Император - Страница 8 - Форум Warhammer Архив форума Архив

Добавлено (2009-04-19, 7:33:55)
---------------------------------------------
[off]

Ну тут есть свои тонкости вроде ориентации людей в варпе, Имп не бог но что то близкое к этому.

Я бы поспорил. Хотя бы потому что дух Императора поддерживает Астрономикон.

[spoiler]На Марсе никогда не было дождей. Больше не было. Когда-то, когда Марс впервые узнал жизнь, в эпоху, неизвестную для человечества, могучие штормы пересекали его поверхность, выдалбливали тоннели в скалах, вырезали широкие береговые линии от возвышающихся утесов великого Олимпа. Затем, мир пережил свою первую смерть, и планета стала покрытой кратерами красной пустошью, высушенной и выжженной пустыней.

Но красная планета жила, чтобы задышать снова.

Терраформирование Марса началось в ранние дни золотой эры человеческой экспансии к звездам, принесшей новую жизнь и надежды, но в конце оказавшейся ослаблением болезни, но не излечением. В течение нескольких столетий планета умерла второй смертью, задыхаясь в угаре вулканических промышленных комплексов, очистительных заводов, размером с континент и в отходах миллионов оружейных заводов.

На Марсе никогда не было дождей.

Эта мысль была господствующей в уме Брата Вертикорды, когда он направлял изношенную двуногую фигуру Арес Ликтора вверх по мягким склонам Олимпа, по направлению к колоссальному отверстию кратера. Подобный жестокому механическому двуногому гуманоиду, высотой около девяти метров, Арес Ликтор был Рыцарем класса «Паладин», управлявшейся одним человеком боевой машиной, покрытой бронеплитами глубокого синего цвета и несущей ужасающую массу оружия, силой превосходящего то, что несли даже сильнейшие Астартес Императора Терры.

Арес Ликтор шагал неуклюжей, дрожащей походкой, спасибо упрямому коленному узлу, который никакое количество молитв от техножрецов не могло привести к полному рабочему состоянию. Но Вертикорда управлялся со своим средством передвижения с таким мастерством, будто был рожден в кабине.

На Марсе никогда не было дождей.

За исключением того, что дождь шел сейчас.

Окрашенное в оранжевый цвет, небо плакало слабым, мелким дождем, омывая кабину Вертикорды, и он чувствовал холодную влажность через включения в позвоночнике и осязательные имплантаты в пальцах.

Он осознал, что тоже плачет, потому, что никогда не ожидал быть свидетелем подобного зрелища, небеса открылись и осадки упали на поверхность планеты. Подобная вещь не случалась на памяти живущих, не случалась на Марсе в течение долгого времени.
Две других боевых машины следовали за Вертикордой, его братья по оружию и товарищи, Рыцари Тараниса. Он мог слышать их болтовню через Многообразие (Manifold?), синаптический контакт, связывавший их умы, но у него не было слов, чтобы передать свое ощущение чуда и знака, почтившего их в этот день дней.

Небо над Олимпом бушевало.

Волнующиеся штормовые облака вздымались, словно древние, забытые боги, сражающиеся между собой, ударяющие своими могучими молотами по украшенным железным наковальням и метающие друг в друга раздвоенные молнии. Крупнейший спутник Марса, желтоватый Фобос был неравномерно виден из-за облаков. Его покрытая кратерами поверхность находилась в ближайшей точке к поверхности Марса за десятилетия.

Могучий вулкан, самая большая гора в регионе Фарсиды и во всей Солнечной системе возвышалась над Марсианским ландшафтом, головокружительно высокие уступы его обрывов возвышались более чем в тридцати километрах над поверхностью планеты. Вертикорда хорошо знал этот район, он маршировал вместе с Арес Ликтором от кузницы Генерал-Фабрикатора до восточных сторон могучего вулкана более трёх декад, и он проводил своих собратьев-воинов мимо его склонов бессчетное число раз. Сверкало все больше молний, и тысячи собирались у основания вулкана, чтобы взглянуть со страхом в лицо зарождающейся буре с возвышающихся нагромождений блоков и нерушимых бастионов владений Келбор-Хала. Гневные небеса содрогались и ревели, искаженные под огромным давлением чего-то невообразимо огромного, и атмосферные помехи освещали небо так, что это мог увидеть любой глаз, из плоти, или аугметики. Толпа, состоящая из тысяч, нет, десятков тысяч, следовала за Рыцарями вверх, по склонам Олимпа, но ни в скорости, ни маневренности они не могли сравниться с боевыми машинами. Это чудо было для Рыцарей Тараниса и только для них. Образ был виден сквозь облака, и Вертикорда остановил Арес Ликтор у отвесного выступа кальдеры и ослабил давление своей правой руки. Машина отреагировала мгновенно. Связь, которую он выковал с ней за долгие годы сражений, была подобна связи между двумя братьями по оружию, кто разделил между собой кровь и победу в равной мере. Вертикорда чувствовал предвкушение момента в каждом суставе, в каждой бронеплите Арес Ликтора, и тот, даже больше, чем он сам, предвкушал славу этого дня. Золотой свет бил с небес, и мелкий дождь превратился в ливень.

Ведущий зигзагами путь, прерванный утёсом, вел к основанию кальдеры, около двух километров ниже. В идеальных условиях это была бы опасная дорога, а в такой ливень она была близка к самоубийству.
«Что скажешь, старый друг?» - спросил Вертикорда – «Должны ли мы почтить этих новоприбывших?»
Он почувствовал, что машина словно расслабилась под ним, и, улыбнувшись, повёл рыцаря к краю утёса. Ступени были предназначены для широких шагов Рыцаря, но были влажными и скользкими из-за дождя. Путь вниз был длинным, и ни броня, Ни энергетические щиты не смогли бы защитить Рыцаря от падения с такой высоты.
Вертикорда направил шаг Арес Ликтора в углубление на пути и почувствовал скользкость под ногой, словно бы он шёл здесь сам. Каждый шаг был опасным, и он заботился о том, чтобы каждый был сделан с предельным почтением. Шаг за шагом, дюйм за дюймом, он вёл Арес Ликтор вниз, к равнине кратера.

Ослепительно сияющий золотой свет бил с небес, и разряды алых молний танцевали, словно потрескивающая паутина между землей и небом. Вертикорда едва не потерял равновесия, когда посмотрел вверх.

Громадный золотой летающий город спускался с небес.

Возвышавшийся подобно горным вершинам, над огромным пространством, город был весь усыпан огнями и светом, его немыслимые размеры поражали воображение. Громадный, выполненный в виде орла нос отмечал один из концов города, его зубчатые стены, выше самых высоких марсианских вершин, росли кривые, как сталагмиты.

Вибрирующие двигатели в нижней части величественного сооружения светились невообразимой энергией, и Вертикорда застыл, поражённый технологией, удерживающей такое монструозное создание от падения на землю. Тучи мелких аппаратов сопровождали большой, его размеры становились все больше, по мере того, как он опускался из скрывавших облаков.

-Кровь Машины! - присвистнул Йельрик, всадник Рыцаря за его спиной – Как подобная вещь может оставаться в воздухе?
-Сконцентрируйтесь на вашем спуске –предупредил Вертикорда – Я не хочу, чтобы вы потеряли опору там, за мной.
-Понял.

Вертикорда вернул своё внимание к пути, преодолев последние три сотни метров в холодном поту. Он глубоко выдохнул, как только сделал первый шаг на поверхность кальдеры Олимпа, наслаждаясь странным, незнакомым ощущением мокрой грязи под ногами.

За то время, пока Рыцари достигли основания скал, огромная конструкция приземлилась, её безразмерный корпус, несомненно, удерживалось каким-то компенсирующим полем, чтобы не дать развалиться под собственным весом или провалиться вглубь поверхности Марса.

Клубящиеся облака перегретого пара и охлаждающих газов волнами расходились от корабля, и они обволокли Арес Ликтора. Вертикорда почувствовал запахи другого мира: сильная радиация, пепел родных земель, давно забытых и опустевших, мучительный холод, горный воздух.

Он одернул себя на том, что нелепо ощущать такие вещи от корабля, который только что, раскалённый, спустился сквозь атмосферу планеты, и, тем не менее, он явственно чувствовал их.

-Рассредоточиться – произнес Вертикорда – Полный ход.

Рыцари, шагавшие за ним, на боевой скорости продвигались сквозь горячий, влажный туман. Вертикорда не чувствовал опасности, исходящей от неизвестного корабля, но десятилетия тренировок и дисциплина не позволяли ему приблизиться без соблюдения осторожности.

Наконец, туман развеялся, и Вертикорда уставился на гигантский золотой утёс борта корабля, возвышавшийся над ним, словно гора, только что размещённая на поверхности планеты. Его масштабы потрясали даже больше, чем не знающие спешки Легионы Титанов, или горы баз данных в Храме Всезнания.

Даже самый могучий храм-кузница Мондус Гамма на Сирийской Равнине бледнел по сравнению с размерами корабля, так как его очертания были созданы с продуманной искусностью, а не в результате объединенных сил миллионов лет геологического взаимодействия. Каждая плита, каждый элемент обшивки был выполнен с мастерством, и Вертикорда пытался понять причину, из-за которой с таким трудом и усердием был украшен корабль, созданный для того, чтобы путешествовать между звездами.

Ответ пришел на секунду позже вопроса.

Это было не обычное транспортное средство, оно было построено с любовью, построено для того, чтобы быть возлюбленным всеми. Ни один простой человек не мог взывать подобной преданности, и Вертикорда внезапно почувствовал нарастающий страх того, что он присутствовал при чем-то более великом, и более ужасающем, чем он себе представлял.

Вопящий поток пара вырвался из корабля, и колоссальный люк засветился золотым сиянием. Большие пневматические поршни – больше Титана – медленно стали опускать длинный пандус, широкий настолько, что подразделение генно-модифицированных Скитариев могло промаршировать по нему, выстроившись в линию. Пандус двигался вниз без единого признака напряжения со стороны корабля, и вырвавшееся наружу теплое, приветственное свечение окутало марсианскую поверхность.

Вертикорда развернул Арес Ликтора по его центральной оси и почувствовал дрожь по всему телу, он увидел, что все кольцо кратера вулкана было окружено зрителями.
Он ощутил себя чуточку сильнее под взглядами тысяч закутанных в робы адептов, слуг, техно-жрецов, логистов и рабочих, собравшихся, чтобы увидеть события, происходящие здесь, внизу.

Гремящие, наэлектризованные облака окрашивали небо за толпами и стаи серво-черепов жужжали, перегревшись, но никто не осмеливался приближаться к электромагнитному полю, окружавшему корабль.

Пандус, наконец, коснулся земли, и Вертикорда был ослеплен светом, бившим изнутри корабля. Фигура двигалась сквозь свет, высокая и могущественная, овеянная силой и славой. Свет, казалось, двигался вместе с ним, и, пока Вертикорда наблюдал за спускающейся фигурой, тени затопили всю равнину, на которую опустился корабль.

Как он не сопротивлялся, при взгляде на величественную фигуру, его глаза слезоточили. Вертикорда поднял глаза, чтобы увидеть, как очертания тьмы вгрызаются в сияющий контур солнца. Свет, исходящий от искажённых бурей небес, зачах, до тех пор, пока единственным освещением не стало, что исходило от фигуры, с тех пор, как она первый раз ступила на марсианский грунт. Вертикорда тот час же понял, что этот человек был воином, не было никаких сомнений в том, что эта потрясающая личность могла быть невероятно сильной в бою.
Вертикорда почувствовал общий вздох, исходящий от тысяч наблюдателей в своих костях, словно сама планета трепетала, с удовольствием ожидая касания незнакомца.

Он посмотрел вниз и увидел воина, стоящего перед ним, высокого, закованного в золотую броню, каждая деталь которой была украшена с той же любовью, что была щедро потрачена на его корабль. На воине не было шлема и какой бы то ни было видимой аугметики, но, похоже, наполненный химикалиями воздух Марса его не беспокоил.

Взгляд Вертикорды был скован на лице воина, прекрасном и совершенном, способном смотреть сквозь броню Арес Ликтор прямо в его душу. В его глазах, его таких древних глазах Вертикорда видел мудрость всех веков и бремя всех знаний, носимое им. Алый плащ развивался на ветру за его спиной, в могучей руке он сжимал жезл, с навершием в виде орла.

Глаза золотого гиганта пристально изучало окрашенную в голубой цвет бронированную фигуру Рыцаря Вертикорды, от его конусообразного навершия (glacis?) до плит на плечах, украшенных молнией – символом Рыцарей Тарниса. Воин обратился к нему.

-Твоя машина повреждена, Таймон Вертикорда» - произнес он, его голос был сильным, нo мелодичным, словно самый идеальный звук на свете, который только можно представить.
-Можно мне?

Вертикорда осознал, что не способен дать ответ, зная, что все, что он может сказать, будет банальным перед лицом такого совершенства. Его уже не удивило, что потрясающий воитель знал его имя. Не дожидаясь ответа, он шагнул вперед, и Вертикорда ощутил его касание на узлах в колене Арес Ликтора.

-Машина, исцели себя – произнес воин, сила и уверенность его голоса прошли сквозь Вертикорду и воодушевили каждую молекулу его гибридного существования плоти и стали, дали новую жизненную силу и цель.

Он почувствовал тепло прикосновения воина сквозь доспех своего Рыцаря и вздохнул, ощущая, как дрожь и вибрации проходят по костяку из пластали и керамита. Он непроизвольно сделал шаг назад и почувствовал движения своего скакуна плавными, гибкими, лучше, чем когда либо. С этим шагом, он ощутил, что машина двигается так, будто только что сошла со сборочных линий, коленный узел был гибким, словно новый.

-Кто ты? – выдохнул Вертикорда, его голос казался раздражающим и жалким в сравнении с могучим тембром голоса золотого воина.
-Я – Император – произнес воин.

Это был простой ответ, но вес истории и возможность славного будущего были заключены в каждом звуке.

Осознавая, что он больше никогда не услышит слова такой важности, Вертикорда, вместе с Арес Ликтором припал на одно колено, исполнив манёвр такой грации, которая не был бы возможен до касания Императора.

В этот момент Таймон Вертикорда понял, кто стоит перед ним.

-Добро пожаловать на Марс, мой лорд – сказал он - Хвала Омниссии. [/spoiler]

Потому что КД в основном не почиатют Его как бога, но как сврхчеловека. Из-за этого у КД натянутые отношения с Экклезиархией.

Извиняюсь за оффтоп, но те же мусульмане с этим не согласны[/off]

Я бы возразил, да желания оффтопить нет.[/off]

Его дух до сих пор держится в варпе и четвёрка Его не достала. Не думаю, что Он салбее.

А что же он тогда не играет в открытою как прочие боги, а скрывается.Правильно боиться как бы не сьели.