаллии, богини врачевания. Сторонники Мирмидии не питают симпатии к поклонникам Ульрика, которого считают варварским богом. Те же, кто поклоняются Ульрику, наоборот, считают сторонников Мирмидии недостойными называться воинами. Однако эта антипатия очень редко выливается в стычки между поклонниками этих богов, так как и те, и другие, в первую очередь, стараются доказать своё превосходство в сражениях с общими врагами, нежели в междоусобной грызне. Поклонники Мирмидии враждебны к сторонникам Ранальда, бога воров.
В культе Мирмидии нет каких-либо священных дней и праздников. Поклонники богини приносят ей дары перед началом и по окончании военных кампаний и важных сражений.
Святыми культа обычно являются великие полководцы и стратеги, совершившие великие подвиги. Одним из таких героев был Верховный Жрец Мирмидии Родриго Санчо Диаз Редондо дэ Зарагоз, возглавивший в 1448 году (ИК) оборону Магритты против первых атак сарацин, что позволило эсталийцам послать гонцов за помощью в Бретоннию и Империю.
Верена
Verena — перевод Greg
Богиня Обучения и Правосудия, Верена почитается представителями многих академических и бюрократических профессий, включая законников, судей, политиков, школяров и волшебников. Её символом являются весы и меч, символизирующие мудрость и неотвратимость правосудия. Говорят, что Верена может принимать обличье совы или пожилого человека любого пола. Последователи Верены ставят разум выше силы, но готовы взяться за оружие во имя правосудия, если дело нельзя решить с помощью дипломатии.
