Мир грез. Различные фильмы, описания, рассказы повествуют нам о разных вещах. Кто то видит будущее во сне, кто то видит прошлое. Кто-то говорит, что Царство Морфея похоже на место населенное демонами, а кто- то ангелами. Кто-то рисует Мир Грез ландшафтом, где некий безумец в абсолютном хаосе нагромоздил ярость и покладистость, добро и зло, наслаждение и разочарование. Неизвестно чем является Мир Грез, но остается фактом что он важен для всех. Каждый в нем находит и видит отражение себя, своих мечт, своего прошлого, будущего и самое главное настоящее. А чем же он станет для Вас?
Сообщение отредактировал Aurik - Понедельник, 2013-02-04, 4:17:35
Беатрис улыбалась. Сложно в это поверить, но похоже, ей действительно нравился окружающий ее пейзаж. Серое, унылое небо, затянутое предгрозовыми течами, на любого нагнало бы тоску, однако для нее любой день казался прекрасным; пусть даже солнце и скрылось за печальной завесой, оно все еще сияло где-то там, в облаках. Все, что угодно, лишь бы не ночь. Беатрис устала от вечной ночи.
Девочка замерла посреди бескрайнего ржаного поля, рассматривая это небо. В отличие от серого моря над головой, спелые колосья, готовые к сбору урожая, не слишком ее заинтересовали: да и сама рожь, будто угнетенная надвигающейся грозой странно поблекла, словно кто-то вытянул все золотые краски из окружающего мира. Наконец, Беатрис оторвалась от созерцания темнеющего неба и перевела взгляд на горизонт; в то же мгновение ее бледное лицо омрачилось печалью.
- Всего лишь сон. Опять, - вздохнула девушка, рассматривая лихорадочный горизонт, который все никак не желал идти по прямой, описывая зигзаги и рисуя неестественные геометрические фигуры. - Да. Порапроснуться. Беатрис резко обернулась на возникший позади голос, отчего ее непослушные темные волосы взвились копной. - Снова ты! - зло прошипела она, рассматривая нежданного гостя. Хотя рассматривать ее не имело смысла. Собеседник Беатрис выглядел, как и всегда, точной копией девочки, до мельчайших деталей – даже узоры на белом платье так же причудливо плыли и теряли очертания, отказываясь работать в мире снов. Лишь глаза у двойника отличались, потемнев от карих до непроницаемо черных, в глубине которых затаилось что-то кошмарное.
- Зверь, зачем ты здесь? Оставь меня, - вздохнула Беатрис. - Солнцеуничтожиттебя, - произнес двойник в ответ. - Думаешь, я этого не знаю? - печально усмехнулась девушка, и вновь подняла взгляд на небо, - Мы все желаем того, чего не можем получить. - Жизнь? - понимающе спросил Зверь. - И ее тоже. Чего бы я только не отдала, чтобы вновь почувствовать ласки солнечных лучей! Или вновь почувствовать свежую, бурлящую энергию в моем теле… Живом теле. Беатрис с раздражением взглянула на свои тонкие бледные руки. - Нотысгоришь. - Знаю, - вздохнула девушка, - Обратного пути у нас уже нету, но… Мечтать может даже мертвый.
Ландшафт вздрогнул, пошел волнами, а поле стремительно уменьшилось, уступив место темным, грозным деревьям. - Знаешь, мне нравятся сны, - продолжила Беатрис, рассматривая плывущий пейзаж, - Они такие… Простые. - Примитивные илживые, - прошипел Зверь. - А разве все вокруг нас не ложь? Однако сны, в них я не вижу Истины. Не вижу скелета нашего существования. Нет ни связей, ни последствий, ни вероятностей. - Скучно.
Лес заколыхался, раздраженно пригибая свои бесчисленные макушки деревьев под поднявшимся ветром. Грязно-серые облака заспешили по небу, набирая скорость. - ТынеценишьДар. - Ценю, - возразила Беатрис, - Но иногда он мешает. Люди боятся меня. Сородичи сторонятся меня. Даже собаки избегают. Они не понимают, что я вижу их насквозь, как слюду. Их, жизнь, мир. Все такое прозрачное там. И очень, крайне запутанное. - Онибоятсятвоейболезни. - Болезни? О чем это ты? - Беатрис непонимающе взглянула на своего двойника, но тот лишь улыбнулся, - Я не болела уже десять лет. Да и как мертвое может чем-то болеть? Ты должно быть что-то путаешь, в этом месте все наперекосяк. - Мнененравится. - А мне - нравится. Здесь я могу расслабиться. Быть самой собой. Быть собой - это очень важно, знаешь?
Внезапно, лес сменился резными стенами, а серое небо загородил высокий потолок. - Ой, - удивилась Беатрис, - Это же мое старое поместье! Давно же я его не видела! Девушка поспешно обошла появившуюся вокруг нее комнату, рассматривая небольшое, но добротное убранство и трогая кончиками пальцев мебель. Зверь остался неподвижен, мертвыми глазами рассматривая помещение, погруженное в полумрак. - Знаешь, иногда я думаю о том, как сложилась бы моя жизнь, не стань я… Иной. Иногда я мечтаю о том, чтобы прародитель забрал мой дар Зрения. Беатрис тяжко вздохнула: - Но кем бы я тогда была? - Самойсобой. Этооченьважно, знаешь? Беатрис взглянула на своего собеседника, нахмурившись. - Даже не знаю, повезло ли мне с тобой, или наоборот. Обычно твои сородичи гораздо тупее и кровожаднее. - Яэтоты. - Мечтай! Ты всего лишь монстр, - расхохоталась Беатрис.
Зверь пошатнулся, и подошел к девушке. - Чт… Что ты делаешь? - замешкалась она. - Аты - сломаннаяигрушкасвоегогосподина. - Да как ты… - Тыемунадоела, и твойСиртебявыбросил. Беатрис попятилась, пытаясь отстраниться от наступающего двойника, но уперлась острыми лопатками в стену. - Триш, ответьмне. - Не называй меня так! Я не…! - вскликнула девушка, но осеклась, когда Зверь подошел к ней вплотную и взглянул ей в глаза своей бездной. - Чтотынадеешьсядостичь? - Я… Я… Докажу своему Сиру, что уже давно не ребенок! - огрызнулась Беатрис. - Тысамане знаешьсвоейцели, - усмехнулся Зверь. - Довольно! Уйди, ты меня расстраиваешь.
Беатрис сделала движение отстранить двойника, однако тот резко схватил ее за руки и прижал к стене. - Эй! Пусти! - воскликнула девушка, - Что ты делаешь? Девушка попыталась вырваться из рук Зверя, однако его хрупкие пальцы держали ее стальной хваткой. - Нет! Отпусти! Пусть немедленно! - закричала Беатрис, беспомощно трепыхаясь. - Поравставать, Триш. Просыпайся! Зверь резко толкнул ее правой рукой, и Беатрис не поверила своим глазам - кисть вошла в ее грудную клетку, сложно нож в масло! - Что… - задохнулась девушка от испуга. Зверь потянул руку на себя, извлекая наружу ее сердце. С хлюпающим звуком, он сжал пульсирующий орган в кулаке. - Нет!.. Отдай! - закричала Беатрис, бросившись на своего двойника, однако тот молниеносно увернулся. - Сначала догони! - крикнул Зверь радостным голосом, обретшим краски. - Отдай! Верни! Оно мое! - зарычала Беатрис, оскаливаясь. - Да тебе оно не нужно! Вон как ты легко его отдала! - сказал двойник, и залился звонким девичьим смехом. - Отдай немедленно! Убью, тварь! - прохрипела Беатрис, пытаясь поймать вертлявую девчонку с бьющимся сердцем в руках.
Однако Зверь исчез, показав ей язык. Испарилась и комната, погрузившись во мрак. Сон, заканчиваясь, разлетелся на осколки. Последним, что услышала Беатрис прежде чем проснуться, был ее собственный радостный возглас: - Ну и кто теперь из нас Зверь, Триш?
Сообщение отредактировал Ego_Serpentis - Суббота, 2013-02-09, 0:17:26
Солнце осветило Краков последними лучами и скрылось за горизонтом. Эдвин сверху смотрел на город: на его темные улицы, с яркими пятнами факелов в руках редких стражников, на дома, на их жителей, в большинстве своем спящих или готовящихся ко сну. Один из домов, стоящий в группе десятков таких же, заинтересовал его, неизвестно почему. Эдвин решил к нему приблизиться и заглянуть в окно. В маленькой комнате в кроватке спал ребенок, ворочаясь и улыбаясь. Наверное, ему снилось что-то очень хорошее. Эдвин внезапно понял, что знает этот сон, даже не знает, а помнит, хотя это было очень давно.
Позднее утро. Мальчик, вприпрыжку бежит домой. Он не смотрит под ноги, несколько раз падает, ободрав коленки, но все равно выглядит счастливым, когда, наконец, добирается до родителей и протягивает им белого щенка, высунувшего язык и не совсем понимающего, что происходит. -Мам! Пап! Посмотрите, кто у меня есть! Это собака, живет на улице возле лавки мясника, она очень хорошая и умная. Можно мне ее оставить, правда-правда? -Эдвин, животным не место в доме, сколько раз мы тебе уже говорили! Верни щенка назад и возвращайся немедленно, ты наказан! Слова матери настолько ранят мальчика, что тот просто выходит из себя. Слезы брызжут из глаз, руки выпускают собаку и сжимаются в кулаки, и он бросается на родителей.
Внезапно пол загорелся, и Эдвин отпрянул от окна. Огонь быстро распространился по всей комнате, поднялся на стены и вышел за ее пределы, однако небольшая территория вокруг кроватки оставалась нетронутой пламенем, и ребенка огонь даже не коснулся. Мальчик продолжал ворочаться во сне, правда улыбка сменилась на злобную гримасу. Из-за стены раздались крики, смешанные с кашлем, скоро, однако, затихшие. Понесло тошнотворным запахом. На улице появились первые любопытные зрители, начал собираться народ для тушения пожара, опасаясь не столько за соседей, сколько за свои собственные дома, расположенные в опасной близости. Наконец шум разбудил ребенка, который, проснувшись, словно привлек на себя внимание языков пламени. Оказавшись в охваченной пламенем комнате, он начал кричать настолько громко, что кто-то осмелился, обмотавшись мокрой тканью, забежать к нему и вытащить мальчика из объятий огня на улицу, спасая от неминуемой смерти.
Тук-тук.
Эдвин проснулся в своей постели, вздрогнув. Стук повторился. - Сейчас открою, подождите. «Курва, кто бы это мог быть в такое время», - думал Эдвин, наспех одеваясь. За дверью оказался нетерпеливо переступающий с ноги на ногу парень, слуга его постоянного пациента. -Пану хуже стало, велел за вами послать, - сказал непрошеный гость, смотря в пол, будто извиняясь за визит в такое неудобное время. Они покинули постоялый двор и продолжили разговор. -Он пил настойку, которую я ему оставил? -Да, но опять за ужином налегал на соленья и вино, хотя вы ему запретили. -Я же предупреждал, что все это до добра его не доведет. Чревоугодие многих погубило, все-таки следите за ним. -Так-то оно так, но кто же пану под руку перечить будет? Палок никто не хочет получить. -Хорошо, я с ним поговорю. Может этот приступ заставит его, наконец, задуматься о здоровье. Эдвин вздохнул и продолжил путь по темным улицам, вспоминая свой кошмарный сон и думая, могло ли в нем что-либо быть правдой.
Эйрик проснулся, и увидел тоскливое, серое небо. Оглядевшись, он увидел вокруг себя совершенно безликую и унылую землю. Свинцовые тучи покрывали небо, серая земля, и вдалеке видны уродливые деревья без листьев. Гангрел не понимал, где находиться, и не понимал что он здесь забыл. Еще раз осмотревшись, он решил идти вперед. Унылость пейзажа не менялось на протяжении всего времени, что он шел, но чувства Сородича вдруг начали что-то сказать разуму, но Эйрик не понимал что чувствует. Словно он идет к чему-то родному, но при том к запрещенному. И он увидел цепь. Не просто цепь, а колоссальную, невероятно огромную цепь, что уходило в небеса. Там, вдалеке была видна еще более гигантская фигура, но как только Гангрел попытался ее пристально рассмотреть, его тело без участия разума развернулось и стремительно побежало подальше. Эйрик все бежал и бежал, словно за ним гналась сама Смерть, но в какой-то момент наступила тьма, и Гангрел очутился посреди ледяной тундры.
Полная луна светила высоко в небе, ледяной ветер завывал, и к этому вою присоединились новые голоса. Голоса волков, которые вышли на охоту. Эйрик, не выдержав, тоже взвыл, почувствовав в своем мертвом теле азарт охоты. И он побежал, сквозь ветер и снег, к далеко виднеющимся фигурам животных и нескольких людей.
Дойдя до этого места, Эйрик увидел как небольшая стая волков пирует крупным оленем, а рядом с ними стояли две женщины. Обе бледные, высокие, светловолосые, с холодными глазами. В их чертах лиц угадывалось нечто звериное и хищное. Они обе были одеты в одежды из меха, на которой были видны свежие пятна крови. Когда Эйрик подошел поближе, обе женщины удостоили его внимательным взглядом своих ледяных глаз, и он остановился. Смотря в глаза двум Валькириям, Гангрел ожидал каких-либо слов, но обе женщины лишь кивнули ЭЙрику, и взвыв вместе с волками, стремительно убежали, ибо для них охота только начиналась. А сам Гангрел лишь закрыл глаза и обернулся.
И вместе с этим движением, он очутился у порога темного и заброшенного склада в Кракове, где он должен был встретить своего Сира, которому понадобилась помощь его Неоната. И вновь, как тогда, он увидел в самом центре пустого помещения лишь пепел и одежду его Сира. И вновь ярость и горе захлестнули Сородича, и он взвыв, помчался по крышам и улицам ночного города в свое логово. Достигнув порога своего убежища, Эйрик Кровавая Секира помедлил. Что его ждет дальше? Почему это произошло? И что ждет его в своем логове? Что скрывается за дверью тайны смерти его Сира? Приготовившись ко всему, что может быть, Гангрел рывком открыл дверь и сделал шаг внутрь.
Сообщение отредактировал SEQFER - Понедельник, 2013-02-11, 2:34:59
- Этого достаточно, учитель? - Нет Амбрус, больше зелени. – состроив кислую мину юный маг добавил ингредиент в висящий над костром котелок. Ночь спустилась на восток Франции пару часов назад и двое усталых путников, освещённые лишь холодным светом луны да скромным костерком, уютно устроились на заросшем сочной травой холме, окружённым густым европейским лесом. - Проснись Амбрус, не прекращай помешивать. Нужно добиться правильной консистенции. – окликнул волшебника Этриус. - Простите учитель, никак не могу привыкнуть к этим местам. Здесь слишком… светло. Дома было более мрачно. – ответил парень помешивая варево. - Придёт время, Амбрус, и я расскажу тебе почему «дома» более мрачно. А пока скажу лишь то, что восточная Европа не самое весёлое местечко. Повисла минутная пауза, в течении которой Амбрус усердно помешивал коричневое варево а Этриус наслаждался весенним ветерком. - Ну вот, хватит. Пора снимать. – С этими словами старый маг достал небольшую поварёшку и налил зелье в деревянную миску. - Пей. – сказал он протягивая миску Амбрусу. Приняв зелье, парень посмотрел на мага с немым вопросом «а стоит ли?» но отбросив сомнения пригубил «напитка». - Это… вкусно. - Это похлёбка Амбрус. Ты ожидал что-то другое? – с ноткой иронии сказал Этриус. - Зелье невидимости или божественной силы, но и это очень даже ничего. – улыбнулся парень и прильнул к миске. - Когда мы прибудем в Париж, сможем позволить еду которая положена нам по статусу. – сказал старый маг наливая вторую порцию. - Вы говорили, что в Париже я продолжу своё обучение. – Амбрус положил опустевшую миску на землю. – Но… я сомневаюсь, что правильно выбрал свой путь. - Ты сомневаешься в некромантии, не так ли? – молодой ученик кивнул. - Вот что я скажу тебя юный Амбрус. Твой путь это не просто твой выбор, это , можно сказать, твоя судьба. Я понимаю твои чувства, то немногое что ты смог узнать сам и то чему я научил тебя, могло показаться тебе слишком жестоким. Возможно это действительно так. Но это необходимое зло мой юный ученик. - Так ли это необходимо? - Хороший вопрос! Спроси себя, чего ты хочешь. Спроси, хочешь ли ты остаться невеждой или узреть истину. Спроси, хочешь ли ты стать частью дома Тремер, познать знания доступные лишь избранным. Амбрус промолчал. - Мы путешествуем с тобой уже два года. Не слишком большой срок для такого старца как я, но думаю, что я узнал тебя достаточно хорошо. И думаю, что ты идёшь по верному пути. Ты дерзок, иногда излишне, смел и что более важно умён. Ты жаждешь знаний и веришь, что именно знания дадут тебе силу. А сила даст победу, уважение, власть. Ведь именно это ты ставишь, конечно целью, не так ли? - Да, учитель. - Вопрос исчерпан? – Амбрус кивнул – Тогда ложись спать, завтра нам предстоит весь день провести в седле.
- Ты же это чувствуешь? Не так ли? - Чувствую что? - То как жизненные силы человека покидают твое тело, уступая место силам темным и неведомым тебе. - Я… не знаю. Где я? Что со мной? И кто ты? - Я? Скажем так, я – истина твоей души. Ты это я. Я это ты. Мне ведомы все твои страхи, сомнения, чаяния и надежды. Где ты? Внутри собственного разума. Что с тобой? Ты умираешь как человек, и рождаешься как тот, кого исследовал последние несколько лет своей затворнической жизни.
Кейльхарт открыл глаза и первое, что он увидел – голубое небо, которое затягивали серые грозовые тучи. Он ощущал, что лежит на очень неровной поверхности, которую раскачивало из стороны в сторону. Лодка.
Следующее что увидел Кейльхарт – молодой человек сидевший рядом с ним. Попутчик был абсолютно точной копией его самого во всем, кроме лица, которое он четко различал, но никак не мог запомнить. Одет он был в белые одеяния.
- Тебе удобно? – спросил Попутчик, не сводя глаз с горизонта. - Не очень, - ответил Кейльхарт, занимая место напротив.
Юноша огляделся по сторонам, и его охватил ужас – лодка плыла по реке крови, на поверхности которой, подобно мертвой рыбе, лежали истерзанные тела людей. К горлу подступила тошнота.
- А ты наивно полагал, что этот мир полон нескончаемой романтики вечного бытия и красоты? Нет, сейчас пред твоими глазами иная, оборотная и неотъемлемая сторона бытия любого из детей Каина. Ты можешь себя обманывать, скрываться за иллюзиями или стенами, но это факт твоей новой «жизни», – Попутчик улыбнулся. – Тебе предстоит выбрать путь, по которому ты пойдешь. Насилия, крови и смертей тебе не избежать, но вопрос уже не в их наличии или отсутствии, а в том как ты их примешь. Ты можешь окунуться с головой в реку крови и безумия и жить, творя что тебе вздумается, а можешь и усмирить свою страсть и пойти по другому пути, марая руки, когда это нужно. - Я… - А, вот и наш новый спутник, - улыбаясь, Попутчик указал на человека, стоявшего на острове из человеческих костей.
Новый незнакомый был также абсолютной копией Кейльхарта, лицо различал, но в памяти оно надолго не задерживалось. Единственное отличие – черные, как смоль, одеяния.
- Что ты ему наплел уже? – бросил незнакомец, не размениваясь на приветствия. - Лишь то, что ему следовало знать, - Попутчик жестом пригласил незнакомца занять место в лодке рядом с ним. – Знакомься, Кейльхарт, это – Зверь.
Юноша лишь судорожно кивнул.
- Не бойся, я не кусаюсь, - усмехнулся Зверь. – Только не тебя.
Неизвестно сколько они вместе плыли по реке, может час, а может сто лет, время будто остановилось в этом мире, в отличие от туч, которые затянули все небо. Все время они говорили, рассказывая о новом мире, о новой жизни после смерти, о всем том, что юноша уже знал, но не хотел признавать, разрушая ту идиллию вечной и прекрасной жизни, за чертой смерти. Вдалеке показалась каменная стена, которая, как казалось, протянулась по всей линии горизонта. Близ этой стены была единственная пристань, ведшая к единственной двери.
- Вот мы и прибыли, - сказал Зверь. – Ты умер, как человек. -И возрождаешься, как дитя Каина, - подхватил Попутчик. - Пора делать выбор. - Выбрать свой путь? – спросил Кейльхарт, на что оба спутника синхронно кивнули. – Но как? - В том мире, в который ты попадешь, войдя в ту дверь, - Звеврь показал на массивную, оббитую железом дверь. – полно жестокости, насилия и несправедливости. Тебе понадобятся мои сила, ловкость, чутье. И я тебе их дам, если ты подаришь мне свободу. Всего лишь свободу. - Но дав ему свободу, ты начнешь терять свою, - парировал Попутчик. – Ведь чем дольше он будет рядом с тобой, тем больше ты будешь потакать его желаниям, и, в конечном итоге, он – король, а ты лишь наблюдатель. Но, стоит признать, король могучий и могущественный. «Oderint, dum metuant» - это будет про вас. - Сила, могущество, власть над иными – заманчиво, но каков их смысл, когда ты даже не можешь ощутить банальной радости от достигнутого? Когда твои цели и стремления, замещаются чьими-то. Когда ты лишь сосуд, вместилище для кого-то. Я не вижу в этом смысла. Пусть я буду слаб, пусть я не буду повергать всех и вся в ужас, но я останусь собой. Ведь я искал этой нежизни, не для власти или силы. Лучше остаться собой. - Выбор сделан, - с этими словами, Попутчик встал и поклонился юноше. - Нет. Ты за… - но Попутчик не дал ему закончить, прикончив Зверя и поглотив его. – Теперь он лишь сила внутри нас, но сила, которая жаждет вырваться на свободу. Поэтому, будь осторожней. Нам, точнее тебе, осталось два шага – принять и пойти дальше.
Они выбрались из лодки, и проследовали к двери, на которой висело зеркало. В отражении Кейльхарт увидел себя и Попутчика, к белоснежным одеяниям которого добавились элементы черного, создавая причудливые узоры.
- Вот мы и пришли, - с этими словами Попутчик протянул руку. – В эту дверь войдет только один. - Но как же ты? Ты останешься здесь? - неуверенно протягивая руку, спросил юноша. - Разве ты забыл? Ты – это я. Я – это ты. – Попутчик крепко сжал руку Кейльхарта. – Мы связаны единой судьбой. Единым роком.
Тело Попутчика стало постепенно растворяться и превращаться в дымку, обволакивающую тело юноши, последней растворилась его рука. Кейльхарт взглянул на свою руку, и заметил, что рукав его одеяний белоснежный, а на нем тот же причудливый черный узор. Подойдя к зеркалу, он увидел все перемены в его теперешнем облике. Теперь на нем были те же белоснежные одеяния с узоров, что и на Попутчике, его кожа стала мертвенно-бледной, а когда он улыбнулся, то заметил пару клыков.
Постояв еще некоторое время, и поизучав свой новый облик, Кейльхарт, наконец, решился войти в ту самую дверь. Войдя внутрь, он не увидел ничего, кроме стен из камня и бесконечной темноты. Тяжело вздохнув, он ступил внутрь и пошел вперед к новой жизни после смерти.
